Поход по магазинам (1/2)
— Настасья, может, хватит упрямиться? Я тебе говорю, что эта блуза будет смотреться на тебе превосходно! — утверждала Алена, прикладывая ко мне нежно-розовую объемную блузу без рукавов с мерзкими маленькими белыми сердечками.
— Я не буду это носить!
— А что ты будешь? Ходить как оборванка? Нет, я тебе этого не позволю! Позорить нашу семью? Еще чего! — вот ведь…!
— Я имею право ходить в том, в чем захочу, — упиралась я.
— Сегодня же вышвырну твою одежду, и вообще будешь ходить голая.
— Алена Витальевна, я абсолютно согласна с вами, — поддержала мачеху Вера. А еще подруга называется. — Однако, я тоже против этой блузки.
— Ладно, — сдалась женщина, возвращая плечики обратно на стойку, — Стася, можешь выбрать себе одежду сама, а потом продемонстрируешь все на наш с Верочкой суд, до этого ты из магазина не выйдешь, да и про то, что одежду твою вышвырну — я не шутила.
Я развернулась, раздосадованно фыркнув, и пошла вглубь зала, где пробродила достаточно долго в поисках хоть чего-нибудь интересного. В итоге, взяв примерно с пятнадцать вещей разного типа, я вернулась к примерочным, где мне еще и вручили пару платьев классического стиля.
Первое, что я примерила были голубые джинсы с белой надписью вдоль бедра и темно-серую свободную кофту с рукавами, что доходили до середины ладоней. Одежду не забраковали, но больше меня радовал тот факт, что многоуважаемые дамы не поняли, что джинсы мужские.
Большинство кофт и брюк, выбранных мною, были опротестованы и отложены, а я стала обладательницей двух шифоновых блузок, одного серого платья с рукавом три четверти и квадратным вырезом, одной юбки-карандаш, черных брюк-дудочек, голубых джинсов и пары бесформенных свитеров.
Далее же пошли споры о том, в какой отдел идти за обувью. Мне было абсолютно все равно, я хотела лишь вернуться домой, залезть под одеяло и разрыдаться в подушку.
Странно осознавать, что люди могут вести себя так мерзко! Какая разница, в чем я хожу и как выгляжу? Чем меньше я привлекаю к себе внимания, тем лучше.
Потратив добрую половину часа на доказательство того, что мне не нравится носить сапоги по причине их неустойчивости на льду, я чуть не высказала мачехе все, что я о ней думаю, а после развернулась на сто восемьдесят градусов и отправилась на выход.
— Настасья, куда ты направилась? — раздалось мне вслед. Но было уже все равно, что они мне скажут, я просто шла, не оборачиваясь.
Я понимаю, что мой поступок — ребячество, но неужели у меня нет элементарно права выбора?
Вера на пару с Аленой, что-то кричали мне, а я все дальше уходила от отдела. Новогодние праздники явно не задались с самого первого дня. А что меня тогда ждет завтра? Поешь, деточка, салатик с орешками? И плевать на мою аллергию. Анафилактический шок.
Нет, мало того, что они потащили меня по магазинам не в субботу, как обещали, а сегодня, аргументируя свое решение предновогодними скидками, так еще и лезут.
— Настасья? У тебя что-то случилось? Ты выглядишь еще более озадаченно и грустно, чем обычно.
— Добрый день, Андрей Сергеевич. Все как всегда, не стоит беспокоиться. — Я поспешила к выходу, где столкнулась с девушкой психолога.
— Можно поаккуратнее? — поинтересовалась она, не отрывая взора от мобильного. — Ой, Настасья, прости.
— Ничего, — отмахнулась я, желая таки добраться до двери.