Часть 21. В наших глазах... (1/1)

Накануне:Поздний вечер четверга, ну и что нового он мог принести одинокому музыканту? Да в общем-то, ничего.Смена закончилась уже более двух часов назад, но Лука по-прежнему не спешил возвращаться домой. Его мысли плавно перетекали от нехитрого рабочего процесса, где всё, на удивление, шло хорошо, к риторическому вопросу о личном. Вот уж где время действительно остановилось и никак не хотело двигаться дальше, так это именно там, в его давным-давно заброшенном личном…Долгие десять лет Куффен не пытался сблизиться с кем-либо ни в моральном, ни уж тем более в физическом плане. Ему даже начало казаться, что все его чувства давно атрофировались и исчезли вместе с Леа на просторах родного Парижа. Да, он любил Джул, боготворил свою мать, но ведь это была совсем не та любовь, в которой нуждался нормальный молодой человек лет так двадцати двух…Ладно, пусть не совсем так. Лука никогда не считал себя нормальным или даже сколько-нибудь приближенным к этому слову парнем, но это вовсе не означало, что у него не было острой необходимости получать внимание и заботу со стороны женского пола, не говоря уже о чём-то другом. Однако, именно тогда, далёкие десять лет назад, он решительно установил на своём либидо блок, который до этого момента никто так и не смог активировать. Хотя попытки были…Сплошная чушь. Так, в основном?— десятка два девочек-подростков, которых увлекал образ странствующего бунтаря с печально-таинственным взглядом, скорее, больше романтизирующих его стиль, нежели что-то ещё. Конечно, встречались и вполне себе сформировавшиеся личности, облаченные в тела довольно красивых молодых девиц, но и они не могли растопить сердце замкнутого музыканта. Обычно, он заботливо провожал их до дома, в конце открыто намекая на то, что отношения ему сейчас ни к чему, да и эта их встреча подразумевала под собой ничто иное, как обычный дружеский ужин.Наверняка со стороны это выглядело ужасно. Что-то из разряда ?ты, в общем-то, ничего, но всё же не дотягиваешь до моих идеалов?, ну или вроде того, хотя в действительности Лука понимал, что это он не стоил ни секунды, потраченного на него времени. Слишком уж глубокой была рана, нанесённая ему предательством Леа и слишком уж явными для всех становились его скрытые комплексы.Однако с Маринетт всё было иначе. Он и сам не понял как эта забавная девчушка перешла из перечня ничего незначащих для него подружек сестры, в отдельно взятую, созданную лишь для неё позицию любимого человека. И дело было вовсе не в обычном сексуальном влечении, которое абсолютно бездумно притягивало его к Маринетт. Главная проблема Луки заключалась в том, что он искренне прикипел к сумасбродной Агрест, на которую не имел ни малейшего права.Откровенно говоря, он и сам удивился, когда обнаружил, что ему до колик в животе хотелось обнимать эту девушку, держать её за руку, защищать от всевозможных напастей, да даже просто гулять с ней по берегу Сены и рассказывать ей насколько она невероятна и удивительна. Мари словно влекла его на метафизическом уровне и от этого Куффену становилось действительно страшно.Уже довольно долго он пытался подавить в себе эти чувства, заменив слово ?любовь? обезличенным ?тяга?, только вот в этом почти не было смысла, ведь музыкант знал?— как ты свой корабль не назови, самолётом он всё равно не станет, но… Он не хотел причинять девушке боль и уже тем более, не хотел становиться причиной её будущих слёз, а возникновение между ними более близких отношений, чем относительно нейтральная дружба, означало для Мари именно это. Может быть не сейчас, чуть позже, но наверняка оно бы случилось.Добравшись домой всего за двадцать минут, Лука привычно расположился на обесточенной палубе. Либерти незаметно покачивало на волнах, а музыкант, вооружившись любимой гитарой и пледом, на котором он растянулся во весь свой немаленький рост, размеренно перебирал тонкие струны. В голове его всё также творился бардак, но он уже к нему почти что привык.—?Сегодня неожиданно много звёзд, не находишь? —?знакомый мужской голос слегка оживил Куффена, но так и не смог отвлечь от печальной мелодии.Лука незаметно кивнул.Справа от него возник высокий стакан с молочным коктейлем. Кажется, в этот раз что-то лёгкое с персиком. По крайней мере, по запаху музыкант идентифицировал его именно так. Черт знает, откуда Агрест взял коктейль в половину первого ночи, но это было не так уж и важно. Во всяком случае, не сейчас.Подождав ещё пару секунд, гость улёгся рядом с брюнетом, почти вплотную прижавшись плечом к его левому бедру, и закинув свободную руку под голову. Такая ?зеркальная? поза позволила им удобно расположиться вдвоём, при этому ничуть не нарушив необходимое друг другу пространство. Казалось, они вообще не ощущали неловкости от столь явного соприкосновения, словно их тела разделял целый мировой океан, а не пара-тройка крошечных сантиметров. И то, если блондин лежал тихо, не пытаясь поудобнее выправить плед.В целом, было всё как всегда: Куффен продолжал лениво бренчать на гитаре, время от времени потягивая через соломинку молочный коктейль, а Адриан занимался очередной банкой пива. Такое себе развлечение, но их обоих устраивало.—?Как прошёл день? —?не отрывая взгляда от звёзд, поинтересовался Лука.—?Вполне предсказуемо: грим, фотосъемка, глупая ссора с отцом, потом ещё одна фотосъёмка… А у тебя?—?Я научился заваривать латте.—?А до этого не умел? —?попытался пошутить Адриан.—?Так нет. Думаю, я нашел свою идеальную пропорцию, это почти как новая мелодия, только её можно попробовать на вкус.—?Удивительно,?— фыркнул Агрест.Его тонкие пальцы вновь потянулись во внутренний карман пиджака и достали пачку дорогих сигарет.—?Они портят кожу. Твой отец не зря ругает тебя за это,?— тихо произнёс музыкант.—?Ну и что? Разве я существую лишь для того, чтобы исполнять его прихоти?—?Ты инфантилен.—?Я знаю, но по-другому пока не могу.Громкое клацанье зажигалки нарушило гнетущую тишину, повисшую между двумя молодыми людьми.—?Ты когда-нибудь слышал о вреде пассивного курения? —?наконец, отложив в сторону гитару, хмыкнул Куффен. Его ладошка уверенно захватила с пола полупрозрачный стакан и поднесла его ближе к кривоватой улыбке.—?Ага,?— буркнул блондин, выпуская из губ колечко сизого дыма.—?У тебя есть полное право ненавидеть меня, Адриан.—?К черту всё.—?Ты сумасшедший.—?Ага,?— вновь повторил Агрест, запуская пальцы в копну своих пышных волос.—?Как она?—?Ещё не выходила.—?Совсем?—?Совсем.—?Что думаешь делать?—?Считаешь, я должен?Адриан едва заметно нахмурился. Луке показалось, что он хотел ему что-то ответить, но почему-то не знал как. То ли эта мысль была слишком личной и Агрест не сильно стремился выпускать её наружу, то ли что-то ещё. Но Куффен не собирался на него давить, в конце концов, кто он такой, чтобы указывать блондину как ему жить? Вот именно?— никто…—?Знаешь, когда моя мама исчезла, я был очень зол на неё,?— тихо начал Агрест.—?Я всё время думал?— как это она могла так просто оставить меня, отца и сбежать куда-то, словно нас и не было вовсе? Неужели она нас никогда не любила? Но почему? Отец ведь души в ней не чаял, а я… Я, как мог, старался быть для неё идеальным сыном, занимался чёрт знает чем, лишь бы она могла гордиться мной и хвастаться в скучных беседах со своими подругами. Ты, наверное, удивишься, но к одиннадцати годам у меня уже были десятки золотых медалей по фехтованию, бесчисленные призовые места на школьных олимпиадах, да и к тому же, я почти в совершенстве овладел основным диалектом китайского.—?Вау,?— искренне изумился Лука.—?Да. Мне казалось, что это всё было важно и для неё, но она всё равно исчезла. Сначала было особенно больно, но с годами, я стал замечать как это чувство медленно притуплялось и сходило на нет. Словно огромное нефтяное пятно, оно загрязняло мою душу, убивая в ней всё, что даже отдалённо напоминало привязанность. Я не хотел сближаться с кем-либо, ведь думал, что однажды этот человек обязательно предаст меня и мне вновь будет мучительно больно. Отец тоже изменился. С тех пор он сильно сдал и замкнулся в себе. Мы ведь с ним даже не общались, хотя и жили под крышей общего дома. Так, изредка встречались за обеденным столом, но чаще, он предпочитал перекусывать в своём кабинете. Это было обидно, но я смог привыкнуть и к его безразличию тоже, однако я всегда думал, а как бы сложилась наша судьба, будь с нами мама? И знаешь, в один прекрасный день я понял?— никак. Всё происходило бы точно так же. Она бы ничего не смогла изменить. Я бы всё равно вырос и ударился в подростковые развлечения, отец, рано или поздно, с головой ушел бы в работу и как итог?— всё было бы ровно так же, как и сейчас.Адриан вновь сделал глоток тёплого пива и чуть скривил неподвижное лицо. Нужно было предложить ему воспользоваться холодильником…—?Только вот было одно ?но?, осознание о котором пришло значительно позже, когда мне исполнилось лет семнадцать, а может и больше… Своим уходом мать не изменила нас, она изменила себя, свою жизнь и, тем самым, спасла себя от нашего с отцом яда. Вполне очевидно, что она бы просто не смогла существовать в обстановке, которая воцарилась в каменном замке Агрестов. Она была слишком ранимой и трепетной для нашего с папой мира. Он разрушал её одним фактом своего существования. И я сам подкреплял эту разруху своими достижениями. Мать ведь всегда мечтала видеть меня другим: весёлым, открытым, доброжелательным и живым… Но с каждым годом я всё больше походил на бездушного робота, которым, по сути, управлял точно такой же отец. Уже тогда он создал для меня золотую клетку, дав ей гордое название ?карьера?. Я ведь сначала очень обрадовался, считал, что с помощью неё смогу заслужить его уважение и вновь стану кем-то особенным для мамы, но всё вышло иначе. Клетка захлопнулась, окончательно отрезав меня от внешнего мира. Дом-работа-дом и никакой личной жизни. Вот, собственно и всё, к чему стало сводиться моё существование. Очевидно, мама просто не захотела смотреть как я добровольно загоняю себя в эту ловушку и молча ушла. Да… А когда я это понял, то нефтяное пятно начало растворяться, освобождая место чему-то новому, чистому и до боли простому. И знаешь, мне стало легче.Куффен, всё это время внимательно слушавший блондина, озадаченно хмыкнул. Это было слишком глубоко, но Адриан смог вывернуть его душу наизнанку, даже не тыкая его носом во взращенные самим Лукой комплексы.Он прекрасно понял, что пытался донести до него блондин и мысленно поблагодарил его за это. Наверное, ему действительно не хватало такого вот ощутимого толчка, чтобы уже наконец, смириться с происходящим и смело принять неизбежное.Тёплая ладонь Агреста неожиданно легла на плечо брюнета и он услышал едва различимое:—?Мы не вправе никого осуждать, Лука. И мы не можем навязывать им свое мнение, даже если уверены, что оно единственно верное. Возможно, принятое ими решение сделает их куда более счастливыми, чем нам кажется в самом начале. Просто дай Мари шанс. Не глупи. —?сказав это, блондин разжал свои пальцы и пошёл прочь.—?Адриан! —?хрипло воскликнул Куффен, глядя в удаляющуюся спину модели. Тот обернулся.—?Спасибо.Вместо ответа, на губах Адриана застыла печальная полуулыбка.***На следующий вечер в пекарне:—?Прости меня. Всё же я должен тебе многое рассказать…Лука робко притянул девушку к себе, стараясь подарить ей всю свою нежность и тепло, скопившееся в его сердце за годы бездумного существования. Пусть даже в последний раз, но Адриан прав?— он больше не должен избегать тяжёлого разговора. Его долг раскрыть перед Маринетт карты, а дальше, она уже сама решит: стоит ли им продолжать их общение дальше или же будет лучше вычеркнуть проблемного Куффена из своей жизни.—?Нет! —?вздрогнула Мари, словно почувствовав мрачный настрой музыканта.—?Не хочу ничего знать. Не сейчас… Наверное, я пока ещё не готова…В глазах брюнетки вновь вспыхнула ревность, но тут же исчезла, стоило ей лишь коснуться плеча напряжённого парня. Её тонкие пальчики соскользнули с его груди и застыли чуть ниже, мягко обхватив талию.Откровенно говоря, она жутко боялась услышать от него что-то плохое, из-за чего ей вновь пришлось бы собирать себя по кусочкам. Да даже и это было бы несущественной мелочью по сравнению с тем, что снова пережил бы Лука. Маринетт ведь понимала как больно ему было вспоминать о своём прошлом, тем более сейчас… Да и вообще, она совсем не хотела портить момент их хрупкого примирения.Во всяком случае, у них впереди было достаточно времени, чтобы попытаться начать всё с чистого листа. Ну или с почти чистого, если, конечно, Лука ещё когда-то осмелится рассказать ей свою страшную правду… Да. Потом. Когда-нибудь обязательно...— Поехали, – сверкнув ослепительной вспышкой, скомандовала женщина и медленно подняла тонированное стекло лимузина.