Часть 8 (2/2)

Она подошла ближе, погладила по голове Панси и Гарри. Драко удостоился лишь оценивающего взгляда. Он думал, что на этом все, и даже успел немного обидеться, как мисс Паркинсон внезапно улыбнулась, выразительно глядя ему в глаза.

— Ты не посрамишь род, Драко, — серьезно сказала она, и для него это было намного важнее и приятнее любых проявлений ласки. — Сегодня ты спас моей племяннице жизнь, поставив меня в известность. Род Паркинсон в долгу перед родом Малфой.

Драко торжественно кивнул — его первое самостоятельное достижение, Мерлин помоги! Он чувствовал, как спина выпрямилась сама собой, а сердце забилось гулко и торжественно. Надо завтра же сообщить папе, пусть порадуется, что вырастил достойного наследника!

Мисс Паркинсон обвела их троих пронзительным взглядом, улыбнулась еще раз и, щелчком отменив трансфигурацию, направилась к выходу. Неброские темные брюки и свитер вернулись в исходную форму — роскошное бирюзовое вечернее платье, и Драко весело заметил, как Гарри пораженно заморгал. Ну да, прекрасная фея — и не нуждается в его, Поттера, немедленной защите, даже сама кого хочешь защитит. Куда катится мир!

***</p> В кабинете Дамблдора за прошедшие годы почти ничего не изменилось, разве что портретов прибавилось. Все так же дремал на насесте Фоукс, свесив свой пламенеющий всеми оттенками заката хвост и спрятав голову под крыло. Многочисленные загадочные артефакты своим жужжанием и треском напоминали улей, полный встревоженных пчел. Поликсена хмыкнула и, потянувшись к ближайшему, щелкнула по металлическому корпусу. Она слабо разбиралась в артефакторике, но что-то ей подсказывало, что большая часть этих приспособлений стояла для пущего антуража, очаровывать наивных детишек.

— Господин директор, мы согласились с вашими условиями после войны, — нехотя вернулась она к разговору. Альбус, сидящий напротив, за столом, мерцал глазами из-за своих дурацких очков, поглаживал бороду, золоченые звезды на его колпаке пускали зайчики в разные стороны, а Поликсене хотелось одного: чтобы этот проклятый день наконец закончился. Она устала. Было бы лучше отправиться к директору утром, но тот сам вызвал ее Патронусом — видно, кто-то уже успел сообщить о ее произволе. Северус? Верить в это не хотелось. — Мы отправили своих детей к Вам под крыло, рассчитывая в ответ на то, что им ничего не будет угрожать. Ночные прогулки по Запретному лесу не выглядят безопасным времяпрепровождением.

— Девочка моя, — закряхтел Альбус, ерзая в кресле, и затянул давно знакомую ей песню, в которой причудливым образом переплелись долг, тяга к приключениям, детские шалости, рассуждения о природе героизма, прелестях светлой стороны и Самой Безопасной Школе в Мире.

— Господин директор, — наконец прервала его Поликсена. Спать хотелось невыносимо, и она только силой воли заставила себя собраться. — Мы не были рады переходу Персефоны на ваш родной факультет, и — будьте уверены — дома она будет должным образом вразумлена, но она пока остается нашей наследницей. Я официально заявляю, что ни я, ни мой брат не допустим, чтобы будущее рода Паркинсон оказалось под угрозой.

— Что же угрожает юной мисс Паркинсон? — всплеснул руками Паук, и Поликсена разозлилась.

— Мистер Дамблдор, я хорошо знаю Устав Школы. И он не предусматривает таких взысканий. Если декан Гриффиндора или любой другой преподаватель позволят себе повторить этот дидактический эксперимент, я буду вынуждена донести информацию об этом до Попечительского совета. Кстати, рекомендую вам проверить мадам МакГонагалл, все это очень похоже если не на Империо, то на качественный Конфундус<span class="footnote" id="fn_32483085_0"></span>. Наводит на неприятные размышления.

— Конечно-конечно, мы обязательно разберемся, — согласился Альбус и поймал ее взгляд. Она улыбнулась в ответ: верный амулет против чтения мыслей работал исправно, можно хоть обглядеться. — Чаю? С лимонными дольками?

— Увы, вынуждена отказаться, — Поликсена подавила зевок и встала из кресла. — День был долог, и мне хочется поскорее с ним покончить. Благодарю за понимание, господин директор, и надеюсь, что нам больше не придется видеться по такому прискорбному поводу.

«А лучше бы и вовсе.»

Плетясь по гулким ночным коридорам к камину в покоях Северуса, Поликсена перебирала в памяти события ночи и раз за разом приходила к одному и тому же выводу: в Хогвартсе ведется какая-то непонятная игра. Сначала тролль, якобы вырвавшийся из хогвартского зверинца<span class="footnote" id="fn_32483085_1"></span>, — ну, положим, зверинец действительно пора было возрождать, это нелепо, что дети не имеют ни малейшего представления о магической фауне. Теперь вот декан Гриффиндора посылает детей ночью в Запретный лес. Может, дело в личности детей? Или МакКошку приложили Конфундусом ради какой-то другой цели, а они просто попали ей под руку? Панси говорила, что декан вела себя странно, словно до конца не понимала, что происходит вокруг.

Она повернула к подземельям и притормозила перед входом, за которым начинались крутые ступеньки вниз. Почему-то сегодняшнее рандеву с директором всколыхнуло в ее памяти давно похороненные воспоминания о собственных годах учебы. Они с Каролиной столько времени прождали тут перед завтраком, пока Его Высочество соизволит явиться, как всегда забыв о времени. Каролина обычно стояла смирно, изучая барельефы со змеями, украшающими арочный вход, а Поликсена злилась и фыркала, и клялась в следующий раз приволочь его прямиком из мальчишеской спальни, врезав Таранталлегрой для вразумления.

Она ностальгически вздохнула и погладила ближайшую каменную змею по хитроватой морде. Что с ними всеми сделала жизнь? И как теперь уберечь Панси, как сделать так, чтобы хотя бы у нее все сложилось хорошо?

***</p>

Северус метался по своим покоям, как дикий зверь в клетке. Он уже успел выпить огневиски, разбить стакан об стену и рявкнуть на сунувшегося убрать осколки домовика. Чертова Поликсена Паркинсон обвела его вокруг пальца.

Ему стоило бы заметить неладное еще в первую их встречу. Ну хорошо, в первую официальную, потому что по ее поведению он все больше убеждался в том, что Люциус был прав, и они были знакомы раньше. У хороших девочек из приличных семей не бывает такого расчетливого взгляда, будто его обладатель примеривается вогнать тебе стилет в сонную артерию. Тогда его заинтриговал именно взгляд, но он не подумал о том, откуда он вообще мог появиться у заносчивой чистокровной барышни.

Ему следовало бы насторожиться позже, когда Люций заметил, что они наверняка встречались в Ставке у Лорда, но Северуса сбило со следа упоминание чертова Сириуса Блэка, и он благополучно пропустил все мимо ушей. А ведь Люц прямым текстом сказал: Белла Лестрейндж задирала Поликсену Паркинсон. С чокнутой Беллс Северус поневоле был знаком ближе, чем ему хотелось бы, и он знал точно: в отличие от подлого кузена та была с принципами, слабых не трогала и лезла на рожон исключительно с равными по силе.

Но он в своей обычной манере посчитал себя самым умным и пропустил все намеки, которые ему сделала судьба. И потому поделом почувствовал себя высокомерным дураком, когда увидел барышню Паркинсон в деле.

Для начала она легко трансфигурировала свои бирюзовые шелка в удобную и практичную одежду. Мысль была удачной, и он впервые подумал, что, возможно, недооценил Паркинсон. Чем глубже они уходили в лес, тем больше он удивлялся ее повадкам: она шла очень тихо, даже тише него, а глаза светились в темноте — додумалась наколдовать Орлиное зрение. Едва раздавался шорох, она тут же подбиралась, становясь похожей на смертоносную пружину, готовую развернуться в любой момент.

С каждым шагом Северус недоумевал все больше, и к моменту, когда они столкнулись с недоброжелательно настроенными кентаврами, точно знал: таким навыкам неоткуда взяться после бального, а даже и дуэльного зала. Поликсена Паркинсон купила его задешево, позволила поверить в свое превосходство, а он и повелся.

Но окончательно убедила его именно стычка с кентаврами. Оказалось, что фирменный паркинсоновский взгляд в упор, так странно смотревшийся в обычной жизни, отлично подходил к стремительным движениям в схватке и неординарному арсеналу заклятий. А еще, сражаясь с ней спиной к спине, Снейп испытывал мощное ощущение дежавю. Пора было поговорить с Паркинсон начистоту и разобраться в том, что их все-таки связывало, но она умудрялась вывести его из себя одним своим видом.

Раздавшийся стук в дверь заставил Северуса остановиться и, глубоко вдохнув, загнать раздражение поглубже.

— Входите!

— Я вижу, я опять не вовремя, — заметила просочившаяся в дверь Паркинсон, сразу углядев разбитый стакан на полу. — Мерлин, Северус, так никакой посуды не напасешься. Пора бы тебе заняться своим здоровьем и подлечить нервы.

— Разве мы переходили на ты? — вздернул бровь он, и Паркинсон вскинула руки.

— Я не настроена выяснять отношения. Даже шутить не стану, так и быть. Оставляю вас, уважаемый декан Снейп, наедине с вашими тараканами.

— Покиньте уже мои покои, мадам, здесь не проходной двор, — скрипнул зубами Снейп и с удовлетворением проследил взглядом, как она направляется к камину, шурша своим неуместно шикарным платьем. Мимолетно подумалось, что женщины в его холостяцкой берлоге бывали крайне редко — да и кто те женщины, Минерва да Помона? Мерлин, о чем он думает…

— А знаете, декан Снейп, — великосветским тоном вдруг заметила Паркинсон, зачерпывая дымолетный порошок. — Годы были к вам немилосердны, вы стали совсем другим человеком. Крайне неприятным, позволю себе заметить.

И, змея такая, унеслась в реве зеленого пламени.