35. Ложные надежды (1/1)

— Ребята, простите, но это всё. Мне было приятно работать с вами, – Ястреб аккуратно склонил голову в знак уважения, – Я распускаю агентство.— Да ты с ума сошёл!!! – заорала Мизу.— Босс, мы без вас никуда! – взмолились остальные герои. Кто-то побледнел, кто-то покраснел. Но все были категорически не согласны с происходящим. Кейго, весь перебинтованный, как мумия, сидел на больничной кровати, окружённый поражёнными подчинёнными. Они сразу же примчались, стоило им узнать, что начальник пришёл в себя. Первое время общение шло хорошо, все были счастливы: обнимали, благодарили богов, и никто даже не заметил опухших от ночной истерики глаз героя, но потом… Номер два сам начал этот болезненный и неловкий разговор. Точнее, бывший номер два.— Я рад, что не смотря на мою позорную родословную, вы готовы продолжать работать, но... Без крыльев я никто. Поэтому, правда, простите, вечеринка окончена.— Нет, ты шутишь... Скажи, что это шутка, умоляю…В палате воцарилась истинно могильная тишина. Для всех это был удар под дых. Никто и не мог представить своей жизни без работы друг с другом, без Ястреба, без той динамики, которую он задавал. К профессионалам из агентства крылатого всегда относились с уважением, даже с лёгкой опаской. И не мудрено, надо быть изначально немного сумасшедшим, чтобы выживать рядом с неугомонной птицей, двигающейся со скоростью формулы один. И эта нотка безумия настолько объединяла всех, что отказаться от подобного было... Словно лишиться собственной причуды.И Кейго это понимал. Черт побери, он был их боссом, конечно он всё осознавал лучше любого из находящихся в этой пропахшей лекарствами консервной банке. Хотелось быть не здесь, а в небе — лететь на задание, зная, что ребята уже на подходе, всё схвачено, а тыл стабилен как японские традиции. И всем до крови в сжатых кулаках хотелось того же. Поэтому, прямо сейчас Ястреб ждал, когда на него набросятся и убьют самым зверским способом, а потом совершат массовое сепукку рядом с телом растерзанного начальника. Просто чтобы не страдать.Но все продолжали молчать. Лучше бы убили, серьёзно. И без того плохо.— Значит так, Кейго, – звучащий железом голос возник в безмолвии, как звук рвущегося троса. Все повернулись, с надеждой пропуская говорившего. Герой тьмы, расправив плечи, непоколебимым, твёрдым шагом прошёл от двери к койке и снял маску. По палате прошёлся шум судорожных вздохов. Несмотря на то, что в агентстве уже давно знали о секрете их юного кохая, Цукуёми всё равно предпочитал скрываться, а потому видеть его настоящего было как минимум необычно. Во-первых, живое изящное лицо, обрамлённое по плечи отросшими чёрными локонами, абсолютно не соотносилось с привычным вороньим образом парня, что создавало особый контраст, а, во-вторых, прямо сейчас, он выглядел как разъярённый тигр, раскрывший когти в намерении схватить и разорвать добычу. Именно поэтому никто не удивился, когда он продолжил говорить в жёсткой манере, игнорируя любой намёк на субординацию, – Посмотри мне в глаза и повтори: ты действительно хочешь перестать быть героем и распустить агентство? – Ястреб ошарашено уставился на подошедшего. Его рот несколько раз беззвучно открывался и закрывался, словно у выброшенной на берег рыбы, но, спустя несколько неудачных попыток выдавить из себя хоть звук, номер два сдался и отвёл взгляд, уронив голову на руки. Окружающие вздохнули ещё раз, теперь с облегчением. – Я так и думал. – сухо отреагировал Фумикаге, резко разворачиваясь и уверенно шагая к выходу под молчаливое сопровождение нескольких десятков глаз. Казалось, герой тьмы сейчас так и уйдёт, но тот вдруг остановился в проёме, будто что-то забыл, материализовал маску обратно и кинул за спину. – Не жуй сопли. Мы найдём способ вернуть твои крылья.***Фумикаге провёл всё утро с Кейго, стараясь привести его в чувства, но тот практически не реагировал на возлюбленного, только молча сжимал его руку и иногда, когда герой тьмы рассказывал очередной не смешной анекдот про попугая и ворону, которые думали, что один гей, а другой гот, фальшиво улыбался. От этого лживого и пустого растягивания губ Цукуёми сводило душу, настолько мимика бескрылого была не похожа на то, как он на самом деле умеет улыбаться. Но парень терпел и молчал.Днём ему пришлось отойти, чтобы сделать плановый осмотр, а когда вернулся, в палате уже было оживлённо и шумно. Кейго, чуть более настоящий, но всё ещё натужно пытающийся делать вид, что всё в порядке, тонул в окружении ликующих подчинённых. А потом он начал этот глупый разговор. Глупый, потому что никто не собирался сдаваться вот так сразу, а он почему-то решил, что бороться не стоит. Это не тот Ястреб, которого знал Фумикаге. Поэтому, ещё до того, как герой тьмы успел что-то обдумать, он уже нашёл себя без маски, в двух шагах от Кейго, ждущим ответ на тот вопрос, который никто больше не решился задать. И не важно, что теперь все точно знают, что у них с номером два явно не просто рабочие отношения. Незначительные мелочи, по-сравнению с тем, какую проблему надо решить. И стоило ему признаться в своей лжи, как Цукуёми почувствовал, что наконец-то может спокойно дышать. Синхронный выдох коллег вокруг вторил ощущениям парня. Теперь, дело за малым.— Не жуй сопли. Мы найдём способ вернуть твои крылья.Я найду способ вернуть твои крылья.***Как он будет это делать, Фумикаге в душе не представлял.Он потому так резко и сбежал, что не хотел услышать от Ястреба или кого-то из коллег закономерный вопрос: ?И каков ваш план, мистер Фикс??. Так что прямо сейчас он быстрым шагом нёсся по больнице, в поисках места, где можно спрятаться. Желательно, от самого себя. Влетев в палату учителя Айзавы он обнаружил абсолютно невероятную картину. Его никто не послал, не осыпал угрозами, не кинул подушкой… Ничего такого. В палате в принципе никого не было. И куда, простите за грубость, мог уйти человек с одной ногой?!Решив, что его дорогого учителя увели на обследование, герой тьмы вспомнил ещё об одном месте, где, чисто теоретически, он мог спокойно обдумать всё происходящее. И, слава богам, в палате Изуку действительно было тихо и спокойно. Время посещений ещё не началось. Сев рядом с койкой, Цукуёми материализовал Тень, решив, что раз уж пользуется гостеприимством своего друга, то стоит отплатить ему хотя бы парочкой восстановленных мышечных фасций. Плоть плохо поддавалась лечению, от того Фумикаге быстро поймал ощущение потока, сосредотачиваясь на очередной попытке свести концы с концами, точнее связки с костями. В душе неумолимым вихрем носились сомнения в собственных силах, Цукуёми всеми правдами и неправдами старался придумать способ вернуть Кейго потерянную причуду: он уже даже подумывал, можно ли оторвать кусок Тени от себя, чтобы присобачить ее возлюбленному, как очередная попытка связать мышечное волокно в порваных руках Мидории провалилась. И тогда парень почувствовал, что... Не справляется. Слёзы сами потекли из глаз, таким бурным потоком, что пришлось снять маску, лишь бы не затопить себя изнутри. Казалось, будто душу резали ножом. Капли падали на белые больничные простыни, быстро впитываясь и меняя цвет ткани с белоснежного на серый. Фумикаге не знал почему, но ему казалось, что это до безобразия несправедливо по отношению к белому цвету. Он незаметно для себя снова проваливался в то же ощущение, что накатило на него во время драки с Ястребом на стадионе UA: это не его боль — не его слёзы, не его жизнь, не его тело. Это плачет и страдает кто-то другой. Не ?Я?. Я хочу умереть.— Девочка, а почему ты плачешь? – раздался высокий детский голосок за спиной. Фумикаге вздрогнул от неожиданности, вернувшись в реальность, и рефлекторно нацепил маску обратно. Он грозно развернулся, наткнувшись на испуганного, тихо пискнувшего ребёнка в красном сарафанчике, с длинными серыми волосами и рогом на правой стороне лба. — Вообще-то я мальчик! – обиделся парень. — Божечки-кошечки! – закричала маленькая собеседница и выбежала из палаты, но через секунду снова любопытно заглянула, держась за косяк.— Что случилось? – вздохнул Цукуёми.— Ты страшный... Но я хочу увидеть Изуку... Можешь... Пожалуйста... Выйти?.. – девочка смотрела решительно, но переступить порог не решалась. Герой покачал головой.—Выйти не могу. Я лечу его. – он показал на теневой мостик, соединяющий его с другом. – Но если я сниму маску, ты не будешь бояться?— Не буду! – по-детски замотав головой из стороны в сторону пообещала малышка.— Хорошо. – Фумикаге разматериализовал воронью личину. – Заходи. Прости, что напугал.— Я думала ты девочка! – восхищённо прошептал ребёнок, уже спокойно входя в палату. – У тебя такие волосы длинные и ресницы! И лицо красивое! Ой, я же забыла представиться. Всё время забываю, у меня это плохо получается... Я Эри! – девочка смущённо протянула руку. — Очень приятно. Хотя, мне кажется, что мы знакомы. Это тебя спасли Мидория и Тогата-семпай? Я Фумикаге. – герой аккуратно пожал протянутую маленькую ручку своей лапищей, так его ладонь выглядела на фоне миниатюрной малышки. — Ого! Ты правда мальчик! – проигнорировав все вопросы восхищённо вздохнула Эри. – И... Это же ты был на сцене во время культурного фестиваля! У вас была самая классная песня из всех!— Да, верно, – удивился парень, – Я играл на соло-гитаре. У тебя хорошая память. – девочка быстро-быстро, как клюющий зёрнышки цыплёнок, закачала головой, подтверждая сказанное. Как она могла забыть хотя бы одну часть того дня, когда Изуку и Мирио привели её на фестиваль? Это был лучший день в её жизни! Там было столько яблок! А Фумикаге немного смутился от напоминания о спокойных днях. Со всеми этими миссиями, подготовками, боями, проблемами, он лет сто не прикасался к инструменту. Душа заныла от желания забиться в угол и провести весь вечер в обнимку с гитарой, завывая себе под нос грустные песни, где обязательно будут рифмоваться кровь и любовь.— Прости, я... Наверно обидела тебя?— Нет, всё в порядке. Мне действительно давно пора подстричься. – раз в полгода Фумикаге просто сбривал всю шевелюру под ноль, потому что волосы росли с невероятной скоростью и в какой-то момент начинали торчать из-под маски, но сейчас времени не хватало решительно ни на что, так что его локонам мог позавидовать даже такой любитель крутого хаера как сущий Мик.— А зачем ты носишь эту страшную маску, если такой красивый?— Да уже сам не понимаю. Привычка. Мало кто знает, что под вороньей мордой скрывается настоящее лицо. Правда, в последнее время число посвящённых стремительно растёт, но, в любом случае, теперь это наш общий секрет, хорошо?— Хорошо! Люблю секреты! – захлопала в ладошки Эри. – А почему ты плакал? Это тоже секрет?— Да нет... Не секрет... – его уже застали с поличным, чего скрывать? Фумикаге вздохнул, посмотрел на перебинтованного с головы до пят друга и, чуть сгорбившись на стуле, продолжил. – Я просто устал. Изуку не просыпается. Мои друзья покалечены. Дорогой человек потерял причуду из-за моей медлительности… Что бы я ни делал... Как бы ни старался... – слёзы снова встали комом в горле. – Я просто хотел, чтобы они были рядом. Здоровые и счастливые. Обещал спасти, а в итоге...Наверно, не стоило вываливать всё это на ребёнка, но Эри оказалась чуть ли не единственным человеком, спросившим о состоянии Цукуёми за все эти недели... Так что герой тьмы просто не удержал вырвавшиеся слова в себе. Это было невыносимо тяжело. Вряд ли, конечно, в таком возрасте можно понять происходящее и посочувствовать, а, с другой стороны — пусть и так — парень испытал невероятный прилив нежности и большую благодарность к этой милой рогатой кнопочке. Но когда мягкая щёчка коснулась плеча, а маленькие ручки попытались со всей силы обнять его широкий торс, парень почти забыл о своих проблемах. Даже сидя, Цукуёми был сильно выше Эри, но это было не важно. Она хорошо справлялась. Ведь, абсолютно всё равно, какого ты роста, когда можешь объять саму душу, верно?— Если мне плохо, братцы Мирио и Изуку всегда обнимают меня. И мне становится легче. Поэтому, я тоже обниму тебя, чтобы ты не плакал! – такое усердие поселило в душе героя тьмы немножечко тепла. Они так и оставались в этом положении, пока, порядком уставшая без положительных эмоций, причуда Фумикаге не начала снова функционировать, разбираясь с повреждениями в теле наследника ?один-за-всех?.— Спасибо, Эри. Мне... Легче. Правда. Так ты пришла к Мидории?— Да. Я пришла ему помочь! — И как ты будешь это делать? – Цукуёми ничего не знал о причуде маленькой единорожки, но вопрос застрял в воздухе, когда, внезапно, чуть поодаль, за спиной послышался голос учителя Айзавы.— Эри! Эри! Ты где? – Фумикаге за секунду натянул маску. – О, Цукуёми, ты не ви... Вот это да. Эри, ты чего пристаёшь к людям?— Я не пристаю! Я помогаю! Скажи, Фумикаге! – пропищала девчушка, крепче прижимаясь к герою. Но самого героя занимал теперь абсолютно другой вопрос.— Учитель, в-вы... Вы здоровы?!— Да-да, обе ноги и глаз на месте. Выглядит как чудо. Хотя, на самом деле, это оно и есть.— Ч-что?! Пресвятые Бáку, я просто сплю, я просто сплю... Сейчас, проснусь…— Фумикаге, хватит нервничать, это действие причуды, отматывающей время. И перед тобой стоит человек, который умеет ей пользоваться. – малышка засмеялась и, не шибко церемонясь, запрыгнула опешившему парню на колени. – Хм, а я не знал, что ты ладишь с детьми. – Шота опёрся на дверной косяк, с полнейшей непринуждённость поправляя свой огромный шарф. Будто так и должно быть, чтобы у людей отрастали ноги.— Я бы сказал, что это Эри ладит со всеми. – Айзаве показалось, или его ученик, впервые за долгое время, искренне улыбнулся? – Но, боги, это невероятно! Сенсей, как я рад, что с вами всё в порядке! – если бы Цукуёми жил в сказке, то сейчас вокруг него расцветали бы цветы, настолько он был счастлив. И не мудрено, ведь он нашёл решение всех проблем! Точнее, оно само пришло. Пришло и обняло.— Ну что, пора будить Мидорию? – мягко напомнил учитель.— Да! – тут же отозвалась малышка.***Только… Спустя пятнадцать минут из палаты вышли двое обескураженных мужчин и одна заплаканная девочка. Пациент так и остался лежать в коме.