Часть 38 (1/2)
Раньше был милым…
Не истерил…
Не обижался по пустякам…
Не кричал…
А сейчас что?
От самого себя порой становилось противно. Смотрелся в зеркало и видел перед собой истеричку. Сколько уже крови у Барти попил? Сколько убил нервных клеток? А ведь ещё год назад всё было хорошо! Умудрились даже снова провести месяц летних каникул вместе — Лео отпустили добровольно.
Но это было тогда. Год назад к Барти не прилипали… всякие. Тренер Крауч стал прекрасной жертвой для нападок мнящих себя обольстительницами. Занимаясь физической разминкой вместе с мелкими, альфа стал более крепким физически и, конечно же, привлекательнее.
Лео и сам им очаровывался. А потому раздражение только усиливалось. Омег постарше вдруг так сильно начал интересовать спорт! Режим тренировок, правильного питания! И с какого-то фестрала они решили, что именно тренер Крауч направит их на путь истинный! Красовались своими формами, пускали феромоны…
Естественно, смотря на подобные сцены, Лео часто обижался и, порой, игнорировал Барти. А времени на то, чтобы проводить его только вдвоём, и без того в обрез!
Так ещё в спину дышал СОВ. Родители наседали, требовали, буквально требовали, чтобы Лео решил, какую профессию возьмёт. А ему не до профессий было! Тут с отношениями бы разобраться! С собой разобраться! И с омегами-тварями!
Ещё одна полезла.
Лео шёл в сторону библиотеки, взять парочку томов для подготовки к Чарам, и встретил в коридоре их — Барти, которого буквально приперли к стене. И Оливию — сучку-выпускницу из слизерина, которая стояла слишком сильно, едва ли не соблазняя альфу большими вёдрами. А то, о чём они говорили, заставило волосы Лео встать дыбом и зашевелиться.
— Мне плевать, о чём и как договаривался твой отец. Ни о какой женитьбе не может быть и речи.
— Почему? Наши родители не против. Я тоже. Закончу школу через несколько месяцев и…
— Я против, гиппогрифы тебя разорви! И я сейчас же отошлю Патронус матери, чтобы она разорвала все договорённости, какие только могут быть! Смысл слов до сих пор не доходит? Так повторю: Я. Занят!
— Серьёзно?! — Лео с криком вмешался. Не стал и дальше стоять в стороне столбом. Ярость, в перемешку со страхом, вырвались наружу и он буквально отпихнул от своего альфы возмущённо крикнувшую девчонку. — Долго о своей женитьбе думал молчать?!
Возникшее облегчение на лице альфы обескуражило. Барти не был ни растерян, ни напуган, ни удивлён. Совсем наоборот, словно только его и ждал. Более того — схватил Лео в крепкие объятия, гася своими прикосновениями и частично выпущенными феромонами любые возмущения и сопротивление.
— Ты очень вовремя, малыш. Оливия, вот моя причина, по которой я не собираюсь ни малейшим образом потакать вашим договорённостям, и прочей дребедени. Хоть с Мерлином договаривайтесь. Женюсь я только на одном человеке. Вот, на нём. А теперь мы уходим, пока этот злобный малыш не съел нас обоих.
Барти потянул Лео за собой как можно дальше, пока опешившая девушка непонимающе хлопала глазами.
— Не подходи к нему больше, если прическа дорога! — пригрозил ей, поглядывая через плечо, пока Барти насильно уводил прочь. А как отошли на достаточно большое расстояние, почти заворачивая в подземелья, он наконец вырвался. — Всё, хватит! Не трогай меня!
— Так. А теперь расскажи спокойно, чего ты так взъярился? Я очень внимательно слушаю.
Этот спокойный тон и взгляд взрослого человека, которому приходится иметь дело с непонимающим ребёнком, жутко раздражали. Настроение и без того поганое!
— Чего взъярился? Я спросил, ещё там, долго ты собирался скрывать от меня свою женитьбу? И что значит «родители не против»?! С каких пор твой отец против моей кандидатуры? Ладно мать, она меня с самого начала как-то невзлюбила, но мистер Крауч-то почему?!
— Я ничего не скрывал. Никакой женитьбы не будет и быть не может, — отрезал Барти, сохраняя спокойствие насколько мог. — А отец, полагаю, ничего не знает. Он пару месяцев, как в Австралии. Я так понял, моя мать и отец Файнс договаривались между собой. Так что я отошлю сразу два патронуса, где обязательно выскажу всё, что о них думаю, — последнее Барти произнёс сквозь зубы, уже не пытаясь сдержаться.
Мать зашла слишком далеко, пытаясь обустроить его личную жизнь в угоду себе. Конечно, хорошие связи важнее счастья своего ребёнка. Нет. С каждым годом Барти всё яснее понимал и убеждался — с отцом ещё есть, крохотные, но всё-таки, шансы построить хорошие отношения. С матерью — нет. Она отдалилась максимально далеко. Между ними целая пропасть.
— Надеюсь, теперь ты не злишься?
Барти понимал, что на месте Барсучка тоже вспылил, если бы какой-то альфа тянул клешни к тому, что принадлежит ему. С каждым годом Лео всё больше хорошел: стройная фигура, красивое личико, отрощенные до плеч волосы, что только добавляли миловидности. Он был прекрасен, совмещая в себе всё лучшее от родителей.
— Злюсь. Не думай, что я так быстро успокоюсь. Меня бесят все эти омеги. Бесит, как они смотрят на тебя и соблазняют. А тут ещё невеста нарисовалась! Что ты мне предлагаешь? Отпустить эту мелочь, улыбнуться и взять тебя за ручку?
— Хм. Да.
Видит Мерлин, Лео обожал, когда его альфа так делал. Уверенная хищная улыбка с перчинкой нахальства — то, что когда-то его покорило.
— Они могут думать и делать всё, что им хочется. Важно только то, что делаю я. А правда в том, что их «чары» меня не тревожат. Потому что у меня есть ты.
Обезоружил. Всё. Крыть больше нечем.
С тихим «придурок», Лео повернулся к альфе спиной и скрестил руки на груди. Однако, вместо того, чтобы оставить одного или сказать что-то ещё, Барти молча сгрёб его, ворчащего, в крепкие объятия, своей цепкостью похожие на медвежий капкан, и специально начал жарко дышать на ушко. Это был нечестный ход. Он прекрасно знал, что уши слишком чувствительны и от контакта с ними по коже омеги всегда бегали приятные мурашки.