36. Отказ (1/1)

Эри ломала себя всеми возможными способами, однако тело Мидории не меняло состояния на на йоту. Даже на одну секунду — всего на одну маленькую секундочку — и всё равно. Ничего. Полный провал. Прошло уже несколько дней с момента исцеления Айзавы, однако, ничего не помогало. Малышка буквально зациклилась на своей задаче, просиживая у Изуку часами: ни попытки уговорить её на эксперименты с другими людьми, ни жалкие потуги Сотриголовы и Всесильного отвлечь её чем-то другим — ничего не могло сместить фокус девочки с бедного Мидории. Она искренне хотела помочь своему другу и спасителю в одном лице, тем более, у неё же получилось сделать это недавно, причём два раза! Так что с ней не так сейчас? Она опять, с самого утра, пыжилась над больным, поджав губы и морща носик. Айзава тихо вздыхал, не в силах придумать, как помочь малышке. Ещё одна провальная попытка, и единорожка, не выдержав, разрыдалась, бросившись на выход из палаты. Шота, стоящий рядом, уже хотел было побежать за ней, но тут раздался глухой стук — девочка врезалась своим маленьким тельцем в вошедшего героя тьмы. Тот тут же сообразил, что дело неладно.— Эри? Что случилось?— У меня не полу... Ууууууу... Чается... Уааааааа... – разревелась малышка ещё сильнее. Цукуёми присел рядом, обнял её и снял маску, несмотря на находящегося в палате учителя. Психологическое состояние ребёнка было важнее его взрослых секретов. Переживёт. У героя абсолютной тьмы тоже плохо получалось быть спасителем, он знал, как это больно, поэтому прямо сейчас он должен быть каким угодно, но только не страшным парнем в вороньей маске. Айзава стоял рядом и обеспокоено хмурился. Плачущая Эри — это пытка для любого человека, знакомого с ней. Она была из тех людей, что всегда заряжают своим искрящимся звёздным теплом, поэтому видеть её страдающей было почти физически больно. — Ну ты чего, пойдём проветримся? – аккуратно спросил Фумикаге.— Не хочу! Хнык...— Понимаю. А хочешь?..— Ничего не хочу! – топнула ногой кнопка.— ...Полетаем, как птицы?— Что? Как птицы? – встрепенулась девочка. – Ого! Хочу! – Шота в очередной раз поразился педагогическому таланту своего ученика.— Не хочешь? Ну ладно, придётся одному... – грустно вздохнул герой, делая вид, что не услышал радостного писка ребёнка.— Хочу! Хочу!— А я думал, что такая храбрая девушка как Эри никогда не испугается полётов... – обречённо продолжил Цукуёми медленно разворачиваясь в сторону выхода.— Я передумала! Я хочу! Я полечу! – схватила она парня за рукав.— Точно? Не боишься?— Не-а! – гордо ответила малышка.— Точно-точно?— Да, да, да! – уже топая ножками совсем с другим настроением громко крикнула рогатая.— Хорошо. Учитель Айзава, ничего, если мы вернёмся через часик? – студент посмотрел на преподавателя и стойко выдержал его любопытный изучающий взгляд.— Отдыхайте. Я послежу, чтобы Изуку никуда не убежал. – внезапно улыбнулся мужчина.— Чувство юмора у вас, конечно... – вздохнул парень.— Тебе нравится?— Да. Смешно. – не дёрнув ни мускулом на лице, бросил Фумикаге и вышел из палаты, утягиваемый нетерпеливой девочкой.— А мне нет. – тихо сказал Айзава уже самому себе и вернулся к койке Изуку. – Когда мои ученики лежат в коме по две недели, мне не до смеха. Эх, Мидория, проснулся бы ты уже, а то такое пропускаешь. Кто бы мог подумать, что наш мрачный и брутальный Цукуёми выглядит как чёртова фотомодель? Вот-вот, я бы на его месте тоже лицо скрывал, украдут же.***Фумикаге еле поспевал за быстро семенящей девочкой. И откуда у детей столько энергии? Мысли беспокойно метались между брошенным при всех обещанием вернуть Ястребу крылья и искренним желанием помочь Эри. Как это сделать? В праве ли он просить малышку вылечить Кейго? Он чувствовал себя паршиво, будто взвалил на плечи больше, чем мог унести в принципе. Что-то было противоестественное в том, что он собирался осуществить. Как если... Додумать не удалось. Мысли завязли в странном ощущении. Герою тьмы понадобилось несколько секунд, чтобы осознать невероятное: на него смотрели. Взгляды. Много взглядов. Они чувствовались липкими влажными прикосновениями, оставляющими послевкусие неприятной грязи. Обычно, люди не задерживали на герое своё внимание, а часто даже избегали. Его это устраивало, это было привычно, но сейчас парень захлёбывался в аномальном внимании со стороны окружающих, особенно... Да ладно? Девушек? Что тут вообще происходит?Только когда на улице мягкий летний ветерок коснулся его щеки, Цукуёми сообразил в чём дело. Ох, он совсем забыл про маску. Демоны. Надеюсь, ни до кого не дошло, кто это продефилировал через весь госпиталь. Радует, что вчера он пришёл в больницу в гражданском, а не в характерном плаще, поэтому был шанс, что его просто не признали. Формально, у него со вчерашнего дня выходной, точнее господин Синкай в приказном тоне запретил ему появляться на территории больницы, но кто тогда последит за состоянием Ястреба и Изуку, если не он? Так что вот уже второй день он тихо, скрытно, по-стелсу, под громкий смех медсестёр, бегал от главврача и тайно помогал оставшимся больным.— Эри, скажи мне, только честно, я правда похож на женщину?— Совсем не похож! Ты всё ещё обижаешься на меня, да? – виновато спросила девочка.— Нет, вовсе нет! Просто, я не показывал своё лицо никому очень долго и... Я не знаю, как выгляжу, когда думаю, когда злюсь, когда улыбаюсь. Мне очень неловко от мысли, что я могу выражать эмоции как-то не так, как принято. – единорожка только непонимающе покосилась на парня.— Ты глупый. Пойдём летать. Ты обещал! – от этой по-детски наивной брошенной фразы стало удивительно спокойно. Парень посмотрел на девочку и, возможно, впервые за несколько недель, ощутил в себе капельку свободной жизни.— Да. Действительно. Пойдём летать.***Эри пищала от восторга, как попугай, пытающийся подпевать новому альбому Disturbed. Что-то среднее между ангельским детским смехом и рёвом турбин космической ракеты на старте. Непередаваемые ощущения. Уши Фумикаге никогда этого не забудут. Изрядно оглохший герой опустил малышку на крыше одного из небоскрёбов и сам приземлился рядом, поглядывая, как бы вошедшая в раж девочка, не дай Бишамонтен, не выпрыгнула на радостях с шестидесятого (или какого там) этажа. Вдоволь порезвившись и рассмотрев Город, Эри, довольно улыбаясь, села на край, бесстрашно свесив ножки. Цукуёми примостился рядом. — Думал, ты будешь верещать от страха, а, оказывается, кое-кто тот ещё адреналиновый наркоман! – уважительно засмеялся герой. Эри тоже засмеялась, не удержав лёгкого смущённого румянца, и чуть поёжилась от пробежавшего на высоте летнего ветерка. — Холодно? Смотри, не простудись, чёрт, надо всё-таки было взять куртку. Что я скажу учителю, если ты заболеешь?— Мне не холодно! И вообще, фу, ты сейчас говоришь как дядя Айзава, – надулась девочка, – Он крутой, но иногда невероятно скучный!— Просто есть вещи, которые так просто вспять не вернуть... – парень не успел закончить мысль, как запнулся, настолько скептически по-взрослому малышка посмотрела на Фумикаге. – Боги, прости, я это рассказываю человеку, который вернул учителю ногу и глаз. У тебя удивительная причуда, правда. Ты можешь невероятное.— Если бы я правда могла... – вздохнула рогатая. Герой тьмы почувствовал вину за неудачно подобранные слова.— Эри, пожалуйста, не будь к себе столь строга. — А я буду! Братец Изуку всё ещё в коме! Фумикаге не нашёлся, что ответить. Девочка закусила губы и молча посмотрела вдаль, перестав болтать ножками в напряжении. Она слишком много на себя берёт, думал Цукуёми, почему ребёнок должен тащить на себе груз за каждого, сунувшего в огонь перья, идиота? Разве это не мы должны защищать детей? — Эри, я сейчас скажу неприятную вещь, но... – от предстоящих слов сердце сжалось тянущей болью. – Но многие, кто сейчас лежит там, в палатах, сами ?виноваты? в произошедшем. Это был их выбор ринуться в бой. Ты не обязана возвращать им потерянное.— Вообще-то… – рогатая хотела что-то сказать, но осеклась, увидев сжавшего кулаки и смотрящего на свои колени Цукуёми. Он пытался закончить мысль, и Эри дала ему время. Удивительно взрослый ребёнок.— Им надо научиться нести ответственность... За собственные... Поступки. – последнее высказывание далось герою очень тяжело. Заканчивал он уже, шёпотом, глотая слёзы. Фумикаге так и не переварил события той ночи. Тихий истеричный полусмех-полуплач Ястреба лёг камнем на сердце. А, ведь, ты сам идиот. Согласился на такое. Мог его и не отпускать, у тебя был шанс. Хотя, кого я обманываю? Нет, не мог, эта миссия была важна. Страшно представить, что было бы с Городом, если бы Ястреб не вытащил наружу планы паранормального фронта. ?Вы оба знали, на что шли. Скажи, спасибо, что Кейго в принципе жив.? – затянуло знакомую песню рацио. ?Но ему так плохо! Он страдает! Какая неправильная плата за самоотверженное спасение миллионов ни в чём не повинных людей!? – не унималась вторая сторона разума. Мозг пух от взорвавшегося фонтана. Парень схватился за голову, закричав внутрь себя, лишь бы заткнуть внутренний шум, и тут же дёрнулся, вспомнив, что Эри всё ещё рядом с ним. Девочка, на удивление спокойно, сидела над пропастью рядом со сходящим с ума героем тьмы.— Рёва-корова! Взрослый, а рыдаешь, как маленький! Ну чего ты заладил ?сами виноваты? да ?сами виноваты?. Я же всё равно хочу помочь!— Даже если они правда?.. – не веря, спросил Цукуёми.— Они не виноваты! И, да!— Святой Эбису, мы не заслужили такого ангела как ты. Никто из нас.— Заслужили! Вы же все спасали людей от злодеев! Я знаю, что вы хорошие! — Я уже не знаю, хорошие ли мы.— Не веришь? Тогда вот, смотри! Только никому! Дядя Айзава запретил мне об этом рассказывать, но я знаю твой секрет, и будет нечестно, если я не расскажу свой, правда? – Эри ловко отстегнула пуговички на манжетах и закатала рукава рубашки, обнажив тысячи ужасных шрамов. Фумикаге забыл как дышать. – Смотри, это сделали плохие, а вот это, – Эри показала маленьким фарфоровым пальчиком на своё улыбающееся личико, – Сделали братец Изуко, братец Мирио, дядя Айзава… И ты тоже. Пока я жива, буду стараться изо всех сил, лишь бы помочь вам. Если бы я только знала, что делаю не так…Цукуёми почувствовал как Тень чуть не выпрыгнула из его тела, от той ненависти к злодеям, которую он внезапно ощутил. Нельзя такое делать с детьми. Лишать причуд зарвавшихся героев — пожалуйста, рушить города — со скрипом, но окей, понятно, однако Фумикаге стало страшно от осознания, что пережила малышка. Мучить ребёнка ради своих целей... Браво. Просто великолепно. Достойные действия достойных мужей. Блядь. Если бы у него сейчас спросили: либо он возвращает крылья Ястребу, либо убивает тех злодеев, которые мучили Эри, он бы без колебаний выбрал второе. И герой тьмы чувствовал, что Кейго с ним, не раздумывая ни секунды, тоже согласится. Фумикаге наскоро размазал слезы и шмыгнул носом. Действительно рёва-корова, уже который раз за эти дни ревёт белугой, будто это ему девять лет, а не малышке рядом. Пора приходить в себя.— Эри, а ты можешь вспомнить, что почувствовала, когда впервые активировала причуду?— Мне было очень страшно. Чуть душа из рта не выпрыгнула! — Хорошо. Может, ещё что-нибудь? Давай попробуем копнуть глубже? — Дядя Айзава тоже такие вопросы задавал. Ненавижу об этом думать! Ко мне ещё какие-то другие умные тёти и дяди приходили, завалили своими расспросами, рассматривали, трогали, даже рог поскребли наждачкой. Буэ! Знаешь, как это неприятно? И всё. Поскребли, а до сих пор ничего не понятно. Я не настолько люблю конфеты, чтобы это всё терпеть. Вот яблоки...— Мне кажется, не стоит сдаваться. По крайней мере, я узнал о том, что моя причуда не только боевого, но и лечащего типа буквально пять месяцев назад. — А сколько тебе лет? – приподняв свою маленькую бровку, спросила Эри.— Почти двадцать. – совсем не по-взрослому и стыдливо ответил герой тьмы.— Ха-ха! До двадцати лет не знал, как его причуда работает! — Да не говори, я чуть не умер со стыда! Более того, уверен, что ещё не все секреты разгадал. Например, то, что я могу лечить других, узнал только две недели назад, когда... Ну, в общем, ты поняла когда. В экстренных ситуациях начинаешь соображать и видеть то, чего не осознавал раньше.— Кажется... У меня так и было. Я просто хотела, чтобы всё закончилось. А братец Изуку был тем, кто показал, что для этого не обязательно умирать. Он был первым, кто попросил меня одолжить свою силу. Кто доверился мне.— Попросил и доверился?— Да, а что?— Хм, пока ничего. А когда ты возвращала учителя Айзаву в норму, он тоже тебя попросил?— Если так задуматься, то… Да! Он меня попросил! — А ты ещё на ком-нибудь свою причуду использовала?— На братце Мирио.— Не помнишь, как это было? – Эри молча посмотрела на Фумикаге, но было видно, что её мысли находятся глубоко внутри воспоминаний.— Братец Мирио сказал, что для него важно помочь остальным и… Попросил меня… Вау! Это оно! Это оно!— Вот и немножко света в нашем сумасшедшем пире тьмы. – радостно выдохнул парень, тут же помрачнев. – Проблема в том, что Мидория без сознания, он не может попросить… — Значит, я подожду, пока он проснётся! А ты можешь разбудить его как-нибудь?— Надо подумать об этом. Мне никогда не приходилось работать с мозговой активностью напрямую, только с нервными корешками в спинном мозге, но дальше я не лез, потому что там всё слишком индивидуально. Мне нужен человек, не просто понимающий неврологию и физиологию центральной нервной системы, так ещё и знающий, что я должен и в каком месте нащупать, ведь если бы проблема решалась стимуляцией определённого отдела, то не было бы кучи людей, годами лежащих в коме… – девочка плохо понимала о каких вещах разговаривает, ушедший в глубокие рассуждения Цукуёми, но терпеливо дождалась, пока он отвлечётся от своих раздумий. — А давай я пока попробую вылечить кого-нибудь другого? Только пообещай, что придумаешь как разбудить Изуку.— Обещаю, сделаю всё, что в моих силах.— Спасибо! – единорожка обняла героя тьмы. – Ты знаешь кого-то, кто сильно пострадал, но в сознании? Надо же попробовать проверить, вдруг ты прав насчёт просьб?— Есть один обормот. Но я не уверен, могу ли я тебя просить об этом. – не веря своему счастью тихо прошептал Фумикаге.— А почему нет?— А вдруг ты потратишь на него свой ?заряд?, и на Изуку не хватит? – Эри лишь устало вздохнула, будто перед ней сидел, не понимающий простейших вещей, идиот.— Дядя Айзава сказал, что ты почти две недели не выходил из госпиталя и помогал раненым. Ты думаешь я маленькая и не вижу усталый взгляд, когда ты снимаешь маску? А ещё ты всё время плачешь! Как думаешь, хочу ли я тебе помочь?— Кажется, я действительно делаю что-то не так, если даже ребёнок отчитывает меня за слёзы. – испытывая неподдельный стыд от самого себя, фыркнул Фумикаге.— Я не ребёнок! И я не отчитываю! Давай, признавайся, кого надо вылечить?— Ты точно?..— Ну, скажи уже! – не выдержала кнопка.— Героя номер два. Ястреба. – на одном выдохе отрапортовал Цукуёми.— Сразу бы так. Веди!***— Готовь праздничные фейверки, Кейго! – Фумикаге, без маски, влетел в палату, чуть ли не выбив дверь. – Сегодня твоя депрессия закончится! — Что? Ты о чём, ми?.. – но Ястреб не успел закончить, как парень приложил палец к губам, и в комнату, чуть стесняясь, вошла маленькая девочка, а за ней мужчина с лицом человека, которому уже пару лет как пора в отпуск.— Это Эри и мой учитель — Айзава-сенсей. Скорее всего ты знаешь его под геройским именем ?Сотриголова?.— Мы знакомы, на самом деле. Здравствуйте, господин Айзава. И очень рад познакомиться с тобой, Эри. – спокойно улыбнулся бескрылый. — Здравствуй, Ястреб.— Кейго. Таками Кейго. Теперь мне нет нужды скрывать имя.— Ну и в заварушку же ты попал…— Хотел бы я сказать, что бывало и хуже, но… – медленно протянул номер два и Шота заметил лёгкий отсвет не пережитой тревоги на светлом лице героя. – Но вы же сюда не просто так пришли, что-то случилось? Может, комиссии нужна какая-то информация?— На месте комиссии я бы не донимал тебя, а отправил в отпуск.— То же самое хочу сказать директору Незу насчёт вас. – засмеялся Ястреб.— Видимо, отдохнуть мне светит только в другой жизни. Самое обидное, что ещё несколько дней назад я был максимально близок к пенсии и заслуженному отдыху: с отрезанной ногой и без глаза если мне и было место, то только где-то на задворках геройского сообщества. – у Кейго округлились глаза.— Вы серьёзно? Ваши ноги и глаз же…— Вот поэтому мы сюда и пришли. Фумикаге, конечно, тот ещё скрытник, но даже ежу было понятно, что он волнуется за тебя. — Он всё время рыдает! – поддакнула рогатая— Эри! Что ты… Нет! Это не правда! – герой тьмы резко покраснел и спрятал лицо в ладонях.— Фумикаге. Рыдает. Серьёзно? – саркастично приподнял бровь Ястреб.— Нет, Эри шутит! Я потел через глаза! Забудь!— Я не шучу!— Ну, Эри! – малышка показала язык смущающемуся парню и звонко захохотала.— Возвращаясь к теме разговора, эта маленькая бестия и есть ключик к возвращению моих конечностей и… Твоих крыльев. – спокойно продолжил Айзава.— Только попроси, братец Кейго, и я верну время вспять.Фумикаге тихо просиял под всё ещё держащимися у красного лица ладонями. Если их с Эри теория насчёт просьб верна, то через пару минут его возлюбленный вернёт то, что у него отобрали самым нечестным образом. И тогда пятимесячные мучения закончатся, они смогут снова побыть вместе, как в старые добрые.— Спасибо, Эри, Фумикаге, Айзава-семпай. Правда, спасибо, только… Я решил, что хочу взять тайм-аут. Мне надо попробовать пожить без причуды, на которую бессовестно полагался всю жизнь. — Хм… – задумчиво отреагировал Шота. – Думаю, я могу понять тебя.А Фумикаге не смог издать ни звука. Он уставился на Ястреба с невероятно глупым лицом, медленно моргнул, повернулся к Эри с таким выражением, будто не был уверен, один ли он это слышал, а когда получил от неё однозначный, такой же удивлённый кивок, жестом показал учителю Айзаве срочно уводить малышку, иначе… Стоило Шота закрыть дверь, как за стеной разразилась такая отборная ругань, что Сотриголова испугался, как бы в словаре подопечной не добавилось несколько новых слов, значение которых она поймет только ближе к восемнадцати.