8. потребность (зима 1993, R); часть вторая (1/1)

На панели, возле нескольких вульгарно разодетых девушек и не менее похабно выглядящего сутенера, стоял Пчёла и бурно выяснял с последним отношения. По мере приближения к ним Кос начал разбирать отдельные фразы.– Я тебе говорю, Света где? Ты мне зубы не заговаривай, я знаю, что она должна сегодня работать!– Погоди минутку, – с явным восточным акцентом и трудом отвечал сутенёр, – нет её сегодня, я уже сказал один раз! Ты что, мне не верить? – Верить-верить, блять, – сквозь зубы выругался Пчёла и махнул рукой, – ладно, кто есть-то тогда? – А вам с другом кого надо? – С другом? Это с каким ещё другом? – Да вот же, за тобой стоить! – сутенёр прокуренным и потемневшим от табака указательным пальцем ткнул в Коса, который действительно находился прямо позади Вити. Тот резко обернулся.– А, так это ты – друг! – рассмеялся Пчёлкин, привычным движением похлопал Коса по плечу и снова обратился к сутенёру, – ну, нам тогда двух самых ярких красоток, и...– Нам одну любую, – резко перебил его Кос.– Это можно, – мгновенно кивнул сутенёр и начал изучать взглядом шалав так же, как фермер рассматривает своих коров перед доением. Пчёла непонимающе уставился на Коса.– Втроём? Ну, я, конечно, и такое представлял, но не думал, что ты...– Помолчи минуту, ладно? Мне нужно только, чтоб она до квартиры нас довела, понял? – Пока не очень. Космос нахмурился и деловито замолчал. Внешне он, конечно, старался сохранять спокойствие и представительный вид, но с каждой секундой осознавал, что план его провален до безумия, а потому и уверенность таяла на глазах, словно детское мороженое в рожке. – Эта подойдёт? – перед Косом и Пчёлой возникла худосочная, наркотически бледная девушка лет двадцати, не по погоде легко одетая и с потемневшими от уколов венами на сгибах рук.– Да, отлично, – констатировал Кос и, не сказав больше ни слова, приобнял девушку за плечи, как будто стараясь удостовериться, что она никуда не сбежит, и побрёл с ней в сторону от вокзала. Пчёла перекинулся ещё парой фраз с сутенёром, но потом догнал Коса с их новой подругой на одну ночь. – Ты можешь мне нормально объяснить, что происходит? – злился он, заходя то со стороны Холмогорова, то со стороны проститутки, как побитый пёс.– Придём – всё объясню.Девушка довела их до квартиры, позвенела своей казённой связкой ключей, нашла нужный, отперла дверь, и, как только это произошло, Кос резко толкнул Витю внутрь квартиры, оказался внутри сам, а потом попросту захлопнул дверь и закрыл её на щеколду изнутри.– С ума сошёл? – взвился Пчёлкин и едва не кинулся на Коса с кулаками.– Погоди ты, – отмахнулся Холмогоров, вцепившись левой рукой в ручку двери, как будто проститутка изо всех сил пыталась попасть внутрь.– Ну жду, – меланхолично вздохнул Пчёла и скрестил руки на груди, опершись спиной о стену. Девушка с той стороны, наконец, прекратила какие-либо попытки попасть в квартиру, но Холмогоров так и остался стоять лицом к двери, вцепившись в её ручку.– И..? Что это было? Тебе квартира так необходима, своей нет? – Своя есть. Мне просто нужно было с тобой наедине остаться. Пчёла едва не расхохотался. – Мы на работе наедине каждый день. Этот важный разговор до завтра не подождёт? У меня просто на сегодняшний вечер другие планы были. – На работе не то, – покачал головой Кос, осторожно поворачиваясь лицом к Вите и прижимаясь собственными лопатками к двери, никак не желая от неё отходить. – Ладно, тогда говори здесь, только быстрее. А то там Альбина ждёт, мёрзнет, неудобно.– Ты её даже по имени знаешь? – Ближе к сути, – нетерпеливо потребовал Пчёла. – Да дела особо нет, я просто хотел спросить...– Что? Мысли сразу перепутались в голове Коса и никак не желали конвертироваться в слова. А что он, собственно, решил выпытать у Вити? К чему были те намёки? Что означал взгляд вчера ночью? Какую игру ведёт Пчёлкин? Всё это теперь казалось Холмогорову смешным и неуместным. Сидел он два дня, экзальтированный, как изгнанник, нафантазировал себе там что-то под присыпкой из кокаина, а теперь пытается всё это проецировать на ничего не понимающего Витю. И правильно, и поделом ему, Косу, дураку. Больше не будет всякую чушь себе представлять. – Нет, я передумал, – скороговоркой пробурчал Космос, тушуясь и отворачиваясь, как нашкодивший ребёнок, – впускаю Алину и ретируюсь.– Альбину, – поправил его Пчёла и тут же тихо добавил, – стой. Кос послушно замер. – Я примерно представляю, о чем ты хочешь поговорить.– Да? – Да. В общем, не придавай ничему слишком большого значения, Кос. А то я знаю твою склонность фантазировать. Принимай всё не больше, чем за шутку. Понимаешь меня? Кос кивнул, не до конца уверенный, что контролирует собственные действия. С одной стороны, он ведь и рассчитывал на такой ответ: всё, мол, Холмогоров, сворачивай своё бюро расследований, над тобой просто неумело пошутили, а ты и раздул из этого целое криминальное дело. С другой стороны, в глубине души он ведь не этого ответа ждал.– Я тебя услышал, Вить, – глухо, не ощущая своего голоса ответил Кос и начал отодвигать щеколду. Внезапно Пчёлкин материализовался прямо за спиной Холмогорова и, развернув того к себе за плечо, быстро прикоснулся губами к чужой щеке.– Но в каждой шутке доля правды, ты же знаешь, – беззаботно подмигнул Витя и, накрыв своей ладонью руку Коса, как будто помог ему отодвинуть щеколду. Альбины за дверью уже не было. – Я так и знал, – радостно воскликнул Кос, ровно как первоклассник, решивший сложную головоломку. А после сам привлёк Витю к себе, зачем-то быстро и попеременно целуя его то в нос, то в щёки, то в губы – куда приходилось.– Дурак, – заливался смехом Пчёлкин, – щекотно же! Что ты знал? – Ну, сначала ?Плешка?, потом вчерашняя ночь, да и вообще...– Намекаешь на что-то? – заметив вмиг посерьёзневший при этом вопросе взгляд Холмогорова, Витя рассмеялся снова, – расслабься, Кось. И действительно, перестань думать обо всём подряд в таком количестве. Думать вообще вредно для здоровья.***Из квартиры они вышли только через полтора часа. Кос выглядел растрёпанно, как обласканный хозяином кот, а на шее у Вити алели два-три примечательных засоса. Оказалось, Альбина никуда не уходила, а примостилась рядом, на лестнице, и уснула в видоизменённой позе эмбриона. Кос примирительно сунул ей в карман джинс купюру, на что та лишь сонно что-то пробурчала и отвернулась в другую сторону. – Ну всё, давай, я домой, – помахал рукой Витя, собираясь, видимо разъединится с Холмогоровым.– Погоди, а как же...– Успокойся, Кос. Я никуда не денусь, ты же знаешь, завтра увидимся на работе. У нас впереди много времени, успеешь все свои потребности удовлетворить. Кос едва не смутился при последней фразе, но сдержал себя и кивнул, напоследок всё-таки поцеловав Витю в щеку, как будто возвращая долг. Наконец Холмогоров начал понимать, в чём были причины его апатичного состояния, неискушенности к сексу и тоскливого запоя. И пусть даже ему предстояло долго разбираться и с самим собой, некими чувствами между ним и Витей, которые вообще непонятно, что собой представляли, но теперь Кос, по крайней мере, чувствовал облегчение и заинтересованность в будущем, а это уже больше, чем вечно сопровождавшее его ранее ничего. Теперь их стало трое в лодке: он, Витя и неопределённость впереди. И либо они вытолкнут её, либо она их, но это уже время рассудит.