VIII часть — Между реальностью и вымыслом (2/2)

И Джейк его нашёл.

— Ничего такого! Джейк просто подыгрывал ему, чтобы выжить, на самом деле это ничего не значит, — не унималась ботаник, трепетно выгораживая своего друга.

Кинг не стал спорить, лишь ядовито ухмыльнулся, буквально прожигая молчащего Парка взглядом. Казалось, мужчина хотел найти что-то в Джейке, но тот лишь стыдливо погрузил взор в огонь, в надежде, что от него отстанут. И Кинг на удивление отстал. То ли проявляя солидарность, то ли понимая положения лесника.

Клодетт, времени зря не теряя, открыла тетрадь и принялась записывать свои заметки ручкой. Белоснежные листы коричневой тетради, только-только начинали заполняться чернилами. А девушка всё не унималась, продолжая записывать всё, вплоть до мельчайших подробностей. Парк трепетно оглядел лагерь. После того как они изгнали Сущность настал новый период жизни. Но есть ли Джейку место в этом новом времени? Ему становилось не по себе от осознания, что больше не нужно страдать, измываться над собой из последних сил, ради побега и встреч с Тенью. Всё казалось таким нереалистичным, что парень поспешил протереть глаза, в надежде прогнать наваждение. Но ничего не изменилось. Он всё также сидел перед костром со всеми выжившими. Рядом сидела Морель, девушка, что имела для Парка огромное значение. Именно она спасала его от одиночества и потери крови в роковых ситуациях. Её нежные руки не раз обматывали бинтами тело Джейка и он это помнит, а ещё он помнит Майкла, и, сколько бы не старался, не мог изгнать его образ, что терроризировал уставший разум.

— Джейк… — мрачно прошептала Клодетт выводя парня из грёз. Он настороженно взглянул на подругу в ответ. Морель прижимала к животу окровавленную тряпку, а из её рта сочилась кровь. Она кашляла, и просила о помощи, протягивая испачканную руку. Джейк схватился за неё, бегая взглядом по страдающей подруге.

— Джейк, мне холодно, — прохрипела девушка.

Лесник оглянулся в поисках помощи, но лагерь, который секунду назад был заполнен людьми — пустовал. Был лишь он и приближающаяся смерть Клодетт.»

Джейк проснулся от громкого шума из гостиной. Истошное карканье доносилось из-за двери, его комнаты. Несмотря на тремор и холодный пот выживший откинул одеяло и, противясь сырой одежде, что прилипала к телу, ограничивая движения, всё же подошёл к двери. Находясь в тумане, он открыл дверь и увидел Майкла. Тот сжимал тушу ворона в руке, а ножом отсекал ему голову.

Всё ещё отходя от ужасного кошмара Парк не смог в полной мере осознать, но когда понял, его негодованию не было предела.

— Что ты делаешь?! — воскликнул он, подбегая к Тени, попутно наступая на скрипящую половицу, которая смутной тревогой отражается в его разуме, — За что ты их?!

Тень ничего не ответил. Откинув воронью голову, он начал отщипывать тушку. Джейк знал, что не в силах повлиять на него.

— Всё это время я ел их? — ошарашенно прошептал Парк, прикасаясь хладными пальцами к своей шее. Желудок свело в спазме и Джейк ощутил как пища съеденная ранее просится наружу.

Тень запоздало кивнул.

Тошнота отступила, оставляя за собой неприятный желчный привкус на подступи к горлу. Парк схватился за голову. Его внутренний стержень был поколеблен и всё, что он сделал, - это свалился на рядом стоящий стул, наблюдая, как потрошат его друзей. Парк не скрывал, что имел чуть ли не ментальную связь с этими пернатыми ребятами, а Майкл и подавно об этом знал.

— Скажи мне, — начал Парк, скрывая лицо за ладонями, — Ты это специально?

Тень покачал головой, но Джейк не видел этого. Он символично отгородился от убийцы, и тем что он делает, руками. Но в полнейшей темноте, он слышал его дыхание. Оно казалось неестественно сильным из-за проклятой маски, что была надета на нём. Её Джейк ненавидел: бездушная и холодная, вызывающая столько противоречивых эмоций. Он хотел сорвать её, в надежде обличить сущность Майкла. Обнародовать всем его истинное «Я». Но убийца принципиален. Продолжая защищать то, что таилось внутри его разума.

— Как мне дальше есть, то что я ел?! Это же отвратительно.

Тень снова покачал головой.

— Ты знаешь: они мне дороги! И всё равно продолжаешь их есть.

В какой-то момент зерно здравого смысла проросло в мыслях Парка, ведя его к истине. Он печально склонил голову над столом, на котором лежали чёрные перья испачканные в крови.

— А знаешь, — начал выживший, — Когда я жил в лесу, не гнушался ими, но тогда они мне и друзьями не были. А сейчас, как я понял, именно они единственные животные в округе. Ведь так?

Тень кивнул.

— Поэтому-то мы их едим. Больше некого?

Тень снова кивнул. Явно радуясь, что Парк смог дойти до такой мысли самостоятельно. Легко коснувшись пальцами чёрных волос, Тень потрепал его. Затем медленно прошёлся по скуле, до подбородка, задирая кверху лицо выжившего. Взгляд Майкла прожигал Джейка насквозь. Такой пристальный и пустой. Парку стало не по себе и он повернулся лицом в другую сторону, лишь бы не смотреть на убийцу. Но ощущение чужих пальцев на подбородке осталось, продолжая обжигать кожу.

— Я пошёл, — заявил выживший, вставая из-за стола, — Не хочу смотреть на это, — он указал на приготовление бульона с вороньим мясом, — Но, мне кажется, я что-то упустил. Ты случайно… Хотя нет. Неважно.

Он махнул рукой, возвращаясь в свою комнату. Ничего так не заставляло Парка задуматься, как странное ощущение. Оно преследовало выжившего с того самого момента, когда он проснулся и увидел перед собой Майкла. Джейк понимал — он забыл что-то очень важное. И посему намеревался вернуть утраченное.

Парк лег на кровать в надежде расслабиться и подумать над происходящим в который раз. Его положение казалось ему неестественным, и более того, странным. Только сейчас лесник осознал, что план, который они составили с Морель, «слегка» вышел из-под контроля. Веки начали тяжелеть, а проваливающийся в пелену сна Джейк всё никак не мог понять, как такое получилось. Почему именно на нём перемкнуло Майкла?

«В просторную комнату сквозь открытые, высокие окна проникали лучи солнца. Изящные тонкие шторы, едва просвечивая, колыхались под натиском ветерка. А спящего парня, что нежился в рассвете дня, покрывало мягкое одеяло. Его оливкового цвета кожа выделялась на контрасте с белым постельным бельем, но даже так, полностью голый в обнимку с тканью, Парк больше походил на произведение искусства, что замерло во времени. Срисовывай как есть — будет шедевр. Он сонно потянулся, ощущая, как волна удовольствия прошлась по вытянутым рукам и ногам, а с губ сорвался стон. Развалившись на кровати и только начиная открывать глаза, Джейк осознал, что давно не мог так приятно выспаться и был неимоверно счастлив нежась в кровати. К несчастью, тяжелые дубовые двери раскрываются, и в комнату заходит старший брат. Его черные, уложенные лаком волосы были забраны назад, поблескивая в свете солнечных лучей. Он одет в деловой костюм, а его густые чёрные брови нахмурены, придавая взгляду выразительности.

— Поднимайся! — командует он, — Отец хочет тебя видеть. И бога ради, накинь на себя что-нибудь.

Брат в который раз одарил младшего суровым и красноречивым взглядом, который как две капли воды был похож на отцовский и, не дождавшись ответа, покинул комнату. Джейк почесал затылок и громко зевнул, затем ещё немного поежившись, всё-таки нашёл в себе силы встать. Накинув на себя вчерашнюю белую рубашку и брюки, Парк вышел из комнаты, бредя по мягкому ковру голыми ногами и зевая на ходу. Кое-как заправив мятую рубашку под брюки, он попытался прилизать торчащие в разные стороны волосы, но те принципиально пожелали остаться похожим на воронье гнездо.

— Что ж, — выдохнул Парк, останавливаясь перед дверью в кабинет отца, — Поехали.

Открыв деревянную дверь с позолоченной резьбой, парень зашёл в просторный кабинет. С двух сторон вдоль стен стояли высокие шкафы, усеянные книгами, а в центре комнаты стол. Именно его Джейк со старшим братом заказали отцу на день рождения, и обошёлся он сыновьям в круглую сумму. Ручная резьба из палисандра, покрытая лаком, что отражался на свету, говорила сама за себя. Вообще их отец любил деревянную мебель, и чем старше и массивнее она была, тем больше силы она внушала в деловой образ отца. По крайней мере, так он сам считал. А Джейк же просто за глаза называл его «консерватором» или «стариком».

— Ты звал меня? — спросил Парк, отряхивая с локтя пушинку, — Я тут.

Отец сидел за своим столом, заваленным кипами бумаг, которые как карточный домик готовы были съехать в любую минуту и разлететься по полу кабинета. Подняв взгляд на сына, он откинулся на спинку кожаного кресла и, освобождая нос от тяжести очков, потёр переносицу.

— Брат сказал ты хочешь бросить университет?

— Доложил на меня всё-таки, — прошипел под нос Парк, — Вот крыса.

— Ты понимаешь, что без должного образования будешь никем? Хочешь побираться на помойках как эти ничтожества?! Кем ты станешь?

— Может быть, я стану свободным человеком и каждую ночь не буду просыпаться в поту от кошмара, что потеряю подрядчиков, а компания обанкротится? — язвительно ответил Джейк.

— Так вот как ты видишь меня? — ухмыльнулся отец, но сквозь это наигранное спокойствие сын заметил, как дрогнули его морщины у рта, — Ты никчёмный ребенок, не осознающий важность этого бизнеса. Кто ты без меня и моего покровительства?! Ты никто, Джейк! Ничего не умеющий и ничего из себя не представляющий. В этом мире ты никому не сдался.

— Вот и проверим, — хмыкнул сын, поворачиваясь к отцу спиной.

— Хочешь попробовать себя в реальной жизни? Ну что ж. Дерзай! Только потом не приползай к моим коленям в слюнях и соплях, провонявшей мусоркой и мочой, прося у меня защиты.

— Как скажешь, — холодно произнес Парк, открывая дверь в коридор.

— Весь в мать! — кинул отец вслед, — Я подобрал эту шлюху с улицы, а она оказалась той ещё не благодарной сукой. У тебя её характер!

— Как ты назвал мою мать?

— Как она посмертно того и заслуживает, — ухмыльнулся отец, предвещая достигнутого эффекта, но Парк усилием воли взял себя в руки.

«Не позволяй этому мудаку видеть твои эмоции. Будь холоден и тогда он проиграет.»

— Как скажешь, — сдерживая ненависть произнес Парк, удаляясь из кабинета отца.

Совладав с гневом, он закрыл за собой дверь. Джейк понимал, что вышел из этого диалога победителем. Если бы он сорвался, то ещё сильнее закрепил бы за собой положение эмоционального ребенка, который ничего не смыслит в жизни. Но за мать он отомстит. Парк поклялся в этом, покидая отчий дом и провожая предавшего брата хищным взглядом. И он тоже.»

Джейк поторопился, предполагая, что кошмары перестанут его преследовать. Напротив. За один короткий промежуток времени, ему приснилось их аж два. Раньше такого не было. Задумчиво поднявшись с кровати, выживший подошёл к столу, на котором стояла миска с бульоном. Он поморщился, вспоминая из чего еда сделана. Коснувшись до неё пальцами и почувствовав, что она холодная, Парк осознал, что опоздал к приему пищи, а Тень принёс миску ему в комнату.

— Как мило, — ухмыльнулся выживший, ощущая нотки сарказма в своих словах.

Самого Майкла в комнате не было. Поэтому выжившему нечего было в ней делать. Оставив еду в гордом одиночестве, он поторопился покинуть настолько приевшуюся и пустую комнату. Чтобы вдохнуть хоть капельку чего-то нового в свой сонный разум.

В общем помещении, что всё так же соединяло гостиную с кухней, Парк заметил Майкла. Тот сидел за уже очищенным от крови и иных остатков вороны столом и занимался своим хобби. Его пальцы профессионально переплетали тонкие нити через остатки костей, создавая при этом орнамент. Мужчина даже не шелохнулся, когда, скрипя дверью, Джейк показался ему на глаза. Полностью погруженный в свою работу, он лишь шумно дышал в маску.

Когда оголенная пятка вступила на дощечку, та со скрипом дала о себе знать, нарушая окружающую тишину. Парк поморщился, и воспоминания резкой болью отдались в разуме. Он неожиданно вспомнил, что планировал побег и вообще его здесь быть не должно. Паника от неожиданного воспоминания нахлынула, беря под контроль тело выжившего. Ноги ослабели, а грудь тянуло под звуки учащающегося сердцебиения. Он оцепенел, продолжая стоять над этой половицей и глядеть на Майкла сидящего перед ним, широко раскрытыми глазами. Чудом собравшись с мыслями, Парк аккуратно сел за стол. Средним пальцем Тень перебирал костяшки, то и дело шелестя ими. Беря одну в руки, убийца принимался осматривать её и если та подходила, то включал косточку в подношение. Тех, что не подошли, ждала довольно примитивная участь - они возвращались обратно в мёртвую гору останков. Находя успокоение в наблюдении за Тенью, Джейк в который раз осознавал, что ему нравится как ведёт себя Майкл за работой. Сосредоточенный и такой по-хозяйски решительный, он вызывал восхищение у парня. Особенно когда работал своими руками. Длинные пальцы обматывали нитку, одновременно держа в тисках бежевую кость ворона. Его руки были настолько напряжены, что под кожей проступали вены. Такие явные и манящие, они уходили от тыльной стороны ладони и заканчивали своё начало под краем закатанного рукава комбинезона, который заканчивался на стыке предплечья и плеча. Джейк сглотнул, ощущая смешанные эмоции. В груди затрепетало, как от паники, но на этот раз Парк понимал, что это иное чувство. Доселе ему не знакомое.

— Я с тобой, — проявил инициативу Парк, внимательно изучая реакцию Тени на эту просьбу, — Научи меня их делать.

Майкл отложил подношение в сторону и пододвинулся ближе к выжившему. Расположив руки перед ним, Тень взял пару косточек и новую нитку, собираясь делать новое подношение. Проследив внимательным взглядом за Джейком и осознав, что тот всё видит, он начал привязывать косточки друг к другу. После подключил ещё парочку, пока из них не сложился круг. Именно в него он и продолжал вплетать узор костями.

Они просидели за работой несколько часов. В полном молчании и покое. Парк даже успел позабыть о всех своих проблемах и невзгодах, полностью отдавая себя работе. И искренне радуясь, когда у него начинал вырисовываться узор. Создание подношений оказалось намного приятнее и увлекательней, чем казалось на первый взгляд. Теперь Джейк полностью понимал Майкла и его любовь к этому делу. В какой-то момент Парк понял, что когда вернётся в реальный мир, то обязательно продолжит этим заниматься.

Отложив уже третье подношение, Майкл встал из-за стола и молча побрёл в комнату Парка. А сам выживший, поглощенный работой, старательно продолжил привязывать череп птицы к основанию. Ему пришлось переделывать эту часть трижды, так как внутренний перфекционизм Джейка кричал ему, что череп должен быть ровнее, но тот как назло косился в сторону, не допуская идеальной симметрии. На четвертый раз выжившего не хватило. Он хмуро осмотрел всё, что они сделали и осознал, что за пару часов заметно стемнело, а Тень уже давно покинул его общество. Поднявшись, Джейк взял с собой свою поделку и направился в комнату. Он искренне хотел, чтобы Майерс помог ему ровно привязать этот сраный череп, который то и дело падал на бок. Либо Парк расколет его в порыве гнева.

Приоткрыв дверь, выживший заметил, что Тень лежал под одеялом спиной к двери. Аккуратно сложенный комбинезон лежал на спинке кровати, а ботинки стояли у прикроватной тумбы. Маска на удивление лежала рядом с подушкой.

— Майкл, — шёпотом позвал его Джейк, но тот даже не шелохнулся.

Тогда Парк подошёл ближе. Положил недоделанную работу на тумбочку и нагнулся к Тени, чтобы посмотреть ему за плечо, спит ли он.

Длинные светлые волосы прикрывали часть лица и Джейку пришлось провести по щеке пальцами, чтобы убрать мешающие прядки. Неожиданной вспышкой в сознании появились воспоминания о последнем разе, когда им пришлось спать вместе. В тот раз Парк так же аккуратно исследовал его лицо и шею, стараясь запомнить его черты, и видимо не зря. Сейчас они не кажутся ему такими непривычными как тогда. Пальцы скользнули со скулы до губ и ниже к подбородку. Тот слегла кололся, а на коже проступала сильно отросшая щетина. Ещё чуть-чуть и она была бы классической короткой бородой. Тень сонливо вздохнул и повернулся в сторону Парка. Одеяло слегка сползло, оголяя шею и ключицы, на что выживший только одернул руку.

«Не забывай зачем ты здесь, — повторял самому себе Парк.»

Мысли о побеге вновь ожили в голове Парка. А голос разума твердил ему бежать, пока есть возможность и убийца спит. Джейк развернулся и направился в коридор к скрипящей половице. Он всё решил. Давно решил. И уходить с намеченного пути желания не было. Проведенные вместе часы, это лишь иллюзия заботы и любви. Выживший искренне верил, что лишенный эмпатии монстр не может любить. Только сейчас Джейк осознал насколько искусно Майкл держал его на привязи. Давал то, чего брошенному Джейку не хватало — чувство заботы и значимости. То, чего не дал ему отец тиран и рано покинувшая его мать.

— Вот скотина, — прошипел Парк, проясняя разум, — Я почти повёлся. Чёрт. Я не проиграю в этой игре.

Оказавшись перед целью, Парк присел на корточки и попытался её приподнять, но доска так плотно прилегала, что пальцами ничего не получилось. Нужно было что-то тонкое, чтобы подсечь её. В порыве гнева и нетерпения выживший продолжил ковыряться с доской, всячески пытаясь задеть её: то ногтями, то подушечками пальцев, но всё было бестолку. Она соскальзывала. Парк устало вздохнул с ноткой раздражения. Без какого-либо тонкого и острого предмета ему не удастся продвинуться ни на шаг. Пальцы нещадно жгло, а в нескольких из них торчали мелкие занозы. Джейк призадумался, хмуря брови. Его взгляд прожигал деревяшку насквозь, а мысли как река текли буйным потоком и, наконец, дошли туда, где впадали в глубокий океан. Он нашёл решение. Поднявшись с колен и взглянув в сторону ванны, Парк направился туда. Осколки разбитого стекла, сваленные в кучу, лежали на тумбочке. Выживший хотел было пошариться в них, но тут же остановил руку, что уже потянулась к стеклу. Взглядом выбрав один из десятков самый длинный, Джейк аккуратно, не издавая шума, взял его в руки.

Вернувшись обратно, уже без какого-либо напряга, лесник поднял половицу и отложил её в сторону. А перед ним предстал маленький тайник. В нём лежала покрытая паутиной масляная пинта, как раз для той лампы, что стояла у него на тумбочке. Рядом с ней лежал тонкий железный кинжал, напоминающий иглу. Взяв его в руки, Парк осмотрел украшенную изумрудным камнем рукоять. По внешней оценке, ему было не больше века. Торопливо протерев лезвие своим шарфом и забрав из тайника пинту, Джейк вернул половицу на место. Для полного освобождения не хватало лишь взять четыре осколка, лампу, и дать дёру из этого дома. Но всё вышеперечисленное было в комнате, где сейчас спал Майкл. Да и сомнений было много по поводу того, что Тень держит все четыре камня у себя. Не спит же он с ними? Хотя для такого любителя всё контролировать это оказался бы вполне реальный вариант. Парк в который раз напряг извилины. Можно конечно убежать и так, но в лесу темно, а Дуайт вряд ли будет рад «пустому» Джейку. Он медлил. Глаза бегали по стенам и полу в поисках ответов.

«Рискну — помру, а не рискну — буду вечно жалеть о том, что не решился.»

Вздохнув, он вошёл в свою комнату. Тень всё так же лежал, только уже спиной к окну и лампе, что как раз стояла у самой крайней тумбочки. На ближней же лежало недоделанное подношение Парка. Он осмотрелся и заметил на ней два выдвижных ящика. Наводящие мысли вызывали у него надежду, и потому Парк подошёл к тумбочке. Присев на корточки, он нежно ухватился за ручку, медленно открывая ящик. Взгляд бегал то на спящего Майкла, то на тумбочку перед собой. Дыхание перехватило, когда Тень поежился под одеялом. А Парк замер, ощущая немоту в своих ногах. Наконец первый ящик открылся и там не было ничего, кроме пыли. Лесник бы вздохнул с досады, но такая роскошь была непозволительна. Принявшись за второй, выживший заметил едва уловимый блеск, когда открывал его. И острый взгляд не подвёл. Там лежали четыре осколка. Джейк с непониманием посмотрел на Тень, а затем снова на камни. Такое безответствие не вписывалось в картину Майкла, которую нарисовал у себя в голове Парк. Но тем не менее, лесник торопливо рассовал осколки по карманам своей кожаной куртки и медленно поднялся с затекавших ног. В эту минуту лампа, стоявшая на противоположной стороне кровати, казалась самым далеким предметом для Парка. Он помедлил еще раз. А нужна ли она ему? Может и в темноте разберётся? Не первый раз. С досадой поджав губы, он вышел из комнаты и со всех ног направился к дверному порогу. Убрав засов, он приоткрыл дверь. Та предательски проскрипела, нарушая всеобщую тишину, и Джейк зажмурился, прислушиваясь к звукам в комнате. Но его встретила тишина. Выживший открыл дверь, вышел за границы дома и обернулся. Сам не зная зачем, но обернулся. То ли в надежде, что увидит там Тень, то ли напротив - в страхе. Парк не понял. Обведя взглядом кухню, на которой грелся вороний бульон и стол, на котором Майкл с Джейком мастерили подношения, что-то в выжившем готово было сломаться. Но всё же выдержало нагрузку в самый ответственный момент. Собравшись на выдохе, он закрыл за собой дверь и оказался на улице. Позади был Майкл, а впереди лишь чёрный лес.