Глава 9. (1/1)

-два дня до ареста-Несмотря на то, что многие думали иначе, вдохновением для Кларк был отец.Пойти в медицину, быть примерной ученицей – даже если не самой примерной девушкой – и добиться авторитета, чтобы в будущем попасть в совет. Она хотела влиять на глобальные решения, она хотела влиять на жизни людей, делать мир – то, что от него осталось - лучше.То, что преподаватели называли тягой к учебе, Кларк называла практической стратегией. От медицины она видела смысл только в том, что она могла бы помогать людям, но тянуло ее к рисованию – но вопрос был не в том, чего она хотела, а в том, из чего она могла бы извлечь максимальную пользу. - Всегда рассчитывай на логику, Кларк, - как говорил ее отец. – Когда все идет прахом… только на нее можно по-настоящему рассчитывать.По-настоящему она оценила его слова на Земле, когда на ее плечи свалилась ответственность за сотню бунтующих подростков. Но на Ковчеге, когда все вело к принятию решения, ее собственного решения, от которого зависело все – она слушала сердце. Импульсивное желание делать ?ради высшего блага?. Идиотка.Началось все с задержки на работе. Кларк, занятая своим эссе, не сразу заметила, но при случайном взгляде на настенные часы осознала, что приближается время ужина, а ее отца так и не было. Последний раз такое было…Она не помнила, когда это было последний раз. Не сказать, что он не задерживался на работе – но он никогда не пропускал ужин, не предупредив заранее. - Он сегодня поздно, - отметила Кларк, не вставая с дивана и не отложив планшет из рук, но нервно напрягшись всем телом на мягких подушках. - Задержался на работе, - бесцветно отозвалась ее мать, голос приглушенный дверью, разделяющей их в разных комнатах, но Кларк могла слышать, как она продолжала резать салат – резкие, монотонные звуки того, как лезвие ножа ударяется о разделочную доску. Ни момента колебания, никакой остановки. Ее мать была абсолютно спокойна, и впервые в жизни это приносило не комфорт, а напряжение. Кларк еще не знала почему, но понимала, что что-то было не так.Она закончила эссе. Хотя за качество она, честно сказать, не могла ручаться. Она до сих пор не знает, какую оценку за него получила. Не такое долгое время спустя ее посадили в одиночку, а потом скинули на Землю, как балласт. Она полагала, ее работа оказалась в мусорной корзине. Ужин прошел в тишине. Со стороны не было активного участия. Даже обычных рутинных вопросов об учебе и ее курсах. Взгляд Эбби был упорно направлен в тарелку, и Кларк не знала, что ей делать дальше. Когда Эбби закрывалась в себе, Кларк никогда не могла достучаться до нее. Не потому что Кларк не понимала ее - но потому что они были слишком похожи.Значит, стоит спросить отца, решила она. Он-то должен рассказать, что происходит – и происходит ли что-то вообще. Какая-то ее часть глубоко верила и желала, чтобы дело было лишь в ее взыгравшейся паранойе.Но он не пришел.Ни на ужин, не показался и после отбоя. Кларк увидела его лишь следующим утром. Сидящим за столом с планшетом и кружкой самого дешевого чая, разбавленного и выглядящим так, будто кто-то отжал грязную тряпку в кипяток – да и пах точно также. Верный знак того, что у них закончилось приличное кофе, которое, она уверена, было в шкафчике еще прошлым вечером. Учитывая, что она уже опаздывала на занятия, Кларк решила, что ей уже нечего терять. Демонстративно усевшись за стол прямо напротив ее отца, Кларк уставилась на него с ожиданием во взгляде, слишком интенсивным чтобы не то что не заметить его – но чтобы не почувствовать. Поняв, как всегда, к чему Кларк ведет, даже своим молчанием, ее отец вздохнул и, не отрывая взгляда от планшета, спросил:- В чем дело?- Ты мне скажи, - Кларк, не меняя позиции, продолжала буравить его взглядом, руки сложены прямо перед собой на столе в жесте скорее защиты, чем нападения, несмотря на требовательный тон ее голоса. С тихим, недовольным звуком откуда-то из глубины его горла, ее отец отложил планшет к охладевшей кружке возле его локтя и, наконец, поднял взгляд на Кларк. Взгляд уставший и, в то же время, до пугающего сосредоточенный. Эбби всегда говорила, что у Кларк это от него. Но проницательность у нее была от матери, поэтому по почти незаметному и неуклюжему движению плеча отца, по тому, как он поджал губы, Кларк поняла еще до того как он заговорил. Не прочитала по его лицу и тем более не прочитала мысли волшебным образом по одной его позе, но несколько вещей можно было понять точно.Что-то было не так. Он знал, что Кларк рано или поздно это поймет. И это пробуждало в нем что-то темное и крайне непривлекательное.- Это насчет работы, да? – спросила она в полголоса, не столько напряженно, сколько с нотками опасения и почти страха в тоне, тот тон, которым она позволяла себе говорить с немногими. Список, на самом деле, был крайне коротким.- Да, - просто и коротко ответил ее отец, наклоняясь вперед и копируя позу дочери. То, как они перебрасывались взглядами, полными подозрения и несказанных вслух мыслей, было похоже на игру в шахматы. Затянувшуюся и со слишком многим на кону.К сожалению, Кларк была слишком нетерпеливой для шахмат. В то время.- Значит, что-то связанное с Советом? – спросила она напрямую.- Нет, - ответил ее отец с коротким вздохом. Разочарованным и ожидающим. Ее вопрос был ложным выпадом, проверкой в каком-то роде, и оба это понимали. Ее мать провела весь вчерашний вечер здесь, в отличие от него, значит, это не касалось Совета, всех его членов, по крайней мере.- Опять сбои в системе? – снова задала вопрос Кларк, прикусив кончик языка.У этого вопроса в самом деле была почва. Только в этом году ему пришлось оставаться за работой по нескольку ночей после трех крупных сбоев. Народу Ковчега было известно всего об одной. За исключением, конечно, Кларк, но она умела держать рот на замке, когда считала это необходимым.В этот раз ее отец колебался с ответом, зная, что Кларк поймет, что он лжет – что он наверняка и хотел сделать изначально – и не спеша говорить правду. Кларк молчаливо ждала, всеми силами удерживаясь от того, чтобы забарабанить пальцами по локтю другой руки. Она не уходила отсюда без ответа.- Это серьезнее, Кларк.То, что он назвал ее по имени, было действительно серьезным знаком. Она-таки начала барабанить пальцами по локтю. Все еще молча. Ее отец все еще не поднимал на нее взгляд. - Если я скажу тебе, что в системе Ковчега случился сбой, один из серьезных, - он поднял глаза и смерил дочь тяжелым взглядом. – Ты сможешь никому об этом не говорить?- Конечно, - Кларк нахмурилась. – Но ведь ты уже раньше разбирался со всем ?критическим? и ?катастрофическим?.В ответ он только вымученно помотал головой, не отрывая от нее напряженного взгляда, все еще .- Не в этот раз. Кларк сглотнула. - Могу я чем-то помочь? – спросила она с внезапным приливом энергии, которая больше ощущалась как тревога, как лихорадочная необходимость действовать. – Хоть чем-то?- Пока все, что ты можешь сделать, это молчать. На секунду поколебавшись, Кларк неуверенно задала вопрос:- Насколько это плохо? Ее отец уронил взгляд на стол, потянулся к кружке, но не чтобы выпить ту остывшую мерзость внутри, но чтобы подержать что-то в руках, почувствовать что-то материальное. Сделал неровный выдох. Он колебался, но все еще чувствовал, что выбора у него не было. - Это неисправимо, - выдал он, найдя наконец в себе смелость сказать это вслух. – Если в ближайшие месяцы мы не найдем решение или альтернативу, Ковчег погибнет.-двадцать минут до ареста-Рейвен оторвалась от старых учебников из библиотеки, за которые она едва не подралась с кем-то из персонала, только из-за настойчивого стука в дверь. Сначала желание просто проигнорировать незваного гостя почти взяло верх – но кто-то с той стороны продолжал барабанить по двери, громко и требовательно. Со вздохом, Рейвен поднялась на ноги и поплелась к двери, совершенно не волнуясь о том, что она в домашних растянутых штанах и готовясь вышвырнуть гостя до тех пор, пока что-то не горит и кто-то не умирает. Но за дверью была Кларк. Испуганная, потрепанная, но при этом до пугающего собранная Кларк. И поэтому вместо раздраженных вопросов, она раскрыла руки для объятий и Кларк, не думая дважды, бросилась вперед. Ее руки обвились вокруг талии Рейвен, лицом она уткнулась в ее плечо, в ткань мягкой, домашней футболки, пока сама Рейвен молчаливо, крепко держала ее за плечи, зарывшись носом в светлые волосы и давая ей опору, пока она не сможет отдышаться и собраться с мыслями.И, в конце концов, она так и сделала. Кларк чуть отстранилась, руки все еще на талии Рейвен, и с севшим голосом выдохнула: - Нам надо поговорить.- Да это уже понятно, - невпопад бросила Рейвен, пока градус напряжения в ее теле повышался с каждой секундой, как Кларк смотрела на нее этим взглядом, тяжелым, сожалеющим, испуганным. Ради Кларк она пыталась оставаться спокойной, держать лицо, но не могла ничего поделать с холодом, пробежавшимся по ее позвоночнику. - Так в чем дело? – спросила Рейвен, когда Кларк окончательно отстранилась.Пройдя к кровати с хаотично разбросанными учебниками, Кларк подобрала один из них и села на самый край смятой простыни – сегодня Рейвен была не в настроении не то что привести комнату в порядок, но и хотя бы заправить кровать. Пробежавшись пальцами по обложке, Кларк уставилась на нее пустым взглядом, думая о чем-то гораздо, гораздо более далеком. Рейвен давно не видела ее такой.- Кларк, - начала она осторожно. – Что бы ни случилось, ты можешь рассказать мне.Когда Кларк не ответила – только раскрыла рот, собираясь что-то сказать, снова поджала губы и нервозно покачала головой – Рейвен дошла до того места, прямо напротив кровати, где сидела Кларк, и присела на корточки, руки Рейвен на коленях девушки едва ощутимым, но обнадеживающим весом. - Ты можешь поговорить со мной, - это было утверждение, не вопрос. - Я… - слова Кларк застряли у нее же в горле, и Рейвен склонила голову к плечу, пытаясь поймать ее взгляд, только чтобы увидеть, как в ее глазах стоят слезы. Рейвен молчала, не убирая руки с колен девушки и не прерывая зрительного контакта, пытаясь выглядеть так поддерживающе, как возможно, хотя у нее это получалось зачастую просто ужасно – но ради Кларк, она старалась. Старалась быть собранной ради них обеих.Но она не была готова к тому, что дальше скажет Кларк.- Я пришла попрощаться, - оборонила она, облизнув губы.- Что? – выдавила Рейвен, замерев на месте и не до конца способная осознать произнесенные только что слова. Но вместо ответа Кларк только жадно хватала ртом воздух, словно ей было мало, словно она задыхалась. Убрав чертову книжку из ее рук, Рейвен накрыла руки Кларк собственными и, поднеся их к собственной груди, приглушенно пробормотала:- Все хорошо. Дыши, просто дыши. Что случилось?Вместо ответа Кларк только отчаянно замотала головой.Рейвен ждала. Несмотря на неприятное, колющее чувство в ребрах, что времени у них не так много, Рейвен молчала. И неожиданно, в тишине комнаты, прерываемой только сбитым, неровным дыханием двух девушек, Кларк рассмеялась. Рейвен должна была испытать облегчение, и малая ее часть так и поступила, но в остальном, она чувствовала, как какое-то неприятное чувство натягивает что-то у нее в груди. Плохое предчувствие.- Время все равно уже вышло, - оборонила Кларк и наклонилась вперед, потянувшись к ее губам и нарушая личное пространство Рейвен достаточно, чтобы та почувствовала ее запах – комнаты медблока и что-то напоминающее яблоки, пот и паника, нетерпение. В любой другой день Рейвен бы не отстранилась, принимая момент близости, когда выпадает случай – в любой другой день, но не сейчас. Она резко встала, отнимая руки от Кларк и скрещивая их на груди. Сейчас Рейвен возвышалась над ней.- Что происходит? – спросила она требовательно. Обычно Кларк бы пошутила, что ей нравится, когда она командует. Сейчас же она выглядела только слегка разочарованной.- Я сделала кое-что. Что-то не самое разумное, - она сцепила руки в замок, опуская глаза. – У нас мало времени.Лицо Рейвен застыло. - Почему?- Охранники уже обыскивают медблок и дома всех, с кем я была хоть немного близка прямо сейчас, - Кларк повела плечом.- И поэтому скоро они найдут меня.Кларк медленно кивнула. Подавляя в себе отчаянное желание что-нибудь ударить, Рейвен снова медленно опустилась на колени перед ней, взяв ее дрожащие руки в свои и поднеся к губам.- Что ты сделала? – ее голос звучал мягко, но Кларк дернулась, как от удара.- Рассказала что-то, чего люди не должны были слышать, - Кларк не отрывала взгляда от того места, где ее костяшки ее бледных пальцев соприкасались с губами Рейвен.Не зная что сказать в ответ, Рейвен тяжело выдохнула и уткнулась лбом в их переплетенные пальцы. Ее жизнь не была сказкой и даже не приблизительно привлекательной, но так быстро ее жизнь еще не катилась к чертям. Слова Кларк, казалось, пробудили ее от какой-то полудремы, и тогда Рейвен, наконец, услышала то, что должно было ее насторожить еще задолго до прихода Кларк.В снова затихшей комнате, она слышала, как люди кричали. Топот ног и крики, громкие возмущения, гремящие в воздухе, звон и гул. Но, что более важно – голос Кларк. Ее глаза невольно метнулись к самой девушке, но та молчала с каким-то скорбным выражением на лице. А голос – он доносился снаружи, за дверьми этой комнаты, где-то в коридорах.?Это запись, - пронеслось в голове Рейвен, когда ее сердце пропустило удар. – Запись ее голоса на повторе?.Потому что ее голос, там, в коридоре, прерывался на белый шум и почти напоминал запись из старых фильмов ужасов, сам тон Кларк отдавал хрипотцой и был намного громче, чем Кларк обычно разговаривала, намного более разгоряченно.Это речь, поняла Рейвен. Сейчас весь Ковчег слушает речь Кларк Гриффин. От этой мысли воздух застрял в горле, оказавшись слишком тяжелым, чтобы хотя бы сделать вдох, заставляя руки задрожать и ослабнуть в локтях. Самозабвенно, не замечая громких протестов Кларк, Рейвен снова поднялась на ноги, чтобы прислушаться. Ровно в тот момент, когда дверь распахнулась.- Нет! – вскрикнула Рейвен, когда в следующую секунду двое охранников взяли Кларк под локти и потащили в сторону выхода, хотя сама Кларк, казалось, не собиралась сопротивляться. Она застыла, все еще стоящие в глазах слезы и выражение какой-то новой грани ужаса на лице, такого, которого Рейвен не видела ни раньше, ни даже в последние двадцать минут. – Отпустите ее! Какого черта…- Рей, не надо, - она услышала мягкий голос Кларк, настоящей, живой Кларк прямо перед ней, которая вышла из ступора только чтобы ее успокоить. – Я буду в порядке.Но попытка, сказать честно, провалилась с треском. Рей рванула вперед, без определенного плана действий и мыслей, движимая чистым желанием защитить Кларк и подпитываемая яростью.Но прежде, чем она успела сделать хоть что-то, ее правый висок взорвался болью, и она провалилась в темноту.Это был последний раз, когда Рейвен видела Кларк.До Земли, во всяком случае.-сутки до ареста-Сразу ступив шаг в Обменник, Кларк поняла, что это то еще паршивое местечко. Его было просто слишком… много.Слишком много звуков, запахов, вещей в этом месте, таком небольшом по сравнению с интенсивностью бурлящей в нем жизни. У нее зарябило в глазах. Кларк решила дышать через рот. Уэллс сказал, что встретит ее где-то здесь. Сказал, что придумает, что им делать. Что он знает кого-то, кто может им помочь. Что все будет хорошо. Конечно, она думала сначала пойти к Рейвен, рассказать все ей в первую очередь, потому что это было слишком для одной Кларк, и отчаянное желание скинуть хоть часть тяжести за то, что она узнала, затмевало разум. Но, в конце концов, она не могла рисковать, чтобы с Рейвен что-то случилось из-за нее.И стоит признать, что Уэллс был первым, кто пришел ей в голову. Она ходила из стороны в сторону по проходам Обменника, не в силах унять дрожь в теле. Туда-обратно. Туда-обратно. Верующие люди, которые еще оставались на Ковчеге, просили бы сейчас вселенную послать им знак, чтобы она сказала, что им делать, как будто кучка взрослых людей не может принимать решения за самих себя. Но в тот момент Кларк каждой клеткой своего существа желала даже не знака вселенной, но чтобы окончательно наконец прийти к какому-то гребанному решению, потому что если она не сделает этого прямо здесь и сейчас – она чувствовала, что что-то скоро взорвется. И повернувшись в обратную сторону, она натолкнулась на кого-то.- Осторожно! – возмутился мужской голос. Почти на голову выше, буйные кудряшки, смуглая кожа. Но это она вспомнит позже.В ту секунду, решающую, он был для нее моментом просветления. Знаком вселенной, если изволите. Кларк решила, что с нее хватит. Она сделает то, что задумывала изначально – потому что как еще она может сделать все лучше Ради Высшего Блага?Не разворачиваясь, чтобы извиниться или начать спорить – она чувствовала, что сейчас была способна на оба исхода – Кларк продолжила идти вперед, спина прямая, подбородок вздернут, чистый взгляд и дрожь в руках почти прошла. Уверенность, достойная человека, приговоренного к году одиночки и заранее утвержденной казни на день восемнадцатилетия без возможности пересмотра дела.