Глава 3. Молнии (1/1)

Первый день знакомства с Тордом оказался самым тяжёлым.Доверие?— очень хрупкая вещь, даже в самом идеальном мире, где преступники не пользуются наивностью других и не забирают их жизни. И после первой встречи?— колено всё ещё зудело после удара?— Риджуэлл был не в настроении доверять своему новому попутчику что-то ещё, кроме своего имени и сухих комментариев о дороге, Рамоте и о том, что эти облака на горизонте выглядят ужасно тёмными.Ларссон не знал недоверия. Как он мог знать его, когда самое страшное в мире?— такие люди, как он сам? Единственным человеком, от которого парень что-то скрывал, был его отец. И тот был мёртв, похоронен под кучами мусора.Дело было в том, что Торд оказался более чем откровенным, и Том отчаянно пытался вернуть разговор в безопасное русло. Но ничего не получалось.—?… И это была история о том, как я родился! —?Торд закончил свою длинную речь, сложил руки за спиной и наклонился, чтобы увидеть реакцию черноглазого. Тот старательно выражал своё мнение, нахмурившись и прижав руку к переносице. Зачем рассказывать кому-то, что ты был четвёртым зачатым и единственным не выкидышем, извлечённым кесаревым за три недели до назначенного срока родов? Что ещё более важно, зачем уточнять, что твой отец упал в обморок, увидев кишки матери на операционном столе? Кто вообще, чёрт возьми, считает эту тему подходящей для разговоров?Судя по всему, Торд. По его структурированной беглой речи Риджуэлл мог сказать, что тому было не впервой объяснять обстоятельства и метод своего рождения, и пожалеть первого слушателя. Тогда вся эта сказочка без сомнения была ещё более запутанной. Во всех смыслах.Торд громко фыркнул и занял своё место слева от Тома. Он думал, будет вежливо защищать своего нового друга от встречного движения, оттеснив его к канаве. Некоторые привычки умирают медленнее других, и одна из них заставляла ходить по правой стороне улицы. Они могли бы идти слева или по середине, могли бы вилять туда-сюда, рисуя восьмёрки в пыли. Но нет, они прилипли к правой стороне, чуть ли не ?обнимая? края канавы.—?А ты знаешь историю своего рождения? —?подсказал рогатый, предвидя очередную попытку пепельноволосого избавиться от темы. Получалось трижды, теперь его очередь выбирать.Том пожал плечами и запустил руки в карманы, чувствуя пустую бутылку с водой. Он не решался пополнить её стоячей водой на дне канавы. Ситуация не была настолько отчаянной. Пока что.—?Думаю, я просто родился. Родители не рассказывали мне об этом,?— он остановился в раздумиях. —?Хотя есть одна. Это было после моего рождения, мама ещё лежала в больнице. А папа отравился в кафетерии. С салатом было что-то не так. Когда я оказался дома, его всё ещё рвало. —?Томас ухмыльнулся, вспомнив единственный раз, когда слышал эту историю. Отец тогда был довольно раздражён, а мать смеялась до слёз.Торд нахмурился.—?Не очень длинная история. Но это не твоя вина.Мать Торда любила рассказывать ему свою историю каждый год на его день рождения. Каждый раз, иногда без приглашения, она начинала: ?Мои первые три беременности были выкидышами…?. Сейчас Ларссон может рассказать это наизусть.—?Ага. Мы можем остановиться на минуту? —?Торд кивнул, и Том с облегчённым вздохом замер, чувствуя уходящее из колена напряжение.Торд нервно глянул за спину. Вдалеке ещё виднелось место их прошлой передышки?— мили две отсюда, не дальше. Из-за черноглазого они шли слишком медленно, и Ларссон почувствовал укол совести?— это отчасти была его вина.Том с трудом опустился на придорожную траву и блаженно застонал.—?Боже, как хорошо…Непрошенные плохие мысли снова засели в разуме Ларссона и никак не хотели убираться прочь. Стоило найти способ выбраться из этой грязной канавы каждый раз, когда речь идёт о Томасе.Тот тем временем сидел, вытянув больную ногу и ощупывая на ней отёк.—?Холодает, тебе не кажется? Интересно, какой сейчас месяц…Русый закатил глаза. Этот чудик снова меняет тему.—?Ноябрь.—?Что… —?Риджуэлл резко поднял голову, чтобы взглянуть на него. —?Откуда ты знаешь?Торд сунул руку в карман и вынул небольшую записную книжку в плотном переплёте. Листы были исчёрканы с помощью палочек подсчёта, которые были сгруппированы в пятёрки и разделены в небольшие ряды фигур.—?Я начал заниматься этим ещё с начала года. Одна?— день, группа?— месяц.Том взял книжку в руки, подсчитывая группы. Всё верно, одиннадцатая осталась незаконченной. Примерно середина месяца. Неудивительно, что температура так сильно упала.Пепельноволосый указал на обведённую метку в предыдущем месяце.—?Что это?Ларссон заглянул в блокнот.—?О, это мой день рождения! Я, э, не то что бы отметил его в этом году,?— он слегка смутился. На самом деле это был замечательный день. Его тогда поздравили даже пытающиеся шпынять его парни, а Гайт и вовсе дал право первым выбрать ужин,?— привилегия старших разведчиков?— так что он ещё и наелся вдоволь.Том снова прошёлся пальцем по меткам.—?Октябрь… одиннадцатого?—?Ага. Жаль, что не тринадцатого, но всё равно круто и выпадает на пятницу, да?—?Наверно,?— он захлопнул книжку и отдал её Торду, после усмехнулся и поднялся на ноги. —?Всё, можем идти. Я в порядке.—?Ладно! —?Ларссон подстроился под его, всё ещё ужасно медленный, темп. —?А когда твой день рождения?Томас вздохнул и закатил глаза.—?Откуда я мог знать, что ты спросишь?Сероглазый хихикнул, смущённо приподняв плечи. Это было немного мило. Совсем немного.—?В январе. Семнадцатого числа.—?Бр-р-р. Никогда не любил январь, он кажется таки-им длинным. Каково иметь день рождения в середине зимы?—?В этот день ты всегда ходишь в школу, а он, сука, ещё и самый холодный за весь чёртов год,?— проворчал черноглазый. Он не любил это в основном потому, что одноклассники пели ему день-рожденную песню. Что он должен был делать в это время? Улыбаться им? Пялиться в стол? Прятаться в капюшоне толстовки?—?Честно, звучит достаточно паршиво.—?Так и есть. В этом году хотя бы без школы.—?Верно. Эй, мм… Сколько тебе лет? Или сколько будет?Риджуэлл вздохнул, пытаясь вспомнить, прошёл ли день рождения, пока он не жил без календарей. Решив, что всё-таки нет,?— последний день рождения, который он мог вспомнить, праздновали после смерти отца?— он кивнул и ответил:—?Мне будет восемнадцать в январе.—?Правда? —?Торд хихикнул, а Том вскинул бровь.—?Чего смешного?—?Я, оказывается, старше тебя! Мне уже исполнилось восемнадцать.—?Ты издеваешься? Как так-то?—?Мм, я родился раньше тебя. Наверное, вот как.—?Ты знаешь, что я не про это. —?Том раздражённо ударил по плечу рогатого, который, в свою очередь, довольно громко рассмеялся. И затих, когда Томас снова остановился, чтобы сбросить напряжение с ноги. Его нахмуренное лицо и тяжёлое дыхание говорили о том, что опять пришло время отдыха. Оглянувшись, Ларссон подавил глубокий вздох. Даже мили не прошли. Может, половину, если округлить.—?Эй, Том? —?Торд подошёл к спутнику, робко протянул руку и коснулся кончиками пальцев его толстовки. —?Ты в порядке?—?Нет,?— последовал резкий ответ, и русый одёрнул руку,?— Какого хуя ты сделал с моим коленом? Оно болело, а сейчас… —?Том попытался согнуть колено и поморщился,?— я еле могу на него наступать.—?Прости. —?Торд взволнованно переплёл пальцы. Если Томас не может ходить, чем это отличается от перетаскивания добычи на базу? Суть этого метода заключается в том, что они добывают идущую на своих собственных ногах еду, и разведчику не приходится останавливаться каждые несколько миль, чтобы передохнуть!Впрочем, прекрасное оправдание его тревоги. На самом деле, когда он ещё только изучал свою жертву, он мог просто послать всё на хуй, убить Риджуэлла и перетащить тело на базу. Это было бы намного проще. Может, Юи отчитал бы его за то, что не выбрал добычу здоровее. Но что-то глубоко внутри уже давно сделало выбор. Торд даже не задумался, стоит ли ему убить его сейчас? Оставить в покое? Как только Томас посмотрел ему в лицо,?прямо в глаза, Торд принял решение.Прежде всего, черноглазому было больно?— это было написано огромными кричащими буквами у него на лице, это читалось в каждой судороге каждой мышцы в каждой конечности; внутренности облепили ком порошка, застрявший в желудке; колено было вывихнуто. Но помимо этого, помимо лёгких пульсирующих волн агонии, прокатывающихся по всему телу, Том был пиздецки зол. Риджуэлл был уставшим, выбешенным, травмированным и пристально пялящимся Торду в лицо. Последнему от этого поплохело. Ларссон чувствовал, как горло сжимается, поднимается желчь. На самом деле с ним всё было в порядке, но лицо горело, кровь стучала в ушах, а эти глаза?— глаза, пронзающие его осуждением…Они чёрные, опять подметил Торд. Вроде бы должно выглядеть пугающе, да и у кого-нибудь другого и выглядели бы, но сейчас у этого пепельноволосого они больше выглядят не устрашающе, а красиво, поражающе. Поражающе точно вдарили рогатому прямо в живот, остановившись только для того, чтобы по пути так же поражающе точно попасть в самое сердце.Поэтому Торд сказал быстрее, чем подумал:—?Мы должны где-то остановиться, пока не заживёт. Я могу помочь тебе с едой и вещами, если хочешь.Томас тяжело вздохнул, и Ларссон приготовился к тому, что его пошлют куда подальше.Но не тут-то было…—?Здорово. Помоги мне встать.***К огорчению рогатого, той ночью они не смогли найти кров.После того, как Том принял предложение, оба заковыляли дальше, непрерывно ища глазами сарай, заброшенный дом, хоть что-то, где можно задержаться на несколько дней. Была бы погода чуточку лучше, подумал сероглазый, они бы остановились в придорожном лесу, но надвигающиеся на них тёмные тучи не сулили ничего, кроме дождя. Ветер быстро усиливался и только недолго сдерживался лесополосой меж полей.Поначалу черноглазому удавалось идти в прежнем темпе, отвергая все попытки Торда помочь ему. Но постепенно он начал замедляться, лицо всё яснее выражало боль, а шаги росли. В конце концов Ларссон взял пепельноволосого под руку, шлёпнув по намеревавшейся отстранить его ладони.—?Мы прошли пять футов за пять минут. Дай хотя бы помочь тебе снять нагрузку с колена! —?взъелся он, когда Том снова попыталься вырваться из его хватки (что у него точно бы не вышло). Тот остановился, что-то ворча себе под нос, и, хоть русый и не мог разобрать, что именно, он понял, что Том согласен, потому что уже открыто опирается на его руку.—?Просто не хочу попасть под дождь…Торд ухмыльнулся, склонив голову к груди, чтобы Томас не заметил и не обвинил его в том, что он смеётся над ним. Прокашлявшись, он последовал его примеру:—?Да уж, эти тучи выглядят не очень здорово, да?—?Ага. —?только и сказал Том, по-видимому, больше занятый задачей удерживаться на ногах, чем вести беседу.Рогатый же так усердно старался игнорировать то, насколько тёплым был парень, что даже не заметил его незамысловатый ответ. Сквозь слои одежды он чувствовал жар тела, ходящие туда-сюда рёбра при дыхании, ровный пульс. А ещё Том оказался худым, как швабра. Неудивительно, что он тогда проглотил полную банку смеси, когда с собой у него были только вода и одежда. Видно, с добычей продуктов у черноглазого всё плохо, что и неудивительно: после объявления о вирусе, люди толпами начали скупать и грабить полки магазинов, так что сейчас нормальное пропитание было бы довольно сложно и проблематично найти.Конечно, Торд ничем не мог помочь. Всё, что у него было из еды?— несколько мешков джерки*, которые, с его-то репутацией Демона, черноглазый вряд ли примет. Но у него также были две бутылки с водой, одна из которых была полной. При мысли о возможности поделиться своими припасами, Ларссон немного оживился: такой поступок подкрепит доверие. Говоря о воде…—?Знаешь, если сегодня будет дождь, ты сможешь наполнить бутылку водой.—?Звучит неплохо,?— прохрипел Том. —?А откуда ты знаешь, что она пустая?Чёрт. ?Потому что я следил за тобой две недели?? Не-а, правда слишком уж пугающая. Поэтому после коротких раздумий Торд выдал:—?Я и не знаю. Просто при возможности лучше каждый раз набирать воду. —?убедительно, пиздец, конечно.Но черноглазый поверил. Он пожал плечами, пробурчав ?Окей?, и снова сосредоточился на прыжках по дороге на здоровой ноге.Они не разговаривали, пока первые капли не упали Торду на лицо.—?Нужно остановиться. Дождь начинается.—?Сам знаю! —?огрызнулся Риджуэлл. Он уже полчаса как скрипел зубами, стараясь не кричать, и в какой-то момент даже прикусил язык, пытаясь отвлечься на более лёгкую, но резкую боль. Последние минут пять он наблюдал, как дорога темнеет от тяжёлых дождевых брызг. Видимо, ни одна пока не вдарила его спутника по носу достаточно сильно, раз он не забеспокоился. А Том не мог ничего сказать, потому что из открытого рта в любую минуту мог раздаться самый немужественный визг. Можно сказать, он был слегка напряжён.Методом проб и ошибок (?нет, не ставь мою ногу туда, дай мне просто… Ай, блять!?) Ларссон сумел помочь спутнику преодолеть придорожную канаву почти без возгласов. Оттуда они быстро добрались до ближайшей лесополосы, где Том прислонился к дереву, а рогатый начал отпинывать палки, обустраивая небольшую полянку. Риджуэлл приподнял бровь,?— она же слишком мала для двоих?— но предпочёл ничего не говорить, сфокусировавшись на приближающейся стене дождя.—?Эй, Торд?—?Дурацкая ветка… Что?—?Шторм надаёт нам пизды через две минуты. Скорее, одну.Ларссон даже не остановился посмотреть, куда указывает парень. Он достал брезент из рюкзака, уложил его за тридцать секунд, схватил палку, воткнул в землю и накинул на неё одну из заклёпок.—?Забирайся!Черноглазый презрительно взглянул на Торда, как раз тогда, когда дождь настиг их. Тот нахмурился, когда его макушка начала мокнуть, из-за чего на голову пришлось накинуть капюшон.—?Я думал, ты не хочешь намокнуть.—?До того, как мне стало нужно забираться в отстойную палатку.—?Попрошу, это не какая-то ?отстойная палатка?. Это брезент.—?Разница? Мы поместимся там вдвоём?—?Эм, да. Должны, по крайней мере…Русый не потрудился бы объяснить, откуда у него был брезент, а Том и не спрашивал. Вероятно, к лучшему?— было бы трудно оправдать одно особо отвратительное пятно на одном из нижних углов. До того убийства Торд даже не представлял, что на брезенте могут оставаться пятна. О, как же он ошибался!—?Он не выглядит достаточно большим… —?Риджуэлл подошёл и взглянул на сухую землю. Его толстовка медленно мокла, а дождевая вода стекала по спине и пропитывала футболку.Демон раздражённо закатил глаза.—?Обещаю, он достаточно большой для одной ночи. —?он знал, что там может поместиться семья из четверых. Конечно, очень туго, приходилось укладывать малышей на родителей, но это было достаточно легко. Ничего страшного.—?Хорошо, хорошо.Том, поморщившись, опустился на колени и медленно забрался под брезент. Джинсы уже начали прилипать к коже, а толстовка задралась, когда он пролезал внутрь. Рогатый решил остаться и пополнить полупустую бутылку водой (один раз он посмотрел через плечо, просто чтобы убедиться, что Томас в порядке. Он вертел головой так быстро, что намокший капюшон неприятно ударился об уши).Когда черноглазый разместился под брезентом, Ларссон наклонился и заглянул внутрь. Казалось, что Томас выдохся от одного только ползания и сейчас стирал со лба дождевую воду в перемешку с потом. Он вздохнул и провёл рукой по волосам.Торд облизнул губы и коротко улыбнулся, когда Том посмотрел на него.—?Дашь мне свою бутылку?Риджуэлл достал чистую, пустую, но слегка запотевшую бутылку, которую Торд разместил рядом с собственной. Он не бегал, потому что чувствовал, как майка уже прилипает к коже, и надеялся, что к утру она высохнет. Мокрая одежда всегда ощущалась слишком жаркой для комфорта и одновременно слишком холодной для удовольствия.Сероглызый забрался под брезент ногами вперёд. Он бы мог поступить как Том, но лишний раз врезаться в спутника не хотелось?— это и так будет неловкая ночь. Так что он только поморщился, заметив, как земля впитывает капающую с его пальто воду, и пообещал себе найти непромокаемую куртку.Снаружи быстро темнело. Они обустроились уже ранним вечером, а с приходом ливня солнечный свет вконец иссяк. Ларссон наклонился вперёд и украдкой взглянул на Тома. Всё внутри было окрашено голубым благодаря просачивающемуся через пластик свету, и даже это наваждение начинало меркнуть.Вспыхнула молния, ненадолго озарив их тесный мир. Торд высунул руку под дождь и смыл с неё землю. Он начал считать. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Вдалеке раздался раскат грома.—?Чуть больше мили отсюда. Движется ужасно быстро!—?Знай я, что это гроза, забрался бы быстрее. —?проворчал Том, выжимая толстовку.—?Знай я, что это гроза, не ночевал бы под деревьями. —?Ларссон выглянул из укрытия. Верхушки деревьев мерно покачивались на ветру, но выглядели достаточно крепкими, чтобы не упасть ночью.—?Ой, бля. Думаешь, они притянут молнии?—?Возможно. Но если повезёт, шторм нас не заденет. Он вроде бы далеко от нас.—??Вроде бы далеко от нас??Торд снял капюшон и, заведя руки за спину, выжал из него воду.—?Ну, мы всё ещё идём на юг, а шторм как бы на востоке, так что он может пройти мимо.—?Вау. Окей, благодарю, мистер Синоптик. —?фыркнул пепельноволосый и уложил голову на руки.—?Боже, заткнись,?— Торд толкнул его в плечо. —?Ты ведь не боишься молний, да?Том снова фыркнул.—?Да. А ты?—?Не-а,?— улыбнулся ?мистер Синоптик?, хотя стало настолько темно, что Риджуэлл не заметил. —?Вообще, мы с моей мамой всякий раз выходили на улицу в грозу. Рядом с моим домом было кладбище, и мы гуляли там. Особенно во время летних штормов.—?Зачем? Звучит опасно.—?Наверно, маме это и нравилось. Иногда она даже брала с собой зонтик и просто стояла на улице,?— Ларссон прикрыл глаза, вспоминая. Вспоминая, как выглядела его мать, неподвижно стоя под дождём. Ветер развевал её волосы, скрывал лицо за каштановыми лентами, когда гремел гром, и молнии за их домом окрашивали мир в голубой, фиолетовый и белый. —?Она была прекрасна, когда искала молнии.Томас кивнул, не осознавая, что его не видят.—?Знаешь, я раньше занимался фотографиями.—?Реально? Круто.—?Ну, это было скорее хобби. Никогда не воспринимал это всерьёз,?— Торд скорее услышал, чем увидел, как Том повернул к нему голову. —?но однажды я решил, что хочу снять молнию. Знаешь, типа, те самые, которых полно в интернете?—?Ага. У тебя получилось?—?Почти. Я поднялся на холм на краю города во время шторма и фотографировал каждую вспышку. Половину лучшей фотки закрывает дерево, хотя она всё ещё выглядит чертовски круто.—?Ставлю на то.Ларссон прикрыл глаза, прислушиваясь к ровному постукиванию дождя.—?Знаешь, однажды в январе была гроза. На мой день рождения,?— проговорил Том. —?Было жутко потрясно.Рогатый улыбнулся:—?Зимой молнии фиолетовые. Видел такие.—?Верно. Ты видел их с мамой?—?Нет, один.Сразу после смерти матери. Это была плохая ночь?— как никак, первая его гроза без этой невообразимой женщины. Фиолетовый свет молний был единственной вещью, которую Торд помнил ясно, но у него остались размытые воспоминания о плаче, пока глаза были затуманены пеленой слёз, и о желании сдохнуть от молнии, которая поджарила бы его мозг и отправила на тот свет от мучений подальше.Это была плохая ночь.Дождь перешёл в слабый ливень спустя всего полчаса. Как и предполагал Ларссон, шторм обошёл их стороной. Вскоре молнии утихли и только вдалеке коротко раздавался гром. Том и Торд успели нагреть воздух под брезентом, и черноглазый почувствовал стекающие по его руке капельки конденсированного пара. Ларссон краем уха слышал его ровное дыхание, пока закрывал слипающиеся глаза.—?Спокойной ночи. —?пробормотал он, не надеясь на ответ.Короткая тишина. Томас уложил голову так, чтобы видеть парня, точнее, его смутные очертания в темноте; но он улавливал медленное тяжёлое дыхание. Том сглотнул и открыл рот:—?Спокойной ночи.