Планета, где всё началось (2/2)

— Я уже понял, — пробубнил Эрен, притулив взгляд в пальцы ног в толстых тёплых носках, раздосадованный очередной порцией нравоучений.

— Я позвал тебя, не чтобы ругать, — отец протянул ему навстречу руку и раскрыл ладонь. — Не думай, что я ханжа. Вот, держи.

Эрен поднял глаза и в секунду обомлел и просиял: на сухой филигранной ладони врача лежала чуть порозовевшая по бокам от времени и окисления серебряного цвета фибула. В тонкий внешний круг была окантована шестиконечная, острая сверху звезда-искра, а по бокам её венчали выдолбленные из металла распахнутые величественные крылья.

— Это же… Это… Герб Ордена джедаев! — Эрен задохнулся от восторга и благоговейного ужаса, не смея приблизиться к величественной, но такой влекущей броши. — Откуда она у тебя?

Гриша поджал губы, словно призадумался на секунду над ответом, а затем нараспев произнёс:

— Уже и не помню точно… Кажется, кто-то отдал мне её в благодарность за лечение.

И, утвердительно кивнув, указал взглядом на фибулу:

— Бери, не бойся.

Эрен лишний раз взглянул на него, словно проверяя, не шутит ли отец, и, стараясь унять дрожь в пальцах, взял вещицу в руку. Металл приятно отягчил ладонь.

— Ветер утих, — посмотрев в мутное окно, произнёс Гриша, — сходи к миссис Кастерс, она просила помочь натаскать дров.

— Спасибо… Спасибо, пап! — выдохнул мальчик и, любовно сжав в ладошке подарок, с лёгкостью выпорхнул из кабинета.

Эрен выскочил из дома, даже забыв натянуть на голову капюшон — ему всё не давала покоя брошь, упрятанная во внутренний карман полушубка, обжигавшая сквозь шерсть и ткань сердце. Получить такую вещь, напрямую связанную со столь почитаемым им великим орудием сил Света — Орденом джедаев — было для него сродни неисполнимой мечте. А теперь в его руки попал самый настоящий, взаправдашний герб, объединяющий под собой сильнейших рыцарей из самых разных систем, пусть и в виде маленькой побрякушки. Эрена грела мысль, что где-то на далёких, похожих на большие муравейники планетах последователи Силы собираются под бело-красным знаменем, на котором величественно красуется в точности такая же эмблема, развеваясь на ветру на крыльях свободы.

Из-под подошв поднялось серое облачко пыли. Ветер и правда стих, и теперь обзор открывался хороший: выйдя в переулок, Эрен увидел потемневшие от времени и непогоды покатые стены домиков, как один похожих друг на друга и на его собственный. Не комфортабельные жилища, а каменные убежища, призванные защищать от всепроникающего песчаного заслона. Крохотные редкие оконца застелены слоем пыли после очередного урагана, а двери с прорезиненными косяками наглухо заперты на несколько засовов. Эрен, по пути успев поздороваться с выглянувшим на улицу соседом и бросив пару слов местным ребятишкам, двинулся к крайнему в переулке каменному бугру — домику вдовы Кастерс.

Старушка, натянув на голову в три слоя посеревший палантин, радушно ему улыбнулась.

— Ох, милок, пришёл? Там, за домом дрова свалили, мне бы ко входу дотаскать.

Эрен, выслушав указания, завернул за дом и направился по песчаной тропке к временной поленнице, когда вдруг услышал над головой протяжный, утробный рокот.

Резко вскинув голову, мальчик — уже который раз за этот день — опешил: в сотне метров от селения, в целую половину неба, перекрывая его синеватое свечение, парил ромбовидный чёрный объект, поднимая рокочущими двигателями огромные клубы песка и распространяя вибрацию над землёй.

Эрен уткнул нос в сгиб локтя, не в силах отвести взгляд. Космический корабль! Настоящий! Мальчик, конечно, и до этого видел межпланетный транспорт: периодически, когда с урожаем становилось совсем худо, на планете приземлялись корабли с провизией, и совсем редко — республиканские пассажирские крейсеры. Но такой, чёрнометаллический, с прорубцованным корпусом, Эрен наблюдал впервые. Сердце зашлось в каком-то бешеном танце: его захлестнуло смесью непреодолимого интереса и страха.

Корабль продолжал парить над землёй, когда неподалёку раздался первый крик. Неожиданный, пронзительный и полный ужаса. Эрен не успел ничего понять, когда в ту же секунду впереди страшной волной поднялся песок. Не так, как бывало в утренние ветра — он поднялся беспросветной, серо-рыжей стеной, с каждым мгновением набирая скорость и высоту. К своему ужасу Эрен заметил, что в воздух разом взметнулся не только многосантиметровый слой пыли: чудовищная волна вдруг смела первые попавшиеся на её пути дома.

От земли оторвались целые жилища, мгновенно ломаясь на части. Крепкие каменные стены оглушительно трещали и крошились на куски, словно хрупкий мел. Тем временем стена всё шла вперёд, захватывая и разрушая всё больше и больше домов.

Всё произошло за считанные секунды. Эрен не успел даже отвернуться, когда страшной силы ударная волна настигла его. Взметнув его тельце в воздух, словно тряпичную куклу, она перевернула и остервенело ударила о землю, выбив из груди дух.

Эрен почувствовал вкус крови внутри рта. В ушах стоял ужасно громкий звон, тело разрывало от боли. Ноги придавило чем-то несоизмеримо тяжёлым, и мальчик не смог пошевелить ни одной своей конечностью. В носу скопилась едкая пыль, а по рукам текло что-то тёплое. В нескольких местах нещадно щипало. Эрен собрал остатки сил, чтобы разлепить веки, когда увидел его.

Человека в маске.

Облачённый во всё чёрное, человек твёрдо и непоколебимо стоял к нему боком, как памятник, статуя посреди внезапно обрушившегося ада. Было что-то кошмарно-величественное в его позе, что-то, от чего кровь стынет в жилах, а на висках скапливается пот. Подобно ангелу смерти, человек созерцал апофеоз разрушения, поглощая крики боли и отчаяния, впитывая в себя пролитую кровь и оборванные жизни. Посреди руин некогда спокойного селения, где теперь царствовали смерть и ужас, он был царём и богом.

Человек вдруг повернул голову и обратил скрытое под капюшоном лицо к Эрену. Точнее, то, что было вместо лица — бездушную мертвенно-неподвижную маску. По скулам и между глазниц струились серебристые металлические линии, успевшие покрыться тонким слоем пыли. Там, где должны были быть глаза, чернели узкие прорези, но Эрен сквозь пелену контузии точно понял — взгляд, скрытый под маской, был устремлён прямо на него.

Человек неподвижно стоял какое-то время, будто решался на что-то, а затем отвернулся, потеряв интерес к Эрену, и твёрдой поступью зашагал меж обломков домов. Ещё секунда, и Эрен бы задохнулся, не выдержав более этого леденящего взгляда пустых глазниц. Это была последняя мысль мальчика перед тем, как провалиться в тяжкое забытие.

***</p>

Трап с тихим свистом отклонился от корпуса корабля и медленно опустился до земли. Леви брезгливо поморщился, ступив на пыльную землю носком только что начищенных сапог. Прищурившись, он поднял взгляд стальных глаз на представившуюся картину: впереди темнели громадные разломленные куски каменных построек с торчащей арматурой. В радиусе километра был очерчен чёткий круг, как если бы великан ткнул в песок пальцем. Этот рукотворный кратер посреди каменистых равнин далёкой, никому не известной планеты был окроплён кровью нескольких десятков людей.

— Зачем мы здесь? — потуже стягивая на затылке тканевую маску, спросил Леви. — Скоро прибудет отряд спасения, если… если вообще осталось, кого спасать.

— Идём, — оставив вопрос без ответа, произнёс его спутник и сбросил с головы широкий капюшон.

Золотистые волосы сверкнули в свете прожекторов корабля. Эрвин решительно направился вперёд к останкам поселения. Леви шагнул вслед за ним, и полы плаща взвились за спиной, подхваченные песчаным ветром.

Их взору открылась душераздирающая картина: оборванная тень спокойной жизни, покорёженные ограды, развороченные огороды с посадками, обломки стен, дверей, осколки стекла, части мебели и, конечно, человеческие тела. Изуродованные, с оторванными конечностями, раздавленные под тяжестью обломков, мужские, женские, детские. Ни одного возгласа, ни одного жалкого стона боли — лишь десятки трупов, ещё утром бывших людьми.

— Здесь нет живых, — бесцветно проговорил Леви, но Эрвин, кажется, его даже не услышал.

— Подожди, — он вдруг остановился, словно прислушиваясь. — Я что-то чувствую.

В ту же секунду Эрвин развернулся на девяносто градусов и спешно зашагал к каменной груде. С протянутой рукой он остановился над скопищем, сосредоточенно блуждая взглядом под своими ногами.

— Здесь, — наконец проронил он, — я чувствую присутствие Силы.

— Ты уверен? — недоверчиво изломил бровь Леви.

— Абсолютно. Очень слабое воздействие, но оно определённо есть.

— Как это возможно?

— Сейчас узнаем, — ответил Эрвин и вскинул кисть руки вверх.

В то же мгновение большой обломок каменной плиты у его ног со скрежетом приподнялся и повис в воздухе, являя под собой искалеченное тело двенадцатилетнего мальчишки без сознания.

— Это он, — произнёс Эрвин, и его глаза по-охотничьи блеснули.

— Кто это? — приподнявшись над телом, поинтересовался Леви.

— Не знаю, но он чувствителен к Силе. И ещё жив.

— Значит, из-за него произошло нападение? Его они искали?

— Вполне возможно. Поэтому наше счастье, что мы нашли его раньше. Мы заберём его с собой, до прибытия отряда спасения.

— Как прикажете, магистр Смит.