Глава 18. Случайности не случайны (1/2)

– Ты подумай, стоило умереть, как началось самое интересное, – пропела Нина.

Она расположилась за столом Райхенбаха, свесила ноги через подлокотник кресла и наматывала на палец локон чёрных волос. Её взгляд скользил по комнате.

– Родился 11 марта 1915 году.

Нежинская устало вздохнула от очередного духа, прервавшего дружескую беседу. Анна с усердием записывала, не замечая неудовольствияподруги.

– Так и запиши, голубка, погиб 5 января в районе Новой Андреевки. 7-ая гвардейская армия.

– Записала.

– Спасибо, милая...Дух рассеялся. Анна отложила карандаш. За последние дни она сильно вымоталась – беспрерывный поток духов не прекращался, отдых наступал лишь ночью, и то, некоторые приходили во сне. Все мертвецы хотели одного, чтобы о них помнили, знали, а не считали без вести пропавшими.

Она чувствовала себя выжатой. Откинувшись на спинку стула, Анна посмотрела на Нину. Как много известно мертвым? Почему Нина, непримиримая, ненавидящая немцев, погибшая от их рук, пришла на помощь? Укажи на другой антидот, и Райхенбах бы умер, да ей вообще незачем было появляться.

– Почему ты так поступила? Не делай вид, будто не понимаешь, о чем я, – быстро добавила Анна.

Нина прищурилась и довольно улыбнулась.

– Рассказать и лишить себя удовольствия наблюдать за вами двумя?

– А ты подглядываешь?– Конечно. Ощущение, словно сижу в первом ряду. Вот он свою роль хорошо знает, а ты временами фальшивишь. Сцена с поцелуем понравилась. Удалась без репетиций. – Нина хитро улыбнулась. – Совсем, правда, не кстати начался антракт. Ничего, скоро прозвенит последний звонок, и поднимется занавес.

– Ох, прекрати, пожалуйста!

В руках Нежинской появилась ромашка, и она принялась отрывать лепестки. Анна же встала из-за стола и заходила по комнате.

Когда-то её уже целовали...не мужчина – юноша, и было это так давно...были живы родители, цвели в садах цветы, и пели птицы над головой... Обнимали тоже по-другому – неловко, со смущением. Поцелуй ей тогда показался неуместным, а объятия – лишними.

Вчера все случилось неожиданно.

Райхенбах целовал медленно и нежно, поцелуй был практически невинным и длился всего несколько секунд, но значил так много.

–Неправильно, так нельзя, – проговорила Миронова.

– Чего нельзя? – встрепенулась Нина, не подозревая подругу в преступных мыслях о поцелуе.

Анна запуталась и не понимала ни себя, ни его. Не понимать его уже вошло в привычку, но не понимать себя.... Райхенбах вернулся поздно ночью, а ушёл с рассветом. Можно подумать, он избегал ее. Нет, Райхенбах, которого знала Анна, никогда бы не стал прятаться за делами, да и ведь он сам поцеловал.

– Тебе понравилось.

– И что, никакого осуждения, никаких нотаций?Нина лишь положила ноги на стол.

– Хорошо, что ты мертва. Ему бы точно не понравилась твоя разнузданность.

– Сохраним в секрете.

– Только если скажешь, кто стоит за отравлением.