Часть 27 (1/2)
К огромному удивлению Гарри Поттера, расколоть Рона Уизли и Невилла Лонгботтома оказалось намного сложнее, чем он изначально предполагал. Лонгботтом просто избегал своего соседа по комнате, словно почувствовал, что Поттер его недолюбливает. В любом случае, Невилл по мнению Гарри вёл себе ничем не различно от прошлой жизни, и в конечном итоге Поттер махнул рукой. Невилл вряд ли общался с Томом Реддлом, и Поттер решил пока что оставить его в покое, а потом просто расспросить под сывороткой правды. Когда Гермиона её сварит.
Рональд же Поттера не просто избегал. Казалось, что Уизли избрал целью вообще не попадаться на глаза Гарри и избегать любого контакта. Поттер нашел это подозрительным, и в принципе Грейнджер была с ним согласна. Каждый раз, когда Гарри пытался прижать рыжего к стенке и задать пару-тройку вопросов, Рональд уходил от ответа или просто уворачивался, и получить информацию от бывшего друга было практически невозможно.
Вздохнув, Гермиона приступила к варке сыворотки правды. Оборотное в данный момент настаивалось, и Грейнджер рассудила, что может воспользоваться возможностью начать готовить зелье, по всей видимости без которого им обойтись не удастся.
Конечно, Гермиона про себя усмехнулась подобной иронии. Как-то в своем прошлом детстве Гарри прекрасно обходился без сыворотки правды, а в этом разбаловался? Впрочем, зелье было довольно сложным, хотя все ингредиенты Поттер уже волшебным образом умудрился собрать. А то, чего не нашлось в его заполненном до пределов сундуке, пополнилось после ночного похода в подсобку Северуса.
Впрочем, в этой жизни Гермиону Поттер явно оберегал, и на ночные вылазки с собой не брал. А ещё, он в этот раз буквально сопровождал подругу повсюду. Внимательно прислушиваясь, сначала уверялся, что василиска нигде поблизости нет, и только после этого позволял Грейнджер куда-либо идти.
Попутно Поттер не спускал глаз практически со всего факультета. Джинни по-прежнему краснела и бледнела в его присутствии, Рональд каждый раз делал вид, что у него неотложные дела, а остальные однокурсники сторонились. Гарри не расстраивался. Всё это его мало беспокоило, но гораздо больше его волновал тот факт, что пока он не может наверняка сказать, если кто-то ещё попал под влияние дневника.
Оборотное было готово прежде, чем сыворотка правды, и свою операцию они назначили на субботу. Во время похода в Хогсмид Грейнджер обнаружила Панси Паркинсон в магазине волшебной косметики и средств для ухода за волосами, и, не церемонясь, мановением палочки выдернула волосок прямо с её головы.
Паркинсон ахнула, мгновенно схватившись за затылок и обернувшись по сторонам, но единственным покупателем кроме неё была Грейнджер, и та стояла довольно далеко. Скривившись, словно проглотила лимон целиком, Паркинсон тряхнула головой и вернулась к своему занятию: она выбирала кондиционер для волос, и судя по всему, дело это было чрезвычайно сложное и довольно ответственное. Паркинсон стояла перед прилавком уже битых пятнадцать минут и до сих пор не могла принять решение.
В любой другой день Гермионе было бы совершенно безразлично, сколько часов Паркинсон угробит, выбирая между запахом жасмина и сирени, но не сегодня. Сегодня им нужно было ещё успеть попасть в гостиную Слизерина, в которой так удачно застрял избравший не идти в Хогсмид Малфой.
Каким образом Поттеру удалось узнать все детали внутренней динамики Слизерина, Грейнджер понятия не имела, но и задавать слишком много вопросов не намеревалась. У Поттера были свои методы, и Гермиона бы не удивилась, если бы на разведку он посылал свою маленькую змейку. В любом случае, Гермиона глубоко вздохнула и подошла к стойке, демонстративно понюхав оба флакончика.
– Я бы купила сирень, – пожала плечами магглорождённая волшебница, облокотившись о стойку и насмешливо глядя в самые глаза Паркинсон.
– Тебя никто не спрашивает! – Паркинсон мгновенно вспыхнула и, подхватив бутылочку с запахом жасмина, жестом подозвала продавщицу. – Я возьму эту!
Гермиона лишь усмехнулась, пытаясь не рассмеяться в открытую, пока Паркинсон, швырнув несколько монет на прилавок и подхватив свою покупку, стрелой вылетала из лавки, словно за ней стая дементоров гналась. Проводив её задумчивым взглядом, продавщица внезапно обернулась к Грейнджер.
– Спасибо вам, юная леди, – ведьма покачала головой. – С мисс Паркинсона мы хорошо знакомы, она часто покупает у нас различные товары. Мисс Паркинсон имеет привычку часами обдумывать элементарное решение, словно её жизнь от этого зависит. Так что, я вам очень благодарна, что сегодня вы слегка ускорили её мыслительный процесс, хоть вы и сделали это от противного. Потому что я уже вполне смирилась, что пропущу обед.
– Не стоит благодарности, – Гермиона теперь уже рассмеялась в открытую. – Вы же не обидитесь, если я отложу свою покупку этого кондиционера? Сказать по правде, я сейчас тоже спешу.
– Отнюдь, моя дорогая, – продавщица добродушно усмехнулась и подмигнула девушке. – К тому же, этот бренд совершенно не подходит к текстуре ваших волос. Вам нужна специальная формула для идеальной укладки, но вы ведь её уже нашли?
Грейнджер вновь кивнула, но потом, словно вспомнив что-то, встрепенулась.
– Скажите, у вас есть духи, которыми пользуются мисс Паркинсон? Что-то с розой, они сегодня на ней были.
– Конечно, вам завернуть? – старшая волшебница вопросительно взглянул на Грейнджер, и когда магглорожденная качнула головой в знак согласия, без лишних слов завернула ей бутылочку.
– Спасибо, – Гермиона достала нужную сумму денег, расплатилась с продавщицей и, ещё раз кивнув на прощание, последовала за Паркинсон. Гарри Поттер был терпеливым во всём, но вот слишком долго ждать терпеть не мог.
В «Трёх Метлах» уже все собрались. Паркинсон о чем-то громко жаловалась Теодору Нотту, который то ли по счастливой случайности, то ли благодаря тщательному планированию Поттера и был тем, кто дожидался её для совместного ланча. Заметив вошедшую в помещение Гермиону, Паркинсон одарила её ещё одним презрительно-разъяренным взглядом, которому мог бы позавидовать сам василиск. Впрочем, в отличии от василиска, на магглорожденную волшебницу взгляд Панси явно не имел никакого эффекта, и поэтому Грейнджер невозмутимо прошествовала к столу, где её уже дожидался Гарри.
– Ты задержалась, – Поттер придвинул к ней молочный коктейль и одним махом осушил содержимое своей кружки.
– Паркинсон всё никак не могла выбрать между запахом сирени и жасмина, – Гермиона равнодушно пожала плечами. - Пришлось ей немножко помочь, конечно же, от противного.
– И какой же запах Паркинсон в конечном итоге выбрала? – поинтересовался Поттер практически вопреки себе, праздно приподняв бровь. Все-таки, любознательность всегда была отличительной чертой избранного. Или любопытство.
– Жасмин, – выражение лица Гермионы было невозмутимыми.
– Гермиона, – Гарри хмыкнул. – Ты же в курсе, что и Нотт, и Малфой терпеть не могут этот запах? И если ты хочешь меня спросить, как мне известна такая информация, то у меня есть свои способы.
– И именно поэтому, – теперь лицо Гермионы изображало невинность. – Я и посоветовала ей сирень. Но Паркинсон всё-таки выбрала жасмин.
– Понятно, – Гарри хохотнул и кивком головы указал в сторону парочки слизеринцев. – К слову, я уже успел добавить снотворное в их напитки.
– Зелье? – Грейнджер приподняла бровь.
– Маггловская таблетка, – на лице Поттера не дрогнул ни один мускул. – На самом деле, было легче невзначай уронить их в стаканы с напитками.
– Невзначай, но два раза, в разные стаканы и буквально под носом Теодора?
– Ну, что я могу сказать, – Гарри расплылся в улыбке и самодовольно развёл руки в стороны. – Ловкость рук и даже никакого волшебства. Мне это показалось вселенской справедливостью.
– У меня нет абсолютно никаких претензий к твоей вселенской справедливости, – Грейнджер с удовольствием пригубила молочный коктейль. – Я так понимаю, нам нужно теперь дождаться, пока эта сладкая парочка заснёт, и отлеветировать их куда-нибудь в укромный уголок?