Голова в облаках (1/2)

Я уже пятнадцать минут трезвонил в дверь Скворцовых. Настасья говорила, что ее семья уезжает на неделю к родителям ее мачехи, но теперь я никак не могу до нее ни дозвониться, ни достучаться.

Нет, мы разговаривали с ней утром, договаривались, что я заеду, как только закончу частную консультацию. Я набрал ей еще раз:

— Да — да — да, извини пожалуйста, я не слышала, — затараторили на другом конце провода. — Включила музыку и…

— Стась, я у тебя под дверью, — я смахнул звонок, случайно попутно открыв камеру и тихо выругался, но сделать ничего не мог: руки были катастрофически заняты.

Как оказалось, это был знак свыше, что я без задней мысли щелкнул по экрану, делая снимок. Настасья, впопыхах открывшая дверь, смотрелась до безумия мило: мятая серая растянутая футболка оголяла одно плечо, волосы заколоты длинной кистью в небрежный пучок, тут и там — на лице и одежде — пятна краски, а на плече полотенце, об которое девушка, вероятно, вытирала кисти.

— О боже, ты купил! — едва не уронив, девушка радостно схватила планшет, висевший на кончиках моих пальцев, поскольку руки были заняты покупками. — Где ты нашел нужный мне размер? И даже натянул бумагу, — на ее лице было такое непонятное мне умиленное — восторженное выражение лица.

— Я заехал пару дней назад в несколько художественных, но там не было таких планшетов, поэтому я сгонял в строительный и на дачу к Жене, собрал, надеюсь правильно натянул, — девушка тут же бегло осмотрела бумагу.

— Да, все прекрасно, спасибо, — она бросилась меня обнимать.

— Ай — ай — ай! — запричитал я, выпутываясь из объятий, — тяжело же.

— Прости! — она еще раз порывисто обняла меня, прежде чем отпустить, и, дождавшись, когда я поставлю пакеты на пол, снова обняла меня.

— Привет, — я обнял брюнетку в ответ.

— Я соскучилась, — честно призналась она.

— Я тоже, — признался я, в конце концов, мы не виделись чуть больше недели. — Ты кушать хочешь? — поинтересовалась она, пытаясь поднять пакет.

— Так, куда схватилась? — я отобрал у нее сумки. — Я кофе перехватил по дороге, так что пока не очень хочу.

— Хорошо, — девушка кивнула мне на кухонный остров, после чего принялась разбирать покупки. — Сколько я тебе должна за покупки и за планшет?

— Ты прикалываешься? — я хмуро посмотрел на нее.

— В каком смысле? — она замерла с бутылкой шоколадного молока возле холодильника.

— Забей, — я махнул рукой.

— Ну как это? — все недоумевала брюнетка.

— Отдашь натурой, если тебе так хочется, — она скептически приподняла одну бровь. — Покормишь меня, например, — улыбаюсь, увидев, как девушка закатывает глаза.

— В любом случае, — Настасья приподняла планшет на уровень глаз, глядя то на меня, то на него, — натурой сегодня будешь работать ты.

— Что? — она лукаво улыбнулась, отходя к холодильнику. — Ты бы хоть предупредила, — я оттянул ворот футболки, — или я чего-то не знаю?

— Все, что нужно у меня теперь есть, — проговорила загадочно девушка. — Но сначала нужно приготовить еду, — на столешнице оказались капуста, уксус, свекла, морковь, чеснок и еще кое-что по мелочи. — Ты останешься?

— Если ты хочешь, — я подошел поближе к девушке и обнял ее.

— Я бы хотела, чтобы ты остался пока родители не вернутся, не хочу быть одна, — девушка прижалась щекой к моей груди.

— Тогда я съезжу завтра домой и привезу сюда работу, — я поцеловал ее в макушку. — Ты же не поедешь ко мне, — это был не вопрос, потому что я знал: это действительно так.

— Конечно, не со всем этим, — она неопределенно махнула рукой в сторону коридора. — Мольберт, планшеты, краски… У тебя дома все пропахнет клеем и растворителем, потому что я сейчас пишу еще и маслом… Пробую.

— Я понимаю, ничего страшного, — хочу ее поцеловать, но девушка уворачивается. — Эй! — девушка быстро чмокнула меня в щеку.

— Слишком много дел, слишком мало времени, — к продуктам на столе добавились колбаски, картофель, — может что-то другое хочешь?

— Я даже не знаю, что ты хочешь готовить, — сажусь на барный стол, в ожидании действий девушки.

— Я собираюсь замариновать капусту, ее можно будет есть через пару дней, а остальное — на ближайшие несколько дней, будет не до готовки, — она вздохнула, разбирая пакеты дальше. — Откроешь? — протянула мне банку корнишонов и, получив желаемое, с упоением стала хрустеть маленькими огурчиками.

— У тебя все нормально? — аккуратно интересуюсь я.

— Да, все отлично, — она хмурится, ненадолго задумавшись, — я не беременна, если ты об этом, просто очень люблю соленое и маринованное.

— Я опять за тобой не успеваю, дай огурчик, — Настасья кладет его прямо мне в рот.

— Это плохо?

— Не для меня, мне интересно наблюдать за твоими изменениями, как ты открываешься, все больше и больше.

***</p>

— Ну куда?! — возмущается Скворцова. — Андрей!

— Ну нос чешется! — смеюсь я, наблюдая, как девушка недовольно сопит, поправляя рубашку и складки ткани, положение рук и головы.

— Потерпи еще немного, я закончу эскиз и сделаю снимок, чтобы запомнить освещение, детали, — я слышал, как карандаш движется по бумаге.

— Я правда почти закончила, — она высунулась из-за мольберта и отложила в стопку еще один эскиз, — сейчас с этого ракурса, — передвинулась на противоположную сторону, но тут не так детально.

— Мне нужно еще поработать, — напомнил я, хмурясь и ворочая затекшей кистью.

— Пара секунд и все, — она сделала пару штрихов и взялась за фотоаппарат, несколько раз щелкнула с разных ракурсов, — подожди секунду, — пощелкала кнопками и, выключив свет, сделала последний снимок. — Все, можешь расслабиться, — она смотрела в экран камеры, — это, конечно, не то же самое, что рисовать с натуры, но хоть что-то.

— Раньше ты не рисовала по фото, только по памяти, — я поднялся со стула, скинув несколько навешанных драпировок.

— Да, я хочу попробовать другую технику, говорят так легче писать, — она пожала плечами. — Я, конечно, не сторонница таких вещей, предпочитаю рисовать или с натуры, или по памяти, иногда ставлю вон, — указала, вероятно, на деревянного человечка на книжной полке, — в нужную позу и рисую.

— Стась, я должен забрать бумаги, — напоминаю, подходя вплотную к девушке, и обнимаю ее. — Я буду через полчаса, хорошо?

— Конечно, — девушка подала мне куртку, висящую на спинке ее рабочего стула, когда я надел белую футболку. — Что ты хочешь на ужин?

— М-м-м… — протянул я, улыбаясь: я никогда не чувствовал себя настолько «дома». — Не стоит утруждаться ради меня, — я действительно не хотел, чтобы девушка подстраивалась под мои нужды.

— А если я хочу утруждаться? — она улыбнулась, немножко неловко заправляя волосы за ухо, и смутилась.

— Тогда что-нибудь домашнее, по-настоящему домашнее, — девушка кивнула и, коротко поцеловав меня на прощание, закрыла за мной дверь.

Я на самом деле не понимал, как в моей жизни все так быстро изменилось. Вот правду говорят: психологами становятся, чтобы разобраться со своими проблемами.