Глава 31. Джаггернаут (2/2)

Махир дергает головой:

– Они не пытаются… попасть.

И это правда, признает Нил. Между контейнерами оба как на ладони, однако пули лишь свистят мимо. Сингху мы нужны живыми – и от этой мысли в желудке разливается холод.

– Есть еще выход?

– Попробуем!

Контейнеры кончаются, и Нил и Махир влетают в переулок между ветхими заброшенными доками. Под подошвами хрустят куски штукатурки и битые кирпичи, все поросло кустами и какими-то лианами, чьи стебли словно норовят подставить подножку. Нил спотыкается и, чудом не заорав, умудряется не упасть.

– Давай, друг!

Дверь очередного строения, может, прежнего домика администрации, заколочена, но оконный проем свободен. Махир подсаживает Нила, помогая перебраться, залезает внутрь сам. Они проходят здание насквозь, покидают его через еще одно окно и бегут через пустырь. Точнее, Махир бежит, а Нил ковыляет, и от каждого шага хочется взвыть.

– Я этому говнюку живым не дамся, – бормочет Махир.

Они забираются в очередные кусты, на этот раз колючие, и Махир изучает в бинокль окрестности.

– Да мать твою! – выдыхает он.

Нил в свой бинокль тоже видит несколько темных машин, и людей возле них, преградивших этот путь отхода.

– Еще варианты?

– Ублюдки тут везде!

В подтверждение сзади – не так уж далеко – снова стреляют.

Турникет, думает Нил, тот самый, которым располагает Сингх. Позволяющий найти кого угодно, ведь время становится воистину бесконечным. Круг за кругом ты методично проверяешь все варианты, пока не находишь добычу и не загоняешь ее в угол.

– Сагиб! – шипят откуда-то, и из кустов выныривает изрядно перепуганная Ануджа.

– Ты здесь как… – начинает Махир.

– За мной! – Девочка машет обеими руками. – Быстро!

Она резво ползет под кустами на четвереньках, и Нил и Махир поступают так же. Порой Ануджа замирает, вслушиваясь, и они тоже тормозят, различая очередные выстрелы, а то и голоса, потом продолжают путь.

– Здесь. – Ануджа выпрямляется возле полуразрушенной стены и тянет на себя криво прибитые на месте дверного проема доски. Махир ей помогает, и вместе они вваливаются внутрь. Здесь только узкая лесенка, ведущая в темноту, девочка резво сбегает по ней. Махир помогает Нилу спуститься, и они оказываются в уже знакомой изрядно вонючей темноте. Ануджа опять приседает – на этот раз у решетки, перегораживающей вход… в трубу? Скрипит железо, и девочка сигает внутрь. Нил снова опускается на четвереньки и старается не думать, во что именно сейчас полезет. Махир за спиной негромко бранится, однако тоже забирается внутрь и закрывает за собой решетку.

Ползти в темноте и вони приходится, кажется, вечность, но Нил только снова и снова стискивает зубы, разве что вздрагивает, когда мимо с громким писком проносится что-то, хлестнув по запястью голым хвостом.

– Крыса! – радостно сообщает спереди Ануджа.

К черту! Не укусила ведь.

– Спасибо, – отзывается Нил. – Ты нас спасла.

Девочка негромко смеется.

– Никто не знает здешних проходов так, как я!

Наконец, они выбираются из трубы в туннель пошире и повыше, и Нил и Махир с удовольствием выпрямляются.

– Все, через порт нам не удрать, – устало вздыхает Махир.

– Ты говорил, есть еще тропки.

– Через мангровые леса, это на северо-востоке. Но… – Он упирает руки в бока. – Уже и не знаю.

– Сингх ведь не в курсе всех здешних троп?

– Только на это и остается надеяться, – хмурится Махир.

– Мы что-нибудь придумаем, – обещает ему и себе Нил.

– Друг, ты еле стоишь.

– Отдохну пару часов, и все будет хорошо.

Разумеется, на такую явную ложь Махир не ведется, однако лишь неопределенно хмыкает.

Сейчас они могут только вернуться и доложить Айвзу, что вся их компания в полной заднице. Как выиграть у врага, если у того есть турникет? Но ведь должен быть способ!

* * *

Если верить часам, на поверхности девять вечера, но в туннелях под Мумбаи понятия дня и ночи бессмысленны. Люди живут согласно своему, неведомому чужакам ритму. Нил успевает лишь кое-как очистить перемазанные руки и жадно съесть поданную кем-то лепешку, как появляется Айвз. Внешне он спокоен, как и всегда, но Нил чует, здорово обеспокоен.

– Докладывайте, – только и роняет Айвз. С собой он приволок небольшой мешок, содержимое которого, не разворачивая, запихал в рюкзак. Это и есть та вещь, за которой ему было настолько необходимо сходить? Насчет содержимого мешка у Нила самые дурные предчувствия. Впрочем, сейчас не время для расспросов.

Нил сидит, вытянув ногу, лодыжка которой пульсирует в такт ударам сердца. Старуха – диди, как ее называет Ануджа, предложила натереть конечность очередным самодельным и чудодейственным бальзамом якобы с ядом кобры, но тот вонял так, будто, по замечанию Сахима, там не яд, а змеиное дерьмо. Нил благоразумно воздержался, хотя… скоро он будет согласен хоть на змеиное дерьмо, хоть на крысиное, лишь бы стало легче.

Махир пересказывает их приключения в порту, и Айвз лишь слегка покачивает головой.

– Ублюдок готовил ловушку два года, – говорит он, когда Махир иссякает. – За этот срок он обязан был предусмотреть все.

– Неприкасаемых он не предусмотрел, – замечает Кишен.

– Не был бы так уверен. – Айвз дергает себя за бороду, только этим демонстрирует злость.

– Люди Лакшмана могут довести нас до мангровых болот, – подает голос Сахим. – К ним есть проходы. Но кто знает, что нас там ждет?

– Придется прорываться.

– Не впервые, капитан. К тому же здесь отсидеться не получится.

Это правда. Может, Сингх и упустил из вида неприкасаемых, но быстро сообразит, как Нил и Махир выбрались из порта.

– Мы не можем подставить этих людей. – Айвз мрачно косится на темные фигуры, собравшиеся в помещении. – Я переговорю с Лакшманом, пусть прикажет им спрятаться как можно лучше.

Рюкзак с его содержимым он повсюду таскает с собой, ни на миг не выпуская, и предчувствия сменяются уверенностью. Пока Айвз беседует с Джаггернаутом, потом отправляет Кишена, Сахима и Махира на разведку с местными, Нил ждет возможности потолковать с ним наедине. К тому же Айвз уже наверняка отметил его пристальный взгляд. Наконец, он устраивается в одном из темных углов подальше от прочих и призывно машет рукой. Нил ковыляет к нему и тяжело опускается возле, скрещивая ноги.

– Как лодыжка?

– Так себе, – признается Нил. – Может, разумнее будет оставить меня здесь? Я вас только…

– Отставить. – На полу горит очередная свеча в треснувшем стакане, в тусклом свете Нил видит только нижнюю часть лица Айвза, прочее почти растворяется во тьме. – Никто из нас не должен попасться Сингху.

– Мы оба знаем, что я…

– Самоуверенный щенок. – Айвз усмехается, смягчая слова. – Вот поэтому я никогда не хотел знать, когда и как сдохну.

– Поясни.

– Вера в то, что как-то ты выберешься из передряги, заставляет тебя легкомысленно относиться к самому себе и, что гораздо хуже, к сослуживцам. Способна оказать медвежью услугу. Поразмысли об этом на досуге.

Нил едва удерживается от того, чтобы провести рукой по лицу – слишком грязная, вместо этого запускает пальцы себе в волосы и ожесточенно тянет. Айвз, черт возьми, прав! Отчего такая очевидная вещь не приходила в голову?

– Мы выберемся вместе, – продолжает Айвз. – А если нет… Сахим и Кишен нагляделись на Джаггернаута, угодить к Сингху живыми у них нет никакого желания. Что твой Махир?

– Испытывает сходные чувства.

Айвз кивает.

– Держи его под надзором. Если запаникует, стреляй. Или выстрелю я.

Нил снова косится на рюкзак и решается:

– Там все?

Айвз вдруг сгребает его за шею и притягивает к себе так плотно, что борода колет ухо:

– Мы с тобой друзья, Нил, но…

– Я никому не расскажу, клянусь. Эта штука… поверишь, если скажу, что она вселяет в меня ужас?

– Вполне. Я и сам ее боюсь. – Айвз слегка ослабляет захват. – Нет, там только две части. Одну пришлось захватить с собой из Европы, когда Джон открыл на меня сезон охоты. Хотел найти ей новое укромное место, но не вышло.

– А другая хранилась тут?

– Да, в Мумбаи, под самым носом у Сингха. Тогда мне это показалось надежным убежищем.

– Пожалуй. – Да, вряд ли старому ублюдку пришло бы в голову, что кто-то оставил драгоценность рядом со звериным логовом.

– Но теперь правила игры резко поменялись, – продолжает Айвз. – Стало слишком опасно.

– А если утопить их хоть в том же мангровом болоте?

– В крайнем случае так и поступлю. Что бы ни случилось, сделай все, чтобы ни одна из них не попала в руки Сингха.

Айвз все-таки освобождает Нила, и тот опять усаживается прямо.

– Мне жаль, что все так обернулось, – шепчет он.

– Не бери в голову.

Нил возмущенно вскидывается, и Айвз улыбается.

– Я серьезно – что толку жалеть? Что произошло, то произошло, а что будет – то еще только будет. Мы с тобой еще из того дерьма выбирались, друг.

– Правда?

– Правда. Ты оценишь. – Айвз сжимает пальцы в кулак и протягивает руку, Нил повторяет жест, и они несильно стукаются.

Между ними повисает спокойствие, и хочется хоть на пару минут расслабиться, однако в помещение влетает Сахим, а ним семенит парочка здешних обитателей.

– Капитан! Люди Сингха в катакомбах!

Нет, это уже не дерьмо, это катастрофа!

* * *

– Нет, – стонет Джаггернаут. – Нет-нет-нет! Только не снова!

Кажется, Лакшмана Рая снова замкнуло, однако тут вдруг резко выпрямляется, хотя Нил знает, что так сидеть ему больно.

– Не подведу вас, – решительным и совершенно спокойным голосом объявляет Джаггернаут, и его единственный глаз фанатично блестит в полутьме. Он подзывает к себе все новых и новых неприкасаемых, быстро приказывает им на хинди, и люди разбегаются в разные стороны поодиночке и небольшими группами.

– Мы задержим людей Сингха, – поясняет Лакшман, – заманим их, а вы пока уйдете как можно дальше.

Нил наблюдает, как еще несколько неприкасаемых резво стаскивают к комнатушке Джаггернаута какие-то ящики. Айвз подходит к одному из них, приподнимает крышку и присвистывает:

– Взрывчатка?

– Удалось как-то обнести контрабандистов, – хихикает Джаггернаут.

– Ты… – встревает Нил.

– Я остаюсь, – обрывает его Лакшман. – Не смогу уйти, не в таком состоянии. Пусть явятся! – Он демонстрирует изуродованные десны. – Обещаю им такой погребальный костер, что мало не покажется! Ануджа!

Девочка подходит к нему, и Джаггернаут обнимает ее единственной рукой.

– Выведи сагибов на болота!

Та всхлипывает и обхватывает его шею:

– Баба!

– Ну, не плачь.

– А диди?

– Ей поможет семья. Разыщешь их потом, ты сумеешь, я знаю. – Джаггернаут смотрит поверх плеча на Нила и Айвза. – Если что-то случится…

– Мы позаботимся об Анудже, – обещает вместо них Сахим, а Кишен и Махир кивают.

Лакшман почти отталкивает от себя девочку:

– Мало времени. Помни обо всем, чему я тебя учил.

Та дергает головой и некоторое время трет глаза.

Людей остается совсем немного – лишь те, кто в последний раз проверяет взрывчатку, но и они уходят прочь один за другим. Нил в последний раз смотрит на Джаггернаута.

– Я…

– Не пытайся найти слова, они сейчас бессмысленны. – Лакшман возится на своем ложе. – Это будет мне избавлением. Только… передай профессору, мне правда жаль, что я не побывал в Англии. Но это единственное, о чем я грущу.

– Обязательно.

Нил заглатывает сразу две таблетки обезболивающего – последние, и идет за Айвзом и остальными. Никто из них не переговаривается, Ануджа тоже молчит, лишь изредка из темноты доносятся ее всхлипы. Махир бредет рядом, время от времени прикасается к локтю Нила, но тот пока справляется сам. Однако надолго ли? В этот раз дорога трудна даже для здорового и полного сил человека: то приходится протискиваться через узкие проходы, то опять и опять ползти на четвереньках. В нескольких местах путь преграждают завалы, и нужно взобраться по крошащемуся под ногами склону и, вытянувшись на животе, проползти в щель под самым потолком. Зато есть надежда, что преследователи потеряют след. Когда группа минует очередной подземный ручей, Нил ощущает едва заметную дрожь, от которой поверхность воды идет легкой рябью.

– Добрались, – едва слышно констатирует Кишен.

Судя по силе взрыва, чьи отголоски донеслись и досюда, рвануло знатно. Нил кровожадно надеется, что Джаггернаут забрал с собой как можно больше врагов. В свете фонарика он замечает, что губы Махира быстро шевелятся.

– Молюсь, – с некоторым смущением сообщает тот. – Тысячу лет этого не делал, но Лакшман заслужил.

Нил молча кивает, и они продолжают путь. Если верить часам, на поверхности глухая ночь, но идти еще долго, если повезет, то до цели они доберутся к рассвету. В какой-то момент Айвз приказывает сделать привал на четверть часа. Хочется запротестовать, но Нил стискивает зубы, понимая, что это правильно: вымотались все, в том числе и Ануджа. Кишен присаживается возле девочки и что-то негромко говорит ей на хинди, а та трет лицо краем сари, явно стараясь не расплакаться.

– Махир, свали-ка ненадолго. – Возле Нила тяжело опускается на землю Айвз.

Тот мгновенно подчиняется, и Айвз некоторое время косится на него через плечо.

– Какие у нас шансы? – шепчет Нил. – Сингх ведь использует турникет.

– Разумеется. Однако невозможно охватить каждый метр территории.

– Уверен?

– Надеюсь. – По-прежнему невозмутимое лицо Айвза уже похоже на маску. – Пообещай, если что-то случится, ты позаботишься о содержимом моего рюкзака.

– Кое-кто сказал мне не быть самоуверенным щенком.

Айвз слабо улыбается.

– Нужно предусмотреть все варианты. – Он снова серьезнеет, нагибается к самому уху Нила и быстро шепчет, затем отстраняется. – Запомнил?

– Конечно.

– Никому не говори.

– Джон упомянул, что в будущем может появиться возможность уничтожить…

– Тсс. Уверен, так и будет. Насчет Протагониста. – Айвз прерывисто вздыхает. – Когда придет время, отправь ему очередное письмо. Но не раньше.

– А как я пойму, что то время пришло?

– Верю, что разберешься.

– Хей, мы выберемся, – как можно бодрее замечает Нил.

– Выберемся, – эхом повторяет Айвз. Еще пару секунд он сидит возле Нила, а затем поднимается. – Достаточно. Двигаемся дальше.

Они идут, ползут, карабкаются, пересекают вброд настоящее подземное болото, в котором плещется что-то подозрительное. Постепенно становится сыро: под ногами чавкает жидкая грязь, через стены просачиваются ручейки мутной воды, а к запаху нечистот добавляется запах мха и гнили.

– Медленнее, – приказывает Айвз. – Вслушивайтесь.

Теперь они крадутся, и Нил пытается ловить каждый звук: от звонких «кап-кап» до неясных глухих корябаний. Поганая нога отвлекает, но он лишь сильнее стискивает зубы.

– Впереди кто-то есть, – едва слышно выдыхает Кишен.

Айвз кивает.

– Погасите фонари.

Тут уже не полная тьма, откуда-то сверху сочатся призрачные серые лучи. Получается, скоро рассвет? Тем не менее, мрака достаточно, чтобы слух обострился. Да, поблизости действительно кто-то есть, причем впереди и, холодея, осознает Нил, позади.

– Есть другой путь? – выдыхает Айвз.

– Немного вперед, – шепчет Ануджа. – Там большая развилка.

– Парни, будем прорываться. – Айвз становится во главе отряда, а девочку размещают между Махиром и Сахимом. Кишен прикрывает всех сзади.

Звуки приближаются, оборачиваясь шагами и бряцанием оружия. Уже никакого сомнения – впереди их ждут. Нил, как и остальные, вскидывает оружие. Еще мгновение, и тишина разрывается в клочья автоматными очередями.

– Туда! – почти визжит Анужда. – Туда, сагиб!

Они несутся в указанном направлении, стреляя на бегу. Нил чудом не спотыкается о тело, подпрыгивает и приземляется прямо на больную ногу, и та немедленно подкашивается.

– Живо! – орет Айвз, пропуская Сахима, Махира и девочку. – Нил, подымайся!

Тот кое-как встает, Айвз хватает его за предплечье и тащит. Невидимый автоматчик принимается палить совсем неподалеку. Кишен подстреливает его, но…

– Айвз? – зовет Нил.

– Все… хорошо. – Тот распрямляет спину. – Бегом, мать вашу!

Они влетают в очередной проход, потом протискиваются в совсем узкую щель, в которой льет небольшой водопад, и вываливаются в небольшую пещеру. Свод частично обрушен, и в отверстие виднеется серое предрассветное небо и свешиваются лианы. Зато здесь достаточно светло, чтобы оглядеться. Айвз вдруг падает, как подкошенный, и Нил бросается к нему, разглядывает залитую кровью штанину. Он ощупывает ногу, пытаясь понять, куда попала пуля, затем, осознав, холодеет.

– Нужно перетянуть ему рану! Ну же…

Сахим отрезает ножом кусок сари Ануджи и бросает Нилу кусок ткани. Вместе с Кишеном они наматывают его на бедро Айвза, но тряпка мгновенно становится красной.

– Бедренная артерия, – почти стонет Махир.

– Чепуха, мы… – начинает Нил.

– Он прав. – Лицо Айвза бледное и покрыто испариной. – Три минуты. Максимум.

Сахим шипит сквозь сжатые зубы.

– Черт! – Кровь течет и течет, руки и одежда Нила тоже пропитываются ею, а ему… он просто не хочет верить в это! Это он виноват со своей поганой лодыжкой!

– Убирайтесь! – из последних сил выдыхает Айвз.

Что же делать? Нил чует, преследователи не отстали, они где-то здесь, неподалеку. Он открывает рюкзак Айвза и роется там.

– Сахим! – Нил кидает ему одну часть Алгоритма, ту, что в мешке. – Удирайте так далеко, как сможете. Эту шутку бросьте в болото и забудьте место. А я отвлеку ублюдков.

Сахим не задает ни одного вопроса, только кивает.

– Ты? – выдыхает Махир.

– Тоже замету следы. Если повезет, встретимся.

– Давай я останусь… – начинает Кишен.

– Нет! – рявкает Нил. Если он попадется и с ним будет кто-то еще… Нет, лучше не думать. – Драпайте!

Ануджа тут же срывается с места, и парни устремляются за ней, только Махир на миг оглядывается.

– Айвз? – Нил склоняется к нему, стараясь не глядеть на растекающуюся кровь. Когда он прикасается к чужой руке, та холодная как лед.

– Тоже… уходи, – бормочет тот.

– Сейчас.

– Я… – Кажется, голубые глаза Айвза светятся в темноте, но взгляд совершенно расфокусирован. – Глупо, да?

В горле встает ком, и Нил лишь дергает головой.

– Передай… Лесли и Бетти… я люблю их. Пусть… простят…

– Конечно. – Голос изменяет и мелко подрагивает.

– Про… Джон… – Кадык Айвза дергается. – Протагонист один…

– Что?

Тишина. Нил на мгновение с силой зажмуривается, затем проводит рукой по лицу Айвза, закрывая тому глаза. Он не может оставить тело друга в этом мерзком месте посреди грязи и сырости, но именно это и делает, напоследок проверив карманы и забрав старую монетку достоинством в одну рупию, невесть как там очутившуюся. Нил ковыляет в другой проход, едва разбирая дорогу. Как же так? Почему? Айвз, как и Сахим, выбрал не знать, как умрет, но если бы подозревал… То ничего бы не изменилось! Может, даже стало бы хуже.

– Прости, – шепчет Нил. – Я виноват. Это все из-за меня…

Не простить, не загладить… Единственное, что Нил может, – не попасться. Проход заканчивается, выводя его на поверхность. Воздух здесь гораздо свежее, чем в подземельях, хотя зловоние доносится и сюда. Некоторое время Нил озирается. Покрытые мхом и лианами стволы погружены в темно-зеленую воду, над которой стелется туман. Мангровые болота. Где-то в кронах громко щелкает невидимая одинокая птица. Нил делает шаг, поскальзывается на влажной почве и падает, затем упрямо ползет дальше прямо через какие-то кусты. Мутные ручьи – совсем крохотные и довольно широкие, стекают прямо в воду, отравляя ее. Перед глазами все расплывается, а тело трясется, как в припадке. Нил… не может больше. Он распахивает рюкзак Айвза и достает оставшуюся часть Алгоритма. Она странная, правда похожа на деталь замысловатой головоломки. Сложно поверить, что из-за этого потертого куска металла гибнут люди. Нил поднимается, глубоко вздыхает и, размахнувшись, кидает ее в воду. Раздается глухой всплеск, и на поверхности разбегаются круги. Все. Жаль, эту дрянь не проглотит крокодил, если они тут водятся.

Нил подхватывает пустой рюкзак и, припадая на отчаянно болящую ногу, делает один трудный шаг, затем второй и третий. Четвертый, пятый…

– Поднял руки!

Нил хватается за автомат, но не успевает – в затылок упирается ствол. Спереди, сзади, сбоку – везде вооруженные уроды. Разве что рухнуть в чертово болото, и будь что будет… К нему приближаются двое ублюдков, вырывают рюкзак, забирают автомат и, заломив руки за спину, обыскивают, забирая и нож.

– Все в порядке, господин, – докладывает один из них, и Нил совершенно не удивляется, когда видит Сингха, неспешно спускающегося к нему по склону, опираясь на руку слуги.

– Доброе утро, Нил, – приветливо улыбается он. – Ведь, полагаю, мне не нужно представляться?

Нил кивает.

– Вот и замечательно. У нас с вами такая длинная и любопытная история взаимоотношения, пусть вы пока о ней не в курсе. А теперь мне выпал чудесный шанс ее возобновить.

Сингх делает паузу, и Нил смотрит на безмятежное лицо – такое же добродушное, как на фотографиях, разве что на нем прибавилось морщин. Однако от этого нарочитого добродушия по хребту бегут мурашки.

– Полагаю, вы не слишком удивитесь тому, друг мой, – улыбка становится чуть ли не мечтательной, – что я превращу ваше существование в ад.