10. Держи меня (1/1)

Небольшой тайм-аут, прежде чем приступить к делу. Глава в этот раз немного короче, однако я думаю, что в ней достаточно событий.В этой главе есть часть, которая определенно подпадает под рейтинг 18+. Я это указала.Кому не нравится, можете пропустить ее. Однако, если вы все еще заинтересованы, на последних двух абзацах возвращайтесь к чтению.------------------------------------------------------------------------------------------------------------Hab' mich in dir gefangenWei? nicht, wie mir geschiehtW?rm' mich an deiner StimmeLeg' mich zur Ruhe in deinen ArmHalt mich, nur ein bisschenBis ich schlafen kannFühl' mich bei dir geborgenSetz' mein Herz auf dichWill jeden Moment genie?enDauer ewiglichBei dir ist gut anlehnenGlück im überflussDir willenlos ergebenFind' ich bei dir TrostH. Gr?nemeyerПосле того как Шерлок объяснил ему, что он уже знает об игроках в этом деле, Джону, по крайней мере, удалось на какое-то время отвлечь друга от работы, уложив его обратно к себе на колени и нежно проведя пальцами по его волосам. Шерлок удовлетворенно вздохнул и закрыл глаза.Однако усилия Джона увенчались успехом лишь на полчаса. Движимый беспокойством, детектив вернулся к своему ноутбуку и дальнейшим исследованиям. Джон, однако, был вполне удовлетворен этим, тем более что Шерлок сидел на диване, поджав под себя ноги, и совершал минимум движений, что было, несомненно, хорошо в его положении. Все было прекрасно до тех пор, пока он не решил перенести свои исследования в реальный мир и не придумал бродить по Лондону.Но к полудню все закончилось. Раздался звонок в дверь. Миссис Хадсон не стала тревожить Шерлока из сочувствия к его состоянию, и открыла. Снизу послышался голос Молли Хупер:—?Кто первый наперегонки?—?Я! —?с энтузиазмом ответил ей детский голосок, и вот уже быстрые маленькие ножки торопливо поднимаются по ступенькам. Рози бросилась к двери и, сияя от радости, бросилась в объятия Джона, который был ближе всех к ней.—?Папа!По-видимому, первой фразой их приветствие закончилось.Джон поднял дочь и, смеясь, закружил ее в воздухе, на что Рози ответила веселым визгом.Когда он опустил ее на пол, девчушка так же шустро бросилась к Шерлоку, который поспешно отложил ноутбук и встал с диван, чтобы обнять ее.Он знал, как ярко малышка проявляет свои эмоции, а на полной скорости могла бы даже сбить с ног. Однако он не ожидал, что его так же тепло и радостно бросятся обнимать.Когда она врезалась в него, Шерлок болезненно скривил лицо и судорожно глотнул воздух. Он непроизвольно согнулся и потерял равновесие, падая?— благо?— на диван вместе с Рози.Он был рад, что маленькая девочка не заметила того, что только что произошло, и села на него сверху, смеясь и крича:—?Это было круто, папа! Давай еще раз!В этот момент в дверь вошла Молли. На мгновение она тоже развеселилась, но, взглянув в лицо Шерлоку, ужаснулась:—?Все в порядке? Ты не ушибся? —?осторожно спросила она.Ее взгляд скользнул по ране на лбу Шерлока, но она не осмелилась спросить, что с ним случилось.Не обращая внимания на встревоженную женщину, Шерлок поставил Рози на ноги и, не проявляя своей привычной элегантности, с трудом поднялся.Молли заметила выражение его лица. Она знала его достаточно долго, чтобы понять, что лучше не разговаривать с ним сейчас. Поэтому она повернулась к Джону, который тоже предпочел пока не обращать внимания на Шерлока.—?Мы только что были в Сент-Джеймс парке,?— отчиталась Молли. —?Рози кормила птиц и много бегала. Я думаю, она хорошо повеселилась, и вы можете спокойно провести оставшуюся часть дня.Но прогноз Молли не сбылся. Девочка была слишком возбуждена и даже не думала о том, чтобы спокойно поиграть, не говоря уже о том, чтобы немного вздремнуть.Малышка всегда оставалась у миссис Хадсон или Молли с большой радостью и готовностью, и хотя она привыкла к тому, что рядом с ней в такие моменты не было двух ее отцов, Рози была так счастлива, что все трое вернулись домой.Она бегала, веселясь, по всей квартире, но так как ей не удалось уговорить Шерлока или Джона присоединиться к ней, ей пришлось пойти на другие меры. Встав перед Шерлоком, тронула его за руку.—?Папа, пойдем. Музицировать.Шерлок оторвал взгляд от ноутбука. О работе пока, пожалуй, не стоит думать.Когда он не ответил сразу, Рози забралась к нему на колени, так что ему пришлось быстро отложить ноутбук в сторону, чтобы снова спасти его от падения. Но так же стремительно, как только что взобралась на него, Рози нежно обняла его тонкими руками за шею и нежно поцеловала в щеку.—?Пожалуйста, папа, скажи ?да?!Мысль о том, чтобы играть на скрипке, совсем не радовала его. Все по-прежнему болело, а тело протестовало против каждого движения. Кроме того, падение с Рози не улучшило ситуацию. Но серо-голубые глаза девочки так светились от нетерпения, что у него не хватило духу отказать ей в этом желании.Он не мог не улыбнуться про себя. Кто бы мог подумать, что такой маленький человек будет когда-то держать его в своих ручках?Он встал, подошел к скрипке, которая стояла на своем месте, вынул ее из футляра и начал настраивать. Пока он натягивал смычок и смазывал инструмент канифолью1, Рози рассказывала ему о первой песне, которую она хочет услышать.—?Во-первых, ?I like the flowers?2,?— решительно заявила она.Детские песенки не были любимым репертуаром Шерлока, но он послушно начал играть.Рози танцевала под эту мелодию по всей комнате, напевая вполголоса:—?Мне нравятся цветы, мне нравятся нарциссы, мне нравятся горы…Джон засмеялся, прячась за газетой, которую как раз перелистывал, но Шерлок видел по его глазам, что он в восторге от происходящего.Он должен был признать, что сам он ничем не отличался от Ватсона. И поскольку игра доставляла ему меньше боли, чем он опасался, за первой песней последовали другие, каждый раз по заказу Рози.Она неутомимо пела и танцевала под игру Шерлока.В конце концов, ее энергия все же иссякла. Она успокоилась и прислонилась к ногам отца, прислушиваясь к звукам скрипки.Теперь Шерлок сам начал подбирать пьесы и полностью погрузился в мелодии. Это был редкий момент спокойствия и умиротворения, которым наслаждались все трое. Как будто время на мгновение остановилось, и ничего не существовало, кроме музыки.День незаметно перешел в вечер. Шерлок играл еще довольно долго. Джон продолжал то слушать музыку, то читать, пока Рози выкладывала на ковер гостиной весь свой арсенал маленьких игровых персонажей и животных и исчезала в мире своего воображения, пока, наконец, не подошло время ужина и сна.—?Так, барышня. А теперь пора спать. —?Джон хлопнул в ладоши.—?Но я совсем не устала,?— возразила дочь.Внутренне Джон рассмеялся. Рози, несмотря на неохоту, все-таки надела пижаму и почистила зубы, но потом попросила посидеть с ними на диване еще немного.Джон разрешил ей. Маленькая девочка непреодолимо скучала по таким вот посиделкам, и теперь ей хотелось наверстать упущенное.Но теперь она уже во второй раз едва не засыпала сидя.—?Хватит на сегодня. Завтра нам всем придется выйти из дома пораньше. Беги наверх.—?Только если папа сыграет еще одну песню.Джон вопросительно посмотрел на друга. Если учесть, что речь шла о Шерлоке, то сегодня он и в самом деле щадил себя. Казалось, ему стало значительно лучше. Тем не менее Джон понимал, что он все еще испытывает боль, когда двигается.Пока Шерлок колебался, Джон заявил:—?Знаешь, дорогая, папа сегодня не очень хорошо себя чувствует. Скажи ему здесь, внизу, спокойной ночи, и я сам отнесу тебя в постель.Рози умоляюще смотрела на обоих.—?Вы оба. А папа сыграет песню. Ну пожаааалуйста!Кто может устоять перед умоляющим взглядом трех?— или почти четырехлетней, как она сама любила подчеркивать?— дамы? Шерлок, сам мастер манипуляций, не мог ей в этом отказать.—?Пойдемте,?— предложил он. —?Я сейчас приду.Джон понес свою сияющую дочь на второй этаж, а Шерлок снова достал свою скрипку. Он слегка передохнул, прежде чем пойти следом. К тому времени, как он поднялся по лестнице, Джон, по всей вероятности, уже закончил читать вслух обязательную сказку на ночь.Он был прав. Джон, сидевший рядом с Рози на краю кровати, как раз захлопнул маленькую книжку с картинками, которую он читал малышке, и положил ее поверх стопки книг, стоявшей рядом с кроватью.Он подарил дочери поцелуй.—?Спи хорошо, моя дорогая, и пусть тебе приснится что-нибудь волшебное.—?От папы тоже поцелуй,?— попросила малышка.Шерлок погладил ее по шелковым светло-русым волосам и сделал то, о чем она его просила.Удовлетворенная, Рози устроилась поуютнее и натянула одеяло до подбородка.—?А теперь играй, папа.Шерлок с легкой улыбкой отвесил поклон.—?Как прикажете, миледи.Он положил скрипку на плечо и начал играть в спокойной, почти меланхоличной манере. Джон хорошо знал этот мотив, потому что Шерлок часто играл эту мелодию вечером для Рози, и она обожала ее. Но Джон не знал ни названия, ни того, кто написал ее, ни того, откуда она вообще взялась. Шерлок исполнил ее дважды, трижды, пока у ребенка не сомкнулись веки. Когда он дошел до конца в четвертый раз, ровное дыхание Рози дало понять, что она уже крепко заснула.Детектив опустил инструмент и задумчиво посмотрел на свою дочь. Рози была невероятно похожа на Мэри?— почти ее копия, только глаза у нее были как у отца. Но не только внешне она походила на свою мать. Она была умна не по годам, сообразительна и обладала прямо-таки отчаянной смелостью. Ни одно восхождение не было для нее слишком высоким, ни одна игра не была слишком дикой.В то же время она была увлечена музыкой и могла слушать игру Шерлока с выносливостью, которой никогда не проявит в других вещах.Она нежно любила отца и с каким-то самозабвением переносила эту привязанность на Шерлока, что было для него совершенно необъяснимо. Его сердце принадлежало этому ребенку?— как и ее отцу. Но как получилось, что эти два человека так безумно любили его, он до сих пор понять не мог. Тот факт, что они сделали ему этот подарок, наполнял его теплом и благодарностью. Он никогда не верил, что ему когда-нибудь доведется испытать такое.Хотя он наслаждался этими чувствами, в его сердце всегда была заноза, которая напоминала ему, что эти два человека, любовь к которым он пропускал через себя и выражал через все, что он делал, слишком часто находились в большой опасности.Ему снова и снова приходилось отталкивать эту мысль, потому что, если он позволит ей завладеть им, она сведет его с ума. Он так же не мог оставить свою работу так же, как не мог удалить Джона и Рози из своей жизни. Даже так он не обеспечил бы им полную безопасность.—?Что это, собственно, за песня? —?голос Джона неожиданно вернул его в настоящее. —?Ты уже столько раз играл ее, но я никогда не спрашивал тебя об этом.—?Она называется ?Казачья колыбельная? и родом с Кавказа3,?— ответил Шерлок, не сводя глаз с Рози.Веки Рози чуть дрогнули.Джон тихо рассмеялся.—?Откуда ты знаешь русские колыбельные? У тебя в детстве была русская няня?—?Нет. —?Шерлок не ответил на улыбку. Его лицо было неожиданно серьезным.Джон испытующе посмотрел на него.—?Что случилось? Что не так с этой песней?Им не нужно было беспокоиться о том, чтобы разбудить Рози. Как только она заснула, рядом с ней могла выстрелить пушка, не произведя на нее даже малейшего эффекта.Шерлок колебался, но потом начал рассказывать.—?Это было в Белоруссии, когда я… когда меня не стало. Разгромить сеть Мориати было нелегкой задачей, и не всегда все шло так, как я планировал. Во время акции меня подстрелили. Ерунда, всего лишь легкое ранение, но я упал со склона и сломал ногу. Было темно, и моим противникам не удалось меня найти. Оглядываясь назад, я не могу сказать, как мне это удалось, но я сумел дотащиться до дороги и остановить машину, чтобы добраться до своего контакта прежде, чем рассветет и люди Мориарти смогут закончить свою работу. Этот человек отвел меня к врачу, который был сдержан и не задавал никаких вопросов. Ты, вероятно, скажешь, что он был скорее мясником, чем медиком, но он явно знал свое ремесло. Малоберцовая кость все еще была цела. Только на голени виднелся перелом. Он выправил его, залечил и позаботился об оставшихся ранах.Шерлок рассказал об этом без каких-либо эмоций в голосе и лице. Но Джон слишком хорошо знал, что значит лечить такую болезненную травму в полевых условиях. В одиночку, чтобы вообще добраться до дороги, его другу пришлось пройти через ад.Джон хотел было взглянуть на него, но Шерлок старательно отводил глаза, пристально глядя на Рози.—?Перспективы на заживление без видимых следов, были блестящими, но я был бы не в состоянии продолжать свое расследование в течение нескольких недель, да вряд ли смог позаботиться о себе самостоятельно. Мой контакт нашел человека, который очень нуждался в деньгах и был готов спрятать меня. Это была женщина, которая жила в небольшой квартире с тремя маленькими детьми и своей матерью. Одна гостиная и три спальни?— вот и все. Они приютили меня в комнате бабушки, пока та спала с детьми. Большую часть времени я лежал там один, если только женщина не присматривала за мной. Но стены были тонкими, поэтому я слышал все, что происходило вокруг.У Джона чуть не разорвалось сердце, когда он слышал такое от Шерлока, и ему пришлось подавить порыв крепко стиснуть его в объятиях.Сколько времени он там пролежал? Шесть недель? Восемь? Даже когда он снова мог двигаться, он по-прежнему был ограничен этой одной комнатой, которая вряд ли предполагала больше, чем только одну кровать, поскольку было необходимо, чтобы он оставался невидимым. Это было похоже на тюрьму.Шерлок все еще не смотрел на Джона, когда продолжил:—?Старушка часто пела. Должен сказать, у нее был приятный голос, несмотря на возраст, и слушать ее было одним из немногих отвлекающих факторов. Она заботилась о детях, пока их мать работала. Вечером она укладывала их спать и каждый раз пела им эту песню. Дети спали в комнате рядом с моей. Мне нравилась эта мелодия. Время от времени старший из детей приходил ко мне. Он нашел того незнакомца, о котором никому не позволялось говорить, таинственным и любопытным. Но бабушка начала выгонять его, как только заметила. В один из таких случаев я спросил ее о песне. Она сказала мне, как она называется, и то, что она очень известна.Шерлок замолчал и уставился в одну точку. Они никогда не говорили о том времени, когда он был ?мертв?. Его потеря причинила Джону несоизмеримую боль. Сегодня он понимал, почему Шерлок действовал таким образом и был вынужден простить его и ни о чем не спрашивать. Они не хотели тревожить эти воспоминания, чтобы не ковырять старые раны. Потому что для Шерлока, как в очередной раз доказал этот эпизод, это были совсем не легкие годы.Джон нежно погладил его по спине, но Шерлок лишь качнул головой.—?Это прошлое.Джон уже сделал более чем достаточно выводов из язвительных слов Шерлока. Он не должен был знать, насколько это было ужасно в человеке и что это чуть не стоило ему жизни.—?Отпусти его.На мгновение между ними воцарилось молчание. Затем, чтобы отвлечь их обоих от гнетущих мыслей, Джон поинтересовался:—?А о чем в ней поется?Шерлок фыркнул себе под нос, внешне опять-таки вполне себе.—?О чем в ней должно петься? Это колыбельная, Джон. Она предлагает ребенку закрыть глаза, луна светит над колыбелью, а мать поет ему, чтобы он заснул.Снова Шерлок легонько погладил Рози по волосам.Впрочем, это был только первый куплет. Многих людям следующие слова могли показаться довольно волнующими. Они рассказывали об угрозах и врагах, которые хотели навредить ребенку и его семье. Но обещали также, что родители будут присматривать за чадом и защищать его до тех пор, пока он сам не вступит в бой. Однако текст не оставлял сомнений в том, что этот день когда-нибудь наступит.Давно Шерлок не думал об этой песне, но с тех пор, как Джон и Рози жили у него на Бейкер-стрит, она всплыла в его памяти.Ему показалось, что песня в какой-то мере отражает и их повседневную жизнь. Ему было слишком хорошо известно, что многие преступники, с которыми он имел дело, были жестокими и безжалостными, и их вряд ли способно было что-то остановить. Даже если это был беззащитный, доверчивый маленький ребенок.Он стал уязвимым, впустив людей в свою жизнь и в свое сердце. В каком-то смысле одиночество означало для него защиту. Тому, у кого нет ничего или тем более никого, не нужно бояться, не нужно беспокоиться о том, что он может кого-то потерять. Но вдруг появились люди, которые были для него важны, важнее, чем его собственная жизнь.Поэтому много лет назад он поклялся защищать тех, кто был ему дорог, до последнего вздоха и всеми своими силами. Особенно этих двух человек, которые были сейчас здесь с ним, которых он любил больше всего на свете.?Спи ж, пока забот не знаешь, баюшки-баю?,?— говорилось в песне.Жизнь преподнесла каждому несколько уроков. Некоторые из них было легко узнать, другие?— просто очень больно. И все же обойти их было невозможно.В последний раз Шерлок позволил своему взгляду скользнуть по спящему ребенку.?Только не сейчас, малышка Ватсон,?— подумал он,?— пожалуйста, только не сейчас?.***Они снова спустились по лестнице.Пока Шерлок откладывал скрипку, Джон шагнул к нему и снова нежно погладил по верхней части спины.—?Что будем делать? Может, нам тоже лечь? Ты хоть и отдохнул сегодня, но гораздо меньше, чем мне бы хотелось, чтобы ты отдыхал.Шерлок повернулся и заключил Джона в объятия.—?Я готов пойти в спальню, но я думал кое о чем другом, кроме отдыха,?— мурлыкнул он.Джон посмотрел на него, пытаясь поймать его взгляд.—?Ты уверен? —?тихо спросил он. —?Ты чувствуешь себя хорошо для… этого?Шерлок молча кивнул. Ему казалось, что он должен доказать себе и миру, что тот не имеет над ним никакой власти, что ничто и никто не может встать между ним и этим человеком перед ним, которого он так сильно любил.Он жадно поцеловал Джона, наслаждаясь тем, как тот отвечает на поцелуй.Он хотел быстро подтолкнуть его к спальне, но Джон не спешил. Только когда Шерлок совсем потерялся в поцелуе, тот слегка толкнул его, двигаясь на него?— медленно, не отрываясь от его губ. Шерлок закрыл за ними дверь, прислонившись к ней спиной. Их губы по-прежнему не отрывались друг от друга.Свет они включать не стали. Хотя окно не выходило на улицу, но вездесущие огни большого города не оставляли эту комнату полностью погруженной в темноту. Шерлок едва мог разглядеть перед собой друга, но даже в этих сумерках мог различить его глаза, поблескивающие на лице, словно зеркало, в котором он видел свое отражение.Он почувствовал, что Джон расстегивает пуговицы его рубашки. Казалось, что он хочет свести его с ума. Как в замедленной съемке, он расстегивал одну пуговицу за другой, пока, наконец, не стянул рубашку с плеч высокого мужчины.Избавиться от футболки Джона было проще простого. Шерлок стащил ее через голову и так же небрежно уронил на пол.Джон тихо рассмеялся.—?Что же ты сегодня такой нетерпеливый?Его чуткие пальцы скользили по лицу Шерлока, его руки?— вниз по телу и снова вверх. Прикосновение было едва ощутимым, словно он боялся причинить боль другу.Шерлок слегка вздрогнул, почувствовав, как его тело покрылось мурашками.Его руки тоже скользнули по туловищу друга, который в ответ с наслаждением закрыл глаза.Медленно Шерлок направился в сторону кровати.Руки Джона переместились к поясу брюк Шерлока, расстегнули их и осторожно спустили вниз. Его плавки отправились тем же путем.Шерлок освободил лодыжки от мешающего куска ткани.Джон теперь плотнее прижимался к нему, но при этом все еще был крайне осторожен.Шерлок притянул его к себе и шумно втянул носом воздух. Торс Джона был свободным от одежды, но на бедрах все еще находились джинсы.Снова Джон издал тихий смешок. Поначалу Шерлок растерялся. Но в этом смехе не было издевки, как он мог подумать,?— только тепло и ласка.Шерлок опустил голову и начал нежно покусывать кожу на шее друга.Джон на мгновение отпустил его, потом прошептал:—?Ложись. —?И мягко прижал к себе.Шерлок оторвался от друга и растянулся на матрасе.Полумрак окутал их обоих. Конечно, Джон знал о шрамах, напоминавших детективу о жестоких пытках в Сербии, но тот предпочитал, чтобы Джон их не видел. Взгляд, который скользил по его глазам после, причинял слишком сильную боль. Хорошо, что не стали включать свет.Джон так и не расспросил его о том, что произошло. Доктор, вероятно, видел достаточно подобных травм и догадывался, от чего они. Ему хотелось знать только ?где? и ?как долго?.Шерлок хотел никогда больше не видеть того выражения, которое появилось на лице Джона после того, как он увидел их. Это была дикая смесь горя и гнева, и Шерлок был уверен, что, если бы его мучители вдруг предстали перед ними, Джон убил бы их голыми руками.Он отогнал мрачные мысли и полностью сосредоточился на том, что происходит здесь и сейчас.Он услышал, что Джон, шурша, тоже избавился от остальной одежды, положил голову на руки и стал ждать, что тот теперь предпримет.Джон вдруг оказался над ним, не прикасаясь, однако, к телу. Он только наносил легкие поцелуи на чувствительную кожу за ухом и медленно прокладывал дорожку из поцелуев вниз по шее.Шерлок закрыл глаза, облегченно вздохнул и вытянул шею, чтобы дать тому больше пространства для ласок. Джон на мгновение задержался на этом месте, и, хотя Шерлок не видел его, он почувствовал, как тому нравится, что Шерлок полностью отдается его поцелуям.Зубы Джона легко полоснули кожу, и снова тонкие волоски на всем теле Шерлока встали дыбом.Джон был великолепен. Это снова и снова очаровывало Шерлока, как ему удавалось минимальными прикосновениями свести его с ума.Кожа?— самый большой орган на поверхности всего тела. Его чувства были острыми, и вряд ли кто-то мог так же хорошо, как он, впитывать и обрабатывать информацию, которую эти чувства посылали ему. Почему в этом деле должно быть иначе, даже если до сих пор он пользовался чувствами гораздо меньше, чем остальные?Однако на что он не рассчитывал, так это на то, как виртуозно Джон умел играть с ним. Если Шерлок допускал это, то тому без труда удавалось заставить великий ум детектива затихнуть. Это был волнующий опыт, и, наконец, бесчисленные сведения, непрерывно сыпавшиеся на него, замолчали. В голове тишина?— осталось только чувствовать.Шерлок просто сдался. Это был единственный случай с единственным человеком, когда он мог так потерять себя.Уделив плечам такое же внимание, как и шее, Джон теперь рассыпал свои поцелуи вдоль позвоночника.Шерлок тихо застонал, когда Джон, наконец, ласково покрыл поцелуями его ягодицы и слегка раздвинул бедра, чтобы иметь возможность дотронуться до их мягкой внутренней стороны.Но когда Джон начал целовать его и там, он едва держался. Кровь уже давно собралась в его центре. То, что он лежал на животе, отнюдь не облегчало положения. Он подтянул одну ногу и слегка повернулся, давая своей эрекции наконец пространство, которого она требовала все настойчивее, становясь болезненно-твердой.То, что делал сейчас Джон, было просто замечательно, но сейчас ему нужно было больше, он хотел почувствовать Джона целиком и полностью.Шерлок окончательно устроился на боку и, хотя его тело болезненно протестовало против этого, притянул друга к себе так, что его возбуждение коснулось его, и они потерлись друг о друга.Оба мужчины вздохнули и начали не спеша двигать бедрами друг против друга.Шерлок сипло застонал. Он чувствовал себя так хорошо. Это ему и было нужно, он жаждал этого. Жаждал Джона.Он услышал, как Джон произнес его имя, и потерся о него сильнее.Обеими руками он обхватил лицо Джона. Его губы нашли его рот, и их языки вступили в бешеную борьбу.Рука доктора скользнула между ними и тренированным движением начала скользить вверх-вниз по твердости Шерлока.Шерлок беззвучно застонал в поцелуй.Он убрал одну руку с лица друга и принялся ласкать его таким же образом.Поцелуй Джона стал таким трогательным, и сквозь него прорезался громкий хрип.Шерлок почувствовал, что другу сегодня понадобится совсем немного времени, чтобы достичь пика, и чуть ускорил движения ладонью, крепче сжимая пальцы.Однако сам он отставал. Как будто он все время видел перед собой край обрыва, почти мог коснуться его и все же не имел возможности перепрыгнуть.Какая ирония. Джон, который не хотел спешить, вероятно, теперь пожалеет о том, что их близость была такой недолгой. А сам он, желающий скорейшей разрядки, не получал его.Разочарованный вздох:—?Крепче, Джон, сильнее…Он послушно ускорился, но этого не хватило.—?Еще… —?Только отдельные слова, которые он еще мог выдавить из себя.—?Нет. —?Голос Джона тоже был лишь хрипом. —?Нет, Шерлок. Я не хочу причинять тебе боль.—?Просто сделай… это… уже…Джон не собирался выполнять просьбу, и тогда пришлось самому, как можно крепче, вцепился в руку Джона.Это было слишком сильно и даже больно. Но он так хотел этого и продолжал сжимать себя рукой доктора.Он почувствовал, как Джон внезапно прекратил двигаться, с его губ сорвалось имя Шерлока. Медленно разрастающийся внутри огненный шар должен был уже вот-вот лопнуть.Шерлок еще пару раз толкнулся в руку Джона. Потом он почувствовал, как его захлестнула волна наслаждения, и он изо всех своих сил ухватился за руку друга.***Он прислушивался к собственному хриплому дыханию и ждал, когда Джон придет в себя.Джон мигом выскользнул из постели и подал Шерлоку его рубашку, а сам потянулся за своей футболкой.Почти механически Шерлок выпрямился, но даже когда его дыхание снова пришло в норму, ни покоя, ни облегчения не хотелось. Вместо этого Шерлок почувствовал, как гнев и отчаяние начали набухать в нем, перекрывая ему кислород.Он должен был думать, что выше того, что Локк и его друзья думали о нем, того, что они сделали, но понимал, что не в состоянии.Полагаться на чувства было опасно. Выбора не было. Один не мог решить за другого и оставить его несведущим.Поэтому он должен был ожидать, что, как только позволит себе открыться, дать волю своим чувствам к Джону, все, что в нем накопилось, тоже разорвется.Значит, и в самом деле отрицательные эмоции следовали за положительными, и у него не было никаких шансов снова запереть их в себе.Редко случалось так, что он терял контроль над собой. Но теперь он добровольно поделился ими и поплатился за это.Но всякий раз, когда власть над ним ускользала от него, он закрывался ото всех и начинал махать кулаками, пусть даже образно выражаясь.Но на этот раз этого не произошло. Не здесь и не сейчас. Потому что единственным, на кого могли обрушиться его эмоции, был Джон, а ему меньше всего на свете хотелось причинять ему боль. Нет, только не этому человеку, которого он так любил, который теперь был нужен ему, как воздух?— легким.Он должен вернуть себе свое самообладание, чего бы это ему ни стоило.Джон не мог понять, что сейчас происходит внутри него.Он не мог поговорить с Джоном о том, что произошло. Это ранит его. Ибо это касалось их обоих. Если бы он мог, он не позволил бы никому и никогда причинить боль Джону.Он уронил голову на плечи друга и попытался подавить все чувства внутри себя.Но его тело предало его. Он начал неудержимо дрожать, как будто отчаянно искал способ избавиться от напряжения.***Джон держал друга до тех пор, не произнося ни слова, пока его дрожь не прекратилась.Таким он Шерлока еще никогда не видел. К изумлению Джона, тот оказался прямо-таки ласковым, нежным любовником.Эта грубая сторона была ему совершенно чужда. Он действительно не понимал, что того так мучает. Что-то ранило его, причем в форме, выходящей далеко за пределы физических повреждений. Что могло его так ранить? Шерлок не стал бы говорить об этом, даже если бы он настаивал, и тем более добровольно.Джон не мог винить его в этом. Он и сам не умел облечь в слова то, что чувствовал.?Встретились два одиночества?,?— усмехнувшись, подумал он.Для Шерлока всю его жизнь существовал только один способ сказать то, для чего у него не было слов: когда он играл на скрипке, особенно когда это были пьесы, написанные им самим, не было ничего, что он не мог бы выразить.Джон вспомнил те бесчисленные дни, когда он сам сидел в глубокой темной яме и играл в Шерлока, пока не добрался до своего друга. Он делал это с тех пор, как они познакомились, и Джон был благодарен ему от всего сердца. Многие темные дни и ночи, таким образом, стали переноситься намного легче. Шерлок, как бы красноречив он ни был, никогда не смог бы найти слова утешения для своего друга. У него была только музыка.И наоборот, в какой-то момент Джон понял, что в том, что касалось самого Шерлока, он вел себя не иначе. Слова доходили только до его гениального ума, но не до его сердца. Тогда как даже самое легкое прикосновение могло задеть его самых дальние уголки. За холодной и суровой внешностью детектива скрывался гиперчувствительный, эмоциональный человек.Так что, если он хотел утешить его, подбирать слова было бесполезно.И поэтому Джон делал единственное, что мог сделать для друга: крепко обнимал его, прижимая к груди, и нежно проводил рукой вверх-вниз между лопаток. Пальцы скользнули по многочисленным шрамам на спине Шерлока.?Мы оба носим свои шрамы,?— подумал Джон,?— внутри и снаружи. Но им не удалось уничтожить нас. Разбиты, но не сломаны?.Он поцеловал друга в висок.—?Я люблю тебя,?— тихо прошептал он. —?И я больше никогда тебя не отпущу.