Глава 11. О днях рождения (2/2)
— Ночью обещают шторм, — дядя Вернон подошел к машине и поманил семейство за собой, — так что твоя заветная мечта сбудется, хотя китов и акул я все равно не обещаю. Лодку нам любезно одолжил этот джентльмен, но нужно поторопиться, пока до острова все еще можно спокойно доплыть.
Беззубый старик злорадно ухмыльнулся, показывая на старую лодку, то и дело подпрыгивающую на волнах. Гарри подумал, что этот старикашка вряд ли решил их утопить, но явно содрал с дяди Вернона немало денег.
— Я запасся кое-какой провизией, так что быстро-быстро на борт!
Дядя Вернон греб очень уверенно. Если бы Гарри не боялся вывалиться из лодки, не стучал бы зубами, тщетно пытаясь согреться, он непременно залюбовался бы мощными отточенными движениями. Тетя Петунья куталась в свою шаль и неодобрительно поглядывала на племянника, зато Дадли сиял от счастья.
— Т-ты зздорово ппридумал, Ггарри! — дрожа от холода сказал он и склонился к воде, пытаясь вытащить пенный барашек.
Поттер лишь пожал плечами: он уже не считал свою идею такой уж прекрасной, но раз просил на день рождения маяк и бурю, отказываться было глупо. И потом, море было потрясающим.
— А вы храбрые и отважные солдаты, джентльмены! — бодро поприветствовал мальчишек немолодой, но крепкий и высокий мужчина, встретивший их на берегу и помогший Гарри и Дадли выбраться из лодки. Он же поймал у дяди Вернона конец веревки и привязал лодку к берегу. Дядя Вернон под руку вывел на берег тетю Петунью и с удовольствием пожал натруженную ладонь мужчины.
— Добрый вечер, мистер Джонс, большое спасибо за гостеприимство! Это мои сорванцы, Дадли и Гарри. Гарри очень просил показать ему маяк на день рождения, желательно, со штормом, так что я не смог отказать. Петунья, это мистер Джонс, хранитель маяка, и он любезно уступил нам свою хижину для ночлега.
— Спасибо большое, — улыбнулась тетя Петунья и порозовела, как девчонка, когда мистер Джонс почтительно поцеловал ее ладонь. Дадли сделал вид, будто его тошнит, Гарри засмеялся, и холод внезапно перестал мучить его.
— Я вообще предпочитаю жить на маяке, так что в хижине может быть неубрано, — повинился мистер Джонс, — но я оставил для вас под навесом запас дров и хороших одеял, так что шторм вам не страшен. Желаю хорошего отдыха, юного джентльмена поздравляю с наступающим днем рождения, не буду вас смущать.
Мужчина откланялся и ушел, а Гарри и семейство Дурслей зашли в хижину. В ней очень сильно пахло морскими водорослями и солью, ветер свистел в углах, а огромный пустой камин навевал тоску. Однако всего через несколько минут дядя Вернон развел огонь, тетя Петунья кинула ворох толстых одеял прямо перед камином и достала пару спальных мешков из своего чемодана.
— Я все же надеялась на более цивилизованный отдых, — проворчала она, — иначе взяла бы мешки для всех, но, думаю, и так сойдет.
— А теперь можно и пировать, — дядя Вернон вернулся с улицы, мокрый, но держащий в руках огромный медный чайник.
Они все вчетвером сидели прямо на полу на горе одеял и спальных мешках, жарили на длинных шампурах купленные дяде толстые сосиски и кусочки тоста, зефир и нарезанные тетей Петуньей ломтики яблок и персиков. Ели прямо руками, обкапавшись с головы до ног, смеялись друг над другом и над смешными историями, которых у дяди Вернона накопилось огромное количество. Пили горячий чай, отдающий странным запахом и передавали друг друга плитки молочного шоколада.
Когда за окнами окончательно стемнело, начался настоящий шторм, ветер угрожал разнести маленький домик на щепки, а в окна и двери плескались брызги высоких волн, Гарри вдруг показалось, будто кроме них никого на целом свете больше нет, но они — вот здесь, рядом, все вместе, и тепло от этой мысли затопило его с головы до ног.
Никто не вспоминал ни про паническое бегство из дома, ни про письма, ни про грядущее разбирательство с Хогвартсом, но зато каждому было что сказать людям напротив.
Ближе к полуночи еда была съедена, чай выпит, а вместо разговоров все чаще получались лишь усталые протяжные зевки. Тетя Петунья расстелила часть одеял на большой кровати во второй комнате домика, а часть на софе, так что Дадли и Гарри снова пришлось ночевать в одной комнате. Кузены переглянулись между собой, вздрогнули от раската грома и принялись устраиваться.
— Извини, — буркнул Дадли вместо пожелания доброй ночи, и Гарри растерянно ответил:
— Ты меня тоже!
От наплыва впечатлений его голова начала сильно болеть, и он никак не мог уснуть. Так что когда Дадли захрапел, Гарри просто принялся следить за секундной стрелкой на его часах со светящимся циферблатом. Поттер подумал, что обязательно извинится перед дядей и тетей, когда они встанут поутру, а затем все же попросит их отвести его в волшебные магазины. Он решил, что хочет отправиться в Хогвартс, хочет прочитать все те волшебные книги, указанные в списке, хочет узнать что-то новое, что не было бы доступно Дурслям. И тогда, быть может, он принесет им пользу вместо бессмысленных трат, страха и неприятностей.
Секундная, минутная и часовая стрелки сошлись в верхнем положении, и в этот самый момент дверь слетела с петель с оглушительным треском.