Мать, сестра, любовник, небо Глава 3 (1/2)
Тецуя был одет в свою лучшую форму комитета, его волосы тщательно причесаны. У Фэй и У Линь были также безупречны в костюмах и галстуках, но Хибари-тайчо не потрудился одеться иначе. Он припарковал машину и буркнул всем, чтобы они выходили. Тетсуя узнал в этом месте бывший Кокуйо ленд; разумное место для проведения боя, вдали от людей и без какого-либо ценного имущества, которое можно было бы уничтожить.
Хибари-тайчо точно знал, куда идет. Все трое следовали за ним через центральный двор торгового центра. Как и ожидал Кусакабэ, он был заколочен и зарос, но, на первый взгляд, оказался чище, чем следовало. Сухие листья сметены, и на самом деле ничего не сломано. И повсюду чувствовалось небесное пламя. Неужели Интен-сама использовал это место как базу? За внутренним двором располагался амфитеатр, а в центре его ждал… Любимый ученик Хибари-тайчо? Тецуя никогда не придавал ему особого значения: пушистый, неуклюжий, мишень для хулиганов. Он приносил Хибари обед каждый день, и в ответ Хибари был необычно… защитным… ни за что.
— Готов? — спросил Савада.
Хибари вытащил свои тонфа и прыгнул.
***
Тсуна уклонился от удара своего облака, посмеиваясь над полным отсутствием манер у Хибари. В конце концов, нерешительность — удел травоядных. Хибари ударил снова, и Тсуна скользнул в сторону. Он не так уж сильно заботился о победе; гораздо важнее было то, что он проводил время с кем-то из своих так, как им обоим нравилось. Он нырнул под тонфа, чтобы ударить Хибари по ребрам; Хибари блокировал удар в последний момент.
Он все еще учился в начальной школе, когда дал Хибари обещание сразиться, когда достигнет полной силы. Тогда он и представить себе не мог, что придет на матч с такой подготовкой. Он никогда бы не подумал, что Хибари будет одним из его хранителей. Тсуна блокировал тонфа и использовал руку Хибари как рычаг, чтобы качнуться вверх и вниз. Он не отставал, даже без режима посмертной воли.
И как только он уловил ритм, движений Хибари, это было похоже на то, что они двигались в унисон, больше в танце, чем в соревновании.
***
Хаято подумал, что пускает слюни. Не было лучшего способа отвлечься от семейных проблем, чем смотреть, как движется небо. Даже тренировки Тсуны-сама с Дино не были такими интенсивными; Хибари не сдерживался, но, находясь в постоянном контакте, он не мог нанести больше скользящего удара. Не отсюда ли пришли легенды о неприкасаемых небесах?
Хаято был не единственным, кто разинул рот. Пара почетных гвардейцев Хибари отбросила все попытки оставаться профессионалами. Кусакабе выглядел так, словно его ударили рыбой. Реборн был самодовольно горд, в то время как Фонг жадно наклонился вперед. Хаято не заметил бы этого, если бы Фонг не сидел у него на коленях.
— Сегодня вечером будет твоя очередь, — пробормотал ему Хаято.
— Не хотелось бы отнимать у тебя время, — пробормотал Фонг. Хаято фыркнул: тренировки — это хорошо, но Фонг — член семьи, а не наемный работник. Он заслуживал того, чтобы на одну ночь небо было в его полном распоряжении, и Хаято, как его семпай, должен убедиться, что он его получит.
— Ты шутишь? У меня все еще болит после вчерашнего, — каждый момент его бодрствования был связан приказами Тсуны-сама. Был ли он рядом с ним или нет. Он дотронулся до своего ошейника, Тсуна-сама всегда придавала ему силы, присутствовал он рядом или нет.
Ветка упала на землю, и Хаято вздрогнул. Он уверен, что и Тсуна-сама, и Хибари выйдут из схватки целыми и невредимыми, но он не был так уверен в их окружении.
***
Тетсуя почувствовал себя полным идиотом. Интен-сама уже много лет был у него под носом, а он этого не замечал. Теперь это казалось очевидным; его круг друзей активных пламеников, его наставник — Тецуя знал, что такое Аркобалено; он даже раньше встречался с дядей Хибари-тайчо. Похоже, Шифу Фонг также учил Интен-сама; в нем не было той неуклюжести, которую он демонстрировал в школе.
По какому-то невысказанному сигналу небо и облако завершили поединок. Хибари был едва взъерошен, а у Интен-сама была разорвана рубашка и несколько синяков, но не хуже. Они оба повернулись к небольшой группе зрителей. Тетсуя сглотнул. Почему? Потому что он помнил некоторые имена, которые использовал для Интен-сама — никогда ему в лицо, или там, где Хибари мог услышать, слава богу. Время, проведенное в дисциплинарном комитете, привило ему правильную реакцию: признаться во всем и надеяться, что наказание не будут слишком резкими.
— Я смиренно приношу свои извинения за невежественные замечания, которые я сделал в прошлом, Интен-сама.
— Не нужно извиняться, Кусакабе-сан. Пожалуйста, встаньте, — Тецуя выпрямился, и его глаза встретились с глазами Интен-сама, все еще светящимися оранжевым. Он вздрогнул и посмотрел вниз, чувствуя себя еще большим идиотом.
— Перестань быть травоядным, — прорычал Хибари-тайчо.
— Если это так сильно тебя беспокоит, можешь позже вымыть рот с мылом, — сказал Интен-сама. — Ты один из людей Хибари, Кусакабе-кун, что делает тебя одним из моих. Добро пожаловать в Семью, не?
Семья, он? Роль правой руки Хибари была самым большим, к чему он когда-либо стремился; ему не приходило в голову, что это приведет к организации Интен-сама. Он снова низко поклонился.
— Я буду стараться быть достойным этой чести, Интен-сама.
— Ты же знаешь, что тебе разрешено называть меня по имени…
***
На другом конце города, Лар наслаждается редкой девичьей компанией в отдельной кабинке в игорном зале.
— Ты уверена, что тебе не интересно посмотреть, как дерется босс? — спрашивает Киоко, наливая себе еще чаю. — Мы позже собираемся посмотреть видео.
Лар отрицательно качает головой.
— Будет лучше, если я не буду знать некоторых вещей. Мой босс, может быть, и идиот, но он все еще небо. Он заставляет нас болтать за выпивкой, и в конце концов ты рассказываешь что-то, сам того не желая, — есть способы обойти это, но она предпочла бы не рисковать. Она видит, как Киоко делает мысленные пометки. — Не стоит признаваться, что есть видео.
— Ха-хи, секреты — это тяжело, — сказала Хару.
— Ты все делаешь правильно, учитывая то количество опыта, которое у тебя есть, — Лар откусывает кусок пирога. На самом деле они ведут себя очень похоже на Ноно и его хранителей, работая в группе и прикрывая слабости друг друга. Это заставляет Лар задуматься, действительно ли с Иэмицу что-то не так. У него есть офицеры, которых он называет хранителями, но ни один из них не связан узами. Легко было бы подумать, что разница в командной работе объясняется более длительным опытом девятого поколения, но круг Тсуны опровергает эту идею. — Я заметил, что некая сестра не была приглашена.
— Не думаю, что в данный момент я могла бы вести себя с ней как подобает хозяйке дома, — чопорно говорит Киоко, и ее глаза сияют золотом. Действительно, ученица Реборна. Лар так же мило улыбается в ответ.
— Манеры так же важны для гостей, как и для хозяев. Ваш босс попросил меня применить некоторую… дисциплину, — армейский стиль.
В дверях появляется официантка; девушки приветствуют ее фамильярно, как Сариндар. Она оглядывает Лара с головы до ног.
— Тебе бы лучше быть рядом с этими девушками, — говорит она на хинди.
— Собираюсь, — отвечает Лар на том же языке. Это вызывает у нее довольную улыбку Сариндара и любопытные взгляды остальных. Хорошо, Лар хочет держать их в напряжении, пока еще может.
— Блин, неужели нам придется начинать учить другой язык? — спросила Хана, сидящая не за столом, а на подоконнике.
— Агенты Варии должны знать семь, — указывает Хром. Лар ухмыляется и спрашивает, все еще на хинди, есть ли в городе место, где можно купить приличное карри.
***
Тетсуя вернулся домой все еще в полубессознательном состоянии и пошел прямо в туалет, чтобы вымыть рот. Это было отвратительно, и в этом весь смысл. Когда он вышел, отец ждал его с растерянным выражением лица.
— Тетсуя, что.? — он заметил пыль на своих брюках и помпадуре. — Кто поставил тебя на колени?
— Интен-сама, — он все еще не мог в это поверить.
— Значит, Хибари наконец разрешил тебе встретиться с ним, да? А что это за мыло?
— Я мог бы сказать… кое-что… когда не знал, кто он такой, — Тецуя почесал шею.
— Если бы это было мое решение, то это был бы ремень, — фыркнул его отец.