знакомство с детьми (1/1)

После этого Рогожин отправился скитаться по деревушке. Возвращаться домой было бессмысленно — он намеревался встретить князя, который должен был освободиться через час. Прогулка поначалу была очень приятна: Парфён глядел на далёкие вершины гор и совершенно ни о чём не думал. Он всегда терялся пред этой великой красотой, которая теперь окружала его постоянно; привыкнуть к великолепнейшим пейзажам было невозможно, и с каждым днём они поражали Рогожина с новой силой. Парфён шёл, не замечая зданий и людей, не видя ничего, кроме далеких гор; он любовался бы горными хребтами и дальше, но справа от него вдруг раздался пронзительный визг, который разом лишил его умиротворения. Улица за секунду наполнилась хохотом и криками; Рогожин вздрогнул и испуганно оглянулся — он, сам того не замечая, оказался рядом с местной школой. У детей к тому времени как раз закончились занятия, и они, счастливые, бросились прочь от школьных стен прямо навстречу Парфёну. Рогожин сначала думал бежать прочь, но потом вспомнил, что он, вообще-то, был уважаемым взрослым человеком. Рассудив, что бегство было бы весьма глупым поступком, Парфён сделал вид, что существование детей ему безразлично, и уверенно зашагал дальше. Рогожин помнил об обещании, данном князю, но он ни за что бы не стал пытаться что-то предпринимать в тот момент — так сильно он был смущён своим нелепым испугом. Его стали одолевать разнообразные сомнения, и знакомство с детьми уже не представлялось ему такой простой задачей, какой представлялось поначалу. Сначала он подумал, что это прежде всего глупо и ненужно; потом вспомнил, что его французский слишком плох — как он вообще будет общаться с этими детьми? Да и зачем ему это? Десятки оправданий рождались у него в голове, и одновременно с этими оправданиями в нём зарождалась и злость — на себя, на свою нерешительность и на детей тоже. Ребята, заметив ?страшного господина?, решили последовать за ним. После школы всё для них было весело и просто, и мрачность Рогожина уж не пугала, а скорее только забавляла их. Они шли за Парфёном и весело смеялись; им всё это казалось новой, интересной игрой. Рогожин, услыхав громкий смех за спиной, резко обернулся; дети стали тыкать в него пальцем и смеяться ещё громче прежнего. Это взбесило Рогожина за секунду — он намеревался избавить себя от компании этих маленьких чудовищ, а они посмели идти за ним, да ещё и хихикать у него за спиной! Парфён бросил на них злобный взгляд и ускорил шаг; ему пора было возвращаться к дому Шнейдера. Ответная реакция Рогожина раззадорила детей пуще прежнего. Они, не отставая от него ни на шаг, принялись смеяться ещё громче и озорнее; им очень нравилось испытывать терпение недовольного взрослого человека. — Пошли вон отсюда! — злобно гаркнул на них Парфён, повторно обернувшись, — Нашли себе занятие!.. Не смейте за мной ходить! Ребята не поняли ни слова, но очень испугались и, визжа от страха, сразу отступили назад — разъярённый ?страшный господин? был особенно страшен. Впрочем, их испуг быстро сменился восторгом; новая игра, несомненно, была весьма опасна, но это лишь только делало её привлекательнее.?Чего я наврал? — злобно думал Парфён, шагая вперёд, — Ну чего я наврал себе и ему тоже? Да разве могу я бояться детей? ?Испугался и повёл себя дурно“, тьфу ты!.. Да ведь не боюсь я детей, я их просто не переношу! Да, я совершенно точно не могу их терпеть! И общаться я с ними не желаю! И, уж спасибо, не нужно мне от них никакой дружбы! Проживу как-нибудь без неё!..?Эти новые мысли были удобны Парфёну, потому как он был очень зол. В тот момент ему легко было убедить себя в том, что проблема его заключается в одной лишь только неприязни к детям. В глубине души он, конечно, знал, что никакой неприязни не существовало. Он лгал сам себе, но делать это было весьма приятно. Рогожин, увлечённый гневными мыслями, торопился к Шнейдеру и не реагировал больше на детей. Он почти уже дошёл до дома, в котором намеревался спрятаться (или хотя бы воспользоваться помощью князя). Ребятам от этого невнимания стало скучно; им нужно было видеть недовольство ?страшного господина? — оно очень развлекало их. Самый находчивый мальчик придумал новую шутку на потеху толпы: он оббежал Парфёна и, выдержав небольшую дистанцию, стал кривляться прямо перед ним. Его смелый поступок вызвал новый взрыв хохота, и, конечно, невероятно взбесил Парфёна. Рогожин дернулся вперёд, крепко схватил ребёнка за локоть и обернулся к его друзьям:— Ну что, негодники, весело вам? Смешно вам? А теперь и я посмеюсь! — кричал он, удерживая вырывающегося мальчика, — Дрянные дети! Играть хотите? Так мы сейчас поиграем с вами! Надеру уши каждому — вот вам и игра! А этот поганец первым будет! Детям не обязательно было знать русский язык для того, чтобы распознать угрозу в голосе Рогожина. Хуже всех, конечно, было мальчику, попавшему в руки к Парфёну — он начал громко плакать от страха. Ребята переглянулись между собой, и, крича, кинулись вырывать своего друга из рогожинских рук. Отвоевав смельчака, они, страшно разозлившись, стали громко обзывать Рогожина и кидать в него камнями. Начался хаос. — Щенки! Поганцы! Камнями бросать, значит?! — ругался Парфён, заслоняя руками лицо, — Я вам покажу!.. Вы у меня мигом перевоспитаетесь! — он решительно наклонился к земле и загреб рукою горсть мелких камушков с дороги.Неизвестно, чем бы это всё кончилось, если б неожиданно раздавшийся голос князя не остановил их всех. — Что здесь происходит? — крикнул Лев Николаевич, глядя на участников потасовки круглыми глазами. Он только что вышел от Шнейдера и чувствовал себя уставшим и расстроенным — доктор подтвердил, что он переживает сейчас некоторый кризис, и что в этой ситуации он вполне может ощущать эмоциональную нестабильность. Шнейдер утверждал, что это всё ожидаемо и неопасно, но Лев Николаевич всё равно очень переживал по этому поводу. Все эти личные переживания умерли в нём, когда он увидел то, что творилось между детьми и Рогожиным. — Что здесь происходит?! — дрогнувшим голосом повторил князь, отказываясь верить в происходящее. Он взглядом проследил за тем, как из руки Рогожина выпала горстка камней, и сердце его пропустило удар, — Ты в своём уме?! — закричал он, обращаясь к Парфёну, — На детей да с камнями?! Господи, да как же это может быть?..Князь схватился за волосы и сильно зажмурился, силясь остановить слёзы, подступавшие к глазам. Горькое разочарование сжигало его изнутри; он ничего не понимал, но ему было очень больно и тяжело. — Что вы тут устроили? — вскрикнул он отчаянным голосом, всё ещё не веря увиденному, — Драться вздумали? Да разве это можно?! Разве это может быть?! Я мечтал, чтоб вы подружились, а вы... камнями друг в друга!! О, как это всё ужасно! Князь закрыл лицо руками и горько заплакал. Парфён и дети, пристыженные и уже раскаявшиеся, глядели на него и не знали, что делать. Они только сейчас прочувствовали всю серьёзность произошедшего.— Вы же все такие хорошие! — по-французски обратился Лев Николаевич к детям, — И Парфён тоже хороший! Почему же вы не можете увидеть этого и любить друг друга? Зачем браниться? О, я никак не думал, что такое может быть!.. Да, никак не думал... — он в растерянности перескочил на русский и уставился на Парфёна невидящим взглядом, — Это всё по моей вине. Это я виноват, я! О, как же это всё тяжело! Как же это ужасно!..Князь не мог больше говорить из-за слёз. Он схватился за голову, отвернулся от всех и, как в лихорадке, побрёл куда-то прочь.Рогожин бросился за ним: — Лев Николаевич! — Оставьте меня! — крикнул князь плачущим голосом и ускорился, не оборачиваясь назад, — Оставьте, прошу! Дети, осознав, что Léon хочет побыть один, подбежали к Рогожину и стали удерживать его за руки, не позволяя ему кинуться за князем. Лев Николаевич удалялся в неизвестном направлении.