89. Хлюп-хлюп (1/2)

Они неторопливо шли по берегу, собирая плавник на костёр и по очереди перехватывая Бенджикота на руки. Постепенно Ширен привыкла и к его лапкам, и к влажной коже, и к зелёным зубам у него во рту, и осознала, что он просто довольно славный малыш, который забавно лепечет и булькает.

Его дед не спешил появляться — видать, был чем-то занят в своём подводном доме — но Сарелла сказала, пока они на берегу, он точно сможет их найти. Замок Крэббов был уже совсем близко, чёрная громада в глубокой низине, похожая на гигантскую черепаху. Горбатые лесные яблони росли вокруг, вперемешку с белыми чардревами, и Ширен даже залюбовалась: она никогда раньше не видела, чтобы чардрева росли просто так, не в богороще.

— Не отходите от воды, — сказала леди Мелони. — В воздухе пахнет недобрым.

В воздухе пахло горелыми тряпками и оружейной смазкой, и это правда был не очень хороший запах. А потом Деван разглядел тощие белые пятки среди ветвей подошедшей близко-близко к берегу яблони и охнул. Ширен подхватила Бенджикота и закрыла ему глазёнки, пока Сарелла и леди Мелони пошли разведать, что к чему.

Они сняли с дерева мёртвую женщину с синим лицом и большим животом под белой сорочкой. Это была хорошая сорочка, вышитая, украшенная кружевными дорожками у ворота — такие не носят простолюдинки. Красная Женщина наклонилась над ней, словно целуя, и тело поглотил огонь.

— Теперь она в добром месте, — неуверенно сказала Сарелла.

— Как думаешь, — прошептал Деван, — это была его мама?

Ширен думала, что да.

Наконец, изволил появиться Дедушка. Старый, согбенный годами, в одеянии из водорослей и чем-то вроде венца из мокрого дерева, он вылез из воды на песок и осмотрелся выпученными рыбьими глазами. Кожа у него была цветом, как рыбье брюхо — желтовато-белёсая — а под пухлыми, вечно причмокивающими губами росла зелёная жидкая бородёнка.

Он пробулькал что-то на своём наречии, и Бенджикот уже радостно протянул к нему лапки, когда старому хлюпарю в спину вошёл десяток стрел.

Ширен подхватила малыша на руки и прижала к себе. Деван расправил плечи и встал перед ней, пытаясь закрыть собой, а перед ним встала Красная Женщина — сейчас совсем не леди Мелони, высокая и страшная даже со спины, напряжённая, как натянутая струна. Пальцы её руки словно искали в воздухе что-то невидимое — а может, чертили колдовские знаки. Азор переполз с её груди на голову Девану и расставил крылья пошире.

Краем глаза Ширен заметила, что Сарелла натянула свой лук и приготовила стрелы.

— Не златосерд, но на крыс сгодится, — буркнула она.

Ланнистеры не замедлили явиться — Ширен видела их несколько раз, когда они ночевали в лесу. Тогда их главным был Деззел, но сейчас он был не самым богато одетым, а значит, и не самым главным. С Ланнистерами в этом было просто: у кого красный плащ и хороший доспех — тот и командир. У кого доспех из кусков варёнки — тот рядовой и нужен, чтобы погибнуть за чужое дело.

— Какая славная добыча, — хмыкнул Деззел. — И водяные, и ведьма, и чумичка! И летниечка на закусь.

Ширен знала, что «чумичка» — это она, но не позволила себе огорчаться. Бенджикот испуганно хныкал, пока его дед — о боже, старик был ещё жив — полз к нему навстречу. Ему не мешали, как видно, считая достаточно бесполезным... или достаточно обречённым.

«Зачем я привыкла видеть, как люди умирают? И когда?»

— Отдайте нам мальца и ведьму, леди Ширен, — сказал командир, — и останетесь живы.

Она покрепче прижала булькающего Бенджикота к груди. «Не бойся, маленький, мы тебя не выдадим!»

— Зачем он вам сдался? — крикнула она.

— Зачем нам наследник Крэббов? Смешной вопрос. Продадим на ярмарку, пусть его за медяки тыкает палками деревенское дурачьё. Эти местные уроды, — продолжал командир, — сношают всё, что встретят. Оленей, медведей, кабанов... рыб, вот. Представьте, юная леди, их главный урод был женат на рыбьей дочке, хотя между ног у неё было как у людей, уж мы проверили.

Если он говорит такие вещи, значит, ничего не боится.