Огонь и лед Глава 5 (1/2)

Занзас не потрудился вспомнить, как, но Вария в конце концов добралась до своего гостиничного номера; они приняли душ, переоделись. Гармония Тсуны проникла до самых его гребаных костей, он не чувствовал себя так хорошо с тех пор, как умер Энрико.

— Черт возьми, неужели так было для всех вас? — пять кивков. — Черт. — Бел уже свернулся калачиком рядом с ним; Занзас притянул его ближе и зарылся носом в светлые волосы. Он знал, что они нуждаются в нем — знал, что он важен для них — но, чувствуя интенсивность, этого не передать никакими словами.

— Что теперь, босс? — тихо прогрохотал Леви.

— В ближайшее время? Познакомимся со своими сводными хранителями, или как их там, блядь, называть. У некоторых из вас уже есть преимущество в этом.

— Ушишишиши…

— Акула, как долго Вария сможет продержаться без своих грёбаных офицеров? — фыркнул Занзас.

— Вой, мы планировали это! Все нарушители спокойствия на заданиях, отряд грозы Леви охраняет штаб-квартиру, а старики держат новичков в узде. У нас есть еще дней десять или около того.

Хорошо; им всем нужно разобраться со своим психическим дерьмом, прежде чем прыгать обратно в грёбаный итальянский преступный мир. Не говоря уже о том, что, черт возьми, задумали ЦЕДЕФ.

— Могу я предположить, что вопрос о наследовании Вонголы теперь решен? — спросил Вайпер.

— А ты как, черт возьми, думаешь, мусор? — он сделал свой выбор, и это оказалось так чертовски хорошо.

— Му, тогда у меня есть шанс манипулировать ставками.

— Вой, а что мне делать с волосами? — Скуало тем временем расхаживал по комнате. — Я дал гребаную клятву!

Занзас, который ожидал этого вопроса, бросил в него пачку резинок для волос.

***

Было около пяти утра, когда телефон Реборна вырвал его из крепкого сна. Все, что угодно, кроме срочного звонка, должно было попасть на голосовую почту; он смущенно моргнул, глядя на идентификатор вызывающего абонента, и ответил.

— Тимотео, ты хоть представляешь, который час?

— Да, и я приношу свои извинения, Реборн. Это вопрос чрезвычайной важности.

Если срочное дело не связано с освобождением Занзаса, Реборн съест свою шляпу.

— Слушаю.

— Я только что обнаружил, что оба набора полуколец Вонголы пропали.

Реборн вытянул перед собой руку, на которой сверкало кольцо солнца Вонголы. Это две из трех частей Три-Ни-Сетте, которые он имеет; возможно, третья наделит его феноменальными космическими способностями. Или, возможно, превратит в тритона.

— Есть зацепки?

— Я еще не знаю, как это произошло, но я предполагаю, что в этом виновата Вария. Я сожалею, что так скоро возложил на него эту ответственность, но Тсунаеши, возможно, придется позаботиться о них.

Реборн ухмыльнулся; его пушистый ученик уже отлично заботился о Занзасе и его хранителях. Тсуна сел на кровати, разбуженный шумом, и протер глаза. Реборн повернул телефон так, чтобы Тсуна увидел данные позвонившего.

— Он спрашивает о кольцах? — пробормотал Тсуна. — Ты мог бы бросить ему кость.

Правда, не было никакого смысла в том, чтобы Ноно тратил ресурсы на погоню за дикими гусями.

— Успокойся, Тимотео; я знаю, что кольца уже в Намимори. И я уверен в способностях своего ученика.

***</p>

Утро Хаято началось с приятной боли. Он мог бы использовать свое пламя Солнца, для того чтобы исцелить себя, но предпочел наслаждаться отметинами того, что Тсуна-сама сделал с ним. У него ожоги от веревки.

Тсуна-сама поистине великолепен, достоин всего, что Хаято может ему дать. Он приказал Занзасу подчиниться — Боссу, Небу, — и одна мысль об этом заставила сердце Хаято учащенно биться, а колени ослабеть. Он почти не спал и рано встал, чтобы приготовить кофе для Тсуны-сама; как только тот был сварен, он на коленях ожидал появления своего Неба.

— Доброе утро, Хаято!

— Дечимо, — Хаято уткнулся носом в тапочки своего Неба; Тсуна-сама наклонился, чтобы почесать его за ухом, что превратило его в желе. Все, что хотел Тсуна-сама, было в его руках, и он хотел Хаято. Хотел увидеть его счастье, прикоснуться к нему.

— Ара, ара, сегодня кто-то ласковый, — Нана грациозно обошла их и стала накрывать стол к завтраку. Тсуна-сама покраснел, но не отпустил Хаято.

— Как только начнутся занятия в школе, нам снова придется вести себя нормально. Так что сейчас я немного побалую себя, — Хаято благодарен за это; сейчас у него нет сил, чтобы подняться с пола.

— У меня будет шанс познакомиться с твоими новыми друзьями? — хихикнула Нана.

— Конечно, ты завтра можешь прийти на базу, мы устроим пикник, — он наклонился и прошептал на ухо Хаято: — Я посажу тебя на поводок на весь день. — Хаято с нетерпением ждет этого.

***</p>

Когда Тсуна пришел в Такесуши тем утром, у Ямамото был гость на завтрак. Скуало сидел с ними за столом, глубоко погруженный в обсуждение техники владения мечом, размахивая палочками для еды. Когда вошел Тсуна, Цуеши поднялся, чтобы поклониться ему.

— Доброе утро, Тсуна-сама.

— Привет, Тсуна! — вмешался Такеши, и Скуало неуклюже последовал за ним.