Глава 25. Цена жизни (1/2)

Ливень все-таки унимается, и стоит тучам немного развеяться, к Нилу возвращается хорошее настроение. Ладно, пусть не до конца, но вполне сносное. На базе появляется Ратна и, не слушая возражений, затаскивает Нила в койку. Как ни странно, это помогает, уж точно отступает мерзкая хандра, мешающая сосредоточиться на работе. О Прии у «Довода» поразительно мало сведений, а об ее муже – еще меньше, и это здорово бесит, однако правильным таким бешенством, мотивирующим поставить все вверх дном, но докопаться до истины.

Санджею Сингху за шестьдесят, и это, судя по немногочисленным фотографиям, очень приятный мужчина, выглядящий несколько моложе своего возраста. Нил выводит на монитор одновременно снимки и самого Санджея, и его жены. Да, неудивительно, что Прия верховодила в этой парочке. Она – сама целеустремленность. Не утратившая хищной привлекательности пожилая женщина в богато расшитом сари. Даже когда она изображает покорную жену, ее выдает взгляд: умный и цепкий. Прия определенно была ценным союзником и опасным противником.

Но что именно известно Сингху об обстоятельствах смерти его супруги? В лучшем случае он зол на «Довод» за то, что не уберегли ее, в худшем – все выяснил. Он в ярости? Горит местью? Однако два года Санджей Сингх сидел тихо. Может, копил силы, полагая, что месть то блюдо, которое подают холодным? В таком случае его недооценивают – это какую силу воли надо иметь, чтобы неторопливо готовиться, а не сразу обрушить свою ненависть на виновников? Чего он добивается? Пока Нил не доберется до Лакшмана Рая, остается лишь гадать.

Он снова и снова пытается играть в физиономиста. Лицо Санждея Сингха кажется мягким и добрым, но и милейшие люди звереют, когда лишаются тех, кто им дорог. Он не впал в апатию, не растерялся, а продолжил торговать оружием, как ни в чем не бывало. Похоже, сохранил все связи и возможности. Хотя при этом стал более рисков – Прия не связывалась с откровенными отморозками, а ее муж, похоже, готов заключать сделки с самим дьяволом.

Следующий вопрос – чем именно Прия делилась со своим благоверным? Знает ли он об Алгоритме? А если знает, то что? Увы, это не выяснить никак. Однако Нил не унывает. Если задача кажется непреодолимой, надо лишь разбить ее на более мелкие и вполне выполнимые и постепенно двигаться к цели. Но для этого нужен Джереми, а его пока ни слуху, ни духу.

Вечером Джон созывает всех бойцов «Довода», присутствующих на базе, на совещание. Нил тоже является, окидывает взглядом хмурящуюся Ратну, Гильермо, кивает парочке знакомых физиономий.

– Как мы теперь знаем, Потапов располагает турникетом, – начинает Джон. – Его доверенное лицо, уже известный вам Булат Убукеев, вполне с ним освоился. План-максимум – выяснить расположение турникета и уничтожить его. План-минимум – защита Кэтрин Бартон. Потапов не оставляет надежды отхватить себе часть «Ротаса», и теперь эта цель ему вполне по зубам.

– Каких неприятных сюрпризов мы ждем, сэр? – осведомляется Ратна.

– Охрана миссис Бартон увеличена, однако у них нет того, что есть у Потапова, – инверсии. От одной из наших групп поступил сигнал, что Убукеев может предпринять определенные действия. Нужно предотвратить их.

– Что-то еще? – уточняет Легран, которого тоже позвали на совещание.

– Потапов окучивает пару человек из совета директоров «Ротаса», пытается переманить их на свою сторону. Нужно удержать их от ошибки. Сэр Майкл обещал посодействовать, однако…

– Понял, все устрою.

– Если сэр Майкл будет слишком явно поддерживать миссис Бартон, это вызовет не слишком хорошее оживление, – поясняет Джон. – Баланс сил, политика, прочее. Это уже привлекает ненужное внимание. – Он переводит взгляд на Ратну. – Лейтенант, завтра вечером нужно особенно тщательно присмотреть за миссис Бартон. Она будет присутствовать на выставке, посвященной современному искусству. Местная охрана никуда не годится.

– Есть, сэр.

– Для окружающих вы будете изображать подразделение специальных полицейских сил, однако с настоящей полицией лучше не сталкиваться. Возникнет слишком много вопросов, и, боюсь, сэр Майкл тут не в силах нас прикрыть.

Ратна коротко кивает.

– Защита миссис Бартон приоритетна, однако если удастся, захватите кого-нибудь из людей Потапова.

Теперь Джон смотрит на Нила.

– Ты тоже будешь присутствовать, но исключительно как наблюдатель. Если заметишь что-то необычное, сразу связывайся с Ратной, но сам в схватку не вступай.

Нил тоже кивает.

– С большой вероятностью там будет Ткаченко. Ни в коем случае не попадайся ему на глаза. В идеале никому не попадайся.

Следующий вечер Нил встречает на крыше дома, с которого отлично видно здание, в котором проходит выставка. Вместе с Нилом здесь устроился один из снайперов «Довода», Дуг. Они не знакомы близко, только различают друг друга в лицо, к тому же сейчас не до болтовни. Даже захоти Нил, отсюда Саша его никак не разглядит, зато перед ним самим открывается отличный вид: и на главную улицу, и на два отходящих от нее переулка. Только и остается прохаживаться и изучать все подступы в бинокль. Разумеется, этим занят не только он, однако и Джон, и даже Ратна уверены, что зоркий глаз Нила способен подметить то, что прохлопают другие.

Пока все тихо: снаружи здания лишь вечерние гуляки, а внутри эстеты и просто любопытствующие наслаждаются последними писками, визгами – или чего там? – современного искусства. Саша действительно там, Нил углядел его в сопровождении неизменного Шарета не далее, как полтора часа назад. Интересно, Кэт, как и намеревалась, вернет ему брошку? Лучше бы она так и сделала. Но Саша, хитрый лис, умудрился подобраться к ней и очаровать так же, как и Нила. Может, в словах Кэтрин что-то есть? Всех нас привлекает определенный тип людей, и некоторые снова и снова увязают в странных отношениях, хоть и продолжают себе твердить, что больше никогда не свяжутся с подобными типами?

Минует еще час, и гости постепенно тянутся наружу. Они покидают выставку по одному, парой, изредка – небольшими компаниями. Все они, прикидывает Нил, отличная цель для того же снайпера. Но, по крайней мере, ни один неучтенный снайпер поблизости точно не притаился. Нил изучает каждую подъезжающую к входу или катящую мимо машину, особым вниманием удостаивает те, что показываются из переулков. Пока все спокойно. Но где же Кэт? Решила задержаться? Но вот показывается и она: решительно идет к припарковавшемуся автомобилю, а Саша следует за ней на расстоянии шага в три. Позади маячит Шура. Нил принимается шарить взглядом по окрестностям, отыскивая хоть малейший подвох.

– Мотоцикл!

– Видим, – сообщает гарнитура в ухе.

Тот неспешно выезжает из правого проулка и катит к зданию. Мотоцикл ведет мужчина, а к его спине прижалась спутница, на голове обоих шлемы. На первый взгляд, парочка заинтересована лишь друг другом, но Нил не спускает с них глаз. Руки женщины под курткой мужчины, словно она греет их, неудивительно, вечерами уже откровенно прохладно, однако… Женщина слегка поводит плечами, вроде бы естественный жест… Нил колеблется лишь секунду:

– Инвертированные!

Парочка проезжает мимо Кэт как раз в тот момент, когда Саша, похоже, решившись, сокращает между ними расстояние. В следующий миг мир будто распадается на фрагменты: подружка мотоциклиста выбрасывает руку из-под куртки приятеля, телохранители бросаются наперерез, а Кэтрин приседает, пытаясь прикрыться. Саша, схватив ее, отталкивает в сторону, и сбоку на его пиджаке проступает темное пятно. Нил не осознает, откуда вылетела пуля, ясно только, что женщина ловит ее пистолетом, а потом мотоцикл на полной скорости несется прочь задом наперед.

Дуг стреляет, и мотоцикл дергается, но, увы, не падает, а катит дальше.

– Живо! – кричит гарнитура на разные голоса. – Перехватить мотоцикл! Проверяйте, он может быть не один!

Нила этот приказ не касается, он может только наблюдать. Саша лежит на асфальте, а Кэт упала возле него на колени. Рядом склонился Шарет, кажется, они пытаются хоть что-то сделать с раной. Со всех сторон доносятся вопли сирен, и Нил, обмирая, ждет, когда же появится скорая.

– Чувак не жилец, – роняет Дуг с некоторым сочувствием, и Нил осознает, что тот тоже смотрит на разворачивающуюся внизу сцену.

– Отчего? Инвертированная пуля еще не значит…

– Прошла навылет, наверняка повредила внутренние органы. И от обычной такой раны проблем не оберешься.

Скорая, наконец, подкатывает, вместе с ней появляются и несколько полицейских автомобилей. Медики резво выгружают носилки, перекладывают на них Сашу. Кэт что-то говорит и следом за ними забирается в машину. Шарет, с кем-то переговаривающийся в гарнитуру, тоже. Нил заставляет себя отвернуться от зрелища большого кровавого пятна на асфальте, снова изучает переулки. Не жилец… и обычная подобная рана опасна… Неужели действительно никаких шансов?

Правый переулок пуст, левый…

– Черт! – Нил прижимает бинокль к глазам.

Возле узкого проулка собралась целая толпа: трое бойцов «Довода» целятся в пятерых мужчин, тоже наставивших в них стволы.

– Щас простелю ногу вон тому… – начинает Дуг.

– Нет! Это Костя!

– Чего?

– Человек Ткаченко!

Еще не хватало драки между «Доводом» и Костей!

Вниз, вниз и вниз – приходится миновать четыре этажа, прежде чем Нил оказывается на улице. Только бы не опоздать! Дуг молча несется следом. Вместе они влетают в переулок, и, похоже, еще никто не начал стрелять. До слуха доносятся ругань Кости и резкие громкие ответы Ратны. Дуг вскидывает пистолет, и Нил повторяет его жест. Их, наконец, замечают – два человека Кости разворачиваются.

– Оружие на землю! Подняли руки! – отрывисто командует Ратна.

Однако русские и не думают подчиняться. Они спятили?

– Пошла нахер, сука! – орет Костя, совершенно непохожий на себя обычного. Ни следа былого спокойствия, он целится прямо в голову Ратне. – Это вы! Я вас…

Проклятье! Он вообразил…

– Костя, опусти пистолет. – Раз все орут, Нил выбирает спокойный тон.

Тот оборачивается и одаривает его совершенно безумным взглядом.

– О, фокусник пожаловал! Я, блядь, перестреляю нахер твоих приятелей!

– Опусти пистолет. – Ратна протестующе мотает головой, но Нил отводит свое оружие. – Это не мы.

– Хер я тебе верю!

– Клянусь. – Нил медленно нагибается и кладет пистолет на землю.

По крайней мере, Костя наблюдает за ним, может, наконец, и задумается.

– Тогда кто?

– Целью была Кэтрин Бартон. – Нил все так же медленно разгибается, не спуская с Кости глаз. – Это Потапов.

– Чертов козел… – Костя шагает вперед, не обращая внимания на предупредительный вскрик Ратны. Дуло его пистолета упирается в лоб Нила. – Дернись, сука, и будешь оттирать его мозги от асфальта!

Костя бледен как мел, а зрачки ненормально расширены.

– Опустите оружие и уходите, пока сюда не нагрянула полиция, – ровно говорит Нил. – Вас никто не тронет.

Если Ратна и возражает, то молчит. Остальные бойцы «Довода» по-прежнему целятся в русских.

– Может, да, а может, нет. – Костя все-таки сосредотачивается. – Хера с два, хера с два… – Он решается. – Так… этот, – он сгребает Нила за шиворот и притягивает к себе, разворачивается к Ратне, прикрываясь им как щитом, – останется с нами. Прогуляется со мной до больнички.

– Немедленно… – начинает она.

– Все хорошо. – Нил поднимает руки с растопыренными пальцами. – Мы прогуляемся.

– Остальные отошли на десять шагов! – командует Костя.

Лицо Ратны скрыто маской, но Нил представляет, какое на нем сейчас бешенство. Подчинись, мысленно просит он ее, мне ничего не угрожает. Ну, почти.

– Ты пожалеешь, – предупреждает Ратна Костю.

– Пошла в жопу.

Ратна и ее люди отступают, Дуг тоже.

Костя говорит что-то своим на русском, и они принимаются пятиться. В конце переулка показывается фургончик, тормозит рядом.

– Живо! – приказывает Костя.

Его люди забираются внутрь, потом Костя пихает туда Нила и запрыгивает сам. Машина мгновенно срывается с места. Нила быстро обыскивают, забирая гарнитуру и нож, затем вынуждают сесть на пол. В затылок целится один из русских. Костя же, устроившись на одном из сидений, связывается, как предполагает Нил, с Шаретом.

– Ага, понял. Щас буду, с подарочком.

Костя проводит рукой по лицу и пристально смотрит на Нила. Ярость по-прежнему клокочет в нем, но уже чуть приглушенно.

– Думаешь, поверю, что твои отцепятся от Саши? Поглядим, что они предпримут теперь.

– Ты зря считаешь, что из меня выйдет хороший заложник.

– Ну, та коза прикольно психанула, когда я в тебя пистолетом тыкнул.

Фургон тормозит, и Костя снова хватает Нила за шиворот, выдыхает в лицо:

– Будь как шелковый. Иначе за себя не отвечаю.

Оказывается, они подъехали к черному входу, но Костю ни в малейшей мере не смущают возмущенные вопли медицинских работников и водителей припаркованных возле скорых. Его рука на плече Нила сжата так, что тот чудом не морщится от боли. Может, дело в нехорошей уверенности на физиономии Кости, но никто не преграждает им путь, пока они добираются до лифта. Оттуда Костя снова звонит, уже точно Шарету.

– Дядь Шур, скажи им, чтоб унялись. Ага, всем. Ну, придумай что-нибудь!

Нил с беспокойством отмечает, что голос Кости начинает дрожать. Черт, он снова заводится!

Они вываливаются в холл третьего этажа. Там их встречают Кэтрин и Шарет в перемазанной кровью одежде, две медсестры и охранник.

– Пошли вон, сучки! – орет Костя.

– Заткнись. – Шура поднимается с кресла, поворачивается к медсестрам. – Прошу прощения, мой друг очень переживает. Но ваша помощь правда не требуется.

Те явно колеблются, и охранник кивает им. Только тогда девушки уходят.

– Этот тоже, – уже спокойнее выдыхает Костя.

– Он отойдет в сторону, но останется здесь. – Шура говорит негромко и ровно, значит, Нил выбрал правильную тактику. – Уймись уже.

Костя молча пихает Нила к небольшому диванчику, вынуждает сесть и плюхается рядом. По-прежнему ни на секунду не выпускает. Кэт смотрит на Нила расширившимися глазами, однако не открывает рта. Тот отвечает ей предупреждающим взглядом: делай вид, что мы едва знакомы.

– Что с Сашей?

– Собираются оперировать, – отвечает Шарет.

– Какого хера еще нет? Ждут, чтобы он кровью истек?

– Они врачи…

– Я, блядь, тоже врач! Пусть пустят меня к нему…

– Сиди здесь.

Костя шарит взглядом по Шуре, Кэт, охраннику, потом сосредотачивается на Ниле:

– Ты чего молчишь? Отвечай – они убьют Сашу?

Его скорее убьет инвертированная пуля. Нил сжимает губы.

– Если Саша умрет, отправишься вслед за ним! – Голос Кости взмывает. – А потом эта сука…

Шура начинает говорить, а Кэтрин вдруг поднимается, подходит и влепляет Косте пощечину. Тот резко выдыхает, и на его лице проступает чистейшая ненависть. Черт, Кэт сделала только хуже!

– Ведьма!

Шура подлетает к ним и пытается отвести Кэт прочь, но та стряхивает его руку.

– Что еще?

– Богатенькая шлюха, из-за которой мрут другие!

– Ты не оригинален.

Костя скалится:

– Ты… – И принимается хохотать.

Нил вздрагивает, а Кэт продолжает стоять спокойно.

– Что, дядя Шура? Не дашь свернуть ей шею? – Хохот обрывается так же резко, как начался. – Ну и к черту вас всех.

Теперь лицо Кости каменеет, зато принимается дергаться нога.

– Костя прав? – размыкает губы Шарет. – Саша умрет? Твои хозяева дадут ему умереть?

Такое искушение для Джона – надо только подождать, и Саша сам отправится в лучший мир. Нил смотрит на бледную Кэт, которая тоже не может не понимать этого. Ее обычно аккуратно уложенные волосы растрепаны, а на лице, Нил наконец-то это замечает, тоже брызги крови. Сейчас она действительно чем-то похожа на ведьму, причем отчаявшуюся.

– Пусть только попробуют, – угрюмо произносит Костя, дергая Нила за плечо. – Я прикончу фокусника. Клянусь.

Джон появляется не из лифта, выходит из одного из коридоров, жестом веля охраннику исчезнуть. Может, уже находился там некоторое время и слушал. Как и всегда воплощенное спокойствие, однако Нил чувствует – тот горит яростью, но не такой, как у Кости, а холодной.

– Миссис Бартон. – Джон отвешивает ей официальный поклон.

Кэт лишь прислоняется спиной к стене и прикрывает глаза. Она уже знакомо обхватывает себя руками, и пальцы бледнеют от напряжения.

– Мистер Шарет.

Шура посылает Джону колючий взгляд:

– О, вы соизволили-таки показаться.

Джон встает напротив Шуры, оказываясь спиной к Косте и Нилу и словно исключая их из разговора как нечто незначительное. Пусть его руки опущены вдоль тела, однако поза все равно получается угрожающей.

– Что с мистером Ткаченко? – Каким-то чудом Шура все еще сохраняет самообладание.

– Его рана очень опасна.

– Это не ответ.

Костя выпускает плечо Нила только для того, чтобы еще больнее впиться в предплечье.

– Он сдохнет, ублюдок.

– Я уже слышал. – Джон не оборачивается. – Это больница, а не обитель волшебников.

Костя скрежещет зубами.

– Да? – негромко хмыкает Шура. – Тогда зачем вы явились?

Нил косится на Кэт. Только не сорвись! Он и сам на грани того, чтобы влезть в разговор, послав все к дьяволу. Джон ведь не может… Может, шепчет внутри мерзкий голосок, очень даже может.

– Вы и правда законченный ублюдок? – вспыхивает Шура. – Саша спас…

Джон поднимает руку, и Шарет сжимает губы.

– Где расположен объект, чертеж которого вы скопировали?

Шура и Костя переглядываются. Оба явно борются с собой.

– Время. Каждая секунда на счету.

– Скажу, если Саша выживет! – выпаливает Костя.

– Мы не…

– Каждая секунда на счету. – У него лицо загнанного в ловушку зверя, но он все еще сопротивляется. – Я тебе не верю, урод.

Шура глядит на Костю и кивает.

– Саша останется жив, тогда Костя расскажет все, что ему известно. – Теперь Шарет смотрит на Нила: – Этому типу можно хоть чуть-чуть доверять?

Спина Джона напрягается, однако он по-прежнему изучает лишь Шарета.

– Да, – ровно произносит Нил. – Вполне.

– Договорились, – так же ровно отвечает Джон. – Я распоряжусь, чтобы мистера Ткаченко перевели туда, где ему окажут всю необходимую помощь.

– Мы… – начинает Костя.

– Вы останетесь здесь. Это не обсуждается.

– Я тоже останусь, – говорит Кэт. – Подожду с ними.

– Как пожелаете, миссис Бартон.

Джон все-таки оборачивается к Нилу, и хватка Кости становится совсем невыносимой.

– Я присмотрю за миссис Бартон, – вступает Нил прежде, чем тот успевает открыть рот, выдавливает улыбку. – Полагаю, сейчас не следует оставлять ее одну, сэр.

Взгляд Джона скользит с Нила на Кэт и назад.

– Хорошо.

Он, все так же сохраняя полнейшее спокойствие, уходит прочь. Только тогда Кэт усаживается в кресло и замирает, уперев лоб в ладони. Хватка Кости ослабевает, и Нил тоже позволяет себе выдохнуть. Сашу ведь действительно можно спасти? И Джону ведь действительно можно в этом верить? Ведь иначе сделка не имеет смысла. Но пока все они могут только ждать.

* * *

Изматывающее ожидание все тянется и тянется, и каждый переживает его по-своему. Костя сгорбился на своей стороне диванчика. Время от времени он принимается, грызя ногти, бормотать сам с собой на русском, но Нил не разбирает ни слова, потом замирает и смотрит в пространство. Шарет то неспешно ходит из угла в угол, то присаживается в одно из кресел. Кэт достает смартфон и звонит домашним. Нил вслушивается во встревоженный мужской голос на другом конце.

– Со мной все хорошо, Роджер, – деланно-бодро отвечает Кэтрин. – Что? Уже во всех новостях? – Она устало трет висок. – Да, я в больнице, жду, когда прооперируют мистера Ткаченко. Нет, репортеров сюда не пускают, полиция пока тоже не приходила. Конечно. Позови, пожалуйста, Макса.

Пока Кэт переговаривается с сыном, ее голос становится нежным:

– Не беспокойся, дорогой, я скоро вернусь, обещаю. Нет, конечно! Будь хорошим мальчиком, слушайся Роджера. Договорились?

Костя, тоже слушающий беседу, негромко фыркает.

– Хотите кофе? – предлагает Нил.

– Не откажусь, – отзывается Шура, и Кэт кивает.

– Костя, – зовет Нил.

– Чего?

– У меня не четыре руки.

Тот снова фыркает, но встает, и вместе они отправляются на поиски автомата. Пока они бредут по коридору, Костя запихивает руки в карманы и шумно выдыхает.

– Это… ничего личного, братан.

Нил машинально трет лоб, где наливается синяк от дула, которым тыкал Костя.

– Конечно.

– Но я правда грохну тебя, если твои не вытащат Сашу.

– Договорились.

Автомат притаился в дальнем конце коридора. Нил изучает кнопки, а Костя приваливается возле плечом к стене.

– Вы с Сашей родственники?

– Неа.

Первый стаканчик неспешно заполняется. Костя, как и сам Нил, предпочитает крепкий кофе без сахара.

– Какие, к херам, родственники? – Костя буравит взглядом автомат. – Саша и дядя Шура из приличных, а я так, быдло.

– Быдло? – повторяет Нил незнакомое русское слово.

– Ну да, из простых совсем. Если б не Саша, таким и остался. Это ему ударило в голову вытащить меня из полной жопы, даже в медицинский университет пнул. Учись типа, будешь полезным. Ну… я и хотел быть полезным.

Нил передает первый стакан Косте и ждет, пока кофе нальется во второй.

– А как вы познакомились?

– В каталажке. – Костя отпивает и все-таки объясняет: – Саша тогда чуть не присел… Ха, не удивлюсь, если ты и так это знаешь. В общем, я проходил по другому делу, здорово увяз и, признаться, думал, закатают меня в подростковую колонию далеко и надолго. Саше нужен был свидетель, который типа мог подтвердить его алиби. Адвокат объяснил, мол, скажешь то и се, и мы устроим, что выйдешь. Вообще-то я не поверил.

Нил забирает свой кофе и делает глоток.

– Дяде Шуре возьми капучино, – говорит Костя. Вроде не похоже на шутку.

– Если не поверил, почему согласился?

– Потому что пофиг уже на все было. Хуже точно бы не стало. Но Саша слово сдержал. Я думал, навострю щас лыжи, только меня и видели, но ему приспичило, как он сам сказал, сделать из меня человека.

– Твоя семья? – Нил вспоминает, что при их первой встрече Костя упоминал мать и сестру.

– А что семья? Я у них уже года три не появлялся. Отец от матери сбежал, когда она на религии ебнулась, и я прекрасно его понимаю. Сам усвистал, как только смог. Достало, понимаешь, терпеть и слушать, что непременно буду гореть в аду, потому что папка мой мудак и сам я мудак. Мамка таскала нас с сестрой по всяким старцам, блаженным и прочим чокнутым, уверилась, значит, что во мне бес сидит и надо его изгнать. Ну я, не будь дурак, и слинял. Лучше с бесом жить, чем с ней.

– Сестра?

Костя неопределенно пожимает плечами и забирает стаканчик Шуры. Для Кэт Нил, поколебавшись, тоже выбирает капучино.

– Сначала хотел забрать ее с собой, но с девкой на улице одна морока. Вечно они ноют, хотят не пойми чего… Ну и мамаша ей на уши приседала, мозги проела, и Галка стала все за ней повторять. Заявила, что в монастырь пойдет, а мне и правда надо беса изгнать. Ну ее. – Костя угрюмо смотрит прямо перед собой. – Все зло от баб.

– Вообще-то нет.

– Вообще-то да. – Костя раздраженно фыркает. – Если б не вон та цаца, с Сашей все было бы хорошо.

Железная логика, которую, осознает Нил, не прошибешь ничем.

Когда они возвращаются к Шарету и Кэт, то застают их в обществе врача.

– Если понадобится, я могу сдать кровь, – говорит Шура. – У нас с мистером Ткаченко одна группа.

– Благодарю, это будет не лишним. – Врач слегка склоняет голову набок.

– Саша? – Костя дергается так, что Шарет немедленно забирает у него кофе.

– Состояние мистера Ткаченко тяжелое, но стабильное, – терпеливо произносит врач. – За ним сейчас наблюдают.

Кэт облегченно выдыхает, и Нил подходит к ней и отдает стаканчик.

– Когда мы можем его увидеть? – спрашивает Шура.

– Если все будет хорошо, мистера Ткаченко доставят сюда утром.

Спустя полчаса Шарета все-таки зовут сдавать кровь, и Костя отправляется за ним, послав напоследок предупреждающий взгляд Нилу.

– Я никуда не денусь.

Костя только снова фыркает и удалятся.

Кэтрин невольно переводит дух, и Нил усаживается возле нее.

– Как ты?

– Уже лучше. – Она проводит рукой по волосам. – Прекрасно помню, что такое инвертированная рана. Как это невероятно больно.

– Сашу вытащили, все хорошо.

– Не поверю, пока не увижу. – Крови на лице Кэт уже нет, видимо, смыла в туалете, но костюм по-прежнему в бурых пятнах. – Так глупо вышло. И жестоко. Я вернула брошку, а он посмотрел… понимающе и почти отчаянно. Извинился, сказал, что больше не потревожит меня. И… вот чем все закончилось. Этот Костя прав, что злится на меня. Я приношу одни неприятности.

– Глупости. Ты жива, Саша жив, и это главное.

– Только потому что у Шарета оказалось то, чем можно было выторговать жизнь Ткаченко. – Кэтрин хмурится. – Знаешь, с Джоном порой очень сложно. Умом понимаешь, почему он поступает так или иначе, но хочется…

– …взять его за ворот и наорать, – заканчивает Нил.

Оба невесело усмехаются.

– Впрочем, обычно это он орет на меня, – признается Нил. И теперь у Джона появился очередной повод.

– Нужно взять себя в руки и поговорить с полицией, – меняет тему Кэт. – Они уже два раза заглядывали сюда, извелись все. Я послала домой за чистой одеждой, и как только ее доставят, не будет повода тянуть дальше.

– Справишься.

– Куда я денусь? Похлопаю глазами и изображу полную неосведомленность. Я уже переговорила по этому поводу с Шаретом… Шурой, да?

– Полагаю, лучшая тактика.

В какой-то момент Нил все-таки задремывает, устроившись в кресле, показавшемся самым удобным. Когда он открывает глаза, за окном сереет рассвет. Кэт нет, зато вернулись Шура и Костя.

– Есть новости?

– Миссис Бартон беседует с полицейскими, – отзывается Шура, – а нам сообщили, что в течение пары часов Саша будет здесь.

Нил ждет вопросов, но Шарет помалкивает, правильно понимая, что ответов не получит. Вероятно, Сашу, как и Кэт в свое время, отправили в инверсию, благо он наверняка был без сознания. Там стабилизировали рану или даже провели операцию. Для Саши могли пройти сутки, а то и двое, но он никогда не ощутит их утрату.

Двери лифта открываются, и из них показывается Кэт – аккуратно причесанная и в новом костюме. Если бы не тени под глазами, и не скажешь, что она переживала всю ночь.