Глава 13 (1/2)

Арсений проснулся слишком рано для человека, который безмерно устал от бесконечных гонений и всё новых и новых приключений. Его голова слегка подкруживалась из-за плохого и короткого сна, а от недоедания уже подташнивало, но, сделав один только глубокий вздох, молодой человек мгновенно забыл о своих проблемах и будто снова стал дееспособным, освежившись от холодного и влажного воздуха.

Несмотря на всё это, небо было потрясающим. Серые облака, едва-едва окрашенные в розоватый цвет, так нежно сливались по краям в одно целое с бесконечным, просторным, таким тёмным, но всё равно манящим небом. Солнце ласково украшало его своими еле заметными, бледными лучами, одаривая его чудесными, словно фантастически образовавшимися светлыми полосками, которые странным, но приятным образом переливались в синеве, составляя вместе самое что ни на есть красивое зрелище для глаз.

Арсений чуть не свалился назад от того, что загипнотизированно глядел ввысь, запрокинув голову, а после спокойно опустил свой взгляд чуть ниже, рассматривая теперь верхушки зеленеющих деревьев. Запах хвои переполнял всё вокруг, и от этого запаха вновь просыпалась любовь к природе. Хотелось побегать меж этих елей, ощутить росу на босых стопах, покричать и услышать своё эхо… Но увы — осторожность всё ещё была превыше всего, и голубоглазому пришлось лишь вернуться взором обратно к земле. Больше не было того свободного и высокого неба, тех только-только появляющихся листьев, тех облаков… А только пустая, рыхлая и раздражающая земля.

Костёр догорел уже давно, и мужчине пришлось им заняться, потому что Антон, который продолжает отсыпаться после вчерашнего очередного побега, явно замерзает без огня рядом. Какое-то невероятное, никогда прежде не существовавшее желание заботы вселилось в сердце Арсения, и ему казалось, что он не только хочет, но и будто бы обязан помогать бедному юноше. Будто бы он чувствует вину, за которую хочет отплатить.

Как только странник развёл огонь, Шастун приоткрыл глаза от таких довольно тихих, но всё же слышимых шорохов и рассерженно нахмурился, вызывая у своего спутника прекрасную улыбку.

⠀

— Не успел проснуться, а уже чем-то недоволен? — Арсений усмехался по-доброму, но, видимо, и этот тон сейчас влиял на состояние только что проснувшегося крайне негативно. — Как ты поспал?

⠀

Антон тихо пробубнил что-то, глубоко вздохнув, и лениво приподнял корпус, осмотревшись вокруг. Повсюду, действительно, было красивее, чем обычно, по крайней мере, небо было красивее…

⠀

— Ты выглядишь очень недовольным, — с улыбкой заметил старший, подойдя к своему знакомому и наклонившись к нему, чтобы поближе рассмотреть хмурое личико. — Скажи уже хоть что-нибудь, мне скучно.

⠀

— С добрым утром, — тихо протянул юноша, жмуря глаза и уже не желая больше спать. Постаравшись забыть об очередном кошмаре-воспоминании этой ночи, он покачал головой в разные стороны и посмотрел в чужие глаза. — Поспал нормально. Тебе достаточно такого отчёта?

⠀

Брюнет только усмехнулся и снова удивился тому, что лицо Антона кажется самым приятным из тех, что он видел за последнее время. Возможно, это просто потому, что остальные люди теперь были отвратительными в его глазах, и только этим уверенным, стойким и честным парнем он восхищается в данный момент.

⠀

— Надо идти как можно скорее, — резко поднялся Шастун, протерев глаза, закинув на спину свой рюкзак и уже начав тушить костёр, который совсем недавно развёл Арсений. — Сегодня вечером я уже должен быть на базаре, потому что людям нужна моя помощь уже сейчас. Так что проведи меня в быстром темпе.

⠀

Брюнет незамедлительно омрачился, угрюмо обратив свой взгляд к зеленоглазому. Он осознал, что мятежник просто использует его в качестве проводника. И всё бы ничего, если бы светловолосый с самого начала бы объявил о своей цели, но нет: юноша притворяется дружелюбным, только чтобы для него сделали то, что ему нужно.

Это вызывает отвращение у Арсения. Несмотря на своё непростое и не совсем благородное прошлое, странник всегда презирал тех, кто «надевал лживые маски» для личного блага. Конечно, он и сам не раз так делал, но себя презирать он просто-напросто не может. А вот Антона может.

Внутри у следопыта всё мгновенно воспламенилось, и он недовольно отвернулся и фыркнул, пока что показывая свои истинные эмоции, которые остались не замеченными командиром. Это уже раздражало.

— Всё? Веди, — сухо отрезал шатен, встав перед своим спутником, который развидел в изумрудах напротив глубокую усталость.

⠀

Арсений ненавидит себя за излишнюю чувственность, но всё-таки сейчас его охватило сожаление. Антон всю свою жизнь боролся за справедливость, две с лишним недели был в плену, потом с трудом выживал в лесу, а теперь, когда появилась хоть какая-то надежда хотя бы на возвращение к своему народу, он, конечно же, взволнован и весь на нервах, так что за каждую негативную эмоцию его можно простить.