Унаследовать звезды Глава 1 (2/2)

***</p>

Реборн с нетерпением ждал первой встречи своего старого друга и пушистого ученика. Тимотео еще не знал, что его судьба предрешена. Брау Ни уже разинул рот; он прибыл, чтобы провести их вниз, и заметил Реборна, носящего то же самое Кольцо, которое когда-то украшало его собственный палец. Старшие хранители девятого поколения, должно быть, не сказали ему о другом имени Реборна.

— Нэ, Маттео-сенсей, — сказал Хару. — Ты когда-нибудь раньше видел эти комнаты?

— Вовсе нет, — это крыло только для семьи; как бы ему ни доверяли, он был чужаком. — Здесь удивительно уютно. — Хана осталась, чтобы устроиться, и девять хранителей были позади Тсуны, когда он вошел в личную гостиную Тимотео.

— Дон Тимотео, давно не виделись, не так ли?

— В самом деле, я рад снова видеть тебя, Тсунайши, — они пожали друг другу руки, расцеловались в щеки; огромные обиды между ними не повод для грубости. Глаза Реборна блеснули. Две группы хранителей рассыпались веером у небес. Висконти дважды взглянул на новые дополнения; Буш Крокан нахмурился. И все они были ошеломлены случайным введением Тсуной своих дополнительных хранителей. — Приятно познакомиться со всеми вами, — мягко поправился Тимотео. — Тсунаеши, могу я предложить оставить дела на завтра, а сегодняшний узнать друг друга получше?

— Ну конечно! И, пожалуйста, зовите меня Тсуна, — Пушистик-Тсуна улыбнулся своей яркой, невинной улыбкой, и Тимотео слегка вздрогнул. В животе Реборна клокотало веселье: старый Дон заслужил каждый миг вины, и это только начало.

— Кофе?

— Спасибо, — Тсуна взял чашку и заморгал. — Почему на ваших чашках нарисован Дональд Дак?

— Да ведь Дональд Дак — один из классиков! Реборн, чему ты его учил?

— Литература — не моя область, — ответил Реборн и взял чашку кофе.

***</p>

Тимотео едва удержался, чтобы не покачать головой. Он знал, что Реборн может быть суровым учителем, но лишать своих учеников Дональда Дака? Это жестоко.

— В здешней библиотеке есть каждый том. Я уверен, ты найдешь их забавными.

Если бы Тимотео не знал, он мог бы поверить, что Тсуна любит его. Он почти поверил, что этот мальчик, с его нежной улыбкой и копной пушистых волос, так же наивен, как и выглядит. Но скрывать факт наличия у него дополнительных хранителей до нужного момента? Ловко.

— Каково первое впечатление о Сицилии?

— Очень отличается от Намимори. Похоже, у вас сухое лето?

— Да, — пламя Тсуны — чистое и ровное, как керосиновая лампа; Тимотео почти слышал его шипение. Он откинулся на спинку стула. Его пламя и пламя Тсуны не имели того легкого резонанса, который он имел со своими сыновьями, и все же это не было обжигающим столкновением с врагом. Что бы ни случилось в ближайшие дни, между ними было взаимопонимание. — Я прожил здесь всю свою жизнь и надеюсь, что ты полюбишь это место так же, как и я.

— Я тоже, — Тсуна отхлебнул из чашки, оглядывая комнату. — Я уже могу сказать, что Железный форт имеет… характер.

Тимотео невольно усмехнулся.

— Это старая куча, и ее расположение не имеет смысла, — Койот подавил фырканье; Тимотео почти цитировал его. Его кофейная чашка была почти пуста, и Койот взял кофейник, чтобы наполнить ее.

Его собственные были… встревожены, впервые встретившись со своими заменителями, и, Боже правый, они всего лишь дети. Два набора хранителей смотрели друг на друга — в случае Хибари и Висконти — из противоположных углов комнаты. В знак вежливости никто из младшего поколения не носил кольца Вонгола. За исключением Реборна, конечно; вряд ли можно было ожидать, что он удержится от того, чтобы не втирать свои достоинства в лица людей.

— Пушистик-Тсуна, это искусство войны, — сказал наставник. — Путай своих союзников, чтобы запутать своих врагов.

— Это архитектор запутался, — возразил Тсуна.

— Ты уверен, Пушистик-Тсуна? — Реборн изменился с тех пор, как нашел свое небо, и не только из-за роста с двух лет до четырех. Он никогда бы не упомянул о своих научных заслугах, не говоря уже о том, чтобы пошутить о них. Он расслаблен, а Тимотео не видел этого уже полвека.

— Не волнуйся, я устрою тебе экскурсию. Все ушли, даже те из нас, кто здесь вырос, — заверил он Тсуну.

— Разве не это ты сказал Даниэлле, когда она застала тебя в винном погребе? Если подумать, он совсем не изменился.

***</p>

Тсуна предвидел, что обещанная экскурсия будет включать в себя много прогулок, поэтому на следующее утро он оделся небрежно, в джинсы и толстовку Hanshin Tigers, которую Хару сшила для него, казалось, целую вечность назад. Когда Тимотео встретил их в фойе, ему, похоже, пришла в голову та же мысль: он был в клетчатой рубашке и брюках цвета хаки. С ним были Койот и Ганауч, в то время как с Тсуной были все его Хранители.

— Спасибо, что показали нам окрестности, — Тсуна искоса взглянул на Реборна и Деймона, которые ухмылялись ему каждый по-своему. — Хотя я боюсь, что столкнусь с очередной сумасшедшей традицией Вонголы.

— Я не имею ни малейшего представления, что ты имеешь в виду, — мягко сказал Деймон.

— Существует традиция, — ответил Тимотео. — Я знал ее. Но я не думаю, что ты сочтешь это возмутительным. Каждый наследник семьи вносит в поместье свои улучшения; возможно, экскурсия подскажет тебе кое-какие идеи.

Это звучало не так уж плохо.

— Что вы задумали, сэр? — спросила Киоко.

— Я сделал теннисный корт, Энрико установил современную звуковую систему… Начнем с бального зала.

Секции здания стали более понятными, когда Тсуна увидел, в каком порядке они построены. В первоначальном особняке восемнадцатого века теперь располагались: бальный зал, банкетный зал и другие помещения для проведения мероприятий; второй этап строительства включал кабинет дона, библиотеку и лазарет. Семейное крыло построено в благополучных (для мафии) семидесятых. Там было гостевое крыло, спортивные сооружения, помещения для персонала и мастерские, все соединенные лабиринтом подвалов и служебных коридоров.

— А это, — сказал Тимотео, остановившись перед двойными дверями, — самое важное место в доме: кухня.

— Слово мудреца, не надоедай поварам, — добавил Ганауч.

— Действительно. Так что я не собираюсь вам мешать…

Двери открылись.

— Дон Тимотео! Только не говорите мне, что вы не представите нас молодому хозяину, — говорившая была женщиной в фартуке, уперев руки в бока. Тимотео улыбнулся.

— Ну что ж. Тсуна, познакомься с нашей главной кухаркой, Элизабетой Бочча. Элизабета, ваш Дечимо, Тсунаеши Савада, — она присела в реверансе. В кухне весь персонал стоял по стойке «смирно» за своими рабочими столами, пока их Босс проходил мимо. Тсуна понял, что имел в виду Тимотео, говоря о прерывании; на большинстве станций работа шла полным ходом. Он надеялся, что производит хорошее первое впечатление.

— Так занят…

— Эта сторона кухни готовит еду для семьи и гостей, а другая — для всего персонала, — объяснил Тимотео. Тсуна был бы в порядке, если бы ел ту же еду, что и персонал, но он мог только представить себе шокированные взгляды, если бы сказал это. — Дай знать Элизабете, если у тебяесть какие-нибудь любимые закуски, она их доставит.

— Слава Богу, что есть интернет-магазины, — добавил Койот. — Раньше, когда нам что-то было нужно, нам приходилось ехать в Агридженто.

— А-ха-ха, похоже, здесь нужен круглосуточный магазин, — сказал Такеши.

— Улучшение состояния поместья, да? — Тсуна задумчиво наклонил голову.