Огонь и лед Глава 6 (1/2)

Занзас уверен, что это первый раз, когда Варию пригласили на гребаный пикник. Тсуна сказал, чтобы они приносили всё, что смогут, не то чтобы кто-то из них умел готовить. В итоге Занзас заказал на кухне отеля дохрена темпуры и куриных крылышек. Леви нес все это в холодильнике на плече.

Если раньше база была занята, то сегодня она была чертовски беспокойной. Все Хранители Тсуны, плюс партнеры — Занзас, наконец, заставил Вайпера сообщить о лицах, представляющих интерес — и их домашних животных. Это гребаный лев? И посреди всего этого, в Небе, пылающем, как печь, Тсуна. Его Правая рука на поводке, на коленях у ног, пока Тсуна гладит его по волосам. Он улыбнулся и помахал рукой, когда Вария поднялась по тропинке.

— Привет, Занзас!

— Доброе утро, Аники, — он немного подумал о том, как собирался называть свое небо. Первым в голову пришло привычное ‘мусор’. ‘Босс’ — слишком общее. ‘Мастер’ — слишком формально, черт возьми; Фонг мог бы это сделать, но Занзас будет похож на идиота. Он решил позаимствовать термин якудзы.

— Полагаю, было бы слишком просить называть меня по имени, — вздохнул Тсуна.

— Заставь меня.

Тсуна окинул его оценивающим взглядом и отвернулся. Занзас ухмыльнулся; он в полном дерьме.

***

Киоко махнула Луссурии в сторону стола, где собрался Клуб любителей тортов.

— Не хотите ли пирожного, Луссурия-сан?

— С удовольствием, дорогие, — офицер-солнце сегодня был женщиной, и на ней было платье с оборками до щиколоток. Увидев это, Хана решила спуститься с вершины беседки и присоединиться к ним.

— По крайней мере, один из вас способен быть цивилизованным.

— Я стараюсь, — Луссурия плюхнулась в кресло. — А кто эта маленькая милашка? — спросила она у золотой белки-летяги, сидевшей на столе.

— Это мое животное из коробочки, Фуу, — Киоко погладила Фуу по спине, и белка защебетала. Помимо того, что он был восхитительно обнимаем, Фуу обладал острыми чувствами и мог добраться почти куда угодно, чтобы лучше собирать информацию.

— Как животные из коробочек Лоренцини? — брови Луссурии поднялись над очками. — Семья Инь Тяня просто полна сюрпризов!

— Моего зовут Акомару, — сказала Хару, указывая на зеленую собаку, лежащую под столом.

— Великолепно! Все животные здесь — животные-коробочки?

— Большинство. Хибёрд, Личи и Леон реальны, — Во всяком случае, для некоторых определений «реального», Леон ни в коем случае не был нормальным хамелеоном. Они провели некоторое время, комментируя животных, которые были в поле зрения: от хорька Реборна до ежа Хибари и попугая Кавахиры. Луссурия оказалась гораздо более жизнерадостной, чем Киоко ожидала от профессионального убийцы.

— Итак, как ты познакомился с Занзасом? — спросила она. Луссурия ухмыльнулась.

— Разве ты не обнаружила это в своих исследованиях, дорогая?

— Это может сказать мне, когда и где, а не на что это было похоже, — ответила Киоко. Она зудела от любопытства; Варии так отличались от хранителей Тсуны, но были также близки друг к другу.

— Мы с Леви тогда уже были офицерами Варии, — Луссурия провела рукой по волосам. — Скуало дрался со старым Боссом в прихожей, потом вошел Занзас и сбил нас с ног. Это было чудесно~! — Она усмехнулась. — Как это было для тебя?

— О, я всегда ходила в школу с Тсуной. Я почти не замечала его в течение многих лет. Хотя Хару преследует его с пятого класса.

— Хахи! — Хару проглотила кусок пирога, который ела. — Сначала это было потому, что я видела, как он кормил бездомных кошек…

***

Он сидел на краю плантатора, помахивая хвостом, изучая еще одно невероятно знакомое лицо. В прошлые годы он считал это сходство забавным совпадением. Теперь, в свете его Неба и его хранителей…

— На что ты смотришь, мусор?

— Клон Секундо, если бы я не знал лучше. Возникает тревожная картина, — Занзас вырос вокруг портретов, он тоже должен это заметить.

— Да, это пиздец. Если бы вокруг бегала копия Кнакла, я бы очень волновался.

— Он здесь, — он прижал уши. — Просто не входит в внутренний круг. Как будто Семья была создана карикатуристом в установленный срок.

— Посмотри, кто, блядь, говорит, Симба, — фыркнул Занзас и залпом выпил свой напиток. — Ты действительно призрак?

— Ты действительно такой зверь, каким себя ведешь?

— Сначала ответь сам, придурок.

Да, совсем как Рикардо.

***

Собравшиеся, естественно, разбились на более мелкие группы; Тсуна обходил каждую группу по очереди, или они подходили к нему, чтобы выразить свое почтение ему как главе семьи. Это была абсурдная идея… но она того стоила. Он провел рукой по волосам Хаято; его Правая рука весь день была на поводке, и теперь, когда Тсуна устроился на стуле у окна кафе, он положил голову на ногу Тсуны.

С другой стороны растянулся Занзас, также положив голову на колени Тсуны; Фонг ждал у его ног, чтобы выполнить любое поручение Тсуны. Его почетный хранитель Хибари занял позиции у двери. (Почетный караул. На пикнике. Мафия смешна.) За соседним столиком Цуеши показывал Нане и Бьянки, как нарезать зеленый лук. Луковица, лежавшая перед Бьянки, завяла, но в остальном все в порядке.

Взрыв музыки привлек его внимание, и мгновение спустя Реборн промчался мимо с громкоговорителем «Все сражались на кунг-фу». Хибари преследовал его по горячим следам, ударяя по стереосистеме тонфа. Это считается свиданием?

— Мой мусор как раз подойдет, — сказал Занзас.

— Это хорошо. Это необычная ситуация.

— Да, я разговаривал с твоим жутким гребаным Туманом…

— Которым из них?

— Тот, который старше, чем гребаная грязь. Он сказал, что тоже никогда не видел такого раньше, — не так уж странно, когда и Небо, и двойное пламя такая редкость. — Ему действительно три тысячи лет?

— Кто знает?

Задняя дверь кафе открылась, и вошел Базиль; интуиция Тсуны дрогнула. Базиль подошел прямо к нему и поклонился.

— Господин брат, — он был покрыт маленькими круглыми синяками.

— Что с тобой случилось, Базиль-ни?

— Самый энергичный раунд настольного тенниса. Это не имеет значения, — Базиль пожал плечами. — Хотя мне не хотелось бы бросать тень на твой день…

— Что этот осел натворил на этот раз? — прорычал Занзас.

— Увы, ты имеешь на это право, сэр Занзас. Я получил известие от моего прежнего мастера; он, по своему положению Внешнего советника, объявил о проведении Битвы Колец.

— Какого черта? — спросил Хаято.

— Черт, — добавил Занзас.

Хуже всего то, что устав Вонголы позволял Емицу сделать это.

— Давай не будем, — вздохнул Тсуна. — Он хотя бы спросил сначала о местной ситуации?

— Нет, господин. Более того, он публично объявил, что упомянутые сражения произойдут.