Девятнадцатый псалом: Умная невеста (2/2)

– Так это и есть те самые, забытые Шепфой уголки Империи?! – Быстро сообразила Уокер.

– Ага.

– То есть. – Она аж подскочила, приблизившись на расстояние вытянутой руки. – Ты. Зовёшь. Меня. Помыть толчки?! – Оскалилась и захохотала, тряся своими растрёпанными космами.

– Что не так с твоей головой, Непризнанная? – Он быстро, как хищник, выкинул ладонь, дёргая её на себя, и усаживая на колено, как маленькую девочку: «Да ты – она и есть…», - мысль Люцию чрезвычайно понравилась. – Не помнишь, как сосёшь член, но помнишь, что я рассказывал про отчисление?

Она сделала самые невинные глаза, чуть поворачивая голову:

– Сам понимаешь. Рассказ впечатлил бооо…ох! – Его ладонь тут же оказалась на её лобке, с силой, по-хозяйски на него нажимая.

– Доиграешьсясейчас… - куснул мочку уха и провёл языком по шее. – У нас слишком мало времени. Возьми себя в руки, иначе я заставляю тебя брать меня в рот, пока весь учебный корпус не вынесет дверь в эту комнату к хуям.

Она поспешно и покорно закивала.

«Так-то лучше!».

– И зачем нам в эти приграничные территории?

«Потому что впереди три прекрасных выходных дня, которые я хочу полностью посвятить твоей роскошной, тупой и тугой пизде, дура ты конченная… Хочу сдыхать между твоих ног! Хочу каждую струящуюся твоей смазкой по моим конечностям секунду ёбли не думать, что нас вот-вот обнаружат и отрубят тебе твою глупую, но такую красивую башку! Хочу, блять, проводить с тобой время, Уокер! Представляешь, да?.. Мы даже могли бы иногда разговаривать. Налакаться вместе в таверне. Прыгнуть с утёса в воды залива. Я тебе этого конечно в жизни не скажу, но…».

– Не знал, что ты больше не жаждешь найти человека, имя которого мне назвали в борделе. - Люцифер развёл руки.

– Жажду! – Она резво крутанулась на его коленях, и стало совсем идеально. – Я согласна и принимаю твоё приглашение!

Он удивлённо хлопнул кокетливыми ресницами:

– Мне не требуется твоё согласие. Я тебя не приг…

– Ай, перестань! – Отмахнулась девица. – Как мы туда доберёмся? На крыльях? На драконах? На адских гончих? На тринадцатом трамвае?

– Ты размеры планеты представляешь? – «Я тебя не приглашал, Непризнанная!», - Мы телепортируемся недалеко от непризнанных рубежей. Вернее, я. А тебя, так и быть, прихвачу с собой. И уже оттуда возьмём какой-нибудь транспорт.

– Транспорт? Рейсовый междугородний автобус? – Вики улыбалась – так широко и задорно, что это передалось и демону: «Грёбанныйпиздец! Потому что сижу и думаю, что от твоего оскала сейчас взойдёт персональное солнце, чтобы светить мне сутки напролёт…».

– Тебе действительно стоит открыть свои непризнанные глаза и посмотреть, какое вокруг тебя новое и интересное измерение.

– Да, папочка, - хихикнула. – И где мы остановимся?

Люций по-кошачьи потянулся, растягивая дерзкие губы и изгибая бровь:

– По счастливой случайности, Непризнанная, – он двинул бёдрами с явным намёком, - к моему охуенному телу, - «и обливающемуся ёбанным соплежуйством сердцу», - прилагается неприлично много миллионов ливров, которые ценятся в любой точке Империи. Приятный бонус, да, трахаться с самым богатым мужиком во всех трёх мирах? – В голове мигом нарисовалась картинка, где она – его содержанка. Его личная матис, которая выполнит любое желание. Откроет свою сладкую тугую глотку, высунет острый розовый язык, раздвинет длинные ноги, подставит упругие ягодицы…

– Благодетель! – Передразнила его напыщенность, портя такой сладкий момент. – Но?

– Что «но»?

– Должно быть какое-то «но», иначе ты бы не обсуждал это всё со мной, а просто поставил перед фактом, что через десять минут у нас сеанс телепортации и не колышет.

– Но нужно алиби. – Оценил её сметливость.

Она ликующе вскинула руки вверх и чуть не свалилась с Люцифера, неуклюже цепляясь за мужскую шею:

– Иииха! Наш преступный тандем снова в деле. Бонни и Клайд делают гарде и выигрывают! Так каков план, сообщник? – Руки у Уокер были тонкими, нежными и до беспредела горячими. И «…ты что, умеешь играть в шахматы, шикарная идиотка?! А «съесть коня» для тебя не буквальное приглашение к ужину?!».

– Можем просто вырезать весь учебный состав, и навсегда бежать на границу. – Он с тревогой улыбнулся, потому что на самый крайний случай даже эта идея казалась ему здравой. – Или я сообщу, что отправлюсь по делам в Ад, а тебе мы раздобудем амулет Сокрытия. У Веника такие есть. – Пощекотал её под крыльями, заставляя отклониться от рук, тем самым сдвигаясь к нему навстречу: «Охуеннобля… Так вот зачем вас заводят в своих домах для постоянного проживания…».

– И Фенцио, конечно, радостно поделится своей цацкой, если ты попросишь? – Непризнанная словно прочитала мысли, тесно вжалась животом в его пах и приникла к самому уху, мурлыча так, что он уже поплыл, теряясь в этом сероглазом наваждении.

– Временно экспроприирую амулет, пока ты его отвлечёшь. – Руки забрались под рубашку, гладя девичьи бёдра, от чего дыхание Уокер тут же сбилось. – Пристаёшь ко мне?

«Я напоминаю себе сумасшедшего… Не способного здраво мыслить рядом с твоим телом и не способного мыслить в принципе, если ты не со мной. Пиздец как страшно хочу находиться в тебе бесконечно, и это похоже на пубертатную истерию. Ебаный симптом неизлечимой уокерозависимости…».

Виктория вдруг оказывается куда мудрее, чем сама от себя ожидала. Прижимает свои губы к его горячему лбу и шепчет:

– Не обязательно сгорать дотла каждое мгновение, Люцифер. – Нежно обнимает его красивое лицо ладонями. – Так от нас ничего не останется. – Он пытается кривить рот в усмешке, но она выходит жалкой, и он об этом знает. – Иногда можно быть просто тобой. И просто мной. И будем просто мы. Без всех наших бессмертных соплей.

И так нежно целует его в щёку, что он прикрывает глаза и улыбается.

Просто не может не улыбаться.

Потому что в спальне взошло его персональное солнце.

***

«Надев на себя последний доспех, сир Тристан повернулся к зеркалу и не без удовольствия изучил сверкающий серебром наряд – такой ладный, что создавалось полное ощущение, что изготовили его древние боги, а не в соседней кузне.

– Кто этот прекрасный господин? – Подмигнул он сам себе.

– Простите… - пискнул тонкий голосок в дверях, заставляя рыцаря покрыться стыдливыми красными пятнами, - …что помешала.

Он обернулся, для пущей важности возлагая ладонь на эфес своего меча, и борясь со смущением:

– Входите, Аделина. Вы как раз вовремя. – Махнул симпатичной пряхе, поглядывая, как ловко она сучит по торжественному мрамору его опочивальни своими короткими, аппетитными ножками. – Тут для вас накопилось дел, - Тристан указал на стопку нательных рубашек, каждая из которых нуждалась в её проворных пальцах и волшебной игле. И вдруг ощутил неимоверный зуд желания в своём жезле удовольствий…», - дочитать Мими не смогла, заржала в голос.

– Над чем смеёшься?

Она подняла голову, полулежа на парапете крыши под холодными утренними лучами, и пыталась рассмотреть в контуре света, кто это.

– А, Дино – сын Фенцио. – Усмехнулась тому факту, что появился он – как истинный ангел – в небесном сиянии. – Если ты хочешь узнать у меня, где Непризнанная, я ничего не скажу, ничего не знаю, а на Трибунале буду всё отрицать. – Оскалилась и даже показала язык.

Но блондин неожиданно опустился по соседству:

– Я всего лишь поинтересовался, что ты читаешь, демоница. – Потянулся и выхватил книжку у неё из-под носа, как-никак обладая реакциями второго лучшего игрока по Крылоборству. – Ого!

– Папа подарил на каникулах. – Она хихикнула. – Сказал, что весь Чертог зачитывается «Серафимом моего сердца».

– И каков вердикт? – Он примирительно положил фолиант на место. – Достойное юной леди произведение?

Но Мими уже подскочила с кошачьей грацией, вся такая крошечная, свежая и румяная, как хрустящая булочка, которую едва успели достать из печи. Села и без тени деликатности придвинулась к парню, прижимаясь бедром к его ноге:

– Мне понравилась сцена в храме! – Начала листать роман маленькими, наманикюренными ноготками:

«Родрик захлопнул каменные створки заброшенного святилища, задвигая вход пудовым засовом:

– Сюда они не войдут! – Он бросил это нервно, отряхивая крылья от чужой крови. – Но что же ждёт нас на рассвете, колдунья тёмная моя?

– Не вижу я будущего, мой желанный! – Малена схватилась за голову, сжимая виски. – Всё сокрыто туманом! – Обернулась и горячо прижалась к его крепкому торсу в белоснежных одеждах. – Но ночь эта наша!..

Ангел, полюбивший ведьму так, как только может полюбить Бессмертный, сжал тонкую её талию в своих сильных руках и принялся покрывать полусферы увесистых грудей, выпирающих из выреза платья, страстными поцелуями.

– Ты как всегда права! Забыть тебя уже не в силах я, навеки твой! – Сорвал наряд женщины одним движением, а вторым – сорвал свой собственный, обнажая перед Маленой не только чистую душу, но и нефритовый стержень, сопоставимый с Иерихонской…».

– Знаешь, демоница. – Парень улыбался, но его покрасневшие кончики ушей говорили куда больше. – На сегодня наш книжный кружок, пожалуй, закрыт. Я всё понял.

Девушка не стала настаивать, получив поистине дьявольское удовольствие от того театрализованного акта искушения, который только что устроила.

– Увидимся, Дино – сын Фенцио. – Встала, махнув волосами на прощание, и пошла к лестнице.

– Увидимся, Мими – дочь Мамона. – Он и сам не понял, почему задержал взгляд чуть дольше положенного на её покачивающихся, обтянутых кожаными брюками бёдрах.

Поэтому не сразу заметил, что «Серафим моего сердца» остался лежать забытым на парапете: «Что ж… придётся ей его вернуть».

***

Уокер буквальным образом гналась за учителем, рискуя быть убитой посохом, которым он импульсивно размахивал при ходьбе:

– Но я правда что-то видела, профессор Фенцио! – С его скоростью он вот-вот ворвётся в собственный кабинет, где как раз находится Люцифер.

– Прекратите выдавать свои фантазии за действительность, Виктория! – Мужчина перешёл на подчёркнуто-вежливый, но абсолютно презрительный тон. – Вам что, недостаточно внимания? В этой академии о вас в последнее время только и говорят. – Он развернулся у самых дверей. – Или вашему эго и этого мало?! – «Вся в родственницу!».

– Клянусь вам, в женском туалете была какая-то сгорбленная тень! – Блондинка сделала самую правдоподобную моську и затрепетала ресницами.

«Не хлопай мамашиными глазками, меня этим не проймёшь. Отлично усвоил урок насчёт вашей сучьей породы. Тебе-то что от меня нужно?!».

– Какое счастье, - голос Фенцио сочился сарказмом, - что эта сгорбленная тень не причинила в а м никакого вреда. – Сразу стало понятно, лучше бы причинила. – Не спела арию горбуна. И не сбросила с нашей самой высокой башни, например.

Не сдержав улыбку, Вики прыснула:

– Профессор, спасибо, что расслабили обстановку. – Она как бы случайно загородила собой вход в кабинет, говоря как можно громче. – Мне уже лучше. Но вы же можете прочитать мысли и убедиться, что я не вру. – Вспомнила всё, что один сумасшедше прекрасный Принц Ада успел рассказать по поводу блокировки памяти и приготовилась.

– Не желаю тратить на это время. – Навис над ней, зло сощурив взгляд. – С дороги, Уокер!

«Да подай ты мне уже хоть какой-нибудь знак, Люцифер!», - они договорились, что он воспользуется окном как на вход, так и на выход: «Соображай, Виктория! Ты – девушка или кусок полена?!».

– Профессор Фенцио, хорошо. Простите меня за навязчивость. – Она изобразила, что отходит в сторону, сдвинув ногу, но оставаясь на месте. – Последний вопрос!

– О Шепфа! Где я так согрешил?.. – Ей померещилось, или он едва слышно добавил «чёртовы Уокерши…»? – Что ещё?

– Я хочу выбрать фракцию ангелов в конце этого года… - Вики растягивала слова, растекаясь мыслью. – И хотела бы попасть в команду по Крылоборству. Могу я сделать это уже сейчас?

– Нет. – Он представил, как белобрысая выскочка будет крутиться вокруг его мальчика и едва справился с тем, чтобы не ударить девку посохом по голове, прекратив её повторную жизнедеятельность и свои мучения заодно. – Непризнанные не могут играть в сборных.

– Ясно-о, - протянула первокурсница, озираясь в надежде. – Тогда я хотела…

– Хватит! – Рявкнул педагог и просто сдвинул Уокер в сторону, освобождая себе проход. – Больше никаких вопросов! Надоела! – Потянулся к двери.

И Вики поняла – осталось последнее средство – «Синхронное плаванье». Так они называли этот приём в Принстоне.

Метод, не имеющий аналогов.

Способ отвлечь внимание, никогда не дающий осечки.

Майка, задранная вверх, когда на тебе нет лифчика.

– Извините, профессор. – Одними губами произнесла студентка и вздёрнула ткань, видя, как он замер и часто заморгал, словно старый монитор на уроке Информатики, потерявший контакт с системным блоком.

Вики выдержала паузу, стыдливо отводя глаза, и... упёрлась взглядом в Люцифера, замершего за спиной учителя в глубине коридора.

Его рука зависла в движении «Всё ок», а на лице смешались ужас и неподдельное восхищение.

«Ебаааать… ебать, Уокер… тылучшая… где делают таких как ты?.. Отсыпь мне дури из своей башки, прекрасная долбанутая баба… Яхочутебяитвоимозги! Ты это для меня сделала? Вот это всё в твоём исполнении только, чтобы Веник не схватил меня за задницу?.. П и з д е ц. Этобляполныйпиздец! Моя голова сейчас взорвётся, а из ушей повалит пар. Нет слов, они кончились. Кончили. На твои охеренные титьки. Разбились насмерть о такую охуенную тебя. Это так великолепно, слышишь? И это мне?! Ради моего спасения?! Чокнутая… Крышесносная… Дурная… Скифаблятьицерцея! Выходи за меня!».