Глава 25 (1/2)
15 декабря 1996 год, коридор на восьмом этаже
— Четыреста пятьдесят четыре… — бормоча себе под нос едва слышным шепотом, считала Гермиона. — Четыреста пятьдесят пять… Четыреста пятьдесят шесть…
— Четыреста пятьдесят семь, — оказываясь хриплым басом позади, Драко заставил ее вздрогнуть.
— Малфой!
— Если не хочешь, чтобы твои Дезиллюминационные чары сопровождались звуком, советую кричать потише, Грейнджер, — прошипел он. — Тебя и так за километр было слышно с твоим счетом.
— Я жду тебя уже почти двадцать минут, Малфой, — оскалилась на воздух Гермиона, ухватив его, предположительно, за мантию на рукаве. — Что еще мне было делать?
— Уйти к себе обратно в Башню и отказаться от этой идеи, пока не восстановишь силы.
— Я восстановила силы.
— Если упадешь в обморок, я оставлю тебя лежать на полу и уйду, — выплюнул холодный поток эвкалипта ей в лицо.
— Я буду счастлива больше не встать.
Оставаясь в тишине холодного пространства, она ощутила сталь.
Вибрация, что им открылась дверью, обратила все внимание к себе.
Шагнув внутрь, они оба еще несколько мгновений простояли под своими чарами, совсем не торопясь их снять.
Малфой не выдержал первый, вновь обретая видимость перед ее прозрачным облаком.
— Что-то новое, — пробормотал он, осматривая комнату.
Сбрасывая свои чары, Гермиона также обратилась на предоставленное место.
Светлый зал с двумя креслами, стоящими друг напротив друга, был обставлен пустыми вазами, что занимали почти всю площадь пола, обрамляя середину зала по краям.
Расстегивая мантию и проходя к выбранному креслу, Гермиона скинула с себя ненужную ткань, сложив на спинку, и села, взяв в руки дневник.
Открывая его на странице с тем способом, что она хотела применить еще в начале декабря, когда только пришла на их первую «встречу», Гермиона подняла глаза на Малфоя, который все еще стоял у входа, недоверчиво оглядывая ее вид.
— Мы не могли бы пропустить тот пункт, где я снова прошу тебя снизойти до помощи мне, и начать? — раздраженно бросила она.
Задерживаясь неподвижной статуей еще на несколько секунд, он тихо выдохнул, двинувшись к ней.
Неспешно расстегивая свою мантию и стягивая перед Гермионой, Малфой играл на ее нервах.
— Ты не мог бы делать это побыстрее? — разразилась она, глядя на расслабленного парня.
— Ты куда-то спешишь? — поинтересовался он с невинным видом, располагая мантию на спинке и присаживаясь в кресло.
— Нет, но меня раздражает твоя медлительность. Почему ты так спокоен?
— А мне следует паниковать? — подаваясь вперед, вкрадчиво спросил Драко.
— Через несколько минут я смогу почувствовать все, что чувствуешь ты, Малфой, — ледяным голосом проговорила Гермиона. — Неужели тебя это совсем никак не волнует?
— Ответишь на этот вопрос сама, когда начнешь.
Шумно втянув воздух, Гермиона отложила тетрадь.
— Мне нужно, чтобы ты смотрел мне в глаза и не издавал никаких звуков на протяжении всего времени.
— Что конкретно ты собралась делать? — спросил у нее Малфой сухим тоном.
— Пытаться преобразовать твои эмоции во что-нибудь другое, — неловко выдавая свой ответ, отозвалась она.
— Во что-нибудь другое?
— Мне нужно их ощутить сначала, чтобы понять, во что превращать, — нетерпеливо ответила Гермиона, чувствуя щупальца горящей ярости, что набирала обороты. — Почему ты общаешься со мной так?
Его брови взлетели вверх, когда он растянул усмешку.
— Как так?
— Вот так! — вскакивая на ноги, выкрикнула Гермиона. — Как будто ты насмехаешься надо мной и не воспринимаешь это все всерьез!
— Грейнджер, я пришел к тебе в воскресенье с позволением залезть к себе внутрь и порыться в чувствах, несмотря на то, что ты этого никогда не делала, — ответил он, чеканя каждое слово. — Извини, что я не преисполнен предвкушением, выпрыгивая из штанов.
Зарычав, она плюхнулась обратно в кресло, начав шумно стучать каблуком о пол.
— Грейнджер, у тебя все нормально?
— Все прекрасно!
— Я не дам тебе рыться в себе, пока ты находишься в таком состоянии, — отрезал Драко, прерывая волны гнева и обращая ее взгляд к себе.
— С моим состоянием все в порядке, — оскалилась Гермиона.
— Неужели?
— Неужели!
— Грейнджер, что происходит? — обретая вновь серьезный вид, спросил Малфой.
Столкнувшись с его серебром и вперившись до дымного отсвета, она глубоко вдохнула, откинувшись назад.
— Не знаю, — тихо выдохнув, она поникла. — Ты просто раздражаешь меня.
— Я с радостью уйду.
Покрываясь инеем, ползущим по вискам, Гермиона сжала ноги.
— Я не хочу, чтобы ты уходил, даже несмотря на то, что ты меня раздражаешь, Малфой.
Он хмыкнул, отведя глаза.
— А еще я хочу узнать, — раздавшись звоном по пространству, дополнила Гермиона. — Я хочу узнать, почему тебе не больно так, как больно мне?
Замерев и остановив расширившиеся в попытке вдоха легкие, Драко окаменел, оставшись профилем перед размытым взглядом.
Так ничего ей не ответив, он почти беззвучно выпустил свой воздух и обернулся на нее.
— Полагаю, ты собираешься использовать способ видимого соединения.
Почти раскрыв свой рот от удивления, Гермиона осмотрела его хмурый вид.
— Как ты…
— Я читал твой дневник, Грейнджер, — закатив глаза, бросил Драко. — Очевидно, это самый подходящий способ для новичка.
— Отлично, — прочистив горло и испытав неизвестную для себя эмоцию от осознания того, что он запомнил информацию из дневника, вставила Гермиона. — Тогда ты знаешь, что нужно делать.
Малфой кивнул, располагаясь удобнее.
Постукивание в ее груди усиливало звуки.
Обхватив кольцо дрожащими пальцами, Гермиона набрала побольше кислорода в рот и сглотнула его, стягивая всю свою защиту.
Кап.
Ее цветы растут и прорастают.
Кап.
Вдох.
Их поливает теплый дождь.
Кап.
Она не ощущает его боли.
Кап.
Выдох.
Он не влияет на нее.
Подняв лицо и встретившись с его обеспокоенным и напряженным серебром, Гермиона еще сильнее попыталась прикрыть разум.
Волнение, что было сковано в туман, обложенный напускным безразличием.
Бессилие, что тлилось самым заглушенным потоком.
Вина, хлеставшая по его венам.
И боль…
Его боль, она…
— Пожалуйста, опусти свои стены, Драко, — хрипло пробормотала Гермиона, не двигаясь и боясь шевелиться.
— Грейнджер, — выдавил он сквозь зубы, оросив ее потоком страха.
— Драко, прошу. Иначе ничего не получится.
Сомнение, что волнами едва заметно пробивалось сквозь замки; попытки отыскать другой возможный способ.
Страх.
— Пожалуйста, Драко.
Колющий удар в районе сердца, но не…
Почему?..
— Драко, опусти.
Поток его эмоций захлестнул ее, заставив пошатнуться вместе с креслом, что проехалось по полу, создавая звук.
Все то, что она ощутила раньше, но по силе выше минимум раз в пять.
Вина.
Сомнение.
Бессилие.
Страх.
Вера.
Беспокойство и опять вина.
Нечеловеческий по силе вихрь отвращения к себе.
Ненависть.
Злоба.
Ее имя, что погребено в самом запрятанном углу.
Но его боль…
Его боль, она…
Ощутив еще один удар в груди, Гермиона почти выронила свою змейку.
— Сколько обезболивающих ты принял? — неверящим шепотом спросила она у сидящего напротив Малфоя, ощутив поток отсвета небольшого восхищения.
Он смеет восхищаться ей за то, что она догадалась?
— Малфой, сколько ты принял их? — разразившись криком, обдала пространство своим визгом Гермиона.
— Много.
— Идиот, — выдохнув, обессиленно она прошептала. — Зачем ты сделал это?
Ему не нужно было отвечать, пока она являлась пусть и не полностью, но с ним единым целым.
Придурок.
Идиот.
— Нельзя принимать их в таком количестве, Драко, ты знаешь это, — задыхаясь, едва слышно говорила Гермиона. — Ты мог навредить себе.
Удушающий захват стиснул ей ребра, разлившись обожженным кобальтом внутри.
— Я лучше наврежу себе, Грейнджер, — раздаваясь взрывами, он снова оборвал ей жизнь.
Черта с два она позволит ему это сделать.
Вся его боль осталась там же, где была, только прикрылась зельями, и значит, она способна ее отыскать.
Убрав кольцо в карман, Гермиона снова погрузилась в бездну.
Кап.
Его растекшаяся ртуть, что вперилась в нее ножами.
Кап.
Его эмоции, что не влияли на нее.
Кап.
Вдох шесть мучительных секунд.
Кап.
И выдох на четыре.
Кап.
Она способна чувствовать запрятанный, горящий свет.
Кап.
Разросшаяся нить едва тускнеющим мерцанием горит по всему телу, обрамляя вид и подавая знак.
Кап.
В его крови отравленные яды.
Кап.
Она внезапно видит брешь.
Ощущая проблески вибраций, Гермиона медленно начала понимать, что ей нужно пытаться подойти именно к этой середине, где он запрятал боль.
— Что ты делаешь?
— Молчи, — обрывая его, отрезала Гермиона. — Просто продолжай сидеть и смотреть мне в глаза.
— Грейнджер, — беспокойство, страх, вина и поединок, что не прекращался ни на миг.
— Просто смотри мне в глаза и не воздвигай стены.
Вдох.
Приближаясь ближе к мутной полости внутри, она попыталась приоткрыть завесу.
Кап.
Покалывание в груди.
Выдох.
Шар сильнее замерцал перед ее потухшим веком.
Кап.
Жесткий металл стал опускаться ей на кости, рискуя раскрошить их в стертые куски.
Вдох.
Надлом, образовавший щель.
Кап.
Дымящийся и черный пепел.
Выдох.
Гидравлический, опущенный на ребра пресс.
Кап.
Разнесшийся по венам взрыв.
Гермиона закричала, тут же ощутив практически разорванные связки, и повалилась на руки вперед, соприкоснувшись с полом.
Ее колени обдало огнем, когда они столкнулись, как и пальцы, с камнем.
Гермиона не знала, каково это — сгореть заживо от огня, но все, что она ощущала в данную секунду, в ее сознании было именно этим.
Все органы расплавились, облившись ядом и обугленными спорами от кислоты, всходившей паром.
У нее больше не было сердца.
— Почему тебе не больно так, как больно мне?
— Останови это! — чей-то разнесшийся по залу визг заполнил ее разум. — Останови это, пожалуйста! Останови!
Ты не ответил.
Ты не ответил мне, потому что тебе больно далеко не так, как мне.
— Пожалуйста! Пожалуйста, хватит!
Тебе больнее.
Увядшая сирень, что он насильно облил газом.
Ее глаза, что плачут, глядя на него.
Она на вкус как все стоящие на небе звезды.
Его затянутая радужка тоской.
Гермиона смутно ощущала, как все чувства начали немного утихать, и она оказалась в теплоте и чьих-то пальцах.
Запахи сандала, кедра и источника агонии подали ее на себя.
— Пожалуйста… Пожалуйста…
Как давно он оказался рядом?