Эллери (PG-13, флафф, бессюжетно и почти ни о чём) (1/1)

Руки Ибрагима для Сулеймана?— как святыня, как лекарство, как то, перед чем Сулейман преклоняется, перед чем опускает голову, как то, что Сулейман ищет и в самые тяжёлые, и в самые радостные моменты. Сулейман ищет его руку и во сне, сжимает, когда кошмары, роящиеся в его голове, мучают его, когда Сулейман из этих кошмаров не может выбраться. Тогда рука Ибрагима служит его якорем, его успокоением, его опорой?— и Сулейман, просыпаясь, тянет к губам его руку, прикасается благодарно.Но Сулейман ищет его руку не только в кошмарах?— или это Ибрагим ищет его,?— и даже если засыпают они на разных концах кровати, всегда просыпаются с соединёнными руками, словно не в силах отпустить друг друга. Если Сулейман встаёт раньше Ибрагима, если усталость Ибрагима берёт верх над его чутким, беспокойным сном, тогда Сулейман, не расцепляя рук, гладит кожу Ибрагима, наслаждается этими прикосновениями, стараясь, чтобы их хватило на весь день?— но их всегда не хватает, и Сулейман будит Ибрагима поцелуями, а Ибрагим, даже не открывая глаз, тянется к Сулейману.Но если Ибрагим просыпается первым, если на него находит шутливое настроение, то Сулейман распахивает глаза от того, что ловкие пальцы Ибрагима щекочут его ладонь, бегают по всей руке, и тогда Сулейман сцеловывает смех Ибрагима?— наказывая за шалость по всей строгости закона,?— его почти мальчишеский озорной смех. Ибрагим так смеётся редко, очень редко, но каждый такой раз возвращает Сулеймана в Манису, в то время, когда Ибрагиму и семнадцати не было, в то время, когда Сулейман, необычайно заинтересованный в новом знакомом, всё старался его разговорить, вовлечь в свою жизнь, утащить куда-то, а Ибрагим стеснялся, причём стеснялся так заметно, что Сулейман отступал?— но отступал ненадолго.И отступал лишь затем, чтобы дать Ибрагиму время?— и чтобы потом снова появиться и рассмешить. Но Ибрагим над его шутками не смеялся, хотя прятал улыбку, и засмеялся этим прекрасным озорным смехом только спустя почти год их знакомства?— и то только тогда, когда Сулейман пытался научиться плавать, но даже не мог лечь на спину, как ему говорили. Сулейман сначала даже не поверил, повернулся к Ибрагиму?— и Ибрагим засмеялся громче, и Сулейман попытался сделать вид, что оскорблён, но улыбка никак не хотела уходить с лица, и Сулейман расхохотался вместе с Ибрагимом. Плавать он так и не научился?— и научить его не получилось даже у Ибрагима.Но утром ещё можно держать друг друга за руки, утром ещё можно касаться, утром ещё можно изучать всё то, что давным-давно изучено: Сулейман готов поклясться, что его руки Ибрагим знает столь же хорошо, как и Сулейман?— его, а вот днём вложить свою руку в родную получается нечасто и очень коротко. Но Сулейман, охочий до прикосновений, всё равно идёт на уловки и подходит к Ибрагиму близко-близко, когда тот наблюдает за сражающимся Мустафой?— и словно бы невзначай касается его кожи. Ибрагим даже не поворачивается, но улыбается мягко и уголком губ, и Сулейман точно знает, что он заметил.Кожа на руках у Ибрагима всегда горячая?— в противовес вечно холодным рукам Сулеймана. Иногда Ибрагим берёт его руки в свои и держит так, пока они не станут тёплыми, и тогда Сулейман прижимается к нему бедром и кладёт голову на плечо. Иногда Ибрагим не греет, а просто водит пальцами по линиям на руках Сулеймана, рассказывая что-то так тихо и спокойно, и Сулеймана в такие моменты клонит в сон. Это у них тоже с Манисы, с тех пор, как Сулейман после попытки убийства не мог заснуть.Не помогал даже Ибрагим рядом?— и тогда Ибрагим, поднявшись и опершись на подушки, впервые положил руку Сулеймана к себе на колени и провёл большим пальцем по ладони. Сулейман засыпал под старую сказку о море?— и под прикосновения Ибрагима, и после той ночи всё чаще и чаще брал его за руку, пока это не стало привычным и правильным, пока это не стало необходимым, как воздух.И даже если они ссорятся, даже если после этих ссор Сулейман отмалчивается, а Ибрагим отворачивается, они всё равно соединяют руки?— и после этого сердиться у Сулеймана получается очень плохо. Невозможно сердиться и невозможно держать обиду, когда в руке горячая рука Ибрагима?— и когда Ибрагим её не забирает, а сжимает в ответ. Может, когда-нибудь их ссоры, их обиды оттолкнут их друг от друга, и тогда Ибрагим отнимет руку. Но пока?— пока он её не отнимает, и сердце Сулеймана бьётся спокойнее.И Сулейману кажется, что сама суть мироздания, сам смысл вселенной заключается в том, чтобы Ибрагим не отнимал рук.А любовь?— в том, чтобы руки Сулеймана всегда держали его.