37. Причины (1/1)

— Сильные люди всегда ищут способ стать ещё сильнее, даже если приходится начинать с самого нуля. Это был выбор Мирио. Этот же выбор совершил и Кейго. Но я волнуюсь за Фумикаге.Айзава задумчиво смотрел из-под шарфа в окно, абсолютно забыв об отчётах, грузными стопками лежащими на рабочем столе. Его мысли витали в проблемах учеников, а бюрократия... Ну что ей можно сказать? Бюрократия подождёт. Шота даже было немного жалко, что он не владеет огненной причудой, потому что, судя по слухам, Старатель любил в порыве гнева сжигать ненавистные бумажки. Крайне удобно. И все делали вид, что это, конечно же, случайность.— Всё зависит только от того, научились ли они с Ястребом разговаривать. – подал голос из своей кипы бумаг Всесильный. Казалось, его абсолютно не смущал объём макулатуры, неожиданно свалившейся на голову вместе с ранними каникулами. Из-за нападения паранормального фронта приходилось завершать учебный год на несколько месяцев раньше, к чему система образования была абсолютно не готова.— Хороший вопрос. Тогда, на стадионе UA, они явно были на грани, чтобы начать использовать рты по назначению. С этого момента прошёл почти год.— Тогда, не волнуйся. Они разберутся. Если уж мы смогли, то мальчики и подавно справятся.— Надеюсь. Кстати, ты был у Мидории? Как он? Со всеми этими... – Шота презрительно фыркнул, оглядев бумаги. – Крайне важными делами не успеваю даже за студентами следить.— Живой. Уже переехал в общагу. Вполне резво бегает от Бакуго и матери.— Даже не знаю, кого бы на его месте я боялся больше...***— Милый, ты всё ещё дуешься? – аккуратно спросил Кейго, входя в свою квартиру. Он уже выглядел гораздо лучше, и не был похож на восставшую из гробницы мумию. Бóльшая часть бинтов находилась под одеждой, а на лице осталось лишь несколько еле заметных шрамов от ожогов. Цукуёми на славу поработал, залечивая их.— Нет. – буркнул герой тьмы, не оборачиваясь, и устремился на кухню, легко неся тяжёлый рюкзак с немногочисленными вещами Ястреба и продуктами, купленными по пути после выписки.— Если не дуешься, то верни мне нормального Фумикаге, а не эту кислую задницу!Фумикаге не отреагировал, только методично, с бешенством в глазах и диким рвением загружал пустой холодильник, стараясь не встречаться с Кейго взглядом. Иначе... Он за себя не ручался. — Ну, прости меня, – попробовал снова начать разговор Ястреб, – Я правда решил, что так будет лучше. И вообще, какого чёрта причуда должна лишать меня удовольствия от жизни? Всё время зависеть от квирка, хватит! Мне так обидно из-за своей ограниченности... – тяжёлый стук банок пива о деревянную поверхность стола напугал парня, и он быстро поджал губы, убеждая себя заткнуться.— Есть будешь?— Ты действительно?..— Я спросил, ты голоден?— Я не знаю... – Фумикаге нахмурился и чуть ли не зарычал в ответ на такую неоднозначность. Кейго дрогнул и выпалил, – Д-да! Я голоден!— Хорошо. Чего ты хочешь?— Чего-нибудь... – неуверенно прошептал бескрылый, чётко понимая, что ему сейчас за это может прилететь. Но Цукуёми лишь закатил глаза.— ?Чего-нибудь? не пойдёт. Мне нужен чёткий ответ, что ты хочешь съесть, чтобы к тебе вернулось то самое удовольствие от жизни.— Ты правда ду...— Кейго. Я жду ответа.— Святой Ра, хорошо, хорошо! Я хочу такояки, пива и...***— Фумикаге, милый, я не смогу расслабиться, пока мы всё-таки не поговорим. – парни сидели на их любимом небоскрёбе, жуя такояки и смотря в светлое, ещё дневное небо. Ястреб пытался всеми возможными способами вытащить из возлюбленного хоть слово, но герой тьмы не отвечал, только хмурился и заливал в себя уже вторую баночку пива. – Я понимаю, что для тебя это неожиданно, но я в норме, честно. Точнее, я не очень в ?норме?, у меня странное ощущение такого раздвоения, однако, чувствовать подобное даже забавно.— Раздвоения? – это была первая реакция Цукуёми, не похожая на злобное ворчание за последние пару дней, поэтому Кейго решил уцепиться за тему.— Да, вот я сижу тут, на высоте, и естественно не испытываю никакого страха. Как можно бояться высоты, когда всю жизнь на ней провёл? Но при этом понимаю, что если спрыгну, – герой сделал вид, будто собирается перенести центр тяжести, – то, скорее всего, умру.— Ещё раз так сделаешь, и точно сдохнешь. – хрипло рыкнул Фумикаге, и бескрылый заметил, как он побледнел.— Боишься за меня?— Да. – глоток пива.— Почему?— Ты теперь беззащитный.— Это не значит, что я слабый. — Значит. Ты слабый. В обществе не спокойно после исповеди этого урода Даби. Могут найтись люди, желающие твоих страданий. А ты не сможешь дать отпор. – парень невольно усмехнулся своим же словам. Почти год назад Ястреб убеждал его, что им надо скрывать отношения, потому что Фумикаге слаб и не сможет противостоять врагам, а сегодня тем, кто пытается оградить возлюбленного от жестокого мира был сам герой тьмы.— Поверь, это ничто по-сравнению с тем, как досталось Энджи. Про меня, считай, уже все забыли. – бескрылый чуть сгорбился и грустно посмотрел на стремительно пустеющую его стараниями картонную тарелку с такояки. – Демоны. Просыпайся уже, старик, не убегай от проблем. Я придумаю, как тебе помочь. Только проснись, прошу.— Святая Бишамонтен, Кейго, прекрати. Ты потерял самое дорогое, что у тебя было, а сам думаешь о других. Откуда в тебе столько сил? Не понимаю…— Не надо называть мою причуду ?самым дорогим, что у меня было?. Это ложь. К тому же, без крыльев я всё ещё остаюсь собой. И лично я не могу бросить друга в беде. Чёрт. – Ястреб спрятал лицо в ладонях на секунду. Фумикаге почувствовал острое де жа вю и хотел уже смягчиться, обнять любимого, но тот быстро пришёл в норму, меняя тему. – Кстати, как там этот забавный зеленоволосый парень, о котором столько говорят в последнее время? Это же тот самый Мидория Изуку? Он правда сражался с Шигараки?— Да. И снова да. Но, не волнуйся, теперь-то с ним всё будет в порядке.— Теперь?— Ну, он проснулся и Эри вернула его в норму. — Что-то, мне кажется, это не вся история.— Не вся, но у Изуку, в отличие от кое-кого, причуда на месте, поэтому давай-ка поговорим о тебе.— Солнечные боги, и века не прошло! Наконец-то ты согласился на разговор!Ястреб будто ждал этого момента. Он встрепенулся и с вызовом уставился своими золотыми глазами на мгновенно стушевавшегося героя абсолютной тьмы. Фумикаге ещё секунду назад считал, что управляет разговором, а теперь он уже не был так уверен в своей позиции. Он попытался взять себя в руки и стойко выдержать, сверкнувший огненным блеском, янтарный взгляд, но… Уголки губы сами, отдельно от желаний, неестественно дёрнулись, изобличая своего хозяина в нервном напряжении. Цукуёми никогда не умел играть. А раз не умеешь притворяться, то есть только один выход.— Аргх! Я просто не понимаю, что произошло! Ты так... Когда ты проснулся... Да твою мать! В ту ночь, моя душа порвалась на клочки от твоего плача! Тебе было так плохо! А теперь, ты сидишь тут, рядом, с видом будто ничего не произошло! Это не нормально! – высказывать накопившееся было больно, Фумикаге почти выл. – Я виноват перед тобой, я не успел! Я же обещал, что успею, но вместо этого смог только… Сука! Это мне надо было драться с Даби! Поэтому, если ты держишь эмоции в себе для того, чтобы не обидеть меня, медлительного идиота, то лучше бы тебе прямо сейчас перестать это делать. Я хочу слышать от тебя только правду, даже если она меня ранит.— Извини, но нет. – твёрдый ответ Ястреба прошёлся ножом по сердцу. – Я должен быть сильным.— Кому ты, блядь, должен, Кейго?!— В первую очередь, себе. Потом тебе. Потом Старателю и Мизу, потом...— Всё, всё, я понял. Давай так. Я задам тебе один единственный вопрос, но хочу услышать на него честный ответ. Не скрывай от меня ничего. Договорились? – бескрылый помолчал несколько секунд, отводя взгляд.— Хорошо. Давай… Попробуем.Фумикаге тоже взял паузу, возвращая себе самообладание, медленно дыша через нос. Разговор опять находился в его руках, и от ответа на следующий вопрос зависело почти всё.— Ты правда в порядке?— Да. – слишком быстрый ответ. Пёрышко на груди предательски дёрнулось.— Кейго, – снисходительно вздохнул Фумикаге, – Ты обещал.— Да. Я же сказал. – Ястреб не мигая, поджав плечи, смотрел на город.— Почему я чувствую, что ты мне лжёшь?— Может, потому что ты гиперопекающая тревожная мамочка?— Нет. Шутками ты не отделаешься. Посмотри мне в глаза.— Не хочу. — Почему?— Иначе, мне действительно придётся отвечать тебе правду. – еле слышно прошептал бескрылый. Цукуёми чуть улыбнулся, поняв смысл сказанного. Он подсел ближе, почти, но всё ещё не касаясь возлюбленного. Он шёл навстречу, но хотел убедиться, что не один идёт этой дорогой.— Пожалуйста. Я хочу услышать твою правду. – Кейго рвано вздохнул. – Давай попробуем ещё раз: ты в порядке?— Я... В порядке. Правда... – по щеке бескрылого пробежалась щекотная капля, а во рту растёкся предательский солёный привкус. – Чёрт. Не смотри.Ястреб спрятал лицо за неровно отросшими прядками, сжимаясь в комочек. Без причуды он казался ещё меньше, чем обычно. Хрупкая птичка с обрезанными крыльями и взглядом полным боли. Герой тьмы удовлетворённо выдохнул, расслабляясь. Наконец-то Кейго раскрылся. Впервые с той ночи.— Иди сюда, горе моё луковое. Бескрылый послушно прильнул к широкой груди, теряясь в успокаивающих объятиях. Ему было стыдно за залитую слезами футболку, за то, что Фумикаге снова видит его таким, за то, что слаб, за то, что заставляет дорогого человека волноваться, за то, что не смог вернуться здоровым, но просто не мог остановиться. Он даже не был уверен, действительно ли плачет от того, что потерял крылья. Может, это слёзы облегчения, нахлынувшие после пятимесячной миссии, вырвавшей нервы с корнем? Минуты тишины над городом прочистили голову, даря облегчение истосковавшимся по друг другу парням.— Ты не собираешься меня ругать? – спросил Ястреб, аккуратно заглядывая в глаза, не разжимающего объятий, Цукуёми.— Нет. Хотя, хочется. – номер два тихо хихикнул и всхлипнул одновременно. — Прости.— Я сержусь только от того, что кое-кто днями лгал о своём самочувствии. Так нельзя. Мне важно знать, что у тебя действительно происходит в душе.— Зачем тебе лезть в это дерьмо?— Потому что я люблю тебя. И мне было важно понять, как тебе помочь. – Кейго не ответил. Только сильнее прижался и жадно вдохнул, пропитанным запахом возлюбленного, воздухом. – Мне не нравится, как ты стараешься заглушить боль, опять взваливая на свои плечи непосильную ношу. Тем более, я виноват в твоих страданиях— Выкинь из головы эту отвратительную мысль. Ты спас мне жизнь.— Но я не спас твой смысл жизни.— Ты правда настолько идиот, что не видишь ради чего… Ради кого я живу?— Но, разве ты не существовал только, чтобы спасать людей? Ты же ради этого закончил обучение, создал агентство и дослужился до топ-героя!— Пока я не встретился с тобой, так и было. — Кейго…— Хочешь правду? Вот тебе правда. Да, мне страшно. Да, я не знаю, что будет дальше. Этот страх сковал меня в первый день, в нём я провел и второй, но на третий день, когда я проснулся, то ощутил, что больше так не могу. Я стал прислушиваться к пустоте в своём сознании, и она ответила мне слабым знакомым сигналом. Знаешь откуда он шёл? – Кейго забрался прохладной ладонью под футболку Фумикаге и коснулся шёлкового пера, прижатого к его груди. – От твоего сердца. И, с этого момента, я начал чувствовать новые запахи, ощущать иначе вкус, посмотрел на давно привычные вещи под новым углом. Это даже интересно. Кажется, у меня ещё есть силы. Но только благодаря тебе. Поэтому не смей винить себя ни в чём.— Не понимаю, из чего ты сделан. – не скрывая восхищения прошептал герой тьмы, целуя возлюбленного в светлую макушку. – Потеряй я Тень, то пошёл бы и удавился, а тебе, блин, интересно. Ты точно уверен, что не хочешь пока возвращать квирк?— Да. Мне невероятно хочется проснуться завтра и удивиться, почему я ещё жив.— А мне хочется посмотреть как ты будешь это делать.— Удивляться?— Нет, просыпаться.— Ха-ха, всё, что угодно. Только будь рядом.— Обещаю. Кстати, через неделю мы уезжаем, будь готов.— Куда это?— Секрет, но, обещаю, тебе понравится.***За день до выписки Ястреба.— Что за хуйня! Почему этот ботан ещё спит?! – Кацуки буквально подорвал дверь палаты, не обращая внимание на толпу пытающихся удержать его однокурсников.— Бакуго, ну не шуми ты так, пожалей Изуку, он же сражался с самим Шигараки... – Очако, сидевшая рядом, грустно посмотрела на бесцеремонно ворвавшегося парня.— Я вообще-то тоже там был! И уже здоров! — Нет, ты не здоров! – взмолился Киришима, всё это время пытавшийся остановить слинявшего из больничной койки Кацуки. На шум сбежались медсёстры, и, вместе с ними, подошёл Фумикаге.— Что за сумасшедший пир тьмы?— Фумикаге, ты же лучше всех знаешь, почему Изуку не просыпается, объясни этому идиоту, что крики не помогут. – уставше вздохнула Урарака.И в этот момент Цукуёми будто осенило. Он схватил Бакуго за руку, чуть ли не кинув в сторону больного. — Ори на него.— Ч-чё?! – не очень интеллектуально офигел взрывной.— Я сказал, кричи на него. А я попробую почувствовать, есть ли у него проблески сознания. – материализуя Тень и садясь рядом, спокойно ответил герой тьмы. Однокурсники столпились вокруг, ожидая продолжения.— Ты серьёзно?— Да.— Мне реально надо на него?..— Да. Давай уже. Воцарившаяся тишина невероятно хорошо сочеталась с немного опустевшими глазами Граунд Зиро.— Кажется... Я не могу по заказу. – парень внезапно покраснел как нежная дева, а Цукуёми нетерпеливо вздохнул и сложил руки на груди.— Бакуго, мне откровенно похуй, что ты там не можешь. Но если моя теория верна, то ты единственный человек, способный поднять Изуку из могилы, в которой он стоит двумя ногами. Так что, если тебе дорога его жизнь, то, будь добр, открой уже, блядь, свой рот, пошевели мозгами и откопай в скудном словарном запасе самые отборные ругательства. И хватит смотреть на меня так. Мидория — тот, кто должен услышать твой гнев, не я.Таким героя тьмы никто не видел. Их спокойный, тихий Фумикаге никогда не позволял себе ничего грубее пассивно-агрессивных вздохов и выражения про пир тьмы, а теперь он буквально давит самого Кацуки. Но если кто-то и мог догадаться о причинах столь странного поведения, то только лежащий в коме Изуку — единственный человек, способный сложить два плюс два и сделать вывод о том, что причиной сего перепада мог стать лишь его великолепие Ястреб, отказавшийся возвращать крылья.Тем временем, Бакуго переварил услышанное, тихо, под нос, ругнулся, а затем решительно кивнул. Он набрал воздух в лёгкие и выплеснул на лежащего Деку всё, что он о нём думает. У однокурсников уши свернулись в трубочку. Фумикаге же просто прикрыл глаза, слушая Кацуки как музыку. Из того вышел бы отличный гроул-солист. Тень притихла в теле больного, стараясь уловить любое изменение, хотя бы что-то новое...— Есть! – ликование Цукуёми резко оборвало поток ругани. – Что ты сейчас ему сказал?— Я остановился на том, что он так и остался беспричудным слабаком, не способным...— Снова контакт! Он слышит тебя. И, судя по стабильному сигналу, идущему в руки, он хочет тебе врезать. — Ах, врезать ты мне хочешь?! – ребята опять бросились держать забывшегося Кацуки. – Знаешь что, Дерьмодеку! Не так уж ты и хочешь мне врезать, если не можешь встать и сделать это! Я же говорил, что ты хилый задрот! Ну, давай, продолжай валяться тут до скончания веков!— Так. Окей. Можешь, остановиться. – делая характерный жест рукой, кинул Фумикаге. – Мы нашли способ до него достучаться. Хорошая новость, Изуку нас слышит, ну, по крайней мере, Бакуго он слышит точно. – прошедший по палате радостный крик поселил в сердце героя тьмы немного тепла. – А теперь плохая новость, он заперт внутри повреждённого тела. Но, я уверен, завтра вы уже увидите его здоровым.И правда, благодаря нехитрому общению через поношение Изуку на чём свет стоит, Бакуго смог достучаться до сознания друга и выбить из него желание восстановиться. Могло и не сработать, но стоило Фумикаге передать Эри, что Изуку послал сигнал ?да? через желание ударить Каччана, как её причуда сама активировалась. Так что уже через минуту Мидория сидел в ненужных бинтах, пытаясь избавиться от них и одновременно обнять запрыгнувших Эри, маму и Очако. Бакуго лишь презрительно фыркал, скрывая улыбку за оскалом, а Фумикаге искренне пожалел, что не может снять маску. Жизнь потихоньку налаживалась.