Глава 5. Изменим систему — изменим умы (1/1)

Восемь тридцать утра. Среда. Ко второй паре.При таких вводных данных Маккой не сомневался?— названивать ему на личный комм мог исключительно Джеймс Тиберий Кирк.—?Боунс, ты проснулся? —?Джим звучит нетерпеливо и бодро, что не похоже на Кирка?— любителя хорошенько выспаться. —?Доброе утро, Боунс!—?Бывало и добрее… —?ворчит Маккой, а после обречённо вздыхает, призывая себя к терпению. Раз Джим разбудил его сам, лично, и до сих пор не сбросил, продолжая шумно дышать в трубку?— значит, что-то грядёт. И Джим не простит, если он сейчас уснёт. —?Выкладывай,?— звучать не мрачно?— та ещё задачка, и Леонард с ней не справляется. Джиму, впрочем, всё равно.—?Я, кажется, забыл сказать тебе заранее, но вот, говорю сейчас: митинг уже сегодня! —?выяснилась причина, по которой парень так взбудоражен и, Боунс может себе поклясться, прямо сейчас напоминает игривого щенка, крутящегося на месте от томительного ожидания броска игрушечной кости. —?Он запланирован на двенадцать, так что вместо учёбы мы митингуем!Какие шикарные новости, думает Маккой, потирая сонные глаза. Джим, как и всегда, радует с первых минут пробуждения. А как своевременно?— с ума сойти…—?Боунс? —?пауза, показалось Кирку, затянулась.—?Да, да, отлично, я в полнейшем восторге… —?голос выходит несколько хриплым, глухим?— словом, голосом едва проснувшегося человека. —?Меня только одно интересует?— зачем ты разбудил меня в такую рань, если митинг в двенадцать?Наступившая на пару долгих секунд тишина ясно дала Маккою понять?— его вопрос сочли неимоверно глупым, что лишь подтвердил тихий раздражённый вздох Джима.—?Ну как зачем, Боунс? А как ты собираешься всё успеть? Митинг запланированный, организованный, а не просто призыв прийти к мэрии,?— судя по звукам из комма, Кирк и сам недавно встал с кровати и сейчас спешно натягивал на себя, вероятно, халат, или какую-нибудь кофту?— утро выдалось прохладным. —?В общем, советую тебе собираться?— я зайду через полчаса,?— пыхтение в комме усиливается, и Джим сбрасывает.Вздох.—?Ну что за несносный мальчишка…Последние дни были насыщены разговорами, преимущественно на тему ОСПС и его создательницы?— Аманды Грейсон. Порой Маккою казалось, что он знает эту женщину лучше, чем свою мать, и не важно, что они никогда не встречались?— настолько часто и долго говорил о Грейсон Джим.Запала парню в душу сильная женщина, что ж поделать.—?Она будет рада тебе, Бонус! —?восклицает завалившийся на диванчик взъерошенный от счастья Джим.—?Кто? —?нехотя отрываясь от чтения очередного параграфа по анатомии, интересуется Леонард.Вечер субботы. По вечерам суббот они встречались в уютной, тихой и удивительно немноголюдной пиццерии в соседнем районе, наедались от пуза, жаловались друг другу на преподавателей, что заваливают многочисленными заданиями, и, наворчавшись, тащили свои бренные, переполненные вкуснейшим итальянским блюдом тела, к общежитию Джима?— засыпать под фильм, или, если повезёт, смотреть до конца.Пока ни разу до конца не досмотрели.Сегодня Маккой не вылезал из комнаты Джима?— так и спал до обеда, когда друг ушёл на чаепитие,?— и явился в их место встречи, предполагая, что Кирк дотянет в гостях до последнего и явится прямиком в пиццерию.Так и вышло.—?Аманда Грейсон, балда! —?Джим аж подпрыгивает от возмущения. —?Она сказала, что всегда рада новым лицам, болеющим за идею. Миссис Грейсон так добра…—?Сохрани Господь мою душу…О митинге Джим также твердил без умолку, однако не утруждал себя конкретикой, благодаря чему Леонард имел весьма размытые представления о том, куда собирается в половину девятого утра вместо пар по профильным предметам.Джим, как и обещал, является ровно через полчаса.—?Готов? —?бойко, с широкой улыбкой на лице?— видимо, от предвкушения,?— спрашивает Джим, и Боунсу не остаётся ничего, кроме как ответить ?да?.Впервые с момента их знакомства Маккой видит друга настолько счастливым, буквально светящимся, искрящимся нетерпением, жаждой борьбы, о которой столько говорила Аманда, жаждой справедливости.Впервые с момента их знакомства Леонард задумывается, насколько на самом деле это важно для Джима. Насколько ему тяжело жить в мире таких, как Маккой,?— довольных своим положением, пользующихся вседозволенностью, свободных в своих стремлениях, независимых, уверенных альф, удобно устроившихся на троне и не желающих уступать столь лакомый кусочек, как власть, жалким омегам.Но кто сказал, что у них монархия?Джим, жизнерадостный, смелый, дерзко бросивший вызов обществу так напоминает Боунсу Джо?— его храбрая малышка, как и Джим, не желала мириться с устоявшимся положением вещей. Она не понимала, почему должна, и благодаря ей понял, сняв розовые очки, уже Леонард?— ничерта она не должна.Джо на осознание этой простой истины потребовалось один раз посетить детский сад. У её отца ушло двадцать пять лет, чтобы понять?— если он не голодает, это не значит, что голод на Земле искоренён.Если у него нет проблем, это не значит, что их нет у других людей.И если Джо столкнулась с первой, едва ей исполнилось два, то через что успел пройти Джим? И через что предстоит пройти Джо?Узнавать не хотелось. Хотелось избежать общественного дерьма, тоннами выливающегося на омег ежедневно, дабы Джо не зацепила и капля.Дабы Джо была счастлива.—?О чём задумался? —?болтовня Джима способствовала концентрации?— Боунс выработал в себе фантастически эффективную и полезную функцию отключения от реальности на случай, если у собеседника ?пластинку заело?. У Кирка заело с субботы, разве что сегодня его речь сочилась восторгом по поводу предстоящего митинга?— Джиму никак не верилось, что это случится в ближайшие пару часов.—?О том, что если ты не помолчишь хотя бы минуту, я пожалею, что ввязался в… во всё это,?— Маккой очерчивает рукой воздух, изображая образное ?это?, и саркастично ворчит?— привычно и обыденно, но Джим вмиг раскрывает замысел друга. На его лице расцветает гадкая, ехидная ухмылочка.Знает, чёрт, что Леонард никуда не денется. Не когда на кону счастье дочери.—?Ты меня бесишь, Джим,?— что ж, проницательность Кирка, активирующаяся в самые ненужные моменты и спящая, когда действительно необходима, и правда раздражала. Боунс шумно выдыхает, отводя хмурый взгляд в сторону, лишь бы не видеть ликования этого мелкого засранца.—??Ты меня бесишь, Джим?,?— передразнивает Кирк дурацким низким голосом, сам смеётся со своего импровизированного представления, но в результате быстро успокаивается, хлопает друга ладонью по плечу. —?Пришли, Боунс, так что сделай лицо попроще, а то всех людей распугаешь.Следуя за разогнавшимся парнем по коридорам, Маккой мельком оглядывается, отмечая приятный глазу, даже несколько уютный интерьер, огромное количество кабинетов и лестниц. У лифта значилось четыре этажа, и с улицы здание показалось Леонарду достаточно большим. К тому же, в центре Сан-Франциско…Что там Джим говорил? Это школа… школа Аманды Грейсон?Если так, стоит отдать должное этой женщине?— она урвала весьма ценный кусок земли, на котором обеспечила безбедное существование в прекрасных условиях?— как оказалось, Кирк не преукрашивал действительность в своих рассказах,?— нуждающимся в помощи омегам.?Работа кипит??— так охарактеризовал Маккой увиденную им издалека толпу. При ближайшем рассмотрении толп оказалось несколько: разукрашенная и не разукрашенная. Первая половина, удобно расположившись на креслах-подушках в просторной рекреации, внимательно слушала наставления, по-видимому, активистов Союза?— одни раздавали плакаты, транспаранты, небольшие постеры и прочую, более мелкую атрибутику, а другие наставляли и повторяли с толпой лозунги. Вторая половина слушала взявших на себя ответственность за организацию товарищей не менее внимательно, однако стоя в очереди на грим?— на щеках митингующих, судя по всему, решили изобразить символ борьбы, использующийся в подобных мероприятиях с давних времён.Сжатая в кулак ладонь, вскинутая в воздух в призыве, превращающаяся в целую огромную волну призыва?— боритесь, не сдавайтесь! —?в размноженном, как в данном случае, состоянии.Один в поле не воин?— так говорят?Шум стоял, но какой-то… мягкий, что ли. Ненавязчивый. Не раздражающий, больше напоминающий мирный гул дружно трудящихся пчёлок, нежели нечто по-настоящему громкое. Никто никого не перебивал, не пытался перекричать, вставить своё слово?— омеги, от смешения столь большого количества запахов которых Боунсу поначалу стало не по себе, спокойно внимали лидерам, которых, вероятно, сами и выбрали, и свой выбор уважали.Дух единства витал в воздухе.И от этого духа Джим стремительно потащил успевшего затормозить, созерцая слаженную работу, Маккоя куда-то в сторону.Знакомиться, как выяснилось секундой позже.—?Джим! —?кудрявый парень, беседовавший с вулканцем?— скорее всего, Споком, припомнил Леонард рассказы Кирка,?— расплылся в радостной улыбке и незамедлительно переключил всё своё внимание на улыбающегося не менее лучезарно Джима.—?Паша! —?они обнялись, бесконечны счастливые благодаря долгожданной встрече, и защебетали.Боунс не слушал, о чём, активно жестикулируя, беседовали парни, с чьих лиц не сходили улыбки?— догадаться, о чём, было не сложно, однако Маккой не слушал по другой причине.Паша.Какое прекрасное имя.Как здорово, что Джима всецело поглотил диалог с его очаровательным другом и он не видел заворожённого взгляда вмиг растаявшего ворчливого доктора.Однако от цепкого взгляда Спока ничто не укрылось.—?Знакомься, Боунс, это Спок,?— альфы синхронно кивают друг другу, разве что вулканец слегка хмурится, пытаясь отыскать в своём ?справочнике имён? имя ?Боунс?. Не находит. —?И Павел Чехов. Они, можно сказать, правая и левая руки миссис Грейсон.Наваждение спадает?— спасибо Джиму,?— и Маккой, по совету друга, делает лицо попроще, натягивая наиболее приветливое из доступных ему выражений.—?А это Леонард Маккой, врач и мой друг! —?представляет Боунса Джим, и, пока Спок безуспешно справляется с возникшим от имени ?Леонард Маккой? и, вероятно, клички ?Боунс?, озвученной ранее, диссонансом, Чехов, чья улыбка, кажется, застыла на юном веснушчатом лице, с энтузиазмом трясёт руку врача и друга Джеймса Кирка.—?Приятно познакомиться, добро пожаловать в ОСПС! —?необъятное очарование парня льётся через край.Маккой, как может, держит лицо.—?Кстати, Джим! —?Павел отпускает нового знакомого, позволяя Леонарду выдохнуть с облегчением?— как же быстро этот парень переключает внимание! —?и, ловко обвив запястье не предчувствующего ничего хорошего Кирка, тянет его к трибуне, за которыми обычно выступали докладчики. —?Я чуть не забыл!Джим, ко всеобщему?— Леонарда и Спока,?— удивлению, не воспротивился Чехову, а лишь немного буксовал в попытке поумерить пыл юноши.—?Стой, Паш… —?Чехов непреклонен?— прёт, как танк, словно и не слышит жалобного мяуканья Джима за спиной. —?Остановись говорю, Чехов! —?остановленный на полпути Павел выглядит крайне недовольным и, судя по нетерпеливому взгляду, требует объяснений. Джим вздыхает?— его часто описывали, как гиперактивного, но, как говорится, всегда найдётся рыба крупнее. —?Не расскажешь, зачем тащишь меня,?— Джим кивает на трибуну,?— туда?Его не продолжают тянуть к источнику публичных выступлений, а, значит, Чехов всё же внял просьбе и объяснится.—?Трисс заболела, и мы приняли решение взвалить ответственность за речь на твои плечи,?— Кирку объяснение видится пугающим, Паше?— более чем достаточным.Павел тянет вперёд, Джим тянет назад.—?Нет, подожди! —?от таких новостей голова идёт кругом?— какая ему речь? Какая ответственность? Джим не из тех, кто способен выступать перед множеством слушателей, и уж точно не из тех, кто вдохновляет на свершения. —?Почему я, Паша? Я не подхожу!Оказывается, Чехов умеет хмуриться.—?Ты дурак, Джим? —?Паша отчего-то вздыхает?— Кирк честно не понимает, отчего,?— и разворачивается к Джиму всем корпусом. —??Исследовать странные новые миры, искать новые формы жизни и новые цивилизации??— это разве не ты сказал? ?Изменим систему?— изменятся и умы??— не твои слова? Или, может ?Прежде, чем разбираться с чужим дерьмом, стоило бы разгрести своё? не ты отвечал Сайбоку, критикуя статью бюджета, идущую на космические исследования? —?понимания во взгляде Джима не прибавилось, и тогда Паша, для пущей убедительности, чуть сжимает плечи Кирка в своих небольших ладонях. —?Ты новости не читаешь, что ли? Почту не открывал? Твоё интервью, Джим?— оно всколыхнуло общественность! Его разобрали на цитаты и обсуждают все кому не лень,?— радость вновь появляется на лице Павла, и он, взбудораженный, сжимает руки сильнее прежде, чем отпустить и отступить на шаг. —?Ты сделал это, Джим! Тебя услышали, и пускай интерес к тебе вызван ?скандальностью? твоих высказываний и твоего мнения, сути это не меняет?— издательства готовы рвать и метать, лишь бы напечатать что-то новое, сенсацию, пока общественный интерес не пропал. Тебя не могут поймать на территории кампуса?— никто не пропустит СМИ к общежитиям,?— и потому возможности ?урвать? тебя на митинге они не упустят. Это значит, наши идеи, посыл, требования, и всё, ради чего был создан ОСПС?— твоя речь, Джим,?— Чехов сияет, как начищенная монета, выталкивая растерявшегося Кирка на трибуну,?— её услышат!Несгибаемая уверенность Чехова, возможно, была бы заразительна для кого-то, однако на Джима не действовало. Он не оратор, прекрасно знал это, и сколько бы издательств ни выпустило его живое выступление, оно не станет убедительнее, пока сам Джим не сделает его таковым.Он не умеет, нет. А Паша превосходен в этом?— какую речь он только что толкнул единственному слушателю, м? Толпа одобрительно гудела бы, поддерживая уверенного в себе и своих словах представителя.Однако, выбрали его, не наделённого талантом к ораторскому искусству Джима. Почему.? Почему они выбрали его? Единожды, на интервью, Джим ещё может понять?— к тому же, повод имелся, и перспектива выступать перед скандирующей лозунги толпой, что вверила своё будущее в руки неумелого сопляка, не маячила на горизонте.Толкать речь, как все великие предводители чего бы то ни было?— это другое. Не его уровень.Слишком многое стоит на кону. Нельзя выставлять его просто потому, что у Джеймса Кирка больше шансов быть услышанным.Да кто вообще станет его слушать?Чехов стучит по микрофону?— призывает ко вниманию, и на Джима смотрит странным, очень странным взглядом.Джиму кажется, что лично его Паша призывает отбросить сомнения. Легко сказать, конечно.Взгляды не меньше сотни людей устремляются к трибуне и, кажется, ставшему в два раза меньше от такого внимания к своей персоне Кирку. Звенящая тишина, сгустившаяся над ожидающей толпой и персонально?— над Джимом, нещадно давит.Довольный Чехов, тем временем, оглашает:—?Дамы и Господа, прошу любить и жаловать?— Джеймс Кирк! Человек, обеспечивший огласку наших идей?— могу поспорить, что среди вас не найдётся тех, кто не читал его интервью,?— по рекреации пронеслись одобрительные возгласы и Джим, стоявший, опустив голову в надежде остаться незамеченным, приподнимает взгляд, дабы видеть застывших с улыбками на лицах людей, послушно слушающих Пашу и его внезапное объявление. Они что, правда улыбаются? Ему??— А также тот, кто продолжит дело ОСПС сегодня на митинге и позволит нашим голосам слиться воедино в воодушевляющей речи, дабы быть услышанными!Наблюдая за звонко улюлюкающей, аплодирующей комично кланяющемуся Паше толпой, Джим снова думает?— не того. Не того они выбрали. Но омеги, собравшиеся сегодня здесь, готовые бороться за своё настоящее и будущее грядущих поколений, эти молодые юноши и девушки, не желающие мириться с гнетущей действительность, смелые и храбрые?— в сотни, а то и тысячи храбрее самого Джима,?— эти невероятные люди, заслуживающие лучшей жизни, начав с одного, дружно подхватили лозунг, что красовался на самом крупном транспаранте.А ведь Джим и не заметил…Изменим систему?— изменим умы!Изменим систему?— изменим умы!Изменим систему?— изменим умы!Изменим систему?— изменим умы!Взгляд, полный разгорающейся где-то в глубине надежды, находит с улыбкой кивающего ему Пашу?— да, Джим, это твои слова. Да, Джим?— они в тебя верят. Они тебе верят.Они выбрали тебя?— читается в с юности горящих глазах Аманды Грейсон, плавно возникшей за спиной своего юного помощника?— ты достаточно силён духом, чтобы оправдать их ожидания. Ты справишься.В Джиме, от самых кончиков пальцев, медленно, обжигающе, поднимается волна чего-то необъяснимого?— чего-то, что Джим пока не успел, но очень бы хотел понять,?— пока не накрывает его с головой, переполняет, что дышать невозможно, и прятать взгляд не выходит. Он весь как-то распрямляется, вырастает на глазах, и с уверенностью окидывая взглядом всех тех, кто в него верит, склоняется к микрофону.—?Я… —?постараюсь… Нет. —?Я не подведу вас!С трибуны, под восторженный рокот голосов, Джим спускается новым человеком.Аманда уже ждёт его вместе с Пашей, что молча показывает Кирку большой палец и оставляет наедине с миссис Грейсон, то ли из вежливости, то ли потому, что в следующую секунду начинает горланить о поиске свободных людей на ответственное задание. Долго искать не приходится?— Чехов натыкается взглядом на привалившегося к стене Маккоя и, не слушая возражений после ?Ты идёшь со мной?, утаскивает Боунса в неизвестном направлении.Джим смутно припоминает, но, кажется, где-то там находится столовая.—?Твоя речь,?— улыбка гордой матери, сияющая на лице Аманды, совсем не вяжется с трясущимися руками, осторожно принимающими протянутый падд.—?Я всё ещё не… —?ладони миссис Грейсон накрывают его руки, стискивающие падд, и мягко сжимают в стремлении успокоить. Джим поднимает на ни на миг не прекращающую улыбаться Аманду взгляд. —?Не думаю, что действительно подхожу для этой миссии. Здесь столько кандидатов…—?Джим,?— мягко останавливает его Аманда. —?Посмотри сюда,?— её рука, плавными, но уверенными движениями включает падд и открывает на нём вкладку так, чтобы Джим видел.Статьи. Это собрание статей, и все?— с кричащими названиями.?Сын Джорджа Кирка опозорил имя отца!??Больше не золотой мальчик???Омега метит в капитаны: самоуверенность или психическое расстройство??—?На сегодняшний день такая реакция, к сожалению, естественна,?— со вздохом отмечает Аманда, прекращая листать одну за одной статьи и выключив падд. —?Однако суть в другой?— на тебя обратили внимание и сейчас, Джим, к тебе прикованы взгляды всех СМИ. Они ждут подходящего момента, и мы им его дадим?— митинг. Убьём двух зайцев одним разом?— и жажду новостей о ?возомнившем себя богом омеге?, и огласку для ОСПС,?— миссис Грейсон подмигивает, и Джим улыбается, но грустно, что слишком заметно. Тогда Аманда, задумчиво глядя на сомневающегося в успехе этой затеи?— однако никак не в вере омег из ОСПС,?— Кирка, некоторое время молчит, прежде чем сказать. Сокрушительно, бескомпромиссно:?— Другой оратор?— полумеры, Джим. Послабление с нашей стороны. А полумеры и послабления в таких вещах не работают. Они боятся несогласных, Джим, и попытаются заткнуть нам рты?— нельзя позволить им сделать это,?— качает головой?— без вариантов. Значит, он соберёт все силы в кулак и не ударит в грязь лицом, и если толпа его поддержит так, как поддержала минуту назад, всколыхнув в нём доселе неизвестное чувство, то что ж… Он справится. И Аманда, кажется, читает это в его робко-уверенном взгляде, потому как усмехается.—?Иди, капитан, и, как обещал, не подведи свой экипаж,?— и Кирк, решительно кивнув, отправляется к ближайшему креслу под одобрительный взгляд миссис Грейсон, дабы ознакомиться с речью и выучить её хотя бы тезисно.Значит, вот она?— капитанская ответственность? Вера твоих людей?— та тяжёлая ноша, что давит на плечи капитана ежедневно?Это… невероятно. Принимать эту веру, хрупкую по своей природе, смело, и оберегать, дабы не потерять. Ведь веру, потеряв однажды, можно никогда больше не вернуть.За вычиткой главных мыслей и заучиванием фраз, перефразирование которых Джим рассматривает как кощунство, он и не замечает, как пролетает время, и рекреацию заполняет запах еды.Вернее, не так?— запах жареной курицы со свежереплицированным рисом ударяет прямо в нос и, оторвав взгляд от зарябившего в глазах текста, Джим натыкается на Спока и две порции ланча?— для классического обеда ещё рано,?— в его руках.Вулканец дожидается, когда Джим возьмёт свою тарелку с едой, и опускается в кресло напротив.—?Спасибо,?— искренне благодарит Кирк?— он не ожидал такой любезности ни от Спока, ни от кого-либо другого. На благодарность Спок молча кивает.Едят они в уютной тишине, прерываемой лишь тихим скрежетом одноразовых вилок об одноразовые тарелки. Джиму думается, что в голове Спока сейчас крутятся мысли о нерациональности приёма пищи на месте работы, когда имеется свободная столовая, из которой, к тому же, не было бы необходимости тащить еду и раздавать порции самостоятельно, однако эти раздумья быстро замещаются другими, более животрепещущими и значимыми.—?Я посчитал невежливым спрашивать об этом миссис Грейсон, но, думаю, тебя можно,?— покачивая вилкой в воздухе, говорит Джим, и два карих глаза глядят на него с любопытством. —?Почему она не выступит с речью сама как наш босс? Это было бы логично, как мне кажется, и миссис Грейсон, к тому же, образованная, уверенная в себе женщина, не раз выступавшая перед публикой?— её убеждения и призывы вышли бы куда убедительнее моих.Не то, чтобы Джим не смирился со своей судьбой в ближайшие часы и не подготовился, насколько мог за столь короткий срок, морально, однако ответ на вопрос, почему Аманда, как опытный оратор?— как-никак, преподаёт в ВАН,?— и руководитель ОСПС, не выступит с речью самостоятельно, Джима на самом деле интересовал, однако пока оставался загадкой.Спок, отложивший столовые приборы вместе с пустой тарелкой из-под неизвестной Джиму зелени, думал не долго.—?Ты сразу вводишь в игру ферзя? —?задаёт ответный вопрос вулканец, и в первое мгновение Джим теряется?— при чём здесь шахматы? Но, повторно прокрутив вопрос в голове, понимает аналогию, и решает оставить очевидный вопрос без очевидного ответа.Это верно?— глупо выкидывать все козыри в первый ход.—?Откуда ты знаешь, что я играю в шахматы? —?Джим переводит тему, продолжает их хит-парад условно риторических вопросов, ведь оба знают ответ. Впрочем, Кирку иррационально хочется услышать, пускай и очевидный, ответ от Спока.—?Капитан Пайк бывает весьма болтлив,?— отвечает Спок, и Джим усмехается.Это так. Ведь иначе откуда Джиму знать, что Спок тоже играет?На митинг подкрепившиеся, разрисованные и в полной боевой готовности, выдвигаются единой колонной?— по три человека в ряду. В целом их, по словам Спока, сто пятьдесят три человека, и информация точная, так как, на случай чрезвычайных ситуаций, составлены списки.И все сто пятьдесят три человека, словно спокойная, тихо бурлящая речка, плавно обтекают памятник у здания ратуши. Ответственные за транспаранты гонят небольшие группки прямо под окна, ответственные за плакаты?— тоже, отделяя часть омег с постерами о основной массы. Напоминается, по какой схеме используются свистки и трещотки, однако Джим ни к чему из вышеперечисленного отношения не имеет и потому стоит, скучающе наблюдая за пролетающими над ними голубями. Продолжаются организационные моменты, но тут к ним, на счастье Джима, толпой приносит Маккоя.—?Я уже и забыл о тебе, Боунс,?— без особого энтузиазма дразнит Кирк, не в состоянии подшучивать над другом на всю катушку, пока не освободится от бремени речи. —?Где тебя носило?Леонард, кажется, тоже не в духе?— не ворчит в ответ.—?Меня твой Чехов припахал,?— недовольным этим фактом Леонард не выглядит, на что Джиму сейчас, судя по всему, откровенно плевать, в то время как Спок ведёт бровью?— ещё бы Маккой был недоволен. —?Сначала еду сказал приволочь и раздавать в рекреации, потом дождевики пересчитывать, перекличку проводить, проверять, у всех ли эмблемы нарисованы… —?перечисляет Боунс, а Кирк даже не удивлён, что именно Паша лёгким мановением руки навесил на его ворчливого друга заданий так, чтобы он их послушно выполнил.Ох уж этот Чехов.—?Шустрый парень, этот Паша,?— в голосе Боунса на мгновение проскальзывает усталость, что даёт Джиму шанс на подкол.Однако вездесущий Павел этот шанс отбирает?— первый выкрикивает один из лозунгов, что эхом разносится по пустынной улице. Паша повторяет вновь, и толпа подхватывает.—?Началось,?— выдыхает Боунс, подхватывая стремительно разлетающуюся и разбивающуюся о деревья и здания фразу.Джим тоже подхватывает.—?Ага.Долой кухонное рабство!Голос омегам! Голос омегам!Мы хотим не бояться альф!Изменим систему?— изменим умы!Изменим систему?— изменим умы!С каждой новой фразой, с каждым словом, с каждой буковкой Джим чувствовал себя всё свободнее и свободнее, и казалось, что вот, ещё чуть-чуть?— и он полетит. Расправив крылья, дыша полной грудью?— и никаких больше оков, никаких клеток. Мир?— для него, и он сам для себя, и его возможности безграничны настолько же, насколько безгранична Вселенная.А толпа продолжала скандировать, набираясь мощи, громкости, до последней молекулы кислорода опустошая лёгкие:Лучший мир?— безопасный мир!Равенство полов?— либеральная ценность!Голос омег должен быть услышан!Изменим систему?— изменим умы!Джим заметил, как к ним начали стекаться прохожие: кто-то стоял и наблюдал со стороны, кто-то снимал, появлялись первые журналисты. И некоторые, особенно смелые люди, присоединялись, вливались в их стройные ряды и подхватывали:Ваши дети будут как мы!?Брак? не равно ?брать?!Изменим систему?— изменим умы!Почувствовав ладонь на плече, Джим обернулся?— Спок протягивал ему рупор.Речь.Да, он не подведёт свой экипаж.Джим уверенно кивает, принимает громкоговоритель и ловко протискивается сквозь толпу в сторону памятника, забравшись на который чувствует, что время словно остановилось, и слышен только оглушительный стук его сердца, что заполняет собой всё пространство.Тогда он включает рупор.Скрежет микрофона привлекает внимание, и ближайшие к памятнику протестующие вскидывают глаза на фигуру молодого парня, молчащего с громкоговорителем в руках. И так, ряд за рядом, всё больше людей замечает его, и колени сами собой подкашиваются, и руки дрожат, а все мысли пропадают из головы.Нет, он всё же не…На Пашу Джим натыкается случайно?— просто судорожно шарит взглядом, пытаясь за что-то зацепиться, и цепляется за улыбку. А после и за взгляд, открытый, уверенный, смотрящий прямо на него, забывшего, как дышать и разговаривать.У тебя получится.И Джим решает, что да, у него получится.По крайней мере, он должен хотя бы проверить, ведь так?Он закрывает глаза, концентрируется на шелесте листвы, шуршании взмывающих в воздух птиц, паре сотен глаз, прожигающих его насквозь, и там, внизу, в кончиках пальцев снова зарождается то чувство. И слова льются рекой, словно он был рождён с ними на устах. Словно он был рождён, чтобы прокричать их в толпу.Всё, что Джим слышит?— ликование там, снизу, около его крепко стоящих на выступе памятника ног. Им нравится, его поддерживают.—?Они сказали нам, что правительство опирается на силу, а у омег её нет, поэтому они и должны подчиниться. Но мы показали им, что правительство зиждется совсем не на силе, а на согласии. Пока омеги соглашаются на несправедливое управление, так и будет, до тех пор, пока омеги не скажут прямо: ?Мы несогласны, нами не будет управлять несправедливое правительство?. Вы не сможете силой управлять даже самой слабой омегой. Вы можете убить эту омегу, но вы не можете управлять ею. Никакая сила на земле не может управлять человеком, каким бы слабым он ни был, если он отказывается уступать!Джим не чувствует капель дождя, стекающих по его затылку, не видит оттеснивших толпу и облепивших памятник снизу журналистов, как и не слышит первых криков, а следом и откровенных воплей.В реальность, полную неприятных неожиданностей, его возвращают микрофоны, что тычут ему в лицо, и отчаянный крик Паши среди толпы… которой нет.—?Джим, беги!Убежать он, впрочем, как и Чехов, не успевает?— Джима хватают за штанину, резко дёргают и он, потеряв равновесие, падает назад, затылком прикладываясь о памятник прежде, чем его успевает поймать альфа в форме. Голова кажется свинцовой и мокрой, однако что-то подсказывает Кирку, что совсем не от дождя.Пока его волоком тащат через площадь к полицейскому аэрокару, Джиму мерещатся растоптанные плакаты, побросанные там и тут свистки, разорванные транспаранты и кровь, благодаря дождю всё стремительнее растекающаяся по площади. Чьи-то ботинки…Стоп, что? Кровь?Что случилось? Откуда кровь? Где все? И куда его вообще тащат.?—?Джим! —?взволнованный голос где-то сверху?— точно Пашин. —?У него голова разбита!—?Давай его сюда,?— на этот раз Боунс и, кажется, он кричит на кого-то, отчего голова Джима лишь стремительнее тяжелеет, и он тихо стонет от боли и странного шума в ушах. Словно под водой, или под толстым слоем снега, и ничего не слышно, и так уютно…Приходит в себя Джим в помещении с серым потолком, пытается сесть, но хватается за голову, стоит предпринять попытку подняться.Рядом вмиг оказывается мрачный?— таким мрачным Кирк его ещё не видел,?— Маккой, и сразу принимается проверять повязки на голове Кирка. Где-то поблизости и Спок?— Джим чувствует его запах.—?Где мы? —?хрипло, так, что и слова сложно различить, спрашивает Джим.Боунс хмурый, и молчит хмуро, продолжая ковыряться в его голове.Тогда подаёт голос Спок, появившийся в поле зрения Кирка со стаканом воды в руках. Воды для него, как понимает Джим после бессмысленного разглядывания одноразового предмета посуды.—?Мы в спецприёмнике, ожидаем медицинского осмотра и распределения по камерам. Всех несовершеннолетних отпустили,?— вещает вулканец, однако до Кирка?— вероятно, из-за травмы,?— долго доходит, и он реагирует на первую фразу, давясь и водой и закашливаясь, когда Спок уже молчит, как ни в чём не бывало.—?В спецприёмнике, Джим,?— повторяет Маккой, поднимаясь на ноги. От Джима не укрывается, с какой тревогой тот смотрит на его голову. —?И останемся здесь на ближайшие семь дней за…—?За нарушение установленного порядка проведения митинга,?— заканчивает за Леонарда Спок, на что доктор кивает.—?Да, вот за это,?— Боунс, уперевшись спиной в прозрачную стену их изящной клетки, скатывается вниз, на пол. Горько усмехается. —?Неплохо мы один день прогуляли…А Джиму не до учёбы?— его трясёт от осознания масштаба проблемы, куда большей, нежели может показаться Боунсу или Споку.Он омега. В спецприёмнике. За административное правонарушение. Он здесь на семь суток. Омега.Без ключей от гаража отца. Без ключей.Неделя?— время, что покажется ему вечностью. Так думает Джим, снова проваливаясь в тёмные пучины незабытия.