Часть 3. Глава 6. (2/2)
Нет.
Я сделал так, как должен был. Даже если поплатился… да… это будет моя плата за совершенные в тот момент ошибки: сомнение, невнимательность. Никакой мести, ведь я был прав.
- А правду? Я её услышу? - меня это повергло в шок, язык прирос к небу.
Не могу поверить, что слышу это от него… как он может? Почему? Почему именно сейчас?
- Всё хорошо, тебе не обязательно вспоминать все сейчас. Может потом ты расскажешь мне, что случилось. - нелепая попытка уйти от разговора или меня успокоить.
Меня охватил гнев - нет, не те языки пламени, что всегда окутывали меня, превращая в полыхающую спичку, моё состояние было похоже на тот момент, когда её тельце обуглилось, и уловили момент, чтобы пламя ещё раз ухватилось за свежую древесину. Рукам…больно… я резко их вскинул в его сторону. Боль от ран вылилась криком из меня. Это было безумие. Он не мог, он не имел права мне Не верить. Мы клялись в верности, мы обязывались доверять несмотря ни на что, так почему… В моей голове мешались два состояния: я, стоящий в горящим доме и убеждающий сам себя, что поступил правильно, что я врал себе, но не другим, я поступил правильно, я пожертвовал своей жизнью ради близкого, я отплатил этой семье за заботу, за столько лет совместной жизни, я отплатил им сполна!!!; и уже бешеный я, лежащий в больничной палате, и задыхающийся обидой за то, что меня обвиняют в другой лжи - во лжи другим.
Я хватался за волосы с безумным остервенением.
- Я БЫЛ ПРАВ, ПРИЗНАЙ ЭТО! Я ПРАВ, Я НЕ ЛГУ, ЭТО НЕ ЛОЖЬ!!!
Эрик смотрел на меня Так, прежде чем уйти… тот ужас. Он преследовал мои мысли ещё долго. Пока я все же не встал на ноги. Должно быть к этому моменту прошла целая Вечность. Двигаться я мог лишь чертовски медленно, будто бы ко мне привязали огромный камень, и я словно Сизиф тащил его - или пытался хотя бы сдвинуть. Давно не было рядом человека, чтобы придержал бы меня под руку. Ко мне приходили часто, но это часто длилось в моем забытьи или слишком рано утром. Я начал думать, что меня избегают, но при этом пытаются заботиться - почему же ”начал”. Камень свой я сдвинул сам - смог дойти до ванны.
Что же это… рука с трудом поднялась и коснулась зеркальной поверхности, не узнавая отражающееся лицо, до которого дотрагивалась. Напряжение венами перекатывалось по шее, меняя даже черты лица - нет… это не мог быть я… Вот, что он видел перед собой…
Я смог все понять. Я и сам… себя испугался.
Изменить выражение получилось с трудом, вышло перекошено: будто бы два разных взгляда впивались в отражение, но хотя бы не в живого человека. Должно быть то была моя обида? Могла. Она никогда не смотрела так ни на кого, кроме меня самого. Но нет… я узнал эти глаза… это…
.
.
.
Какая острая боль…
Простите, что прервал поток мыслей, мы же сейчас как раз на самом интересном. На меня упала белка… и черт, вот прямо на грудь: в этой жизни мне и правда повезло только лицом. Так, на чем я остановился…?
Мои руки вытащили пистолет и наставили на Лилию.