ix.часть 9 (1/2)

Если спросить у Чонгука, что бы он хотел или чего бы он желает прямо сейчас, он был ответил, не задумываясь ни на миг — приложить Пак Чимина головой об стену. Это острое, жгучее, невыносимое, нестерпимое, назойливое, навязчивое, желанное, будоражащее до самых кончиков пальцев от ожидания выполнения, желание, сидит в нём до сих пор и не хочет выветриваться и рассеиваться, собственно, его можно почувствовать даже: если протянуть немного руку в воздух, потому что оно такое сильное и не контролируемое, что исходит само по себе из Чонгука и он уверен, что рядом сидящий ебучий Пак Чимин это уже понял и прочувствовал, но ему, видимо, всё равно, раз тянет широко свои пухлые губы, каждую секунду заглядывая назад, высовываясь через открытое окно. Видит вселенная, Чонгук держится изо всех сил, чтобы не выпихнуть его к чёрту со своей машины.

— Их нет. — произносит хрипло Чимин, когда усаживается на своё место и поворачивает к серьёзному Чонгуку голову, заглядывая в глаза. Чонгук с силой сжимает руль до побеления костяшек, пока давит на педаль и несётся по дороге. Конечно их блять нет, потому что их никто не успел заметить, иначе они бы сейчас не сидели в машине Чонгука. — Чонгук, расслабься, нас никто не собирается убивать. — говорит Чимин, немного опустив уголки губ, пока Чонгук кидает на него хмурый и сосредоточенный взгляд. У Чонгука, в отличии от Чимина, присутствует инстинкт самосохранения.

— Нас — нет. — соглашается Чонгук, пару раз кивая, и Чимин откидывается на спинку сиденья, поднимая брови. — Тебя — да. — сразу хмурится Чонгук, выруливая в сторону, пока Чимин закатывает глаза и глубоко вздыхает. Не сказать, что ему всё равно, наверное, сейчас Чимин полностью состоит из стресса, нервов, ужаса и страха, потому что, во первых, они знают, где Чимин проживает, на этом и закончим. Единственный вопрос, который крутится в голове: как они его нашли. — Чимин, кто они? — меняет он тон на низкий, снова кидая напряжённый взгляд в сторону этого парня. Чонгук знает, что тот тоже напряжённый и, может, напуган, просто делает вид, что всё не так страшно, как кажется на первый взгляд. Чимин тогда схватил Чонгука за руку и не хотел отпускать полминуты, пока они ждали, пока те парни уйдут, но те стояли и ждали, поглядывая в окна многоэтажки, а потом Чонгука озарила идея, он потянул аккуратно Пака назад, за здание, где припарковал свою машину, они прошли туда незаметно и смогли выехать, пока их никто не видел, ну, по крайней мере, никто за ними не рванул.

— Я не знаю. — нервно проговаривает он, с лёгкой дрожью в голосе, смотря вперёд на дорогу, пока второй прожигает его взглядом.

— Чимин, ты либо говоришь, либо я тебя высаживаю. — проговаривает Чонгук, пока Пак закатывает глаза, откидывая голову на спинку сиденья.

— Я блять правда не знаю кто они. — шипит он, хмуря брови. — Я чисто случайно наткнулся на них до того, как приехать домой. Сука, кто же знал, что эти уроды пойдут за мной, я сразу уехал от туда, они не гнались за мной и я спокойно доехал домой, хуй знает, как они меня вычислили, Чонгук. Да ещё и так быстро. — задумчиво тянет под конец Пак, прищуривая глаза, пока Чонгук прикрывает на секунду веки, стараясь собраться с мыслями. Они, а точнее, Пак Чимин, но сейчас он не один, сейчас он с Чонгуком, и тот мог, в свою очередь, оставить его там и уехать, но не сделал этого и даже не думал делать. Чимин хоть и отбитый, но бросить он его не может. Они сейчас в ситуации, которая называется дерьмо.

— И что они там делали? Что видел? — Чонгук задумчиво стучит пальцем по коже руля, хмуря чёрные брови, доезжая до своего дома, пока Чимин пожимает плечами, отворачиваясь к окну.

— Уж точно не чай пили. — тише произносит он, смотря на светящееся фонари и вывески, а затем на здания многоэтажек, незаинтересованным взглядом.

— Ты уверен, что это именно те парни?

— Да. — поворачивает он голову к Чонгуку, смотря на его серьёзный профиль. — Я узнал одного из них. — говорит Чимин, на что тот медленно кивает и паркует машину, выключая её и пару секунд смотря задумчивым взглядом вперёд, а затем откидывается на спинку сиденья и прикрывает веки. Не так он себе представлял свой выходной, сегодня вообще всё идёт далеко не по плану, а ещё домашку писать и да, это его волнует так же, как и то, что Чимина собираются убить, хотя Чонгук с ними согласен, он бы и сам готов убить его. Пак смотрит на этого парня, понимая, что тот, кажется, устал, потому что вид у него помятый. Он пробегает взглядом по местности через окно, а затем выгибает бровь, возвращаясь к Чонгуку, который до сих пор с закрытыми веками и тяжело дышит. — Где мы? — спрашивает он, на что Чонгук сильнее вздыхает и приоткрывает веки, медленно моргая. Ему бы сейчас в свою постель и уснуть и к чёрту эту домашку, но нельзя, потому что сейчас рядом с ним Пак Чимин, с которым он хотел разойтись, но они опять вместе.

— У меня дома. — хрипло произносит Чонгук, пока Чимин подвисает, а затем только кивает и снова осматривается, Чон наблюдает за ним, о чём-то задумавшись, а потом спустя семь минут молчания тянет так же задумчиво. — За тобой точно не было хвоста? — Чимин сразу поворачивается к нему и отрицательно мотает головой, откидываясь на спинку сиденья и смотря на Чонгука в приглушённом блеклом свете.

— Я уверен, потому что каждую секунду осматривался и никого сзади не было. — Чонгук потупляет взгляд и заторможено кивает.

— А как они тогда так быстро нашли твою квартиру? — спрашивает Чонгук, заставляя Пака нахмуриться, запуская больной мыслительный процесс, но всё четно, в голову не приходит не одной разумной идеи.

— Я не знаю, Чонгук. — тише проговаривает он и Чонгук вздыхает и отворачивает голову.

— Нужно в полицию. — произносит он, поджимая губы, Чимин поднимает брови вверх, заглядывая тому в глаза.

— Ебанулся? А если их больше, а если обо мне там уже все знают? А если мы доложим в полицию, то что изменится? Даже если они найдут этих троих спустя пары дней, то остальные будут мстить за них мне, а я понятия не имею, как они могут выглядить и на что они способны. — повышает он голос, пока Чонгук хмурится сильнее, потому что уже голова начинает болеть. С одной стороны Чимин верно мыслит, но с другой они должны что-то делать, сами они не справятся с этими отбросами, проблема, что Чимин не сможет вернуться в свою квартиру. — У меня есть тот, кто мог бы мне помочь избавиться от них, уверен, он поможет. — задумчиво тянет Пак, прикусив губу, пока Чонгук поднимает брови от лёгкого удивления, внимательно смотря на Пака, который закатывает глаза. — Думаю, он может справиться быстрее и лучше, чем полиция, вот только придётся хорошо попросить. — продолжает Чимин и отворачивает голову, пока Чонгук прищуривает глаза, снова задумавшись, а потом поднимается и открывает дверь автомобиля.

— Пошли. — кидает он и Пак выходит следом, шагая за Чонгуком. Возможно, внутри проносится шлейф какого-то странного чувства, пока он идёт за Чонгуком, который открывает ему дверь подъезда, пропуская вперёд, потому что в голове никак не хочет укладываться то, а, собственно, всё, что происходит с ним за последний срок времени. Это всё будто пошло не в ту сторону, уплыло куда-то подальше и не туда, куда надо, не к тому, к чему он так привык за все эти годы, а виновником тому стал человек по имени Чонгук, который шагает впереди него, поднимаясь по ступенькам вверх к своей квартире. В голове задаётся вопрос иногда: от куда этот Чонгук взялся так внезапно? Ждать ли Чимину подвоха? В его голове крутится уйма вопросов и предположений, они так сильно смешиваются, что ему тяжело остановиться на чём-то одном. Единственное, что он сейчас понимает, так это то, что ему придётся постараться ради своей задницы. — Почему ты такой. — вздыхает Чонгук, до сих пор хмуря брови и делая серьёзный вид, такое ощущение, что эти выражения никогда не сходят с его миловидного лица, кстати, внешность у этого парня действительно привлекательная, Чимину глупо это отрицать. Пак поднимает брови вверх, догоняя его и заглядывая тому в глаза.

— Какой? — спрашивает он, на что Чонгук ведёт плечом и вставляет в дверь ключи, а затем открывает её и пропускает жестом руки Чимина вперёд.

— Проблемный. — отвечает хрипло тот и Пак выгибает бровь, оборачиваясь к нему, а затем прикусывает щеку и тянет губы в улыбке.

— Признай, был бы я не такой, было бы скучно. — тянет довольно он, на что получает хмурый взгляд, от чего уголки губ дёргаются, а он склоняет голову к плечу. Чимин успел заметить, что Чонгук какой-то странный, от него исходит крайне тяжёлая и напрягающая аура, может быть, это из-за его стиля одежды, ибо он постоянно в чёрном, как будто ничего другого в его гардеробе нет, а может из-за выражения лица, которое всегда хмурое и равнодушное, а может из-за его тяжёлого взгляда, которым он иногда может смотреть, но суть не меняется. От таких людей обычно веет страхом, к ним не стоит приближаться, их стоит бояться и отходить от них подальше, но Чонгук не на столько устрашающий и пугающий, что Чимин так же понял.

— Не иметь склонности к самоубийству — это не скучно.

Чонгук устало проговаривает, понижая голос, делая на этом акцент, а затем снимает свою кофту, пока Пак закатывает глаза и отворачивается, видя в пару метрах после коридора небольшую кухню.

— Я не виноват, что такой, Чонгук. — тянет лениво он и проходит медленными шагами вперёд, ожидая, пока Чонгук подойдёт к нему. — Это присуще мне с рождения. — так же тянет он, когда Чонгук становится наравне с ним и хмурит брови, с непониманием смотря на него, явно требуя объяснений.

— Что? — внимательно и каким-то интересом, который читается на самом дне чёрных зениц, Чонгук смотрит на Чимина, который лишь пожимает плечами, не желая отвечать, а потому отворачивается и пробегает взглядом по квартире. Первое, что выносит для себя Пак Чимин, так это то, что, не смотря на небольшую площадь места проживания, она выглядит уютно, видно, что здесь живут, хоть Чонгук и.кстати об этом. Пак поворачивает к нему голову, хмуря свои брови, пока Чонгук проходит по коридору дальше, выходя в кухню.

— Ты один? — долетает до Чона вопрос, после которого он пожимает плечами и согласно мычит. Чимин опускает взгляд ниже, у него в голове невольно начинает работать мыслительный процесс, которому он как всегда не может сопротивляться. Чонгук живёт здесь один, судя по всему, он ведёт даже более, чем здоровый образ жизни, по нему не скажешь, что тот проводит в клубах и в кругах всяких развлечениях свою молодость, Чимин не знает на кого он учится, но тот сказал, что в университете всё время имел хорошую дисциплину, значит, он примерный студент, может быть, Чимин не удивится, если тот будет отличником, Чонгук сам по себе серьёзная и спокойная натура, он не скромен, как может показаться, этот парень сразу может поставить на место, кажется, что это не он должен бояться, а его, просто он часто молчит, что заметил Чимин. Выплывает следующий вопрос. — Чонгук… ты что, девственник…? — тише и шокировано произносит Чимин, округляя от удивления глаза, пока спина чужая напротив замирает, а затем медленно разворачивается к нему, а на лице уже не равнодушная маска, там весь спектр удивления, непонимания, даже шока, кажется, что он более, чем в ахуе от такого вопроса, но умело молчит. Будь здесь кто-то третий, Чимин уверен, он бы уже заржал от такой ситуации, но между ними повисает гробовая тишина, пока Чимин смирно ждёт ответа. Единственное, что выносит для себя Чогук, так это то, что он прав, что ни на секунду не сомневался в идиотизме Пак Чимина.

— Блять? — срывается с чужих бледных губ, то ли вопросом, то ли ещё чем-то, но Чимин лишь стоит и моргает, словно прирос к полу.

— А разве, нет? Когда у тебя последний раз было? — неожиданно оживляется он и делает шаги к Чонгуку, который хмурится и отрицательно качает головой, кривя уголки губ.

— Твою мать, какая разница? — Чон смотрит, как Чимин выгибает бровь и склоняет голову к плечу, осматривая его внимательным взглядом с ног до головы.

— Значит, давно?

— Съеби. — бросает безэмоционально Чонгук, поворачиваясь к Паку спиной и скрываясь за какой-то дверью, пока Чимин заламывает брови и прикладывает пальцы к губам, смотря ему в след, а затем тянет губы в улыбке и издаёт смешок, начиная рассматривать помещение. Кухня выполнена в чёрно-бежевых тонах, везде чисто и нет нигде мусора, всё находится на своих местах, значит, Чон любит чистоту и порядок. Пак замечает ванную, а затем шагает в комнату, в которую пошёл парень. Чимин заглядывает в небольшое убранное помещение, показывая в дверном проёме свою светлую макушку, пока Чонгук открывает окно полностью и садится на подоконник, доставая сигарету.

— О. — произносит Пак, поднимая брови, сам Чонгук не обращает на него внимания, поджигая сигарету и приставляя её к бледно-розовым обветренным губам, делая глубокую затяжку, пока Пак не отрывает от него взгляда, стоя на месте, потому что сейчас наблюдать за курящим Чонгуком это что-то. что-то притягивающее и, возможно, красивое. Он держит слегка подрагивающими пальцами сигарету, держа её около перламутрово-розовых губ, пока с них слетает серый дым, выходя через открытое настежь окно и рассеиваясь в ночном воздухе, светлые пряди спадают на его ровный лоб, пока несколько прядей достают до самых век, чёрные брови нахмурены, линия челюсти чётко видна, пока Чонгук поджимает немного пухлые губы, делая задумчивый вид, смотря в одну точку напротив себя. Чимин считает, что Чонгук сейчас выглядит сексуально в какой-то степени. Он и правда привлекателен и красив. Чимин отмирает и прокашливается, делая неуверенные шаги в комнату, пока внимания на него так же не обращают. Между ними повисает тишина, но она не напрягает.

Это не такая тишина, которую он слышит, пока находится в своей собственной квартире, не та, которая давит на мозги, режа ушные перепонки, делая больно, пока с ушей стекает струя алой крови, капая с тихим звуком на пол из дуба тёмного. Эта не та тишина, от которой хочется закричать душераздирающим криком, потому что больно, потому что больно от навязчивых мыслей, которые не прекращаются генерироваться в его мозгах, он не может их постоянно контролировать, пока чёрное существо и ехидная натура дракона приседает на свои огромные лапы, шёпотом крича, что ему делать и как делать, оно хочет им управлять, хочет, чтобы играли по его правилам, он умён и хитёр, он продумывает стратегию на несколько шагов вперёд, ловко расставляя уловки, в которые легко попасться и сдаться, принимая всё то, что оно так громко шепчет в этой тишине. Но Чимин не хочет так, он хочет избавиться от него, потому что с ним больно, с ним давит, с ним неспокойно, с ним приходится убивать себя изнутри медленно и мучительно, с ним не так просто, оно не хочет уходить, оно зародилось глубоко в его нутре ещё в тот момент, когда сам Чимин родился на этот свет, оно с самого начала текло вперемешку с его кровью, оно с самого начала знало, чего хочет и как этого добиться, а потом постоянно было с ним, а потому оно и есть чёрная и гнилая часть его самого, что способно на ужасные действия. Оно убеждает, что всё правильно, что нет никакой морали, что всё и так давно испортилось и прогнило, что Чимин этому не что-то неизведанное и неоткрытое, такое уже было до него самого. Люди испортились уже, как и Чимин, и Чимин верил этому с самого детства. Поддавался и делал, пока оно сидело и тянуло устрашающую усмешку, показывая свои кровавые острые клыки, которые в ту же секунду в его молодую плоть впивались до самых костей, разрывая на куски, словно изголодавший лев, но это хуже, чем лев, это сам дракон, он давит, унижает, делал с Чимином то, что хотел, причиняя ему после этого боль. Чимин был всего лишь ребёнком, он не понимал, что плохо, а что хорошо. Для него эта граница была стёрта, он не видел её, не знал, что делает плохо, по мнению, окружающих его людей. Он был всего лишь ребёнком, в котором внутри поселилось это существо, что до сих пор есть частью его самого.

Эту тишину хочется слушать, её не хочется обрывать, потому что она правильная и вписывающаяся в это место и в это время.

Чимин проходится взглядом по помещению, задерживая свой взгляд на двуспальной кровати, рождая в голове новые мысли, но почему-то не хочет об этом оповещать в голос. Он поворачивает голову к Чонгуку, который смотрит на него с какой-то усталостью, откидывая голову на стенку, пока выпускает из губ серый дым, обхватывая сигарету бледными пальцами.

— Можешь лечь здесь. — произносит он низким и хриплым голосом, показывая взглядом на ту самую кровать, на что Чимин выгибает бровь.

— С тобой? — почему-то получается тише, чем хотелось бы, на что он сразу же хмурится и поправляет прядь волос, а Чонгук вздыхает и пожимает плечами.

— Ну хочешь, можешь на полу, мне не особо есть разница. — тянет нехотя он, а затем докуривает и встаёт с подоконника, шагая к кровати под удивлённый и внимательный взгляд Чимина, который склоняет голову к плечу, наблюдая, как Чонгук по пути снимает свою чёрную водолазку, оставаясь с голым торсом, а затем складывает её быстрыми движениями и кладёт в высокий тёмный шкаф, доставая широкую серую футболку, о, так у него не всё чёрное. А затем, Чимин ловит себя ещё на одной мысли, что всё время пялится на полуголое и подкаченное тело Чонгука с тату рукавом на правой руке, который с равнодушным выражением лица проделывает это всё, а после шумно устало вздыхает и поднимает руки вверх, от чего видны движения лопаток, от чего Пак сглатывает, продолжая невольно наблюдать, пока Чонгук натягивает на себя одежду, что на размера два больше его самого и сразу скрывает это шикарное тело. Пак еле сдерживается, чтобы разочарованно не выдохнуть, но как только Чонгук поворачивается к нему передом, то выгибает бровь, делая невозмутимое лицо. — Ты не голоден? — о да, Чимин голоден, но не на еду, он прикусывает язык, чтобы не ляпнуть чего-то в своей манере, а затем отрицательно качает головой, смотря, как Чонгук кивает и ложится на кровать, накрывая себя белоснежной простыню. — Тебе приглашение блять нужно? — устало проговаривает он и упирается спиной на поднятую подушку, кладя ладонь на место рядом с собой и пару раз еле заметно похлопав. Чимин почему-то чувствует себя странно, хотя они оба парни, но, на этом, кажется, его странность и начинается, потому что в этом и кроется проблема, потому что Чонгук вообще видел себя в зеркале? Чимин потом как-нибудь спросит у него об этом. Пак закатывает глаза и снимает свою кожанку, а затем и чёрные джинсы, оставаясь в футболке, которая еле прикрывает бёдра, и ему в этот момент впервые в жизни становится неловко, что он готов спать хоть под кроватью, чтобы его не видели, но с невозмутимым лицом подходит и откидывает в сторону белую ткань, пробираясь на кровать и накрывая ноги, устремляя взгляд в потолок и поднимая руку, чтобы взъерошить волосы. Мысленно он уже наорал на себя, что ведёт себя как стеснительная девчонка, потому что какого хуя он мается, если Чонгук в спортивных штанах остался да и лежит чуть ли не в метре от него. Сам Чон словно почувствовал напряжение, которое исходит от Пака, поэтому немного приподнимается, заглядывая тому в глаза, внимательно смотря. — Эй, я не укушу тебя. — говорит он, издавая еле слышный смешок, на что Пак поворачивает к нему голову и изгибает бровь, смотря скептически.

— Ты намекаешь на то, что я боюсь тебя? — Чонгук дёргает уголком губ и ведёт плечом, откидывая голову на подушку.

— Скорее, стесняешься. Только мне не понятно, почему. — тише тянет он, на секунду хмуря брови, задумываясь, пока Пак хмыкает.

— Тебе показалось. — Чонгук пожимает плечами, сдерживая улыбку, но ничего не отвечает. Чимин чувствует, как тот начинает равномерно дышать, но сам Чимин никак не может закрыть веки и буквально в шаге от того, чтобы не заорать от странного чувства. Чимин сейчас не сможет заснуть, в ближайшие два часа точно, но он не хочет лежать вот так в одиночестве в чужой квартире, ему не привычно и.страшно? Здесь светит приглушённый свет из окна, но он ничем не помогает, потому что Чимин практически ничего не видит, здесь тишина, даже с наружи ничего не слышно, хотя окно приоткрыто. — Чонгук? — тише произносит он спустя минуты пять, на что получает такую же тишину, а затем он хмурит брови и поворачивает голову в сторону, замечая, что парень лежит с прикрытыми веками. — Чонгук блять. — чуть громче говорит Пак и Чон вздыхает и вопросительно мычит, открывая медленно веки. — Ты уже спишь? — Чимин хочет ударить себя по лицу от такого дебильного вопроса, но он срывается с губ быстрее, чем тот может его обработать в своей голове.

— Нет.

— А, понятно. — произносит через секунды три Пак и отворачивает голову, сдерживая тяжёлый вздох. Такое ощущение, что напряжение излучается от него даже в воздухе, но он не знает, почему не может успокоиться и расслабиться. Чонгук переворачивается на бок к нему лицом и медленно рассматривает чужой профиль, немного двигая ноги к чиминовым, от чего тот чувствует совсем невесомое прикосновение и еле заметно вздрагивает на секунду, на что Чонгук хмурит свои брови.

— Тебе… страшно здесь? — спрашивает хрипло Чонгук, поднимая немного брови вверх, смотря, как Чимин сразу качает отрицательно головой. Чон заметил его напряжённое состояние, но думал, что Чимин сразу привыкнет. Чон, кажется, не перестанет ему удивляться, Пак самостоятельно своими ногами залез в логово убийц, которые теперь жаждят его поймать, но он и то спокойней реагировал на это, чем на то, что ему придётся спать в одной кровати с Чонгуком.

— Да. — выдавливает из себя всё же Чимин и прикрывает веки, хмуря брови, пока Чонгук становится серьёзным и внимательно на него смотрит, после чего кивает и тянет к нему аккуратно руку, чем привлекает внимание Пака, который сразу переводит на ту взгляд, а затем вопросительно смотрит на Чонгука.

— Ты боишься нового места или… меня? — спрашивает он, держа руку навесу, чем ставит Пака в тупик, заставляя его подвиснуть. Мозг Чимина в этот момент просто вылетает, отказываясь на это хоть как-то реагировать, а потому заставляет Чимина справляться самостоятельно.

— Нового места. — хрипит тихо Пак, на что Чонгук кивает и протягивает руку дальше, кладя её на чужую талию и двигая к себе, а тело Пака само по себе поддаётся вперёд и пододвигается к Чонгуку, а затем разворачивается, чувствуя спиной чужую широкую грудь, от чего заставляет на пару секунд задержать дыхание, потому что он чувствует на своих ногах чужие, и хоть между ними ткань чонгуковых штанов, он расслабиться всё равно не может. Но тот прижимает Пака ближе к себе, крепче сжимая его талию, не сказать, что сейчас Чонгуком руководствует здравый смысл, но лучшего варианта за одну секунду в его голове не нашлось, а потому он и не стал сопротивляться. — Блять, я себя сейчас чувствую как девочка подросток перед первым сексом. — тихо проговаривает Пак и немного двигается, удобнее укладываясь, пока Чонгук издаёт смешок.