23. Рвать, разрыв (Rip) (1/1)

Кажется, остаться на вторую ночь было большой ошибкой. Очень большой ошибкой. Возможно даже последней в его жизни. Эти мысли навязчиво крутились в голове Билла, пока он медленно, наощупь двигался по коридору второго этажа ?Оверлука?. Ощущения совершенно не походили на все испытанное им раньше. Азарт, предвкушение, желание коснуться чего-то нового и неизведанного, будоражащий, в чем-то даже приятный страх — от всего этого не осталось и следа. Ощущение огромной опасности, угрозы настолько явной, что, казалось, ее можно даже коснуться, стоит только руку протянуть, накатывало со всех сторон. Что-то глубоко внутри него, некий инстинкт, или же интуиция, а, быть может, и то и другое, буквально вопило, что нужно бежать отсюда как можно быстрее и дальше. И все же отступать он не собирался. Пусть это глупо, наивно и даже опасно. Он решил довести дело до конца — и он это сделает. — Здесь есть кто-нибудь из мира духов? — Билл замер, напряженно вслушиваясь. — Со мной может кто-нибудь выйти на связь? Где-то вдали что-то покатилось с громким стуком, отчего он подпрыгнул на месте и едва не свалился, почти потеряв равновесие. И, кажется, микрофон различил смех. Негромкий такой, очень противный и издевательский. Но, может, ему только показалось? — Это был знак? Ты можешь повторить? Билл ощутил, как горло предательски пересохло, и попытался прокашляться. В этот раз где-то хлопнула дверь, словно от сквозняка. И вновь микрофон уловил нечто похожее на негромкий топот, очень и очень далеко. Стиснув зубы, Билл направился на ощупь туда, откуда доносились звуки. Он старался сосредоточиться на своих движениях, старался не свалиться и не потерять направление. Вот сейчас он дойдет до нужной точки и снимет с глаз эту дурацкую повязку. Проще простого. Едва не оступившись, Билл замер и принялся медленно считать до десяти. Дыхание окончательно сбилось, сердце колотилось как бешеное. Это оказалось намного тяжелее, чем он себе представлял. А он-то думал, что не будет ничего хуже невероятно занудной лекции от Роберта о том, с кем следует разговаривать, а с кем нет, и о необходимости слушаться старших товарищей, особенно в таком месте, как старое, заброшенное и опасное само по себе здание. Впрочем, Роб довольно быстро сменил гнев на милость. Они немного посидели в машине, после чего отправились в лабиринт и бродили там, наверное, несколько часов, пока напрочь не замерзли. Они обменивались шутками, то и дело беззлобно подкалывали друг друга, вспоминая о событиях минувшей ночи, и время от времени дарили друг другу легкие, ни к чему не обязывающие поцелуи. Как только руки и ноги окончательно онемели, Билл все же решил вернуться в отель. К тому времени Дик Холлоран уже благополучно уехал. По крайней мере ни его самого, ни его автомобиля уже не было видно поблизости. Роберт не отходил от Билла ни на шаг, более того: постоянно норовил то приобнять, то взять за руку, то поцеловать или зарыться носом в волосы. Словно мерз и стремился впитать в себя как можно больше его тепла.Билл, собственно, и не был против. Только все более и более измотанный вид Роба немного его тревожил. Тот был бледен, взгляд его временами становился расфокусированным, под глазами залегли тени, лицо слегка осунулось, а руки мелко дрожали. Впрочем, сам Роберт клятвенно заверил, что чувствует себя хорошо и не собирается в ближайшее время идти отдыхать. Билл ему, конечно, не слишком поверил, а про себя решил, что не станет лезть к нему с излишними нежностями и позволит хорошенько отоспаться в самое ближайшее время. Они расставили камеры по всему отелю, а когда окончательно стемнело, Билл принялся снимать. Однако за первую половину ночи не произошло ничего жуткого, разве что сама атмосфера заброшенного отеля навевала некую тревогу. Когда перевалило за три часа ночи, Билл завязал себе глаза, вооружился микрофоном и принялся бродить по ?Оверлуку?, время от времени взывая к сущности или сущностям, которые могли обитать тут. Он не ожидал, что с ним выйдут на связь, наоборот, хотел как можно сильнее испугаться и напитать своим страхом возможных обитателей тонкого мира, чтобы они наконец проявили себя. Гениальная идея, что и говорить. Поначалу ?Оверлук? оставался слишком уж тихим. Ни скрипа, ни шороха, ни единого звука с улицы. Отель замер, словно приготовившаяся к броску змея. Затем, в какой-то момент, все словно ожило. Билл то и дело слышал стуки и какие-то странные шаги. Что-то падало, что-то свистело. Хлопали двери. И, помимо прочего, Роберт как сквозь землю провалился. Конечно, он и так старался держаться подальше, чтобы камеры не засняли их в одном кадре, но сейчас его присутствие вовсе не ощущалось. Но, быть может, это всего лишь воображение разыгралось? Билл медленно двинулся дальше, изо всех сил гася в себе желание позвать Роберта. Просто чтобы убедиться — тот рядом, всего в паре метров от него. Шаг, еще один, еще... Неожиданно что-то попало под ногу, нечто упругое и, словно бы... живое? Билл инстинктивно отпрянул назад — и вдруг нечто молниеносно скользнуло по ноге и ударило под колени. С коротким вскриком Билл повалился на пол. Микрофон отлетел в сторону, врезался в стену, и от этих громких звуков голову тут же словно пронзило острой иглой. В ушах противно зазвенело. Дрожащей рукой он сбросил наушники и тут же почувствовал, как то самое упругое нечто, на которое он, вне всякого сомнения и наступил, обвило его бедра и захлестнуло горло. Холодное, скользкое, напряженное... Словно змея. Биллу даже показалось, что до его ушей сквозь раздающийся звон донеслось шипение. Ужас тут же холодно и колюче сковал внутренности, а последние крохи спокойствия и рациональности стремительно растворились. Он был тут не один... Что-то жуткое обитало в ?Оверлуке?. Что-то голодное. И это что-то неумолимо приближалось. Билл попытался закричать, вырваться из удушающей хватки, стянуть с глаз проклятую повязку... Тщетно. Из горла вырвался только полузадушенный хрип, а все тело сковала жуткая слабость. Тьма окутала его, она стала всем миром, а он — лишь маленькой и одинокой песчинкой в этой бездне. Он будет падать в не? всю ужасающую вечность. Неожиданно стягивающие его тело тугие кольца расслабились. А потом неведомая сила резко потянула его вверх. Билл только охнул, запоздало осознавая, что стоит на ногах, и кто-то крепко удерживает его за плечи. — Билли, ты кретин! — от такого родного голоса Роберта на глаза едва не навернулись слезы.— Р-р-роб... — дрожащей рукой Билл со второй попытки стянул с глаз повязку и тут же принялся отчаянно моргать, словно это могло помочь разогнать тьму вокруг. — Стоять можешь? — теперь голос Роберта казался обеспокоенным.Билл лишь кивнул и совершенно по-детски шмыгнул носом. Ощущение нависшей над ним опасности и липкий страх отступили, но не прошли окончательно. Хотелось только одного: поскорее убраться отсюда подальше. К черту эту съемку, к черту все. Он просто больше не мог этого выдерживать. Проклятый трус и слабак. — Да ты лампу раскокал, дурень, — беззлобно пробормотал Роб. — Насчет твоей любимой экшн-камеры не уверен. Роберт отстранился, словно и правда различил кивок Билла во тьме, и принялся поднимать с пола технику. Он действовал ловко и уверенно, будто сейчас был ясный день. Впрочем, скорее всего, его глаза просто уже привыкли к мраку отеля. Билл и сам все четче видел силуэт Роба. Только вот за ним вдали словно бы неуклюже двигались другие силуэты. Нужно только прищуриться, и он увидит... — Ай, твою мать! Предупреждать надо! — Билл дернулся и едва снова не свалился, так как именно в этот момент Роб догадался включить фонарик, направив яркий луч прямо ему в глаза. — Осторожно! Там что-то живое! Билл принялся судорожно тереть глаза, пытаясь привыкнуть к свету. Левую лодыжку прострелило жгучей болью, однако не настолько сильной, чтобы выбить из колеи. Осознание недавно произошедшего ударило его словно тяжелая плита. Он же четко помнил, как его обвивало нечто. И оно двигалось само по себе. — Из живых тут только мы с тобой, — угрызения совести Роберта явно не мучили. —А я всегда говорил, что ловкости у тебя, как у бегемота. Только ты можешь таскаться по прямому и ровному коридору с завязанными глазами и зацепиться за один-единственный на весь этаж пожарный шланг. — Шланг? Билл открыл глаза и, чуть прищурившись, уставился туда, куда светил фонариком Роб. На полу коридора и правда лежал самый настоящий шланг, довольно потрепанный и уж точно ни разу не живой. В одном месте он был грубо разрезан, словно по нему кто-то полоснул когтями, но, скорее всего, бедолагу просто разорвали впопыхах, когда из отеля выносили вещи. — Ты за него запнулся и умудрился запутаться в нем, пока пытался подняться с пола. — Выходит, я просто потерял ориентацию? — Билл поежился, чувствуя, как руки покрываются мурашками. — И валялся тут, как дурак? — Именно, — пусть в темноте не было видно, но Роб явно улыбнулся. Несмотря на вполне логичное объяснение, в этот раз Билл не ощущал спокойствия. Ему все еще было очень страшно. Казалось, что шорохи и шуршание накатывают со всех сторон, что нечто злое и очень опасное находится совсем рядом и в любое мгновение может наброситься на них. Левая нога неприятно ныла — кажется, он умудрился растянуть связки. Холод волнами накатывал со всех сторон. Одним словом, снимать дальше не хотелось от слова совсем. Находиться в отеле — тоже. — Роб, ты... ты был прав. Не стоило сюда соваться, — Билл невольно обхватил себя руками, чувствуя, словно враз вернулся в далекое детство, когда ночью в любой момент мог вылезти монстр из-под кровати, и в его реальности не приходилось ни секунды сомневаться. — Давай уедем. Прямо сейчас. — Ну надо же, ты признал, что я прав. Я обведу этот день в календаре красным, — вопреки ожиданиям голос Роба прозвучал не радостно, а очень устало. — Идем, мой Билли. До рассвета меньше часа, проведем это время в машине. Выезжать отсюда лучше при свете дня, иначе тебе будет трудно не съехать с дороги. — А я думал, ты поведешь, — Билл, слегка припадая на поврежденную ногу, последовал за двинувшимся вдоль коридора Робом. — Боюсь, уже не смогу. Не продержусь долго. — Ты говорил, что хорошо себя чувствуешь! — Билл едва ли не вприпрыжку догнал Роба и взволнованно схватил за руку, поражаясь, какой та была ледяной. — Я пока справляюсь. Если свалим сейчас — все еще может закончиться хорошо. Роб прибавил шаг, подсвечивая себе путь фонариком. Билл ощутил, как тревога колючками впивается в сердце. Теперь он не сомневался, что происходит что-то неладное. Нужно было уезжать отсюда как можно скорее. Немедленно. Когда они спустились на первый этаж, до ушей донеслось какое-то странное журчание, словно где-то прорвало большую трубу, и вода потоком устремилась по коридору. В нос ударил неприятный металлический запах. Такой знакомый… Билл хотел было обернуться, чтобы понять, в чем дело, но Роберт только крепко схватил его за плечо, не давая замедлиться, и едва ли не силой потащил к выходу. — А как же наши вещи? А камеры? — только когда в лицо ударил морозный воздух, до Билла дошло, что они шагают налегке. — Я все соберу, помню, где ты их расставил, — Роб остановился около автомобиля и вдруг тяжело оперся руками о капот, с трудом переводя дыхание. — Садись за руль и прогрей свою колымагу. Никому не открывай, даже мне. Ты понял? — Роб, давай я сам соберу камеры. Я буду аккуратен, правда, — Билл тяжело сглотнул, едва справляясь с собственной дрожью. — Или я хотя бы помогу тебе... — Ты меня понял? — было нечто такое угрожающее в интонации Роберта, что желание спорить с ним полностью пропало. Потому Билл лишь кивнул и покорно направился в машину. Он устроился на водительском сиденье, завел мотор и включил свет в салоне, от чего тьма за окном стала еще более плотной, а Роб, быстрым шагом направившийся в ?Оверлук? — и вовсе нечетким силуэтом. Билл прислушался. Даже сюда доносились неприятные скрипы и стуки прямиком из отеля. Казалось, его стены ходят ходуном. Время тянулось слишком медленно, Роба не было видно — и тревога медленно начала перерастать в панику. Роберту явно нехорошо, в этом Билл уже не сомневался. А вдруг ему именно сейчас стало совсем худо, и он отключился где-нибудь на лестнице между этажами? Или вовсе свалился с нее и свернул себе шею? Перед мысленным взором мгновенно вспыхнули картины, одна ярче другой. Билл судорожно огляделся, пытаясь придумать, чем снять напряжение. Хоть чуть-чуть, о многом он и не просил. Взгляд зацепился за бардачок. Там внутри лежал экземпляр его романа, который так и не опубликовали. Он все хотел выкинуть его, да руки не доходили. Что ж, теперь самое время избавиться от оказавшейся никому не нужной писанины. Стопка листов удобно легла в руку и, поколебавшись ровно две секунды, Билл решительно рванул первую страницу, покрутил ее в пальцах, а затем медленно разорвал на три равные части. Однажды он прочитал, что подобные действия в критической ситуации могут помочь успокоиться. За первым листом последовал второй, затем третий. На пятом откуда-то из глубин отеля раздался приглушенный вой, в котором мешались поровну ярость и боль. Ни одна человеческая глотка не способна такой издать. Билл замер, а затем снова принялся методично рвать бумагу. Нет, здесь неоткуда взяться крупному зверю. Скорее всего, его разбушевавшееся от перенапряжения воображение попросту выдало свист ветра за чей-то вопль. Когда с первыми двадцатью страницами было покончено, Билл аккуратно сложил отбывки бумаги обратно в бардачок и примерился к следующим. Кажется, этот способ и правда помогал. Но не успел он рвануть очередной лист, как задняя дверца распахнулась, и Роберт принялся закидывать на сиденья их вещи. — Ты как умудрился их все дотащить за один раз? — Билл с трудом сдержал облегченный вздох. — С помощью такой-то матери, разумеется, — откликнулся Роб, затем захлопнул дверцу и уселся на переднее сиденье. — Гони отсюда нахрен. Сейчас же. — Но ведь еще не рассвело, — Билл с тревогой покосился на бледного и тяжело дышащего, словно пробежавшего пару миль, Роба. — Ты говорил, что нужно выждать. — Планы поменялись. Ты справишься, Билли, — Роберт замер, недоуменно уставившись в открытый бардачок. — Это вот ты зачем сделал, балда? — Тебя ждал. И сам ты балда. Я же волновался! — растянутые связки тут же отдались неприятной болью, стоило только надавить на педаль газа. — А писатель из меня все равно хреновый. Так что не жалко. — Зато мне жалко, — Роб ловко забрал оставшиеся листы с колен Билла, где они благополучно лежали все это время, и закинул обратно в бардачок. — Склей их обратно. Хочу, чтобы мой Билли прочитал мне свой роман. — Ты серьезно? Он же скучный. Закусив губу от напряжения, Билл сосредоточился на темной дороге. Отчего-то внутри поселилась какая-то иррациональная уверенность, что ?Оверлук? не отпустит их. Еще немного — и что-то непременно случится: лопнет шина, заглохнет мотор, какой-нибудь крупный зверь выскочит прямо перед капотом. Или после пары поворотов они вновь вырулят к отелю. Будут вечно ездить по кругу. — Это уже я решу, скучно мне будет или нет, — только сейчас Билл осознал, насколько тихим и измученным был голос Роба. — Впрочем, учитывая, как разбушевалась твоя фантазия, я уверен, что будет интересно. Билл ничего не ответил и позволил себе чуть-чуть прибавить скорость. Сейчас он как никогда остро ощущал, что их совершенно точно преследуют, а потому хотел скорее убраться подальше. И если бы не опасность съехать с извилистой горной дороги, они уже мчались бы на всей скорости. Наконец начало становиться светлее. И чем выше поднималось солнце, тем легче становилось у Билла на душе. Напряжение постепенно отпускало, словно невидимые нити, без его же ведома связавшие его за эти пару дней с ?Оверлуком?, начали рваться одна за другой. Повороты стали круче, но склоны — более пологими. — Билли, остановись... — внезапно едва слышно простонал Роберт. Билл вздрогнул, в ту же секунду мысленно обругав себя последними словами. Ну что за дурень! Так сильно накрутил себя, что только и мог думать о том, как бы поскорее уехать. И даже не поинтересовался, как Роб себя чувствует, не нужно ли ему чего-то. Да он даже и не смотрел на него все это время. Хорош же друг! Он без промедления затормозил у обочины, повернулся и вздрогнул, чувствуя, как страх снова начинает поднимать свою отвратительную голову. Роберт сидел согнувшись, обхватив себя руками под расстегнутой курткой и низко опустив голову. Он мелко дрожал, сбивчиво, загнанно дышал и болезненно жмурился. — Роб, что с тобой? — голос предательски дрогнул. — Может, воды? — Тошнит... — жалобно прошептал Роберт, а в следующую секунду стремительно выскочил из машины. Билл дернулся, как от удара, и поспешил за ним. Поврежденная нога тут же отозвалась резкой болью, а потому когда он, ковыляя и чертыхаясь, обошел автомобиль, Роб уже успел скрыться в лесу. С огромным трудом Билл подавил в себе порыв кинуться за ним. Во-первых, Роберт явно не хотел, чтобы его видели. Во-вторых, с растянутыми связками спуститься даже с относительно пологого склона будет проблематично. Вот как он сможет помочь, если нога окончательно выйдет из строя? Билл сжал кулаки, понимая, что все сильнее паникует. Он до этого не понимал, что происходит с Робом, но теперь предполагал, что тот чем-то отравился. Возможно, ему, в отличии от самого Билла, не повезло с консервами. В голову тут же полезли мысли одна страшнее другой. Он был прекрасно наслышан, что от подобного отравления можно быстро умереть. И до ближайшего населенного пункта ехать не один час. А если Робу станет хуже? А если уже стало? Возможно, в аптечке найдутся нужные лекарства? Нет, не так. А у них в машине вообще есть аптечка? Впрочем, все мысли враз отошли на задний план, как только Роберт показался из леса и, пошатываясь, побрел назад к машине. Билл метнулся ему навстречу и подхватил под руку, помогая преодолеть последние метры. — Ну как, полегчало? Роберт только отрицательно качнул головой, тяжело оперевшись о Билла. Его била крупная дрожь, на серовато-бледном лице лихорадочно алели неровные пятна румянца, а дыхание было хриплым, быстрым и прерывистым. — Живот болит, да? Ты что-то не то съел? — Билл помог Робу устроиться на сиденье. — Могу я что-то сделать? — Болит... все болит, — с самым несчастным видом проскулил Роберт. — И так холодно... Но ты прав, жрать эту тухлятину не стоило. И ты можешь помочь. Да-да... Можешь. Просто гони что есть духу до ближайшего мотеля. Отлежаться в тишине несколько дней — это все, что мне сейчас нужно. Чтобы меня не трогали. Дали сосредоточиться на восстановлении. И никакую экстренную службу не надо вызывать, даже не думай. Билл чуть смутился, ведь он и правда уже надумал звонить в Службу спасения, как только телефон предоставит такую возможность. Стоит ли ему поверить Робу и пустить все на самотек? Или поступить так, как кажется наиболее разумным? И все же Билл решил дать Роберту шанс. Сам же подумал, что если вдруг тому станет еще хуже, то со всей своей самоуверенностью он бодро пойдет в задницу. Ну а пока Билл принялся копаться в сумках: достал плед и воду, аккуратно уложил все камеры, включая ту, которая все это время — к слову, совершенно невредимая — болталась у него на шее, продолжая снимать. Все вещи он переложил в багажник, откинул спинку сиденья Роберта как можно дальше, чтобы тот ехал полулежа, и помог удобнее укрыться. — Воду сам пей. Если сделаю хоть глоток, то заблюю тебе весь салон, — сбивчиво пробормотал Роб, устало закрывая глаза. И тут же негромко проскулил: — Проклятье! Лишь раз в жизни мне было хуже, чем сейчас. И в том тоже оказался виноват ты. Во всех моих бедах виноват ты. Билли, знал бы ты, как я сейчас хочу откусить тебе голову. Мне кажется, что внутри что-то полопалось от напряжения. Какие-то ваши дурацкие человеческие органы. Или не кажется. Тело так странно реагирует... И скинуть все это с себя нельзя... Им только это и нужно, вот же сучьи умертвия... И сил защититься нет. Надо терпеть... Ненавижу терпеть... Голос Роберта становился все тише, а слова неразборчивее. Билл не понял больше половины и решил, что тот уже и сам не знает, о чем говорит. Это пугало похлеще любых заброшенных отелей. Он привык, что Роберт Грей всегда в состоянии позаботиться о них обоих, а теперь попросту не знал, что делать. Решив все же действовать по обстоятельствам, Билл тронулся, довольно быстро набрал приличную скорость и включил обогреватель на полную мощность. Он, наплевав на все правила, направил зеркало заднего вида на Роберта, чтобы следить за его состоянием и в то же время не отвлекаться от дороги. Все же сомнительно, что за ними кто-то поедет — на протяжении всей трассы им еще не встретилось ни единой развилки. В машине очень быстро стало нестерпимо жарко, но Робу это, похоже, пошло только на пользу. Вскоре дрожь его унялась, дыхание стало ровнее и спокойнее, а сам он задремал. Решив, что это, несомненно, хороший признак, Билл немного успокоился.