25. Дружище, приятель (Buddy) (1/1)

— Охренеть. Просто охренеть. Ты это видишь, Роб? — Билл поежился, ощущая, как по спине пробежал неприятный холодок. — Это ведь... это все... — Это могилы животных, Билли, — Роберт лениво потянулся, явно нисколько не впечатленный открывшимся им зрелищем. — Тут шоссе совсем близко, так что меня совсем не удивляет их количество. — Ну и зрелище... Билл вдохнул, выдохнул и поднял камеру. Потом опустил. Снимать отчего-то не хотелось, хотя он и понимал, что подобные кадры придутся по душе его зрителям. Под сенью деревьев раскинулось кладбище с самодельными надгробиями, расположенными по кругу. Зрелище было одновременно жуткое и невероятно тоскливое. Буквально ощущалась эта разлитая в воздухе скорбь. Билл тяжело вздохнул и все-таки начал съемку. Животные и так живут куда меньше людей, а если еще и уходят раньше положенного срока... Вот именно поэтому у него никогда не было никаких питомцев. Родители мудро решили не дать своим сыновьям испытать горе расставания с любимцем из-за его кончины. Но горе-то ты все равно испытал, да, приятель? Когда погиб твой брат. Билл вздрогнул и тряхнул головой. Странные же мысли его сегодня посещают. Почему он вдруг подумал о Джорджи? Он не вспоминал о брате годами, а уж как горевал после его смерти... ...его убили, приятель. Убили безжалостно и жестоко. И ты знаешь, кто это сделал. Ты знаешь. ...и вовсе начисто позабыл. — Интересно, это правда? — Билл еще раз тряхнул головой, стремясь избавиться от назойливых, тревожных и совершенно непонятных размышлений, и медленно двинулся по кругу, изредка фокусируя камеру на трогательных надписях. — Что именно? — голос Роба отчего-то прозвучал несколько напряженно. — Слова той полоумной женщины. Как ее там... Энни? Эми? — Элли. — Да, точно, — Билл замер около дальней части кладбища, уставившись на гору валежника. Отчего-то холодок вновь пробежал по его спине, а во рту пересохло. Казалось, это препятствие создано тут искусственно, и стоит перебраться за него — откроется некая дорога. Интересно, куда она приведет? Поездку в Ладлоу Билл планировал совершить еще прошлой осенью, да все никак не выходило: то он сам заболел, то внезапно закончились деньги, то вдруг появлялись какие-то срочные и безотлагательные дела. Зимой все почти получилось — но в последний момент как раз в той области разразился буран, и дороги замело. А весной и вовсе стало не до путешествий. Сборник рассказов, который все же был выпущен, оказался крайне тепло принят публикой. Издательство решило ковать железо пока горячо и оперативно заключило с Биллом контракт, согласно которому, помимо прочего, он должен был до конца года предоставить им рукопись как минимум одной книги. Потому конец весны и первую половину лета Билл провел по большей части за работой над очередным романом — историей о девочке с необычными способностями к пирокинезу. И только к осени, наконец, у него появилось свободное время. Канал его медленно, но верно начал идти ко дну, что неудивительно при практически полном отсутствии материала. За год получилось совершить всего лишь несколько небольших поездок в пределах родного штата, довольно скучных, к слову. Аналитика Матурин больше не выручала, а одних стримов людям было мало. Это расстраивало и очень сильно. Поэтому Билл твердо решил ездить активнее и монтировать как можно больше роликов, стараясь при этом завлечь зрителя и избавиться от лишнего сумбура. И начать прямо сейчас. Сдаваться и с головой погружаться исключительно в мир писательства он точно не собирался. Еще чего! В итоге они с Робертом все-таки поехали в Ладлоу. Маленький городок в штате Мэн отчего-то сразу не понравился Биллу. Нет, он был тихим, несколько сонным и опрятным, но все равно вызывал какую-то смутную тревогу. Напоминает другой небольшой город, да, приятель? Забытый город по соседству.Трудно объяснить, откуда взялось это чувство. Просто в какой-то момент в голове начали крутиться навязчивые мысли и смутные неясные воспоминания, словно нудная прилипчивая мелодия. Местные не обращали на них с Робом никакого внимания, кроме одной полоумной женщины по имени Элли. Билл тогда как раз отправился в местный магазинчик, чтобы прикупить продуктов, и она поймала его на выходе. Чумазая, нечесаная, с лихорадочно горящими глазами и густым перегарным амбре, она вцепилась в его руку так, словно от этого зависела ее жизнь, и что-то принялась бормотать про городское проклятье и огромную опасность, нависшую над всеми. Особенно над ним. Билл попытался высвободиться, но это оказалось не так-то просто сделать. Из бормотания Элли он разобрал только отдельные фразы, и касались они ее кота, которого якобы закопали на местном кладбище, после чего он ожил. И что все мертвые тут оживают. И Билл тоже оживет. Ведь он приглянулся самому злу во плоти. Ну а после эта дамочка страшно побледнела, пронзительно заверещала и кинулась прочь, стоило ей только завидеть приблизившегося к ним Роба. Как позже выяснилось при разговоре с видевшим эту сцену владельцем магазина, Элли живет тут довольно давно, и она чокнутая с самого детства. Неудивительно, учитывая, что она единственная выжила из всей семьи того самого доктора, о котором Билл отыскал заметку. Более того, тот же владелец магазина, узнав о цели их приезда, охотно поделился местными байками и дал наводку на упомянутое дамочкой кладбище домашних животных, расположенное рядом с домом — ныне, к слову, заброшенном — в котором когда-то и произошли те жуткие события. — Ее слова — полная брехня, — Роб положил руку на плечо Билла, отчего тот вздрогнул, словно выныривая из какого-то наваждения. — Она просто местная чокнутая. В каждом городишке такая есть. — Зато кладбища такого нет. Билл еще раз тряхнул головой и с удивлением обнаружил, что одной рукой держится за толстую ветку валежника и уже занес ногу в поисках опоры. Но он же не собирался перебираться через этот завал! Даже если бы и хотел, то с камерой это было сделать крайне неудобно... Да брось, приятель... Через него перебираются с кое-чем куда более громоздким, чем какая-то жалкая камера. Мороз в который раз пробежал по коже. Теперь Биллу начало казаться, что не все его мысли принадлежат ему самому. Словно кто-то стоит рядом и шепчет ему на ухо таким вкрадчивым, мягким голосом. Сдержанно, словно маскирует свои истинные интонации. — Вот поэтому именно на нем и фокусируются мысли всех этих психов, — Роб недобро прищурился. — Все еще хочешь остаться в том заброшенном доме на ночь? — Конечно, еще спрашиваешь! — Билл решительно кивнул и тут же охнул, потому как Роберт совершенно бесцеремонно схватил его за руку и потащил прочь от валежника. — Там же совершили убийство. И не одно! А соседний дом и вовсе сгорел. Пусть пепелище убрали, но ведь неуспокоенные души могли прижиться в соседнем доме. А еще говорят, тут недалеко есть индейское кладбище, на этот раз —самое настоящее. Вот бы его найти! — Ну так и пойдем устраиваться. Оставим мертвых зверушек мертвыми. Тонкий мир дома с привидениями тебя ждет, мой Билли. Но я лично никакое кладбище искать не собираюсь, — Роб отпустил недовольно засопевшего Билла, дождался, когда тот пройдет пару метров вперед, после покосился в сторону валежника и угрожающе оскалился. — Если только ты не продолжишь лезть на рожон, приятель. В целом вечер прошел спокойно. Билл облазил дом сверху донизу, но к огромному своему разочарованию, не нашел ни единого, даже самого маленького следа крови. Конечно, здесь все привели в порядок, тщетно надеясь вновь продать недвижимость, но все же крохотная надежда найти что-то жуткое ещё теплилась. Как сообщил им владелец магазина, дом так никто и не пожелал купить, а теперь он и вовсе пришел в негодность от времени. И правда: из многочисленных щелей тянуло сквозняком, в одной из комнат текла крыша, а стены тут и там покрылись плесенью от влажности. Дом стоял на отшибе, и никто не мог заметить их с Робертом такого вот непрошенного вторжения. Конечно, всегда оставалась вероятность, что какой-нибудь житель Ладлоу будет возвращаться домой поздно ночью, обратит внимание на свет и их с Робом машину около пустующего дома, после чего поспешит вызвать копов. Да только жить, не рискуя, было бы совершенно не интересно. Билл решил, что стоит попробовать поспать в эту ночь, раз никакой паранормальной активности пока что нет. Возможно, духам нужно напитаться их энергией, прежде чем они проявят себя. Роб согласился с ним, хотя и добавил, что если ими кто и напитается за эту ночь, то только местные комары. Они развесили по всему дому химические источники света и устроились на ночлег. Лес шумел, высокий и практически непроходимый. Лишь одна тропа вилась сквозь него, то сужаясь и почти исчезая, то расширяясь. Билл шел по ней быстро и уверенно. Знал, что все делает правильно: что-то внутри него твердо в это верило. Все именно так, как и должно быть. Там, сзади, находится барьер из валежника, а впереди его ждет некая тайна, которую он должен разгадать. — Именно к этому ты и шел всю свою жизнь, верно, приятель? Эти слова не были порождением его разума: их принес ветер, в том Билл готов был поклясться чем угодно. За ними тут же последовал дикий, безумный хохот, от которого кровь стыла в жилах. На миг Билл замер, пытаясь собраться с мыслями, понять, что он тут делает и как оказался? Может, соваться сюда было большой ошибкой? Наверное, стоит вернуться, пока еще не слишком поздно? Тайна, заветная тайна всего потустороннего ждет его впереди. Все, что он только мечтал увидеть и познать. Все, ради чего он путешествует. Нельзя останавливаться. Нельзя. Разум снова погрузился в некий полусон, и не осталось ничего, кроме этого леса и тропы, колких ветвей, которые царапали кожу, и холодного тумана, постепенно затягивающего все вокруг.Но, может быть, это только сон? Как он тут очутился? И где Роберт? Они заснули рядом, это он точно помнил. А потом... что же произошло потом? При мыслях о Роберте Билл вздрогнул и замер. Заставил себя остановиться. Он не хотел злить Роба, как не хотел заставлять того переживать и искать его по всему лесу. Это все неправильно. Совершенно неправильно. Дуновение воздуха за спиной заставило Билла резко обернуться... Крик застрял в горле, а руки и ноги словно враз обратились в ледяной камень. Прямо перед ним в воздухе висело жуткое, увенчанное рогами лицо — хотя, наверное, правильнее было бы назвать его мордой. Рот его кривился в безумной ухмылке, желтые, глубоко посаженные глаза горели ярко, а из глотки вырывался безумный смех, который становился все громче и громче... Пока не перерос в оглушительный грохот и отчаянный вой клаксона. Глаза монстра ослепительно вспыхнули, а в следующую секунду Билл понял, что никакие это не глаза. Фары. Ослепительно светящиеся фары массивного грузовика. Лес, туман, тропа — все растворилось. Он стоял посреди шоссе, и прямо на него летела его смерть, обратившаяся тоннами металла. Билл открыл рот, но понял, что не успеет ни закричать, ни даже пошевелиться. И это точно никакой не сон. Однако, за мгновение до смертоносного столкновения что-то с силой толкнуло Билла, буквально отшвыривая его с дороги на обочину. Все еще находясь в воздухе, он увидел высвеченное светом фар лицо Роберта, которое внезапно исчезло. Биллу показалось, что он, вопреки всему, отвратительно отчетливо услышал звук удара, хруст ломаемых костей и раздираемой металлом плоти, а после его собственное тело ударилось о холодную землю, и наступила темнота.