Часть 5. Восставший из мертвых. (1/2)

Пробуждение от боли не было чем-то необычным для Эндрю — все эти годы в приёмных семьях, ночи, проведенные вышибалой в «Райских Сумерках», затем десятилетия, проведенные под влиянием зелий в Лисьем Дворе, где он не особо заботился о том, с кем или с чем он сражался в обмен на несколько редких вспышек настоящих эмоций. Нет, просыпаться с пульсирующей, опустошенной болью в теле не было чем-то новым, но отсутствие голосов в его голове в сочетании с отсутствием раздражающего, зудящего жжения мании, царапающего его вены, а также приглушенное чувство паники и ярости, как ни странно, исчезло?

Это было что-то новое, новое и совершенно нежелательное.

Обрывки воспоминаний выплыли на поверхность, бессвязные вспышки образов и эмоций, которые заставляли его разум болеть так же сильно, как и тело, заставляли его чувствовать тупую, приглушенную пульсацию гнева, настолько не похожую ни на что из того, что он испытывал в течение многих лет, что он остановился, собирая все воедино, изучая это в течение нескольких секунд, чтобы прочувствовать эмоции, которые он обычно игнорировал бы или отодвигал в сторону. Эмоции, которые больше не были искусственно усилены или искажены зельями КЦББ, которые теперь казались сдутыми и безжизненными, как лопнувшие воздушные шары в комнате без окон, весь сильнодействующий газ, который их наполнял, вырвался на свободу, а они остались скомканными на полу.

Рене вырвала из Эндрю нечто большее, чем просто «счастливый сок», как казалось. Или, может быть, не Рене, не совсем, но ее маленькое «лекарство» разрушило иллюзию чувств, которые Эндрю носил так долго, и вытащило всю нелепую начинку внутри него, таких вещей, как «счастье» и «печаль» и…

«Пустая боль» довольно хорошо подвела итог.

Эндрю вспомнил, как вернулся из «Райских Сумерек», чтобы столкнуться с привычным неодобрением Ваймака и гневом Уайльдс, вспомнил, что Нил оказался больше лисом, чем кроликом, когда он ускользнул, пока Эндрю был «занят» Роландом. Он вспомнил своё внезапное осознание того, какие подсказки давала Рене в последнее время, и насколько необычным было его обращение с теневым ходоком. Это привело к конфликту с наядой, к правде о том, что с ним сделала Комиссия по ценным бумагам и биржам, и к откровению о не очень сладком прошлом Рене, и к тому, что Эндрю потребовал, чтобы она вытравила зелье из его тела раньше, чем он превратит Нила а в полный бардак, а потом…

Эндрю нахмурился, отказавшись от своих притупленных эмоций и бессвязных воспоминаний, чтобы обратиться к духам, которые всегда были вокруг него, всегда были с ним, всегда шептались с ним (кроме как на Тёмной Дороге)и не мог «чувствовать» больше, чем пару из них. Недавно умершие, которые нашли к нему дорогу в последние несколько недель или месяцев, молодой человек и женщина средних лет, маленькая девочка, которая никогда не говорила много прямо, но которая часто шептала ему — это было все.

— Где остальные? — спросил он, заставляя себя сесть, его тело медленно реагировало, а суставы вспыхивали скрытым глубоким огнем, который он игнорировал. — Что с ними случилось?

Маленькая девочка кружилась вокруг кровати, пока женщина возилась с одеялами, а мужчина опрокидывал бутылки на ближайшем столе в лаборатории Эбби. Ему пришлось повторить вопрос, прежде чем женщина прошептала, что они «ушли», что бы это ни значило, к тому времени Би подошла к кровати с выражением усталой настороженности.

— Эндрю, ты проснулся. — Она держала в руках кружку, наполненную чем-то, что пахнет травами и совсем не сладко, так что он отмахнулся от неё с равнодушным видом. — Как ты себя чувствуешь?

Ему удалось неудачно взмахнуть правой рукой, когда он сосредоточил своё внимание на духах.

— Что ты имеешь в виду под «ушли»? — спросил он хриплым и низким голосом из-за сухости в горле и затянувшейся боли. — Ушли куда?

Девочка пробормотала что-то слишком быстрое и пронзительное, чтобы он мог понять, и молодой человек швырнул ещё одну бутылку, в то время как женщина подоткнула одеяло ему на грудь, прежде чем развернуться прочь, все они были слишком взволнованы, чтобы сказать ему то, что он хотел знать. Тем временем Би стояла неподвижно, пока духи не улеглись, а затем подошла ближе к кровати.

— Я сделала его настолько вкусным, насколько могла, так что выпей, потому что это поможет, — сказала она, протягивая кружку.

— Отъебись, — прорычал Эндрю, не желая больше пить ничего, что ему предлагали, даже Би; он мог бы подкрепить слова магией, но он был почти полностью истощен тем, что сделала Рене, а духи были слишком взволнованы, чтобы делать что-то ещё, кроме как витать вокруг него. По крайней мере, до тех пор, пока Би не представляла очевидной угрозы.

Би продолжала протягивать кружку, выражение её лица было измученным, но неустрашимым.

— Клянусь тебе, в нем только целебные травы, напиток, который восстановит твою энергию и поможет устранить ущерб от зелья и внезапной детоксикации. — Когда Эндрю продолжал смотреть на неё равнодушным взглядом, она вздохнула. — Выпей, и я расскажу тебе, что случилось с тобой и твоим духом.

Это пробудило в Эндрю слабый интерес, что-то иное, не похожее на грызущую боль и странную, отдалённую панику и гнев, которые продолжали гореть в глубине его сознания, как будто они принадлежали какому-то неизвестному духу — вот только духи так не чувствовали. Они не чувствовали ничего особенного, были сгустками энергии и отголосками мыслей в его голове, а не этим… этим чувством «другого».

Но прежде всего ответы.

— Как жестоко с твоей стороны, Би. Осторожно, иллюзия милой, безобидной женщины ускользает, — предупредил он, изо всех сил пытаясь сесть прямо на кровати; он всё ещё был одет в ту одежду, в которой ходил ночью, но кто-то снял с него туфли и нарукавные повязки, как он с неудовольствием заметил; он едва мог вызвать достаточно магии, чтобы ощутить, что ленты с ножами из смешанного серебра и металла лежали на полке над кроватью. Пока он просил девочку принести их для него, Би подошла с кружкой.

— Кажется, пришло время развеять иллюзии, не так ли? — спросила она и даже не моргнула, когда повязки упали на кровать. — Чтобы правда наконец открылась. — Она поставила кружку на маленький столик возле кровати, а затем села на стул, сложив руки на коленях, идеально изображая обеспокоенную надзирательницу с седыми прядями волос, собранных в небрежный пучок и одетую в праздничное платье. Мятая тёмно-синяя юбка с свободным свитером, будто она больше заботилась о комфорте, чем о чем-либо другом. — Выпей сначала это, оно поможет проветрить твою голову.

— И откуда ты так много знаешь о моей голове? — спросил Эндрю, кладя нарукавные повязки себе на колени, слишком уставший, чтобы надеть их; он по большей части доверял Би, но правда о зелье была откровением, заставившим его переоценить некоторые вещи.

Она выдержала его взгляд, не отводя глаз, и позволила редкой частичке разочарования, гнева и раскаяния отразиться на её лице, прежде чем заговорила.

— Потому что Рене успела рассказать Эбби и мне кое-что перед тем, как потеряла сознание, а потом мы… ну, там было немного яда, которое она вытащила из твоей крови, которое мы смогли изучить. — На мгновение гнев усилился, прежде чем Би сделала глубокий вдох, задержала дыхание на несколько секунд, а затем медленно выдохнула. — Пока это так, и она пошла собирать некоторые специальные травы, которые гарантируют, что больше не будет эффектов от некоторых более коварных ингредиентов, которые они использовали в этом …— Её губы скривились, когда она покачала головой. — Зная тебя, ты можешь найти некоторое удовлетворение в том, что зелье содержало несколько чрезвычайно редких и дорогих, можно сказать, почти легендарных ингредиентов, которые дорого обошлись Комиссии по ценным бумагам и биржам, и отчасти поэтому Эбби не удалось их обнаружить.

— Должно быть, это дорого обошлось Морияма, — предположил Эндрю, постукивая пальцами по ножам, спрятанных внутри одной из его нарукавных повязок. — Так что же он должен был сделать? Свести меня с ума?

— В основном. Насколько я могу судить, это было для того, чтобы наращивать твою агрессию, пока, казалось бы, контролируя её, так сильно искажать её внутри тебя, что однажды ты сломался бы и набросился на людей. — Когда Эндрю только и делал, что смотрел на неё, она вздохнула. — Скорее всего, на самых близких тебе людях, учитывая, как эти штуки работают. Это было очень противное, мощное заклинание, и мы поражены, что ты продержался так долго. — Затем она немного улыбнулась. — Ну, может быть, не так поражены, учитывая, что это ты.

Он прищурился, глядя на неё, взял кружку, затем подул на напиток, чтобы немного охладить, достаточно умиротворенный, чтобы выпить эту чертову штуку. Как и ожидалось, на вкус оно было ужасным, свежей зелени с оттенком мяты, но после того, как он заставил себя сделать первый глоток, он заметил, как немного прояснилось в голове и стало лучше в горле, поэтому не останавливался, пока не выпил всё. Ставя кружку на стол, он пристально посмотрел на Би.

— Ах да, теперь моя очередь, да? — Она слегка улыбнулась, возясь со складкой своей длинной юбки. — Духи, да?

— Почему они «ушли»? — спросил он, поднимая одну из нарукавных повязок, так как у него наконец-то хватило сил натянуть её, чувствуя себя неудобно без знакомой тяжести на предплечье.

Улыбка исчезла с полных губ Би.

— Они очень заботятся о тебе, знаешь, о твоём настроении. — Слова, которые она произнесла мрачным тоном, заставили Эндрю остановиться и ещё раз взглянуть на неё, понимая, что его охватило чувство страха. — Ты помнишь, как Рене забрала у тебя зелье?

— Она использовала свою магию воды, чтобы вытащить его из моей крови, — выпалил он, когда воспоминания о сильной боли пронеслись в его сознании.

— Это скорее уникальная смесь её родословных наяды и менады, но да, она использовала свою магию, чтобы вытянуть зелье из твоей крови, — согласилась Би. — За исключением того, что зелье было разработано, чтобы не… хм, можно сказать, что оно не было предназначено для того, чтобы так легко сдаться, о чем она и подозревала, поэтому и попросила Нила о помощи. — Выражение её лица стало пристальным, когда она снова посмотрела на Эндрю. — Он отдал тебе всё, что у него было, чтобы уберечь тебя от смерти, но этого было недостаточно.

Эндрю вспомнил, как кто-то выкрикнул его имя и прилив жара, прежде чем он предположил, что потерял сознание, и был более чем удивлён, узнав, что Нил так старался ради него, особенно после всего, что произошло ранее той ночью.

— Но каким-то образом я всё ещё здесь и не понимаю, какое это имеет отношение к духам, — протянул он.

— Я к этому и веду, — сказала ему Би с оттенком раздражения. — Из того, что сказала нам Рене, она боялась, что её действия могут привести к смерти обоих, за исключением того, что тогда вмешались несколько твоих духов.

— Моих духов. — Эндрю нахмурился, затем покачал головой, когда чувство страха вернулось, когда он вспомнил, что произошло, когда Нил впервые очнулся в лаборатории Эбби. — Подожди, только не говори мне, что это, черт возьми, значит «они ушли», — процедил он сквозь стиснутые зубы, снова потянувшись к ним, к духам, которые были с ним так долго, некоторые из года в год, который стремились защитить его и оградить от мира, оградить его от него самого и его жестокости, в то же время присматривая за ними в ответ, он давал им энергию и концентрацию, чтобы сохранить их целыми, не дать им исчезнуть в небытие. Только теперь они ушли, и он подвёл их.

— Прости, — прошептала Би, поскольку знала, как важны для него духи, как они были продолжением его и его магии. — Рене сказала, что они… ну, они сделали это для тебя, Эндрю. Это спасло тебя и…

— Мне всё равно, — выплюнул он. — Они не должны были этого делать. — Он не стоил этой жертвы, даже если они уже были мертвы.

— Но они это сделали, — продолжила Би, в то время как оставшиеся духи крутились вокруг из-за волнения Эндрю. — Они… о, я думаю, можно сказать, что они сами бросились на Нила или что-то в этом роде, заставили его талант среагировать и дали ему достаточно энергии, чтобы спасти вас обоих.

— Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? — Он сжал руки в кулаки, глядя на неё, желая, чтобы женщина заткнулась.

— Нет, — признала Би с грустной улыбкой. — Однако это правда, и она принадлежит тебе.

Это была ещё одна вещь, которая ему «принадлежала» — Мориямы, Рико и весь этот трюк с «зельем». Ещё одна причина убедиться, что Мориямы заплатили за всё, что они сделали, и не только ему. За то, что Рико сломал Кевину руку и сломил его дух. За всё ещё заживающие раны и шрамы на теле Нила и за то, что теневой ходок оставался вне досягаемости чьего-либо прикосновения.

Нил… Эндрю на несколько секунд сосредоточился на странных эмоциях в глубине своего сознания, когда он подумал о сбитом с толку Фейри. Фейри, который в данный момент не казался очень счастливым. Ну, добро пожаловать в клуб.

— Они не должны были этого делать, — повторил он.

— Хм, хорошо, что они сделали, и я, например, благодарна за это. — Улыбка Би вернулась, когда она взяла пустую кружку. — Без тебя было бы очень скучно.

Эндрю прищелкнул языком, продолжая скользить по нарукавным повязкам, и тут ему что-то пришло в голову.

— Где Нил? — спросил он, наклоняясь вперёд, чтобы оглянуться в угол лаборатории Эбби, куда обычно прятался теневой ходок, если только кто-нибудь не вытащил его в «знания». Угол был пуст, что может объяснить, почему Нил был так напуган и расстроен.

Би на мгновение замолчала, взглянув на внутреннюю часть кружки, а затем вздохнула.

— Ты понимаешь, что был без сознания почти шестнадцать часов?

Это заявление заставило его остановиться, одергивая рукава поверх нарукавных повязок.

— Нет. — Он нахмурился, потому что обычно быстро восстанавливался, особенно после того, как проявил свой талант.

— Да. — Пока она говорила, пару раз постучала пальцами по кружке, её взгляд блуждал туда, где духи возились с некоторыми из сушащихся трав Эбби. — Эллисон ухаживает за Рене, но Нил… ну, он был немного… я полагаю, «нестабильный» — лучшее слово для этого со вчерашнего вечера. Он почему-то никого к себе не подпускает и нашёл себе новое место в саду.

Эбби, вероятно, была вне себя от того, что у её драгоценного Нила случился такой припадок, не то чтобы Эндрю это волновало, за исключением того, что она и Ваймак поспешат за ним, чтобы скорее пойти за серыми фруктами.

— Как грустно. — Возможно, у него больше не было неразумной потребности мучить… Эндрю нахмурился, когда на мгновение подумал о Ниле, когда образ заполнил его разум большими голубыми глазами, наполовину скрытыми взлохмаченными рыжими кудрями, и яркими белыми зубами, кусающими пухлую нижнюю губу, и… ладно, лучше бы у Нила были все основания уйти, как только полумесяц снова повиснет в небе над головой.

— Где Кевин? Преследовал Нила, чтобы узнать больше историй о Тёмной Дороге, или напился в библиотеке? — Он всегда мог отправить духов на поиски труса, но ему не хотелось, чтобы кто-то из оставшихся находился слишком далеко от него.

По какой-то причине Би вздрогнула от вопроса, вставая со стула.

— Шестнадцать часов, — напомнила она Эндрю, отступая назад. — На это время Дэвид заблокировал «знания», но нужно было выполнить несколько важных поручений. — Она ещё раз постучала пальцами по кружке. — Он пошёл с Эбби, чтобы достать то, что нужно для твоего эликсира, и, хотя Нил получил от духов достаточно энергии, чтобы поддержать вас обоих, ему нужно больше, чем это.

Эндрю вскочил на ноги в такой спешке, что на пару секунд у него закружилась голова, и только духи удержали его от падения лицом вниз.

— Черт возьми, только не говори мне, что Кевин отправился на Тёмную Дорогу без меня! — В течение последних нескольких лет, с тех пор как они заключили соглашение, Кевин никуда не выходил без Эндрю. И теперь этот трус вернулся на Темную Дорогу без Эндрю, и все из-за Нила?

Би кивнула, а духи рвали простыни на кровати, которую только что освободил Эндрю.

— Дэн и Мэтт на этот раз пошли с ним — Эндрю, это была его идея, — настаивала она, её голос перекрывался звуком рвущегося белья. — Я не знаю, чувствует ли он немного вины за то, что случилось с Нилом, когда вы пятеро ушли, или что-то другое, но он предложил найти то, что нужно Нилу.

Кевин, вероятно, просто хотел, чтобы Нил чувствовал себя в долгу перед ним, чтобы поддерживать всю эту штуку с «ответами в обмен на еду», поскольку Ваймак, скорее всего, пригрозил положить этому конец.

— Когда они ушли? — К этому моменту Эндрю уже мог стоять самостоятельно, поэтому он сделал осторожный шаг вперёд, а затем продолжил движение к двери, пока не упал.

— Несколько часов назад, так что, судя по тому, сколько времени это заняло у тебя с Кевином в прошлый раз, они должны скоро вернуться. — Би следовала за ним на осторожном расстоянии, помня о потребности Эндрю в личном пространстве и о духах, кружащихся вокруг него в защитной манере. — Куда ты идёшь?

Он проигнорировал её и рванулся вперёд, благодарный маленькой девочке, когда она открыла дверь, чтобы он мог, спотыкаясь, выйти в коридор. Одна из домовых — Прис — быстро ушла с его пути, когда несла что-то похожее на свежие овощи из одного из садов на кухню, и Эндрю показалось, что он слышал, как Би бормотала что-то об «упрямых ублюдках» по пути, когда он ударялся о стены, но отказывался падать.

Было ощущение настороженности в окружающем пространстве, шелест деревьев и кустов, напряжение в воздухе из-за того, что «знания» были «заперты» — Эндрю был в Лисьем Дворе достаточно долго, чтобы испытать это дважды, когда Ваймак беспокоился о возможном нападении и таким образом укрепил магические барьеры, защищающие знающих. Один из таких случаев был, когда они объявили о Кевине, и теперь это было из-за Эндрю.

Никто, кто не поклялся Ваймаку, не мог войти в Лисий Двор, и даже тогда только те, у кого были особые привилегии, могли свободно входить и выходить по своему желанию. Эндрю задавался вопросом, как долго Ваймак будет держать «знания» под замком, потому что рано или поздно люди заметят этот факт. Они заметили бы и удивились, почему, и либо выяснили, что Эндрю больше не принимает испорченное зелье (особенно, когда кто-то из КЦББ пытался доставить новую партию), либо начали бы говорить о том, что — или кто — может скрываться в Лисьем Дворе.

Разве тогда не было бы весело?

Он не столько искал Нила, сколько брата и кузена, сидящих под большим дубом на краю главного сада, где Ники смотрел на ветви с умоляющим выражением лица, а Аарон сидел спиной к нему, читая какую-то книгу.

— Да ладно, Нил, ты не можешь оставаться там вечно! — провозгласил Ники.

В ответ последовала злобная ссора на старом фейском, так что Эндрю понял, что нашёл одного идиота-тенеходца прямо перед тем, как тот упал ничком.

Пока Ники умолял Нила спуститься, Аарон, должно быть, заметил Эндрю, потому что тот оторвался от книги и нахмурился.

— Тебе разве стоит вставать с постели? — спросил он с лёгкой заинтересованностью.

— …спускайся, прежде чем упаде-ах? Эндрю? — Ники посмотрел на брата и ахнул. — Эндрю! Что ты делаешь?

Некромант проигнорировал вопрос, сделав последние несколько шагов к дереву, а затем рухнул на мягкую землю вне досягаемости Аарона и раздражителя. Ники попытался схватить его, но духи удерживали его на расстоянии, в то время как Аарон хмыкнул один раз, а затем возобновил чтение своей книги, что-то о целебных травах.

— Что ты здесь делаешь?

— Эбби попросила нас присмотреть за Нилом, — объяснил Аарон, и по кислости в его голосе было ясно, что он не доволен этой задачей.

— Ты можешь быть здесь? — спросил Ники с явным беспокойством в голосе, когда его рука затрепетала от непреодолимой потребности суетиться. — Ты всё ещё ужасно выглядишь, и с твоим лицом что-то не так.

Эндрю показал ему фак, когда он откинулся на мягкую траву под деревом и посмотрел на густую листву наверху; потребовалось некоторое усилие, но он смог разглядеть одетую в темное фигуру, спрятанную в развилке толстых ветвей. Он уже собирался крикнуть, неужели Нил теперь кот, а не кролик, когда вспомнил реакцию идиота на такое обращение, вспомнил, что произошло в общей комнате с засранцем Сетом. Его губы сжались, когда горечь наполнила его рот от осознания того, что он не единственный, кто имеет определённые ненавистные слова.

— Я не знал, что кролики любят лазать по деревьям, — промолвил он через несколько секунд.

Фейри снова выругался на старом языке, когда на землю упало несколько отдельных листьев.

— Я не кролик, — прокричал Нил по-английски, ерзая на ветвях, и его глаза светились зловещей голубизной из-за тенистой кроны; Эндрю думал, что знает, почему Нил переключился на дерево из лаборатории Эбби.

— Ты убьёшься, если упадешь оттуда, — пробормотал Аарон, переворачивая страницу своей книги, что вызвало насмешку и у Эндрю, и у Нила.

— Кевин ушёл за твоими странными фруктами, так что перестань дуться и тащи свою задницу сюда.

На мгновение послышались новые ругательства, пока Нил ходил по ветвям, что вызвало некоторое бормотание Ники, когда он с растущим беспокойством уставился вверх, и даже Аарон оторвался от своей книги, чтобы посмотреть с умеренным интересом, как будто ожидая, что Нил упадёт. К сожалению, оказалось, что у теневого ходока был некоторый опыт лазания по деревьям — и, учитывая вспышки серебра, которые ловил Эндрю, перчатка помогала ему ухватиться за ветку, пока он пробирался ещё выше.

— Я не просил его туда идти, — кричал на них Нил. — Я не хочу быть здесь, я ненавижу быть здесь!

— Меньше двух недель, — напомнил ему Эндрю. — Тогда ты будешь свободен. — Хотя прошлой ночью у него был шанс, если бы он был готов отказаться от своего слова, данного Рене. Думаю, Нил не нарушил бы клятвы, даже если был идиотом.

— Две недели… — По какой-то причине Эндрю, напомнив Нилу о заклинании, привёл в действие теневого ходока, когда начался новый поток слов на старом языке, и Ники взвизгнул, когда несколько желудей посыпались дождем. Лицо Аарона скривилось от раздражения, когда он стряхнул пару листьев из своей книги, а затем посмотрел на Эндрю с чем-то вроде ожидания, в то время как духи защищали Эндрю от внезапного ливня из зелени.

Эндрю нахмурился, глядя на брата с немым вопросом «что?».

— По какой причине тебе так нравится его раздражать?

— Не больше, чем кого-либо другого, — сказал Эндрю, в то время как Нил продолжал свою напыщенную речь, которая, да, действительно казалась чересчур драматичной.

— Правильно, как будто это объясняет прошлую ночь и всё остальное. — Выражение лица Аарона стало насмешливым, когда он вернулся к чтению своей книги.

— Я думаю, что кто-то нюхал слишком много молотых трав, — заявил Эндрю, немного покачивая плечами на земле, чтобы найти более удобное место, в то время как Ники издавал низкий стонущий звук.

— Эндрю, сделай что-нибудь, — потребовал его двоюродный брат. — Он навредит себе!

И Эндрю должно это волновать? Кроме того, сделать что? Эндрю никак не мог взобраться на это дерево, учитывая его состояние, а духи и близко не подходили к идиоту. Была его магия… которая в данный момент могла лишь согнуть ветку ивы, так что Эндрю просто собирался закрыть глаза и ждать возвращения Кевина.

— Эндрю!

— Он не единственный, кто может пострадать, — пообещал Эндрю, хотя всё, что он чувствовал в тот момент, было тупым раздражением по поводу выходки Ники. Тем не менее, слов и его правой руки, поглаживающей его внутреннюю сторону левой, было достаточно, чтобы успокоить Ники, и ему удалось немного вздремнуть, пока духи наблюдали за ним, несмотря на сердитое гудение Нила в голове (было ли оно сильнее, чем раньше?) и его недовольство действиями Кевина. Правда, он был недоволен многими вещами, но Кевин был сейчас на вершине этого списка.

Звук повышенных голосов разбудил его, как и тихое бормотание духов в его голове; он открыл глаза и увидел, что солнце начало садиться и что Кевин, Дэн и Мэтт мчатся к дереву с оружием наготове, их одежда была в полном беспорядке — на груди Мэтта был порез, а на левой стороне лица Дэн — синяк, а Кевин в тот момент выглядел довольно потрясённым. Тем не менее, Мэтт нес большой мешок за спиной, а у Дэн и Кевина на плечах было несколько фляг, так что Эндрю предположил, что они, по крайней мере, в какой-то степени справились со своей миссией.

— Кровь Оберона, они нас убьют, — пробормотал Кевин, подбегая прямо к Эндрю.

Или, возможно, это была катастрофа, предположил Эндрю, поднимаясь на ноги с немалым усилием. Вот вам и Кевин, который ушел один и доказал, какой он большой мальчик, взрослый и способный, как настоящий пьяница.

— С чем ты опять проебался? — спросил он, борясь с новой волной головокружения.

— Мориямы, — выдохнул Кевин, внезапно остановившись перед Эндрю, сжимая в правой руке окровавленный меч, — там снова были рыцари Эвермора.

— Их много, — добавил Мэтт, промокнув всё ещё кровоточащий порез на груди. — У нас были проблемы, пока не появились эти причудливые волки, — при этом комментарии в дереве раздался какой-то шорох, что заставило Дэн поднять голову и нахмуриться, — но один из мудаков убежал раньше нас и волки смогли его прикончить.

Это было нехорошо, и это объясняло последнюю паническую атаку Кевина.

— Вот что бывает, когда думаешь сам, — сказал Эндрю трусу, размышляя, можно ли как-то убедить Рене нарушить завет раньше. За исключением того, что кто-то должен убедить Ваймака-доброе-сердце отпустить Нила, когда этот дурак полон решимости продолжать его защищать — Ваймак, Дэн и остальная свора самоубийц. — Как долго Ваймак сказал, что его не будет с Эбби? — спросил он у Дэн, пока Кевин стоял, хватая ртом воздух и отчаянно нуждаясь в позвоночнике.

— Ах, по крайней мере день или два, учитывая некоторые штуки, которые ей нужно было найти. Отчасти поэтому он и запер это место, — объяснила Дэн, прежде чем вздрогнула. — Что хорошо, если у нас будет компания.

Эндрю посмотрел на неё пустым взглядом в ответ на этот комментарий, прежде чем взглянул вверх.

— Ну, есть какие-нибудь комментарии от некого любящего деревья лисёнка?

— Почему ты… — Снова послышался шорох и что-то похожее на царапание коры, прежде чем тёмная фигура поползла ниже по ветвям; Нил не опустился на землю, но прокрался достаточно низко, чтобы сидеть, свесив ноги, и при этом оставаться вне досягаемости даже Мэтта, который присоединился ко всем, кроме Эндрю и Аарона, и таращился на теневого ходока и то, как плавно он перемещался по ветвям. — Не называй меня так, — отругал он Эндрю, но, в отличие от кошачьих прозвищ, это, похоже, не ударило по болезненному или травмированному месту.

Это означало, что это была честная игра.

— Рико придёт за нами, — пробормотал Кевин, глядя на оружие в правой руке. — Ваймак не может удерживать его вечно, он слишком силён.

Дэн бросила на него раздражённый взгляд, в то время как Нил посмотрел на него и сказал что-то по-фейски, что заставило Кевина вздрогнуть. Со своей стороны, Эндрю заставил духа подобрать для него желудь, который он бросил в Нила, чтобы привлечь внимание идиота.

— Используй английский. — Даже Би не могла понять этого старого языка.

Эти неестественные глаза сузились в направлении Эндрю.

— Я сказал ему, что Рико — наполненный гноем мешок высокомерия и глупости в форме человека, и именно такие дураки, как Кевин, дают ему столько власти.

— Хах, мило, — пробормотал Мэтт, а Дэн ухмыльнулась.

С идиотом было трудно спорить, но Эндрю не позволял себе отвлекаться.

— Очень описательно. Это означает, что ты не беспокоишься о том, что он и его люди появляются здесь, чтобы затащить тебя обратно? Чувствуешь желание вернуться на свою драгоценную Тёмную Дорогу?

Улыбка Дэн исчезла, она начала хмуро смотреть на него.

— Черт возьми, Эндрю, почему ты так против того, чтобы Нил остался здесь, где он в безопасности? Мы не сдадимся Мориямам, ни сейчас, ни никогда!

Между тем, Нил по какой-то причине посмотрел на Эндрю с чистой ненавистью.

— Я не думал, что ты такой же, как они, даже после прошлой ночи. Надо было сразу догадаться. — Пока Эндрю нахмурился от этого загадочного заявления, Нил вскочил на босые ноги, а затем забрался выше на дерево, пока не затерялся среди листвы; резкий, язвительный гнев и что-то похожее на боль пронзили Эндрю, в эту заднюю часть его разума, достаточно сильно, чтобы заставить его быстро вздохнуть, прежде чем он понял, что это были эмоции Нила, а не его собственные.

Рене нужно было кое-что объяснить.

— Какого чёрта? — сказал Ники, глядя на шуршащие ветки. — Что он имел в виду, Эндрю? — Он взглянул на брата, а затем побледнел от выражения лица, которое увидел. — Эм, неважно.

— Эй, Нил! Нил? У нас есть для тебя еда, не хочешь перекусить, приятель? — крикнул Мэтт, держа мешок с фруктами, словно забыв о ране на груди. — Ты не голоден? Разве ты не…

Дэн потянулась, чтобы похлопать его по руке, покачав головой.

— Оставь его ненадолго, его что-то беспокоит. — Быстрый взгляд, который она бросила на всё ещё потрясенного Кевина, прояснил, что это было за «что-то». — Давай, положим это в лабораторию Эбби. — Она потянулась, чтобы взять фляги у Кевина, что он позволил ей сделать, прежде чем вытереть лицо дрожащей левой рукой.

Эндрю посмотрел, как трус наконец-то вложил свой меч в ножны, не почистив его, и вздохнул. — Пошли, — сказал он Кевину, что, казалось, воодушевило его друга. Однако они пошли не за чем-нибудь выпить, а в комнату Рене, чтобы узнать, что, черт возьми, произошло после того, как Эндрю потерял сознание.

Кевин понял это достаточно скоро, когда Эндрю прошёл мимо их комнат и по коридору к комнате Рене.

— Эм, куда мы идем?

— За тем, что ты любишь почти так же сильно, как алкоголь и оплакивание своей надвигающейся гибели — ответы. — Они добрались до комнаты девушки, где Эндрю даже не стал стучать, прежде чем открыть дверь. Он сделал всего несколько шагов внутрь, Кевин не отставал, когда Эллисон вышла из спальни Рене с впечатляющим румянцем на лице и с мечом наизготовку.

— Почему ты ведешь себя ещё более невнимательным мудаком, чем обычно? — спросила она, держа лезвие на уровне горла — по крайней мере, для Эндрю. — Хм?

Прежде чем Эндрю успел ответить или заставить духа заставить Эллисон съесть собственное оружие, в дверях появилась Рене; она была одета в бледно-розовую мантию с растрепанными волосами, падающими в основном на лицо.

— Приятно видеть, что тебе лучше.

— После того, как ты чуть не убила меня? Да. — Эндрю приказал одному из духов отбить клинок Эллисон, так как Рене пожаловалась бы на кровь на коврах и стенах.

Рене слегка улыбнулась ему, поняв, что он сдерживается, и направилась к удобному на вид дивану в главной комнате, где и села.

— Я же говорила тебе, что это было скверно.

Эндрю посмотрел на неё равнодушным взглядом.

— Насколько «скверно» это оказалось?

Эллисон оглядела их двоих, прежде чем закатить глаза и убрать меч в ножны.

— Очевидно, недостаточно, раз ты все ещё здесь.

— Эллисон, это не очень мило, — упрекнула Рене подругу, но всё же передвинулась на диване, чтобы Эллисон могла сесть рядом с ней, её улыбка вернулась, как только валькирия уселась. — Что касается того, что произошло… — Теперь Рене казалась задумчивой, играя с прядью своих волос, её внимание снова сосредоточилось на Эндрю. — Как я и опасалась, препарат оказался невероятно коварным и сопротивлялся моим попыткам удалить его из твоего организма. Если бы не Нил и твой дух, ты бы не выжил, — сказала она ему, но было что-то в её манере говорить, как она избегала смотреть ему в глаза, что вызывало у него подозрения — это и Нил, застрявший на дереве. — На самом деле технически ты умер в какой-то момент, но Нил вернул тебя обратно с помощью твоего духа.

— И чего это стоило Нилу? — спросил он, прислонившись к стене, его едва восстановившиеся силы быстро угасали.

Рене быстро потянула за намотанные на палец волосы.

— Ты уже говорил с ним?

Это вовсе не был подозрительный вопрос, правда?

— Я бы не назвал это «разговором», потому что он более загадочен и глуп, чем обычно. — Когда Рене начала хмуриться, Кевин переводил взгляд с неё на Эндрю, а Эллисон казалась слишком заинтересованной в этой теме, Эндрю подавил желание потереть лицо, пока духи рылись в мотках пряжи, которые Рене положила в шкаф. — Расскажи мне, что происходит, прежде чем я начну резать людей, — сказал он, его голос был на удивление ровным, учитывая всё это.

— Только если ты поклянешься мне, что не будешь делать именно это, когда я буду тебе объяснять, — сказала Рене и выдержала его прищуренный взгляд, пока он не вздохнул; он знал, что она достаточно упряма, чтобы хранить молчание, пока он не сдастся.

— Я не буду тотчас никого резать, когда ты будешь объяснять.

Казалось, она поняла, что это лучшее обещание, которое она могла получить от него, и через мгновение кивнула.

— Я заставила тебя сформировать заклинания с Нилом, потому что между вами двумя есть ощущение резонанса из-за твоей природы и магии. Вы оба связаны со смертью, ты некромант, а он со своей родословной Теневого Сидхе.

Эндрю цокнул языком, ещё немного прислонившись к стене.

— Ближе к делу, лужица.

— Я пытаюсь. — В этот момент в мягком голосе Рене прозвучал редкий намек на осуждение. — Я объясняю, что между вами двумя есть что-то общее, что-то, что заставило задуматься. — Пока она говорила, Кевин ерзал в явном дискомфорте и начал качать головой.

— Я это уже знаю, — отрезал Эндрю. — Ты сказала мне всё это, чтобы я согласилась на эту чертову штуку.

— Подожди, ты знал об этом и позволили Нилу исцелить тебя? — Теперь Кевин выглядел недоверчивым. — Оба? Ты… ты…. — В этот момент настала его очередь разразиться резким потоком проклятий на старом языке. Эндрю просто уставился на него, пока Рене морщилась, а Эллисон играла с воротником своей темно-золотой туники.

— Кто-нибудь собирается просветить меня в том, что происходит, или у меня хоть раз будет что-то общее с монстром? — спросила Эллисон скучающим тоном, а затем изогнула бровь, когда он показал ей средний палец за этот комментарий.

Кевин перестал проклинать всё и провёл правой рукой по волосам.

— Скажи мне, что всё не так плохо, как я думаю, — потребовал он от Рене. — Что Нил не сходит с ума, потому что ограничение теперь постоянно.

Стоп, что? Голова Эндрю дёрнулась из-за холодного взгляда, которым он кинул Эллисон на Рене.

— Это не правда. — Даже когда он говорил, он мог чувствовать кипящий характер Нила и острую боль паники теневого ходока под этой эмоцией, Нил — постоянный раздражитель в глубине его разума с тех пор, как он проснулся. — Это проклятая ложь.

— Мне очень жаль, Эндрю, но это не так. — Рене наклонилась вперёд, зажав руки между бедрами, и на её лице было выражение раскаяния. — Я ничего не продумывала, не думала, кроме того факта, что Нил может использовать свой талант, чтобы поделиться с тобой энергией.

Эндрю оттолкнулся от стены, и когда Эллисон попыталась заблокировать от него Рене, духи оттолкнули Валькирию в сторону на диване.

— Сломай этот чертов гейс, — приказал он ей. — Разбей его сейчас же.

Надо отдать ей должное, она не вздрогнула и не отвернулась, она осталась неподвижной, когда он схватил её за переднюю часть мантии и дёрнул вперёд.

— Я не могу, они постоянны. Нил вернул тебя, дав тебе энергию из твоего собственного духа и себя. Это выходит за рамки обмена кровью, это… — Она вздохнула, когда Эндрю крепче сжал мантию, духи перевернулись через небольшой столик, и Кевин выругался на ирландском, пока Эллисон боролась с фантомными руками, удерживающими её спину. — Прости, — повторила Рене.

На мгновение Эндрю чуть не потянулся к своим ножам, к металлу, согретому его плотью и пропитанному его магией, но потом толкнул её обратно на диван и ушёл, не сказав ни слова. Потому что на самом деле, что тут можно было сказать, кроме матов? Рене удалила наркотик из его крови, как он и просил, нарушила контроль Комиссии по ценным бумагам и биржам и разрушила план Рико.

Она также связала его с другим человеком, с Нилом. С обиженным Фейри, отчаянно пытающемся сбежать, отчаянно стремящемся избегать всех и вся, чтобы спрятаться в сером мире кошмаров — единственном месте, где он чувствовал себя в безопасности. Почти сломленным Фейри со слишком большими голубыми глазами, слишком сильным упрямством и слишком большим количеством чёртовых проблем, которые Эндрю нашёл чертовски интересными и чертовски забавными, чтобы раздражать.

О ком Эндрю уже слишком много думал и нуждался, чтобы тот ушёл.

Эндрю почти дошёл до своей комнаты, когда Кевин догнал его, тяжело дыша и широко раскрыв глаза от волнения.

— Эндрю! Эндрю, помедленнее!

Он не осознавал, что шел так быстро, казалось, что ярость дала ему необходимый прилив энергии.

— Отъебись, — сказал он трусу, не в настроении сейчас ни с кем разговаривать.

— Слушай, не все так плохо, — торопливо сказал Кевин, подняв руки, пальцы его левой руки были немного согнуты. — Я знаю, что ты хотел, чтобы Нил ушёл, но мы можем использовать его, он очень силён.

Только удивление, от услышанного, внезапно заговорившего о преимуществах пребывания Нила, удержало Эндрю от того, чтобы духи не ткнули Кевина лицом в стену, но отсрочка не продлится долго. Особенно, когда Кевин воспринял удивление Эндрю как предлог, чтобы продолжить разговор.

— Для Фейри необычно проявлять обе родословные таким образом, а его — редкость. Причины, по которым… Мориямы хотят его, делают его гораздо более полезным для нас, а ещё есть перчатка, — поспешно сказал Кевин, опустив руки, и выражение его лица было похоже на то, когда он погружался в пыл каких-то исторических дебатов. — Я могу сказать, что он что-то скрывает о Тёмной Дороге, он что-то сдерживает. Он что-то знает. Если он застрял здесь с нами, тогда он должен поделиться этим знанием, должен…

Кевин взвизгнул, когда в стену рядом с его головой воткнули нож.

— Закрой. Рот, — приказал Эндрю, отпуская рукоять клинка. — А теперь иди прочь. — Он не хотел больше ничего слышать о Ниле и о том, что «должен» делать теневой ходок теперь, когда он связан с Эндрю — теперь, когда они связаны вместе. Что бы это, блядь, не значило. Он смотрел на Кевина, пока трус не издал громкий глоток и не ушёл.

Эндрю наблюдал до тех пор, пока не убедился, что Кевин направляется в свою комнату, после чего удалился в свою, а затем направился прямо туда, где хранил немного алкоголя. Несмотря на все его насмешки и уколы против Кевина, он никак не мог оставаться трезвым дольше, чем положено, не собирался иметь дело с осознанием того, что он магически связан с кем-то дольше, чем на месяц без обильного количества алкоголя в его крови. Он понял, что ему нужно подумать о вещах, что он должен справиться с ситуацией… это может просто подождать немного дольше.

Нил, идиот, очевидно, справился с этим, лазая по деревьям и ругаясь на почти мертвом языке. Эндрю был немного более утончённым и предпочитал забвение, подпитываемое виски.

*******

Нил ударил одетым в металл кулаком в основной ствол дерева, когда почувствовал, как его захлестнуло чувство эйфории; чудесно, похоже, что Эндрю был почти в состоянии алкогольного опьянения — нечто, с чем Нил был знаком лишь по тем нескольким случаям, когда его раны были настолько серьёзны, что его мать вливала в него алкоголь, чтобы он оставался достаточно послушным, чтобы не реагировал на боль и не причинял себе ещё больше боли, чем уже причинили люди его отца.

Нил не любил алкоголь. Одна только мысль о дешёвом, наспех перегнанном ржаном бурбоне, о «ядовитом пойле» или «самогоне», как его называли люди, о пьянящем портвейне, бренди и гоблинском фруктовом вине, которые некоторые из Фейри передали его матери… Он изо всех сил пытался не подавиться и не выплюнуть немного зелья, оставшегося в его желудке, его тело болело от почти забытых старых ран.

Была связь между шрамом, извивающимся на его животе, и уже бесполезными рунами, вонзившимися в его кожу и кости, старыми сувенирами, оставленными его отцом и матерью. По крайней мере, ему больше никогда не понадобятся руны, вырезанные на нём, пока он держит перчатку, но его отцу очень хотелось бы добавить к многочисленным шрамам, которые он уже вырезал на теле Нила, порезы, ожоги и…

Нил вздрогнул, когда его пальцы с металлическими кончиками вонзились ещё глубже в кору дерева, пока он судорожно не вздохнул и не заставил себя расслабиться. Черт возьми, почему он согласился помочь Рене прошлой ночью? Вытянуть яд из Эндрю? После всего того, что некромант сделал с ним, после всех насмешек, оскорблений и наводящих вопросов, после того, как он вытащил Нила в мир смертных и навязал ему такие мерзкие вещи, он должен был сказать «нет». Надо было стоять там и смотреть, как Эндрю умирал, пытаясь вытащить наркотик из своего тела — и это было до того, как Нил узнал, что грубый некромант был тем, кто держал заклинания, связывающие Нила с Лисьим Двором.

Если бы Нил знал это до того, как сказал «да», он мог бы с ликованием наблюдать, как жизненная сила Эндрю угасает, а затем проскользнул сквозь тени обратно на Тёмную Дорогу.

Мог бы.

Только он сказал «да», так что теперь он был привязан к адскому ублюдку, которому должен был позволить умереть. Нил чувствовал, как маленькие кулачки матери бьют его по плечам, спине и голове, чувствовал, как её пальцы дёргают его за волосы, слышал её голос, кричащий в его голове и называющий его всевозможным дураком за то, что он не дал умереть Эндрю Миньярду. Тем не менее, несмотря на все истины, которые он тщательно обходил стороной, всё время, когда он убегал, все клятвы, которых он избегал… он не мог нарушить те, которые в конце концов принял.

Так что теперь он застрял в этих чёртовых «знаниях», не имея возможности вернуться на Тёмную Дорогу в обозримом будущем. Пока он не нашёл способ обойти заклинания, обойти способность Эндрю использовать свой талант, чтобы проскользнуть сквозь тени. Возможно, есть способ утащить грубого ублюдка с ним на Тёмную Дорогу…

Хм, а что будет, если Эндрю умрёт? Насколько сильны были новые принципы? Нил уже однажды был заключённым, он не хотел снова оказаться закованным в цепи, оказаться в ловушке и быть отданным на чью-то милость, даже если часть прежнего поведения Эндрю была виной наркотика Рико.

Он очень устал от «влияния» Мориям на его жизнь, от родословной, отбрасывающей такую мрачную тень на его жизнь. От того, что отец передал его клану, что они охотятся за ними. От того, что Рико думает, что Нил принадлежит ему, от…

Поняв, что пальцы, прикрытые перчаткой, снова впиваются в бедное дерево, Нил медленно выдохнул и заставил себя прислониться спиной к широкому стволу. В конце концов, слухи о том, что Эндрю был одним из тех несчастных дураков, над которыми злорадствовал Рико, говорили о том, как он вмешивался и портил им жизнь своей силой и влиянием, что заставило Нила согласиться с Рене, чтобы помочь Эндрю. Потому что он слишком хорошо знал, как сильно Рико любит причинять кому-то боль, и как этот ублюдок ненавидит, когда кто-то сопротивляется и отказывается сдаваться.

Конечно, эта небольшая доля альтруизма<span class="footnote" id="fn_32283002_0"></span> в конце концов снова дала Нилу о себе знать— его мать была права в том, что ему лучше всего заботиться только о себе, что беспокойство о ком-то ещё было серьёзной ошибкой. Спасение Эбби привлекло к нему внимание Мориям, а помощь Эндрю накинула на его шею красивый тяжёлый ошейник.

Когда Дэн и Мэтт вернулись в сад, он начал проводить ногтем большого пальца левой руки по гравировке на перчатке, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

— Эй, ты, должно быть, уже хочешь пить, — крикнула дриада. — У нас есть для тебя вода и фрукты. — Она подняла маленькую фляжку и корзину с фруктами, словно давая понять, что они не ожидают, что ему придется спускаться на землю за едой.

— Э… — Ему хотелось пить, но сейчас он был не в настроении отвечать на вопросы или загадки. Поэтому, когда через мгновение Дэн положила руку на толстый ствол дерева, и ветви потянулись вниз, чтобы схватить воду и корзину, чтобы они могли донести вещи до Нила, он почувствовал облегчение, что ему не придётся спускаться. — Эм, это… это мило с твоей стороны. Что это за трюк?

— Это меньшее, что мы могли сделать, учитывая все обстоятельства, — сказала Дэн. Она подождала, пока Нил схватит маленькую фляжку и, осторожно понюхав, парень выпил немного воды, прежде чем она продолжила. — Я знаю, что Эндрю бывает груб, но в глубине души он не такой плохой человек. Мы рады, что ты помог ему прошлой ночью.

Нил не ответил на это, только уважительно кивнул ей, откинув тёмно-оранжевую ткань внутри корзины, чтобы посмотреть на спрятанные внутри фрукты; при виде этого у него потекли слюнки, но он сдержался, чтобы взять один и осмотреть его, прежде чем начать грызть пирог. Его желудок урчал от голода и счастья, когда он наконец съел что-то, что могло обеспечить ему жизнь. Хотя прошлой ночью он получил небольшой прилив энергии, достаточный, чтобы помочь вылечить ещё несколько оставшихся травм и немного лучше пополнить свою магию, но это не слишком помогло утолить его голод.

Как только фрукты закончились, а маленькая фляжка опустела, он посмотрел на землю и увидел, что Мэтт улыбается ему, а Дэн всё ещё прислоняется к стволу с довольным выражением лица.

— Чувствуешь себя лучше? — спросила она.

— Немного, — признался теневой ходок. — Где все остальные?

— Эллисон и Сет охраняют внешний путь в «знания», Аарон и Ники патрулируют, Рене помогает Би с заклинаниями и чарами, а Кевин и Эндрю… — Улыбка Дэн на мгновение померкла. — Ну, они заняты. Мэтт и я занимаемся несколькими незавершёнными делами, прежде чем возьмём на себя Эллисон и Сета.

Нил слегка кивнул, чтобы показать, что понял, в то время как сам задавался вопросом, что означает «занят» для Эндрю, кроме как «пьяный как черт».

Улыбка Дэн почему-то вернулась.

— Послушай, я хочу знать, поддержишь ли ты нас, если придут Мориямы. Тебе не обязательно, ты наш гость, но Кевин, кажется, считает тебя хорошим бойцом, и я должна признать, что у тебя есть несколько полезных талантов. Мы могли бы использовать их.

Это было удивительно, учитывая, что они его не знали, что Эндрю, кажется, думал, что Нил был каким-то шпионом Мориям. Он склонил голову набок, обдумывая предложение Дэн, особенно когда был связан с Эндрю. Лучшее, на что он мог надеяться, — на нападение Мориям и убийство Эндрю… вот только он не знал, пойдет ли это ему на пользу.

Хотя если это означало, что он снова не окажется в Эверморе, то он был готов пойти на этот риск.

— Я буду сражаться с вами, — сказал он дриаде после некоторого размышления. — По крайней мере, против Мориям.

Дэн ухмыльнулась, а Мэтт громко зааплодировал.

— Спасибо, мы ценим это. Надеюсь, они не сделают такой глупости, как нападение на нейтральное «знание»…

— Но они Мориямы, — закончил за неё Нил. — Они привыкли получать то, что хотят, и ни перед кем не отчитываться.

— Да. — Выражение её лица стало мрачным, она оттолкнулась от дерева. — Но не в этот раз. Мы не собираемся уступать им, не будем сгибать шеи и склонять головы только потому, что они думают, что их имя что-то значит.

Нил мог с этим смириться, по крайней мере, до тех пор, пока не придумал, как нарушить заветы.

— Впрочем, тебя тоже ждут. — Рико и Тецуджи — ничто, если бы не их высокомерие. — Ты можешь использовать это в своих интересах, по крайней мере, на первых порах. — Всё зависело от того, насколько настойчиво Тецуджи утверждал, что Нил «должен» ему, и хотел вернуть Кевина.

Затем Рико поймет, что Эндрю разгадал «трюк» с зельем.

— Они не получают того, чего хотят, — выругалась Дэн, прежде чем помахала Нилу на прощание. — Отдохни ещё немного, мы вернёмся позже.

— Мы можем найти тебе настоящую кровать, если хочешь, — крикнул ему Мэтт, но Нил проигнорировал предложение после столь долгого сна на земле на Тёмной Дороге. Все эти годы он был в бегах со своей матерью, где он провёл больше, чем несколько ночей на деревьях, или на стропилах амбаров, или даже на эстакадах под мостами — везде, где не было пути. И где-то люди, ищущие их, могут и не подумать об этом. Между этими странными местами и случайными совместными с матерью маленькими кроватками он научился спать очень спокойно, фиксировать своё тело в таком положении, чтобы не толкать мать и не беспокоить её, не выпадать из того места, где он спал или не выдавать себя. Много времени не требовалось, чтобы найти широкую ветку, чтобы устроиться поудобнее, а затем заставить своё тело замереть, хотя он скучал по комфорту стаи вокруг него, их теплу и надежному присутствию.

Он использовал немного своей усиленной магии, чтобы наложить на себя защитное заклинание, затем изо всех сил старался игнорировать чувство опьянения, спутанных эмоций Эндрю в глубине его разума, как ноющую рану, и сумел получить несколько часов отдыха. Он выспался достаточно, чтобы не чувствовать себя таким измученным, когда свет начал возвращаться в небо над «знаниями», когда птицы начали чирикать, а пикси метаться и болтать. Поскольку было слишком рано, Нил рискнул вернуться на землю, чтобы умыться в горячем источнике, где он купался, и воспользоваться маленькой ванной рядом с ними, но вернулся к дереву как можно быстрее.

Вскоре после того, как он заключил соглашение с пикси, чтобы изготовить для них несколько простых сглазов, сотканных из тонких ивовых веток, в обмен на то, что они будут снабжать его всеми сплетнями, которые у них были об этих «знаниях» и его обитателях (выучить их язык было испытанием, но его мать была строгим учителем, верившим в использование всех возможных преимуществ, доступных им, и его дар к языкам не раз их спасал), когда появилась Рене. Она казалась усталой, и её движения были медленными, как будто что-то причиняло ей боль, но измученная улыбка расплылась по её лицу, когда она заметила Нила, сидящего на ветке с несколькими парящими вокруг него пикси и парочкой на его плечах.

— Кажется, ты хорошо ладишь с ними, — прокомментировала она, опускаясь на землю со скрещенными ногами.

Он пожал плечами, закончив с проклятием, которое оглушит любого, кто наступит на него, на добрых пять или десять минут, которое пикси с блестящими пурпурными крыльями выхватила у Нила, смеясь от восторга, перед тем, как улететь, она упомянула что-то о «тупом коте-тюлене».

— То, что они маленькие, не означает, что ты их не уважаешь, и они всегда много чего знают. — Пикси на его левом плече потрепал его по щеке и попросил сглаз, от которого кто-нибудь будет вонять тухлятиной. «Не могли бы вы найти мне немного чеснока для ивы?» — спросил он, и Нилу пришлось пару раз моргнуть от пыли пикси, которая попала ему в лицо, когда крошечный Фейри в спешке улетел прочь.

Рене подавила смешок, наблюдая, как он создаёт ещё одно проклятие.

— Я полагаю, что нужно быть осторожным в тех частях сада, которые они считают своими?

Нил заметил, как вокруг наяды порхают пикси, и слегка улыбнулся ей.

— Можно и так сказать. — Он не думал, что у неё будут большие проблемы с проклятиями, тем более, что он не слышал ничего плохого от крошечных Фейри в её адрес — в основном они жаловались на то, что Сет был мудаком, об Аароне, который спотыкался всякий раз, когда ищет травы для своих заклинаний, и об Эндрю… ну, Эндрю, казалось, не заботился почти ни о чем, даже пикси. Он, казалось, не старался изо всех сил беспокоить их, как Сет, но ему было всё равно, беспокоил ли он их, если они были между чем-то, чего он хотел, или тем, что нужно его брату или Кевину, насколько мог сказать Нил.

— Понимаю. — Рене возилась со складками своего желто-белого платья. — Ты, кажется, довольно искусен в их изготовлении.

Если бы это был кто-то другой, Нила бы этот вопрос обеспокоил, но Рене рассказала ему что-то о своём прошлом, раскрыла ему часть себя, так что он чувствовал, что должен сказать немного правды.