Часть 26 (2/2)
Как оказалось впоследствии, сделал он это совершенно напрасно. К тому моменту его ещё не учили окклюменции. На самом деле, Малфой обратился к профессору Снейпу с просьбой обучить себя именно после этого инцидента, и, просмотрев его воспоминания, Снейп мгновенно согласился. Теперь Драко даже знал, почему.
В тот день Люциус сцепился с Артуром Уизли, одарил Гермиону парочкой намеков, вызывая её реакцию, а дома преподал урок собственному сыну. Едва они вернулись в менор, Драко было приказано явиться в кабинет отца. Одарив сына ледяным взглядом и дождавшись, пока тот прикроет за собой дверь, Люциус жестом приказал ему подойти и откинулся на спинку кресла.
Почувствовав неладное, двенадцатилетний Драко застыл перед отцом, шестым чувством и знаменитой интуицией Малфоев безошибочно угадав, что невинно лежавшая на поверхности стола палочка Люциуса недолго останется не у дел.
– Расскажи мне, мой наследник, чем именно ты занимался в лавке до моего прихода, – если раньше Драко только подозревал, что ничем хорошим этот вызов в кабинет не закончится, то теперь он мог сказать наверняка. Голос отца не оставлял сомнений, как и его взгляд. Драко опустил глаза, уже догадываюсь, что отец за ним следил, а это значит...
– Совершенно верно, – Люциус поднялся с места, обманчиво-ленивым движением подхватив волшебную палочку со стола и неспешно прошелся по своему кабинету. – Мне известно, за кем ты наблюдал. Мне известно, что именно ты думал в тот момент. И можешь не тратить дыхание на пустые оправдания, оно тебе ещё понадобится для намного более уместных вещей.
Драко даже не думал обманывать себя в этот момент. Дыхание понадобится ему для криков или слез после неминуемого наказания. Прикрыв глаза, мальчик с обречённым выражением лица ожидал дальнейших событий. В том, что Люциус придумал что-то явно не просто неприятное, но которое запомнится ему надолго, наследник рода Малфоев не сомневался. Меж тем, отец не спешил воплощать угрозу в жизнь, явно намереваясь сперва до конца объяснить все на словах.
– Мой сын любовался грязнокровкой. Мой наследник мечтал прикоснуться к грязнокровке. Моя плоть и кровь, он тянул руки к Гермионе Грейнджер. Что ж, сейчас он узнает, какими последствиями чревато тянуть руки к грязнокровкам.
А потом Люциус приказал ему положить руки на стол и взмахнул волшебной палочкой...
Как ни странно, но растворившиеся кости совершенно не причиняли боли. Просто руки Драко повисли, словно две бессильные тряпки. И отец объяснил, что это его первый урок: поначалу всё может быть прекрасно, а жизнь показаться мечтой. А потом Люциус влил ему в рот зелье и запретил всем домочадцам давать Драко хоть какое-либо болеутоляющее.
На второй курс в Хогвартс Драко вернулся, хорошенько усвоив свой урок. Последствия некоторых решений могут быть намного болезненнее, чем кажется на первый взгляд. А потом он со своей метлы на квиддичном поле, с широко распахнутыми глазами наблюдал, как Локхарт сделал то же самое с Гарри Поттером.
Уже став взрослым, Малфой понял, что Люциусом руководствовали не жестокость или садизм. Просто, взрослый мужчина понял реакцию двенадцатилетнего сына лучше, чем тот понял сам себя, и решил пресечь любые намеки на корню. Особенно помня о как минимум двух членах семьи Нарциссы и их выборе. Люциус намеревался любой ценой предотвратить даже возможность того, чтобы Драко последовал примеру Андромеды Блэк.
В этой жизни в книжной лавке Драко удостоверился, что не бросал неосторожных взглядов на Гермиону и уж тем паче не мечтал. Он вообще старательно ни о чем не думал, а если мысли проскальзывали в мозг, то блокировал их окклюменцией, которую тренировал уже два года.
В конце концов, отец никогда не был сильным легилиментом. Просто, чтобы проникнуть в мозг двенадцатилетнего мальчишки с кипящими гормонами, когда он смотрит на симпатичную девочку, на самом деле не требовало особых усилий. В этой жизни кости в его руках никуда не исчезли, и Малфой считал только справедливым, чтобы и Поттер не испытывал подобное «счастье» во второй раз.
Именно поэтому накануне матча он связался с матерью и попросил одолжить ему Добби на день. А потом не только запер его в своей комнате, но и строго-настрого запретил использовать какую-либо магию в этот день. На самом деле, прекрасно зная, как творят свое волшебство домашние эльфы, Малфой приказал ему сидеть на стуле, словно статуя, и даже пальцем не шевелить.
Приказ хозяина Добби проигнорировать не мог, особенно настолько чётко сформулированный. Малфой не оставил инициативному ушастому революционеру даже малейшей лазейки.
И в своей второй жизни Поттер, как и он сам, избежал растворявшихся костей и их болезненного выращивания. Впрочем, даже если Избранный никогда и не узнает, какую услугу Драко оказал ему на самом деле, Малфой не собирался расстраиваться. Он прекрасно знал, как многим обязан и сколько должен Гарри за его заступничество на суде в прошлой жизни и за то, что Избранный буквально отмазал его от Азкабана...
А на следующее утро Хогвартс облетела очередная новость. Возле входа в туалет Плаксы Миртл нашли остолбеневшего Колина Криви, все ещё смотревшего в свою фотокамеру. Магглорождённого первокурсника с факультета Гриффиндора. События повторялись, вот только Гарри и Гермиона «на месте преступления» не попадались.
***
Как и в прошлой жизни, Гилдерой Локхарт организовал Дуэльный клуб. Как и в прошлый раз, своим ассистентом он избрал Северуса Снейпа, и как и в прошлый раз, Снейп отправил его летать, кувыркаться и заставил приземлиться на пятую точку мгновенно.
На этот раз Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер обменялись насмешливыми взглядами, с неописуемым удовлетворением, которое невозможно было бы объяснить никакой логикой, наблюдая за пытавшимся сохранить крохи достоинства Локхартом.
Если в прошлой жизни Гермиона и Гарри подозревали, что Снейп скрывает довольно существенные сюрпризы в рукаве своего тёмного камзола, а Локхарт просто шарлатан, то в этот раз они знали оба факта наверняка. Поттер даже ухмылялся с некоторой гордостью за Северуса, правда, заметила это только Гермиона.
А ещё, с противоположной стороны комнаты с точно таким же выражением лица за происходящим наблюдал Малфой. Только вот на этот раз он стоял так, что Гарри просто не мог его увидеть.
Локхарт предложил потренироваться студентам и мгновенно вытащил на помост Поттера. Гермиона уже было собиралась поднять руку и вызваться вторым добровольцем, но она не успела. Локхарт уже назвал своим выбором Уизли, и Снейп насмешливо напомнил, что палочка рыжего сломана, но даже и в лучшие свои дни с исправленным оружием, Уизли способностями не отличается, а сегодня с его талантами и сломанной палочкой, вообще отправит Поттера в лазарет.
Голос Северуса звучал ядовито-насмешливо, но Гермиона теперь прекрасно знала, что на самом деле Снейп только что позаботился о сыне своей возлюбленной в очередной раз. Судя по выражению лица Гарри, он тоже теперь это прекрасно понимал. А потом Снейп буквально выдвинул кандидатуру Малфоя, чуть ли не за шкирку вытолкнув его на помост для дуэлей.
Оказавшись в центре комнаты, как и в прошлый раз, Драко замер. В прошлой жизни во время этого упражнения Малфой сделал глупость, но именно это его мальчишество и привело к раскрытию одного из секретов Поттера: тот владеет языком змей.
Очень не хотелось опять выставлять себя идиотом, но Драко уже давно обратил внимание на одну маленькую деталь: историю слегка меняли только действия Гермионы и Поттера. Все остальные вели себя в точности, как он помнил из прошлой жизни. Что однозначно в случае Драко обозначало, что и он должен сейчас повторять свои ошибки.
Впрочем, пока Малфой просчитывал варианты, Поттер уже отправил его лететь, кувыркаясь и приземлившись на задницу. В точности, как в прошлой жизни, правда, по другим причинам. Снейп закатил глаза и мгновенно вернул его в вертикальное положение, как и в прошлой жизни, отнюдь не нежным рывком за предплечье. А потом чуть ни пинком отправил «своего протеже» обратно в исходную позицию.
Впрочем, Драко ещё в прошлой жизни прекрасно понял, что тёплых чувств ни к его отцу, ни к нему самому Северус никогда не испытывал. Скорее, все было наоборот, но вот «старинные долги Люциусу» все равно Снейпу отдавать приходилось.
Прекрасно осознавая, к чему все это приведёт, Малфой поднял палочку и наколдовал змею. Как и в прошлый раз Поттер замер, словно ожидая дальнейшего развития событий. Гермиона устало прикрыла глаза, а Снейп попробовал использовать компетентное колдовство, чтобы избавиться от сотворённого Малфоем символа своего факультета, но Локхарт предсказуемо направил события в уже известное русло.
Как и в прошлой жизни, разъярённая змея зашипела на магглорождённого Джастина Финч-Флетчли. Поттер сделал решительный шаг вперёд, а Гермиона покачала головой, когда Гарри, как она теперь уже знала, приказал змее отступить. А в следующее мгновение Снейп одним умелым взмахом палочки испарил творение своего подопечного.
Что ж, было только логично, что легенда Гарри Поттера должна развиваться своим ходом и строго по расписанию. И именно поэтому реакции обоих преподавателей и практически всех детей в комнате следовали известному сценарию.
За исключением двух людей. Но только один Драко с ухмылкой обратил внимание, что Грейнджер все ещё стоит с прикрытыми глазами. Отсутствие изумления в глазах самого Малфоя Гермиона не заметила. Впрочем, Малфой слишком пристально смотрел на магглорожденную волшебницу, и поэтому впоследствии не мог бы сказать, заметил ли его собственную реакцию на происходящее Гарри Поттер.