Часть 19. Адриан (1/1)

Маринетт бежала по огромному парку, бездумно петляя и сбиваясь с пути. Широкие пешеходные дорожки быстро превращались в узкие тропы, а уже те окончательно переходили в мягкую поросль зелёной травы. Порой девушка ощущала как что-то больно впивалось в её лодыжки, но разбирать что к чему просто не было сил, да и желания тоже.Горячие слёзы, вставшие комком поперек горла и необъяснимое чувство тяжести в онемевшей груди, которое стекающей сталью обволакивало диафрагму, вот собственно и всё, что осталось у Маринетт после жестокого признания Куффена. Наверняка она и сама не ожидала, что один лишь факт из биографии музыканта выбьет почву у неё из-под ног, заставив так безбожно страдать.В голове крутилось лишь убийственное?— ?моя жена?, но и этих слов было достаточно для того, чтобы лишить девушку чувств. Его тихий, глубокий баритон раз за разом изводил её, повторяя неприглядную правду, подобно мантре, заученной навека. Маринетт хотелось остановиться, закричать, треснуть себя рукой по виску лишь бы это помогло вытравить из её сознания голос Куффена, но в этом не было смысла. Слишком сильно она увязла в болоте своих чувств и слишком явно пыталась убедить себя в их существовании у Луки…Девушка всё ещё бежала вперёд, выжигая его признание посторонними звуками, только вот спасительного облегчения ей это не приносило. Да, она уже начала слышать как вокруг неё звенели голоса, как терялись воздухе их веселые песни и смех, как рождались счастливые визги и тут же сгорали пламенем, отдаваясь в душе нестерпимой ноющей болью. Как же ей хотелось скрыться от них, забиться в тёмный угол, где-нибудь на окраине Франции и громко закричать, чтобы ссаднящее горло разорвало от нечеловеческих хрипов.Почему он молчал? Почему раньше не сказал ей, что в Париж его вернула другая? Почему он признался лишь Алье? При всех? Почему?! Он ведь знал, какие чувства испытывала к нему Маринетт с самой первой их встречи!У брюнетки не было ответов на эти вопросы и потому ей становилось лишь хуже.Как вообще она могла подумать, что заинтересовала Луку? С чего она вдруг решила, что у них всё может получиться? Он же не давал ей ни единого повода, чтобы поверить в подобную чушь! Уму непостижимо! Да и она тоже хороша… Променять любимого мужа на несбыточные мечты о незнакомом мужчине, который так резко перевернул её жизнь… Боже, как же ей сейчас было стыдно!Дрожащие пальцы с силой вонзились в прядь спутанных волос и резко дёрнули вниз, принося девушку секунды заместительной боли. Только вот через мгновение всё повторилось опять… Маринетт не успела даже вдохнуть, как под ребрами зажгло с удвоенной силой и её дыхание сбилось, а воздух застыл колом в истерзанных лёгких.—?Дура! Дура! Дура! —?рухнув на колени, кричала брюнетка, больно ударяя кулаками о землю.Её слезы смешивались с грязью, что комками слетала с девичьих ладоней, растекаясь чёрными струйками по красным щекам.—?Мари,?— за спиной послышался хриплый голос Агреста и девушка замолчала.Не отдавая себе отчёта в собственных действиях, она подлетела вверх и прильнула к ногам мужа, сжимая в объятиях его родные колени. Сколько раз она клялась мужчине в любви, сколько раз твердила, что никогда не предаст и что же теперь? Вот она, его принцесса, любовь всей его жизни, малышка Маринетт?— грязная, фальшивая лгунья, клятвы которой, по сути, не стоили и ломанного гроша. Все её чувства, все заученные обещания на поверку оказались лишь гнусной пустышкой, в которую радостно поверили близкие…—?Адриан, прости… Какая же я дура… Адриан…Слова бессвязно срывались с её губ, но блондин ловко улавливал звук, восстанавливая в голове запутанный смысл. Ему было больно. Да, чёрт возьми, именно больно! Ничуть не меньше, чем самой Маринетт, возможно, даже и больше… Но он уже давно простил её. Ещё тогда, когда впервые увидел Луку за столиком их фамильной пекарни… Ведь в глубине души он знал, что всё выйдет именно так, но до последнего старался не верить. Он надеялся, что здравый смысл и многолетние чувства, которые связывали их с Маринетт, возьмут верх над эмоциями и она поймет всю глупость своих безрассудных поступков, но нет…—?Ей нужен шанс…?— пронеслось в голове знаменитой модели и он с лёгкостью поддался своему порыву.—?Всего один, последний, но всё-таки шанс. Она осознала, она поняла суть своей грубой ошибки…Да, она повела себя отвратительно, выставив его на посмешище среди друзей, но ведь они итак знали правду. Все до единого…Бледные кулаки Адриана сжались до хруста костей и он нервно вздохнул. Наверное, так он хотел оттянуть время, чтобы принять столь важное для них обоих решение, но в действительности он просто не знал. Агрест не знал как ему вести себя с неверной супругой. Он шипел, выл, он внутренне умирал, сгорая от жуткой ревности и обиды, но он чувствовал, что должен быть рядом. Быть рядом и всё…Его откровенно трясло от осознания её предательства, но что-то словно останавливало Адриана от разрыва их отношений. Возможно, он слишком сильно любил Маринетт и не желал так просто сдаваться, а может… Резко тряхнув головой, парень протянул руку и поднял супругу с колен.—?На что ты надеялась, Маринетт? —?мягко притянув её за подбородок к себе, прошептал он.В его словах не было злости, или же едкого осуждения, он лишь стремился понять суть её беспечных поступков. Понять и оценить их разрушительную мощь, чтобы потом выделить и пресечь их все на корню.Секунды молчания тянулись едва ли не вечность. По крайней мере, Агрест решил, что за этот миг прошла вся его жизнь. Он просто смотрел в глаза дрожащей от страха брюнетки и пытался найти правду на дне её расширенных черных зрачков.Девушка задыхалась, она громко хрипела от собственных слёз, словно что-то внутри не давало ей замолчать. Окружающий парк медленно исчезал, расплываясь в естестве холодного взгляда, а ноги всё больше походили на безвольную вату. Нервные всхлипы жены ударяли по спокойствию парня, но он продолжал терпеливо ждать, когда она успокоится и, наконец, уже решит судьбу их короткого брака. Минута… Две… Три…—?Я люблю его…Сердце Адриана замерло и он резко отпрянул. Ядовитая змея ревности вкупе с несмолкающей болью ударила по его вискам и заставило сильно прикусить щёку.—?Я не понимаю как это случилось, я… Я знаю как это глупо звучит, ведь мы даже и не знакомы с ним толком, но это правда! Клянусь, я не хотела этого, Адриан. Я просто не могу себя контролировать, когда он появляется рядом…—?А как же я? —?бесстрастно спросил побледневший блондин. Он даже не шевелился, лишь смотрел вдаль, всё больше отстраняясь от супруги.—?Ведь совсем недавно ты говорила то же самое мне… К чему была эта ложь, Маринетт? Наша свадьба?—?Я не лгала! Я правда любила тебя, Адриан! И люблю до сих пор, я клянусь!—?Видимо, недостаточно сильно, чтобы не увлечься первым же симпатичным мужчиной…Голос блондина померк, оседая в сознании девушки плотным туманом. Ещё совсем недавно горящие жизнью глаза потускнели, а на щеках застыли тонкие строчки непрошенных слёз.—?Адриан…—?Скажи, Маринетт,?— наконец, Агрест нашел в себе силы взглянуть в глаза дрожащей жены.—?У нас ведь может что-то ещё получиться?Он знал, что выглядит жалко, но всё же не мог не спросить. Он ведь слишком сильно любил эту девушку и готов был закрыть глаза на её страшный просчёт. Наверное, он смог бы…Глаза брюнетки широко распахнулись, но она промолчала. Да и что она могла на это сказать? ?Конечно, Адриан, но ты навсегда останешься для меня запасным вариантом?? ?Мы воссоединимся, хотя моё сердце трепещет при виде Луки?? Уж лучше соврать… Вот только теперь в этом не было смысла.—?Я совсем запуталась, Адриан. Я люблю тебя, но я люблю и его. Это совершенно разные по своей сути чувства, но я не могу вырвать их из своего сердца. Это слишком невероятно, но я не в силах забыть кого-то из вас, понимаешь? Это… Это столь противоестественно, что я… —?девушка на миг осеклась, но вскоре продолжила.—?Я никогда не верила, что такое может произойти, тем более, со мной. Я всегда знала, что ты тот самый единственный мужчина, которого я буду любить до конца своих дней и что я смогу посвятить каждую секунду своей жизни только тебе, но теперь вижу?— это не так. Мне тяжело сейчас говорить, но я не могу быть уверена в том, что когда-нибудь забуду о своей лжи и всё будет как прежде. Я не могу продолжать врать и тем самым причинять тебе боль. Я… Я не знаю. Прости, Адриан, я оказалась ужасной женой… —?последние слова Агрест вызвали у блондина приступ непредвиденной паники, но он сдержался.В общем-то, он уже сам слабо понимал, что хотел бы услышать, но какая-то доля надежды всё ещё теплилась в его сердце.—?Мне стыдно, мне так стыдно перед тобой… —?вновь дрожащие пальцы накрыли собой лицо девушки и она зашлась в тихих рыданиях.—?Если бы я могла, если бы я только могла вернуть всё назад…—?Ничего бы не изменилось. Ты бы точно также полюбила Луку,?— обречённо хмыкнул Агрест.—?Хотя я и не верю в эту любовь… Я думал, что Лука это просто увлечение. Восхищение, которое пройдет со временем, а затем и медленно перерастёт в дружбу. Я честно пытался отнестись с пониманием к вашему общению, но не представлял, что при этом сам окажусь вне игры.—?Не говори так! —?вспыхнула Маринетт, вонзаясь пальчиками в плечи супруга.—?Наверное, нам обоим нужно время чтобы разобраться в себе. Я устал. Я так бесконечно устал строить из себя хорошего парня, что больше не могу. Мне больно, но я всё ещё не хочу чтобы ты возвращалась ко мне из-за унизительной жалости. Прости, мои слова сейчас, наверное, трудно понять. Все настолько запутано, что…—?Я перееду к родителям,?— закончила за него Маринетт.—?Наверняка, спустя какое-то время, нам удастся во всём разобраться,?— отрезал Агрест и ушёл.Адриан шёл на удивление быстро, порой даже не выдерживая и срываясь на бег. Скорее всего, он просто боялся проявить слабину и передумать, ведь в глубине души ему страстно хотелось вернуться, прижать к брюнетку к себе и пообещать, что у них всё наладится и они наверняка смогут всё пережить. Только вот глубинная часть его личности взывала Адриана к гордости и чувству собственного достоинства, о которых он напрочь забыл каких-то пару-тройку мгновений назад, спросив у Маринетт об их примирении.Странно, но Адриан до сих пор не понимал какая из двух противоположных сторон принадлежала ему самому. Наверное, им всё же действительно было нужно немного времени. Наверное… Да…***Сумерки мягко сгущались над городом, накрывая собой каждую улицу, не забывая и о тихих водах засыпающей Сены. Наверное, сложно было назвать ещё один вечер, который мог бы порадовать парижан такой приятной погодой и абсолютным отсутствием галдящих туристов. Возможно, всё дело было в довольно позднем времени суток, а может и в том, что Адриан отошёл на приличное расстояние от центра, хотя это и не входило в его мимолётные планы. Да в общем-то, у него и планов то не было. Так, бесцельное созерцание красот любимого города вдали от угнетающих мыслей.Он шел по разбитой брусчатке, даже не обращая внимания на то как сильно гудели его ноги. Всё-таки в кедах ощущался едва ли не каждый камешек, попавшийся на пути знаменитой модели, плюс и огромное расстояние, которое проделал Агрест от парка Монсури до излюбленной набережной…Парень бродил по городу уже много часов, что-то около восьми, и даже не помышлял о том, чтобы вернуться домой. Да и зачем? Всё равно его там никто не ждал. Маринетт наверняка уже успела собрать свои вещи и переехать к родителям, а если даже и нет… Встречаться сегодня с женой Адриану бы не слишком хотелось. Пожалуй, это единственное, в чем он был абсолютно уверен.Время шло, а неприятные мысли по-прежнему продолжали изводить его разум, периодически подбрасывая варианты о пресловутом раздвоении личности. Глупо, конечно, но блондин на полном серьёзе прокручивал всевозможные пути примирения с Маринетт и тут же, словно позабыв о том, что думал секунду назад, представлял себе все тяготы бракоразводного процесса. Такие диаметрально противоположные решения проблемы начинали его напрягать и Адриан всё чаще приходил к выводу, что понятия не имеет, которое из них выглядело бы более разумным. Да, он просто не знал.Если бы всё было так просто как он вчера описывал Нино или же, хотя бы вполовину того, как он смотрел на происходящее утром… Агрест ведь действительно верил, что сможет пережить предательство Маринетт и даже не оказаться при этом моральным уродом, только вот получилось всё совсем по-другому. Если честно, то его просто добили слова жены о любви к скрытному музыканту. Возможно, если бы она просто не озвучила их, то всё было бы проще, но сейчас…Мелкий камешек резво отлетел от подошвы Агреста и с силой впечатался в бетонное ограждение. Пусть и ненадолго, но этот звук вывел Адриана из размышлений и он неожиданно услышал тихую мелодию, будто бы сорванную пальцами со струн знакомой гитары. Парень даже подумал, что ему показалось, но спустя пару шагов, он ощутил, что странная музыка заиграла чуть громче. По крайней мере, он уже мог уверенно разобрать мотив, который с лёгкостью влетел в его душу и стал хозяйничать там, как мэр Буржуа в любимом Париже.Внутри Агреста похолодело от боли, но подняв взгляд, он осознал, что он находится всего в десятке метров от Либерти и все эти звуки наверняка принадлежат инструменту его основного соперника.Не долго думая, Адриан перескочил через металлическое ограждение и пробежал по узкому мостику, ведущему на палубу корабля. Сердце стучало непозволительно громко, то ли от быстрого бега, то ли от плохо скрываемого волнения, но отступать уже было поздно.Блондин стоял у главного входа и во все глаза смотрел на неподвижную спину Куффена. Несмотря на его откровенную худобу, Лука обладал отличным и даже довольно мужественным телосложением. Широкие плечи, узкие бедра и вполне себе подтянутый торс. Не бодибилдер, конечно, но Маринетт их никогда не любила.Как-то раньше она даже просила Адриана похудеть, ну хотя бы в области рук. Само собой, что Агрест не смог решиться на это, ведь отец и куча модных изданий не простили бы ему столь своенравных решений, но Мари как-то об этом и не вспоминала…Лука сидел всего в нескольких метрах от гостя и медленно перебирал пальцами струны. Кажется, его не сильно волновало то, что неподалеку стоял удобный гамак. Видимо, на полу ему было гораздо удобнее. По крайней мере, перекрестить лодыжки в позе лотоса он бы там точно не смог.Адриан робко шагнул навстречу хозяину и продолжил испепелять его взглядом. Даже несмотря на всю гадкость сложившейся ситуации, Агрест не мог не признать, что брюнет оказался довольно ярким и привлекательным молодым человеком, но всё же, что в нём было такого, чего не хватило Маринетт в собственном муже? Да, красивый, да запоминающийся, да его навыки игры на гитаре поражали невольного зрителя. Лука вообще мог произвести на собеседника неизгладимое впечатление лишь милой улыбкой, но разве этого не было в Адриане? Было… Только вот вместо гитары он прекрасно играл на фортепиано.—?Мне жаль,?— тихо произнес Куффен, не отрывая пустого взгляда от Сены.Его плечи неосознанно дрогнули, но в общем и целом музыкант не изменил своего положения.Адриан замер. Откуда Лука узнал, что он здесь? Не мог же он увидеть его, не повернув головы?—?Я действительно не хотел чтобы вы из-за меня разругались,?— едва слышно прошептал брюнет.—?Я знаю,?— зачем-то ответил Агрест, присаживаясь на пол рядом с мужчиной.Их мрачное молчание затянулось на долгие полчаса, словно никто не решался начать невыносимый для них разговор, но наконец, Лука заговорил.—?Мне искренне нравится Маринетт. Не думал, что когда-нибудь произнесу это вслух, но я нашёл в ней что-то своё. Такое чистое, родное… Она удивительная девушка, Адриан, и тебе страшно повезло быть её мужем. Возможно, если бы всё сложилось иначе… —?Лука неожиданно замолчал и его пальцы резко соскользнули со струн.—?но сейчас всё именно так. Неважно. Однако, несмотря ни на что, я хочу чтобы ты знал?— мы с Мари не сможем быть вместе.—?Я знаю,?— вновь повторил Адриан.Его голос наполнился невидимым смыслом, от которого кожа Луки покрылась мурашками. Он будто всё понял и, смерив блондина нечитаемым взглядом, печально вздохнул.—?Значит ты действительно знаешь…—?Да,?— не видя смысла скрывать очевидное, повторил Агрест.—?И что ты теперь сделаешь? Расскажешь обо всём Маринетт?—?Нет. Я не имею на это права,?— поднося к губам одну из десятка ментоловых сигарет, прохрипел Адриан.В тишине послышалось звонкое клацанье зажигалки и блондин уверенно втянул дым в свои лёгкие. Куффен невольно поморщился, но не стал его осуждать. Этот парень имел полное право злиться на него и раз уж он решил выплеснуть свою боль в паре граммов тлеющего табака, то почему бы и нет?Робко взглянув на Агреста, музыкант обратился в слух.—?Наверное, я должен был начать ненавидеть тебя, но я не могу. Это сложно объяснить… Возможно, я и сам во многом виноват, а может ты просто оказался лучше меня, но ведь в этом нет твоей вины, верно? Можешь не отвечать… —?новая порция дыма осела в груди побледневшей модели.—?Всё это до безумия глупо, я знаю…Голос Агреста звучал слишком тихо, но Лука ловил каждую его интонацию, понимая абсолютно всё до малейшей детали и хмурясь с каждой секундой всё больше. Столько лет он скрывал правду от окружающих, открываясь лишь вынужденным людям, а сейчас, человек, который по всем правилам должен был набить ему морду, сидел рядом с ним и так просто говорил обо всем, играючи разделывая добротой его сердце. Имел ли он право пользоваться ею? Без сомнения нет.—?Мне не нужна твоя жалость, Адриан. Я привык к тому, что меня ненавидят.—?Жалость? —?бровь блондина резко взлетела вверх, открывая Куффену томную зелень его одурманенных глаз.—?Ты разрушил мою семью и теперь считаешь, что я могу проявить к тебе жалость? Серьёзно?—?Адриан…Кажется, Агреста задели подобные заявления музыканта, но он почему-то не стал раздувать из-за них конфликт, а наоборот, смахнул с ресниц невидимые слезинки и устремил взгляд на соперника.—?Мне плевать как всё выглядит со стороны и что ты вообще об этом думаешь. Считаешь, я сумасшедший? —?пусть так. Бесхребетный? —?пожалуйста…—?Я так не считаю,?— прервал его Лука, глядя как парень размазывает пепел по бортику Либерти и тут же достает новую сигарету.—?Ещё лучше.Вновь знакомое клацанье разнеслось по засыпающей Сене и Агрест нервно сглотнул. Пару мгновений он просто молчал, словно собираясь с нестройными мыслями, а затем глубоко вдохнул и мягко коснулся плеча музыканта.—?Ответь мне на один вопрос.—?Да?—?Ты ведь имел в виду вовсе не Леа, когда говорил о причине своего возвращения, так?Лука плотно сжал зубы и невидящим взглядом пронзил пустоту. Вероятно, он и сам не понимал как сильно дрожали его пальцы, а внутри с неведомой силой возрождался вулкан. Он так долго казался брюнету потухшим, что Куффен уже начал надеяться, что ему удалось обездвижить ту боль, которая раскалённой лавой сжигала его изнутри. Он верил, что сможет переступить границы Парижа и достойно достичь своей цели. Спокойно, почти без потерь, но похоже, ему так только казалось.—?Я хочу помочь. —?прервал его Адриан.Глаза Куффена стали размером с мировой океан, а на длинных ресницах вспыхнули слёзы. Наверное, ему это послышалось… Так ведь не могло быть в действительности? Нет, конечно, только не с ним…—?Что?—?Пожалуйста, подумай хорошенько. Я знаю каково это прожить столько лет в изоляции и не иметь возможности даже поговорить с кем-то. Я слишком долго был заперт в четырех стенах отцовского особняка, чтобы так варварски наплевать на твои чувства. Я знаю как порой тебе нужно было выговориться и знаю, что ты просто не мог. Да, я последний мудак, который не удержался и разузнал о тебе всё, не спросив пресловутого разрешения, но также я знаю, что могу хотя бы попробовать тебе помочь! Подумай, Лука…Куффен нервно сглотнул. Все те секунды, что он слушал срывающийся голос Адриана, его сердце стучало с удвоенной силой. Почему? Что вообще за человек этот Агрест? Почему он сейчас говорил то, что совсем не должен был говорить?Перед глазами музыканта рушился мир. Он никак не мог объяснить почему Адриан не только не отказался от общения с ним, после того, что случилось, но и ещё добродушно предложил свою помощь. Долгие годы Куффен слонялся по миру одиноким изгоем, о котором никто бы никогда и не вспомнил, и вот сейчас, когда он безжалостно предал доверие Адриана, он как-то смог найти в нём поддержку, о которой мечтал едва ли не с детства? Да что за чушь творилась на этом свете?Длинные пальцы блондина сильнее сжали плечо музыканта и тот действительно посмотрел Агресту в глаза.—?Можешь ничего не говорить. Ответишь, когда будешь готов. —?заметно поникнув, прошептал Адриан.Его взгляд неосознанно забегал по полу, даже не пытаясь сфокусироваться на чем-либо одном, а тонкие пальцы ловко затушили окурок. Он словно чего-то боялся, ну или же просто не решался продолжить свой монолог, хотя у него и не было на это причин. Сейчас Куффен должен был чувствовать себя неуютно, но точно не он. И ведь Лука чувствовал…Очередная волна тягучей вины накрыла мрачного музыканта и обмазала его душу чернеющим дёгтем. Ему хотелось бы скрыться, утонуть, убежать, но только не находиться рядом с идеальным до боли блондином. Да лучше бы Адриан проклял его, избил до полусмерти или нанял громил, которые размазали бы брюнета по стенам… Но Агрест был не таким… Он нашёл в себе силы загасить свою боль и протянуть предателю руку. Нет, Лука точно не заслуживал к себе подобного отношения. Только не он…—?Позволь мне иногда приходить сюда и любоваться красотой ночного Парижа. —?казалось, Адриан решил добить его окончательно и вновь ударил по самому больному.—?Мы с Маринетт решили разъехаться и теперь я не хочу возвращаться домой. В этом просто нет смысла… —?голос модели вновь предательски дрогнул и Лука почувствовал, как блондин сглотнул комок своих слёз.—?Адриан,?— прохрипел Куффен и ощутил как на сердце вновь стало до противного мерзко.—?Прости…Агрест бессильно нахмурился, но так и не произнес ни единого слова. В тот вечер их выстраданное молчание продолжалось почти до половины шестого утра…