26. Колдуй-команда (2/2)

— Я провожу вас в лазарет, — изрёк профессор Снейп, заклинанием поднимая Рона. — А завтра вы придёте сюда и расскажете всё до последней детали о том, как именно вы оказались там, где вас нашли мисс Нильфхейм и профессор Эдельштейн. И лучше бы вам ничего не упустить.

Они ушли, и Хеймдалль взмахнул палочкой над недопитыми ранее чашками кофе, чтобы согреть их. У меня гудели руки и ноги, и я бы не отказалась от того коньяка, который Арчер принёс для профессора Снейпа, если бы была немного постарше. Однако я могла думать только о том, будет ли Рон в порядке. Не то чтобы я сомневалась в собственном зелье — конечно, нет. Однако яд действовал на него слишком долго, и я злилась. Как это бывает, когда злишься на кого-то из-за собственного волнения за него.

Хеймдалль убрал пергамент и перо и пару минут просто сидел на стуле, таращась в никуда. До этого мы тут сидели над книгами и пергаментами, аки заядлые теоретики, а сегодня как-то вот насыщенно вышло. Даже чересчур. Мне тоже не хотелось шевелиться, но я подумала и решила, что будет проще показать мистеру Скримджеру воспоминания об этом вечере, чем пытаться объяснить, что там, собственно, произошло и как так Волдеморт оказался заперт в булыжнике. Я достала палочку и сосредоточилась. Полтора часа подготовки и безумные вопли профессора Снейпа в конце я решила в это кино для взрослых не включать, так что собрала воспоминания и подняла палочку, чтобы достать их. И только после этого подумала, куда это я собралась их скинуть.

— Хорошая мысль, — изрёк Хеймдалль. — Погоди только, думосбор достану.

— За каким... Зачем ты его взял с собой из дома? — я вытаращилась на него.

— А ты бы хотела сейчас пойти к директору? — ехидно поинтересовался он.

— Нет, но есть же Арчер, — отозвалась я. — Если нам нужно что-то из дома, оно магическим образом у нас оказывается. Зачем было переть с собой такую сложную, ценную и вообще-то хрупкую вещь?

— Я хотел поизучать его на досуге и попробовать сделать какой-то более удобный вариант, — Хеймдалль пожал плечами. — Пару минут задом кверху постоять ерунда, конечно, но если там полчаса или час, поясница затекает, знаешь ли.

— Хм... Эта мысль перспективнее, чем кажется, — заметила я.

— Может быть — у меня пока не было возможности её хорошенько обдумать, — он улыбнулся и установил это здоровое блюдо на стол. — Но теперь ты будешь думать вместе со мной, так что что-нибудь мы обязательно придумаем.

— Как будто я смогу теперь выбросить это из головы, — хмыкнула я. — Ладно, давай и свои воспоминания сбрось. Чтобы картина была более полной. С активации первого круга и до... э... смеха профессора Снейпа.

Хеймдалль кивнул, и мы с ним принялись вытаскивать воспоминания. До чего же удобная, на самом деле, вещь, если не считать позы для использования. И насколько проще она делала мучительные попытки объяснить кому-либо, как на самом деле всё было. Я оценила ещё в тот раз, когда на меня напали. Ну, или как это можно было тогда назвать? Мы как раз закончили, когда в дверь отрывисто постучали. На пороге оказался мистер Скримджер. И когда Хеймдалль распахнул дверь перед ним, уже подходил и профессор Снейп, сдавший пострадавших гриффиндорцев мадам Помфри.

— Откуда такая срочность с вылазкой в гнездо акромантулов? — с порога спросил глава Аврората, решительно проходя внутрь. — Мне пришлось часть команды буквально вытаскивать из постелей.

— Это была не наша идея, — вздохнул Хеймдалль. — Мистер Поттер и мистер Уизли каким-то образом оказались там, и Фрейя уловила их панические мысли, так что и нам самим пришлось отправиться несколько незапланированно.

— Они в порядке? — слегка сощурился мистер Скримджер, резко обернувшись к нам.

— Мистер Поттер — в полном, хотя и несколько подавлен, — заметил профессор Снейп. — А мистеру Уизли предстоит небольшой курс противоядий. Будет на ногах через пару дней.

— И как же они оказались там? — глава Аврората склонил голову набок.

— Этого мы пока не знаем, — вздохнул Хеймдалль. — Мы надеялись получить ответы завтра. Потому что сегодня есть кое-что, что важнее прогулки в гнездо акромантулов, — он указал жестом на думосбор. — Думаю, будет проще, если ты сам посмотришь.

Мистер Скримджер слегка сощурился, но всё же опустил лицо в думосбор. Его поверхность вроде бы была жидкой, однако не мочила волосы и кожу и вполне позволяла дышать. Однако при просмотре воспоминаний любой, даже самый солидный человек выглядел глупо. Примерно как во время конкурса «Съешь яблоко из тазика с водой без рук». Нет, мысль сделать его более удобным в использовании определённо имела большие перспективы. Пока неясные, но очень большие. Мы ожидали, пока он вынырнет из наших несладких грёз обратно, в гробовом молчании. Не знаю, как профессора, а у меня лично сердце в ушах стучало. Наконец мистер Скримджер досмотрел нашу эпическую постановку до конца и вынырнул. Он посмотрел сначала на Хеймдалля, потом на профессора Снейпа долгим внимательным взглядом, а затем перевёл его на меня.

— Мисс Нильфхейм, прошу прощения, но... — его лицо показалось мне несколько сконфуженным. — Правильно ли я услышал — вы кукарекали?

— Кукарекала, а что?.. — я едва не добавила «вы так не делаете», но вовремя прикусила язык: всё-таки не все дома таких змеючищ держат. — Василиски боятся петушиного крика, это же известный факт.

— Просто это как-то... — он покачал головой. — Однако правильно ли я понял произошедшее — вы собрали душу Волдеморта в одно целое и заключили в тюрьму, лишив тем самым возможности возродиться, верно?

— Вроде того, — кивнул Хеймдалль.

— Но... как? — нахмурился мистер Скримджер.

— Это очень древняя тёмная магия, Руфус, — вздохнул мой наставник. — Поверь, ты не хочешь знать детали.

— Если это и правда Волдеморт — ты прав, совершенно не хочу, — кивнул главный аврор. — Это можно как-то проверить?

— Вы знаете о моём прошлом, — мрачно заметил профессор Снейп.

Он снова задрал свой левый рукав, показывая истончившиеся контуры рисунка. Глаза мистера Скримджера расширились, а затем он достал очки и едва ли не ткнулся носом в предплечье декана, то ли рассматривая его, то ли обнюхивая. Изучению рисунка он уделил по меньшей мере минуту, и только потом резко вскинулся, заглядывая в глаза профессора.

— Так это правда... — глухо произнёс мистер Скримджер. — Волдеморт наконец повержен.

— Пока ещё не до конца, — заметил Хеймдалль. — Его душа в камне и погружена в некое подобие «спячки» — приграничное смерти состояние, однако она ещё жива. Самостоятельно ему оттуда не выбраться, и я сомневаюсь в существовании таких умельцев, которые могли бы его оттуда достать, но следовало бы исключить риски полностью. Дементоры могли бы решить эту проблему насовсем. К тому же, они могли бы сказать, точно ли мы собрали все куски.

— Хорошо. Я бы не стал это откладывать, — кивнул глава Аврората. — Стоит отправиться прямо сейчас.

— Я хотел бы отправиться вместе с вами, — изрёк профессор Снейп. — Если это возможно, конечно. Я должен убедиться, что всё пройдёт до конца.

— М, хорошо, — снова кивнул мистер Скримджер.

— Я бы тоже не отказался поприсутствовать, — заметил Хеймдалль.

— Мистеру Снейпу уже доводилось встречаться с дементорами, Хэймдэлл, — изрёк главный аврор. — И это не то, что приятно вспомнить долгими зимними вечерами.

— Ой, да ладно, — фыркнул мой наставник. — Я только что был пожёван василиском и отбивался от акромантулов. Как-нибудь уж переживу встречу с воплощением страха, наверное. Фрейя?

— Да, он переживёт, — кивнула я.

— Я имел в виду, ты не хочешь пойти? — улыбнулся Хеймдалль.

— Посмотри на часы и попробуй задать этот вопрос ещё раз, — скривилась я. — Хочу напомнить, что я — ребёнок. Ну, максимум — подросток. С большой натяжкой. У меня силы уже закончились. Так что я тебя здесь подожду. Возможно, усну на диване.

— Хорошо, — он взъерошил мне волосы. — Мы можем идти, Руфус?

Глава Аврората кивнул, и они все втроём вышли через камин прямиком в Министерство Магии, прихватив с собой мешок с булыжником. Пару минут я просидела, пялясь прямо перед собой, а потом зевнула так, что едва не вывихнула челюсть. Нет, идти в общежитие сейчас в одиночку точно было очень плохой идеей, так что я вернула на голову ободок, доплелась до гостиной и упала на диван лицом вниз, даже не сняв сапог. Они, впрочем, свисали с дивана, так что это не должно было разозлить Франкенштейна. Наверное. Почему-то именно сапоги были моей последней мыслью перед тем, как я отключилась.