Глава 8. (1/1)

На секунду, всего на секунду, все потемнело. Потом пришла боль. Сначала это было, словно ее плечо охватило огнем. Она распахнула глаза, чтобы понять, что ничего не видит. Паника подкатила в горлу. Потом кожу ее плеча начал болезненно стягивать, как если бы на здоровую кожу накладывали швы без анестетика. Кларк схватилась за левое плечо, осознавая, как мгновенно тепло стало ее онемевшим от холода пальцам. Она моргнула пару раз, пытаясь сосредоточиться и увидеть хоть что-то перед собой, и темнота отступила, но только чтобы дать место смазанным контурам и смешавшимся цветам. Земля уходила из под ног. Ощущение ее собственных конечностей тоже исчезало. Адреналин, на котором она выживала последние два дня, начал исчезать вместе с остатками ее сил, так не вовремя. Ее бы стошнило, если бы в ее желудке была хоть крошка. - Кларк! – чьи-то руки подхватили ее, но она не видела чьи, слишком занятая тем, чтобы не потерять сознание. Кларк сглотнула желчь. Ей кажется или вокруг начался хаос?- Зарядить оружие!- Закройте ворота!- Всем пройти в обеденный зал! - Сгоните народ в обеденный зал!- Мы не уходим, пока вы не говорите, что здесь мать вашу происходит! – услышала Кларк совсем рядом. Голос женский. Это все, что она могла сказать. - Мы все объясним, когда соберем всех в обеденном зале.Дальше последовала череда крайне неприличных слов, от которых Кларк даже в ее состоянии была впечатлена. Зрение немного прояснилось и Кларк протяжно втянула воздух. Кто-то обернул руку вокруг ее талии и повел к тому, что раньше было космической станцией, сложно было продираться через потяжелевший воздух. Кларк видела еще палатки на пути сюда, но очевидно в самом Ковчеге будет безопаснее собрать людей. - Не отключайся, до медблока всего пара метров, - пробормотал Беллами, совсем близко к ней. Кларк осознала, что это его пальцы сейчас впиваются в ткань ее – не совсем ее – куртки, удерживая от того, чтобы упасть на землю прямо здесь и прямо сейчас. Стоило догадаться, что только у него хватит отваги и глупости помогать ей. От него пахло разгоряченной кожей и костром. Он огляделся на девушку, что стояла с ним у ворот, недоверчивого вида брюнетку, которая продолжала выпытывать из канцлера информацию, и продолжил двигаться.Кларк стиснула зубы и по мере возможности, все еще держась одной рукой за раненое плечо и другой за руку Беллами на ее талии, выпрямила спину. Ее, очевидно, подстрелили, и смысла нет изображать из себя независимую личность, когда она физически может чувствовать, как кровь отлила от ее лица, но так было слегка легче.Они влились в поток шумящей в тревоге толпы, которую сейчас поспешно сгоняли в обеденный зал.Слабый свет из-за пасмурных облаков сменился стабильным бледным освещением Ковчега, когда они прошли в двери и по совместительству бывший шлюз на пути к обеденному залу. Она думала, что никогда больше не ступит в эти коридоры. Что снова увидит серые, потертые стены. Чувства смешались во что-то среднее между ностальгией и тянущим ощущением напряжения в груди.Иногда, во времена, когда челнок еще был ее домом, она видела во сне Ковчег, но это всегда были или воспоминания, или кошмары. Даже не кошмары в полном смысле этого слова, а видения длинных безликих коридоров, бесконечная череда незнакомых лиц и чувство того, что она должна сделать что-то важное, но не помнит, не может, не сделает, что она уже провалилась, даже не начав. Позже лица незнакомцев сменились лицами мертвецов.Кларк сильнее вцепилась в рукав Беллами, держась за него как за последний реальный образ, держась, чтобы не сойти с ума.Она вернулась домой.Она вернулась домой, покрытая кровью, своей и чужой. По большей части чужой. Она считала это справедливостью, хотя и завернутой в пелену какой-то вселенской иронии. - Отдаешь должок за спасение из Полиса? – просипела она и сама поморщилась от того, как слабо звучит ее голос. - Мне кажется, это вполне перекрывает мой долг, - он посмотрел на нее и дернул уголками губ, больше нервно, но все еще пытаясь отвлечь ее по возможности. Кларк сделала неровный вдох и остановилась на месте, когда ее колени подкосились, задерживая поток людей. Беллами отвел ее в сторону. – Хэй, хэй, останься со мной.- О, так просто ты не отделаешься, - она ответила в попытке продолжать разговор и сделала резкий вдох, злясь на саму себя за слабость.- С тобой никогда ничего просто, да? ?Посол?, - последнее он протянул с ноткой насмешки. Раз ?принцесса? не нравится, значит, он будет искать альтернативы. И это действительно принесло улыбку на ее лицо, призрачную и почти незаметную на болезненно побледневшем лице, но искреннюю.Продираясь сквозь толпу, они наконец оказались у медблока.- Что с… Беллами, что случилось? – спросила Эбби, уже готовя себя к худшему, узнав лицо парня.Он осторожно провел девушку к кушетке, и Эбби тянуло спросить, в какие проблемы он попал в этот раз, но остановилась на полувдохе, узнав девушку. Узнав собственную дочь, которую, глубоко в своем сердце, уже похоронила. Кларк, ее девочка, выглядела так, будто прошла ад. С этой мыслью пришло осознание того, что, скорее всего, так и было. Она прижимала руку к окровавленному плечу, и Эбби должна была сначала ее осмотреть, но руки сами потянулись к лицу дочери, врач-профессионал просто не мог противостоять матери внутри нее. Она положила ладони на холодные щеки дочери, размазывая кровь и грязь по бледной коже.Кларк замерла под прикосновением матери и уставилась на нее с настороженностью, как загнанный в угол раненый зверь. Когда Эбби смогла выдавить из себя имя дочери с тихим полу-всхлипом полу-вдохом, Кларк только нахмурилась.- У нее, кхм… - прокашлялся Беллами у другого конца кушетки, осознавая, что ситуация приняла неожиданный поворот и нужна помощь. – Ей выстрелили в плечо. Кто-то из охранников. Эбби мгновенно выпрямилась, собирая остатки самообладания. Протерев лицо руками – не утирая от слез, это очевидно обычный жест в семействе Гриффин, чтобы взять себя в руки – и повернулась к нему.- Где это произошло? – и, повернувшись к тумбе у дальней стены, достала кусок бинта и прозрачную бутылку со стертой этикеткой.- У восточной стены, - ответил он и неожиданно почувствовал, словно снова отчитывается командиру. Эбби вручила ему в руки бинты и бутылку.- Подержи, - она снова повернулась к дочери и отодвинула край грязной куртки. Кларк зашипела, и Эбби остановилась на секунду, как раз в тот момент, когда в лазарет вошли еще двое посетителей.- Там дежурил этот дилетант Шон и какой-то другой кадет, - пояснила О, врываясь в медблок с канцлером, плетущимся за ней, на манер шторма, снося на пути пару тумбочек. Неудивительно, что кто-то из этих кретинов подстрелил одну из своих. А потом этот кошмар с землянами… Никто не знает как все началось, но все винят нас в том, что первые начали огонь. - О чем ты говоришь? – потребовала Эбби и выразительно посмотрела на канцлера с молчаливым вопросом в глазах. – Маркус?- Нам нужно поговорить, - в ответ отрезал мужчина напряженным голосом и окинул комнату взглядом. – Наедине.- Вы ведь понимаете, что должны прекратить стрелять? – неожиданно подала голос Кларк.- Что ты имеешь в виду? – Кейн замер прямо в дверном проходе, очевидно удивленный, что она вообще может говорить. И только тогда Кларк заметила искру узнавания в его глазах. Она выглядит как землянка и не могла его винить за то, что ее трудно узнать. - Если вы не нападаете на них, они не нападают на вас, - пояснила Кларк и встала с кушетки, и сразу пожалела об этом, когда в глазах все помутилось, и она инстинктивно схватилась за столик рядом. – Я знаю этих людей. Я жила с ними. Вы еще можете договориться, если прекратите сейчас.- Мы не сможем устроить переговоры, если мы мертвы. - Вы убьете нас всех своим идиотизмом и игнорированием очевидного, - вырвалось у Кларк, она подалась вперед, все еще вцепившись пальцами в мягкую обивку кушетки. – Я это проходила, я была здесь, и это стоило мне жизней людей. Еще не поздно сложить оружие.- Мы соберем совет и всем составом примем оптимальное решение, можешь не волноваться, Кларк, - коротко отрезал Кейн, даже не желая слышать возражений.- И что вы предположительно собираетесь делать? – выдавила Кларк. Кейн ответил через два неглубоких вдоха.- Защищаться. А дальше как повернется ситуация.Кларк стиснула зубы и впилась в него взглядом, так что остальные присутствующие не были уверены, упадет ли она сейчас в обморок или вцепится ногтями в лицо канцлера. Беллами знал лимиты терпения Кларк, мог провести примерную линию, и то, что канцлер заступил за нее, в самом деле удивляло. Очевидно, немногие заступали так далеко, чтобы настолько вывести ее из себя. Его потянуло успокоить ее и усадить обратно на кушетку, пока она не потеряла сознание с ее раной, но понимал, что только попадет под горячую руку, так что остался стоять там, где был, с бинтами в руках и бутылкой, резко пахнущей спиртом. Прервала зрительный контакт Кларк только с очередной волной боли, прилившей к плечу. Она поморщилась и согнулась почти пополам, ногтями вцепившись в собственную куртку. Эбби кинулась к дочери и усадила ее обратно на кушетку.- Продезинфицируй бинт, - скомандовала она Беллами, который за периодические визиты научился некоторым вещам, даже таким базовым, как промачивание бинта в спирту. Теребя ворот футболки, Октавия мысленно металась. Чью сторону занять? Она считала, что очевиднейшим решением было бы защищаться любой ценой, но с другой стороны блондинка, кажется, знает о чем говорит. Похожие слова она слышала от Линкольна. Перед тем, как ее затащили в коридоры Ковчега, она только краем глаза успела увидеть, что творилось во дворе. Людей, что не входили в состав охраны или, по крайней мере, в отряд, что помогал охранникам, сгоняли к одному шлюзу Ковчега, что вел в обеденный зал настойчивыми толчками в спины и успокаивающими словами напряженным голосом, пока позади них раздавались выстрелы, периодически прерываясь и позволяя людям перевести дыхание. Некоторые охранники кинулись запирать ворота. Октавия оставалась по возможности позади, допрашивая Кейна и не давая ему самому пройти, оставляя Белла с этой блондинкой пройти в безопасность Ковчега. Он ничего ей не сказал кроме пары туманных фраз и того, что он сделает все, что в его силах, чтобы обеспечить безопасность его людей. Перед тем, как ее втолкнули в коридор, Октавия оглянулась в последний раз на опустевшее поле под потемневшим небом, только чтобы увидеть, что одна из стрел, запущенных с другой стороны забора, нашла свою цель и погрузилась в череп одного из охранников на смотрительном посту.Возможно, ей показалось, но она могла слышать, с каким мокрым и тяжелым звуком стрела вошла в голову мужчины. Как последний, хриплый, удивленный вздох так и застрял в его горле. Он был первым человеком, погибшим на ее глазах, а она даже не знала его имени.Сейчас, стоя в лазарете между Кейном и Кларк, ее трясло. Руки каждый пару минут лихорадочно проверяли нож под полами куртки. Она не боялась.Она не боялась.Она не боялась.Она повторяла это себе до тех пор, пока слова не потеряли смысл. - Эбби, ты нужна в переговорной, - настойчиво произнес Кейн, все еще стоя в дверном проходе.Взгляд Эбби метался между раненой дочерью и канцлером. Совет может длиться от двадцати минут до двух часов, и с состоянием Кларк за это время может случиться все что угодно. Но если она не пойдет на совет, если проигнорирует свой прямой долг, то не только потеряет авторитет, но и косвенно послужит причиной того, что они окажутся на грани войны, если не убедит остальных членов совета прекратить стрельбу. Если не убедит их, что насилие – это не то, кем они являются.Но она не была уверена, что была готова пожертвовать своей дочерью ради мира. Никогда не была уверена. Она уже пожертвовала жизнями сотни подростков ради нее, что значат жизни еще нескольких сотен?Все это промелькнуло во взгляде Эбби за долю секунды, но Кларк знала, о чем она подумала, знала, что собиралась сделать. Опять. - Все нормально, - Кларк выдавила из себя улыбку и слегка кивнула. – Я могу сама справиться. Если что, Беллами обо мне позаботится. Казалось, будто Эбби доверяла Беллами по какой-то причине. Возможно, даже привязалась к нему.- Иди, - повторила Кларк и подтолкнула ее в плечо. – Я буду в порядке. Обещаю.Кларк заставила себя привнести в свой тон тепло, которого не чувствовала, и это, кажется, сработало. Эбби кивнула, на секунду прикрыв глаза, и поцеловала дочь в лоб, после чего вышла вслед за Кейном в полумрачный, шумный коридор, все еще людный, паника была густой и ощутимой. Кларк зашипела от боли в плече и согнулась, только сейчас позволяя себе расслабиться.- Не нравится мне, что мы будем сидеть здесь и ждать, пока нашу судьбу решит канцлер Кейн, - последнее имя Октавия словно выплюнула и скрестила руки на груди, уже почти переставшие дрожать. Беллами скрестил руки похожим образом, не зная куда себя деть и что делать после заявления Кларк о том, что он за ней присмотрит. Слишком много доверия для такого парня, как он. И сказала ли она это, только чтобы успокоить Эбби? Лицо самой Кларк оставалось непроницаемым.Октавия ногой отбивала рваный, нервный ритм по полу лазарета, прислонившись к стене возле входной двери.- Их не должно было быть три сотни, - бормотала Октавия себе под нос. – Даже если они изменили число человек, чтобы покрыть больше территории, то это все еще блокада. Они не должны были начинать стрелять.- Ты все еще не сказала мне, откуда ты вообще это знаешь, - отозвался Беллами, помогая Кларк стянуть куртку с плеч. Он бы чувствовал себя неловко из-за того, что он помогает ей раздеться, если бы сердце не стучало в груди так, словно норовит выбраться из грудной клетки. Если бы не паника из-за того, что происходит за дверью и подавленный гнев на О за то, что та пропала и так и не сказала ему ни слова. И если бы он не чувствовал себя так, будто его загнали в угол.- Разве что им отдали приказ, - ответила Кларк Октавии, не смотря той в глаза и сосредоточившись на избавлении от изношенной куртки, покрытой слоем речного ила и грязи после битвы. Она дернула локтем, и боль отозвалась спазмом по всему телу. Кларк тихо выругалась себе под нос. Разве что им не позволили начинать битву до тех пор, пока небесные первые откроют огонь. Это просто блокада до тех пор, пока небесные сами не проявят инициативу. А потом…Потом это превратилось бы в бойню. Это уже начинается. Кларк чувствует это в своих костях, с каждым неровным вдохом каждого человека в этой консервной банке и с каждой автоматной очередью там, на улице. Этого не должно было случиться. Лекса никогда ей не говорила об этом, даже не давала намека, и Кларк бы никогда не поверила, что она отдала этот приказ добровольно.Разве что ее вынудили. В последний момент. Они могли созвать совещание прямо перед выходом армии и заново переговорить детали. Поэтому армия так долго задержалась, поэтому Кларк смогла успеть к Аркадии вовремя. Но почему они передумали? Что произошло?Кларк хватала ртом воздух, но в нем словно бы больше не осталось кислорода.- Что случилось? – спросил Беллами, отложив бинты и положив руку на ее здоровое плечо.- Они здесь потому, что я здесь, - на выдохе ответила Кларк невпопад. Единственное, что всегда ставило авторитет Лексы под сомнение, единственное, что заставляло Совет трижды пересмотреть ее решения и заставить ее снова ужесточить свою политику, была Кларк. Вот что изменилось. Кларк сбежала в последний момент. И не только сбежала – до этого она успела выпустить пленника на свободу. Кларк была одной из небесных. Она пыталась влиться в клан Луны, притвориться своей среди землян ради своих людей, а потом всего за день не только отпустила пленника из своего клана, на которого не имела никакого права, но и ослушалась приказа и сбежала к своим людям, убив двоих сопровождающих. Возможно, даже их тела уже нашли.Учитывая, что Кларк была приближенной Лексы, это только усугубляло ситуацию. Делало это предательством. - Что ты несешь? – спросила Октавия, отлипнув от стены.- Я не должна быть здесь, - медленно пояснила Кларк. – Приказы были четкими, и я ослушалась. Сбежала. Думала, что смогу помочь, но теперь… Теперь все стало только хуже.- Ну, спасибо большое в таком случае, - Октавия бросила саркастично и всплеснула руками.- О, - предостерегающе произнес Беллами, кинув Тот Самый взгляд старшего брата. Октавия закатила глаза, но не сказала ни слова.- Мы должны что-то сделать, - сказала Кларк, направляясь к двери. – Мы не можем просто сидеть и ждать…- Кларк, нет, - Беллами взял ее под локоть. – Ты в этом состоянии и себе не можешь помочь. Просто дай…- Нет, она права, - кивнула Октавия.- Вы обе просто невозможны, - простонал Беллами, отводя Кларк обратно к кушетке и пытаясь сосредоточиться на том, что теперь делать с ее футболкой. - Я проверю, как обстоят дела, - в этот раз Октавия кинулась к двери и с преимуществом того, что Белл был занят Кларк, успела оказаться в дверном проходе прежде, чем почувствовала руку брата на своем плече.- Если ты думаешь, что я позволю тебе выйти на поле боя…- Кто сказал, что я куда-то выхожу? – подмигнула Октавия. – Я просто послушаю, что говорят люди.- Нет, О. Это опасно. Тем более они обычные люди, они сами не понимают, что происходит.- Я и не говорила об обычных людях.Между бровями Белла пролегла складка прежде, чем он осознал, о чем она говорит.- Ты не можешь просто взять и пойти подслушивать совет.- На самом деле могу, - оборвала его О уверенно, впечатала в его щеку короткий поцелуй и кинула ему небольшую улыбку, которая так не вязалась с каким-то новым напряжением в ее глазах. – Не волнуйся, большой братец, я не опозорю тебя своими выходками. - Это не то, что я…Дверь с хлопком закрылась перед его носом. Беллами досадливо выдохнул, запустив руку в волосы, и пнул дверь ногой.- Она всегда была такой? – тихо поинтересовалась Кларк за его спиной. Вспомнив о том, что он не один в помещении, Беллами прокашлялся и пожал плечами, легко и почти незаметно.- Сложно поверить, но нет, - он вернулся к ней и снова подобрал со столика проспиртованный бинт. – Или, может, у нее просто не было возможности это показать.Кларк знала историю. Он не сомневался, что знала. Весь Ковчег жужжал о его сестре на каждом шагу после ареста. У Кларк наверняка были вопросы, но она тактично промолчала. Беллами, несмотря на абсолютную потерянность, был глубоко ей благодарен за это. Если он захочет поговорить о своей сестре, он сам начнет разговор. В другой раз, в другой день.- Итак, - он снова прокашлялся, но в этот раз скорее неловко. – Футболка. Я видел, как Эбби иногда разрезает одежду, чтобы добраться до раны, но где здесь есть ножницы…Вместо ответа или хотя бы попытки помочь, Кларк рассмеялась. С приопущенным подбородком, словно она прятала лицо, ее смех звучал скорее как мягкое фырканье, она не могла подавить улыбку. - Что? – возмутился Беллами.- Ничего, - ответила Кларк, легкая улыбка еще играла на ее губах. – Не думала, что ты тот тип, что против девушек, снимающих футболки перед ним.И прежде, чем он начал возражать – а она видела, что он хотел начинать возражать – она просунула здоровую руку под футболку, подцепила ее край изнутри и стянула с головы, оставаясь в одном топе. Кровь начинала подсыхать на раненом плече, но не требовала разрезания ткани. Слегка поморщившись, Кларк стянула рукав со второго плеча и избавилась от футболки полностью. Пригладила распушившиеся волосы и тщательно убрала с левого плеча.Беллами, если он был полностью честен с собой, отвлекся. Он признался себе, что считал Кларк привлекательной, даже в слое грязи и чужой крови, понимал, что задерживал дыхание, когда тон ее голоса приобретал командный оттенок. Но сейчас дело было в другом. Дело было в шрамах на ее теле. Дело было в синяках. Дело было в ожогах. В том, как что-то под его ребрами сжималось при виде этого и в том, как он проникается пониманием к ней в каком-то смысле. Его восхищало то, как безразлична она к своей поврежденной коже, как не только не смущалась его взгляда, но и прямо встречала его взгляд, бросая вызов, молчаливо спрашивая: ?У тебя есть что-то, что ты хочешь сказать??. Если бы у него была хоть доля ее смелости, возможно, те месяцы после ?договора? с сержантом не прошли бы сущим кошмаром.Вслух он не сказал ничего. Здравомыслящая его часть осознавала, что если он попытается выразить что-то, хоть приблизительно похожее на жалость, он вылетит из лазарета быстрее, чем успеет открыть рот. Кларк, не услышав от него ни звука, сосредоточилась на рассматривании раны. Фокусировать взгляд было трудно, но она была все-таки более компетентной, чем Беллами в любом смысле. Здоровой, правой рукой она потянулась к спине, слегка дотронулась до левого плеча, только чтобы зашипеть и отдернуть ее. Ее пальцы окрасились красным.Выражение ее лица он не мог объяснить никак иначе, кроме как облегчением.- Хорошо, - выдохнула она.- Что хорошего в том, что тебя подстрелили? – нахмурился Беллами и получил мягкий смешок, не зная даже, чем он его заслужил.- Выходная рана, - пояснила она ему, как ребенку. – Значит, что пуля не осталась в теле и ее не нужно вытаскивать. Возможно, даже швы не понадобятся до тех пор, пока моя мать не освободится или мы не найдем другого доктора. Где только черти носят Джексона…- Ага, - протянул он, все еще стоя с бинтами в руках. – Понял. Вы медики странные.- Неотъемлемая часть работы, - она кивнула на бинт в его руках. – Так и будешь стоять и дашь мне умереть от гангрены или потери крови?- О, - он прокашлялся. – Да. Точно. Его руки зависли над ее плечом, сомневающиеся, словно Беллами забыл все, чему научился, пока смотрел на работу Эбби. Издав недовольный звук откуда-то из глубины ее горла, Кларк взяла его руку с бинтом в свою и одним резким движением приложила к своему плечу. Беллами вздрогнул от неожиданности и от того, насколько холодной была кожа девушки, а Кларк зашипела от боли, но не отпустила его руки. Скорее, наоборот, крепче перехватила пальцами его руку и стиснула зубы, не давая ему отдернуть руку из-за гримасы боли на ее лице и одновременно цепляясь за него, как за опору, чтобы не потерять сознание. Это ощущалось, словно она поднесла горящий факел к плечу.Впервые серьезно она обожглась во время перебега всей сотни к клану Луны. От ожогов, скорее всего, так и остались шрамы на голени и спине, она не смотрела. Она почти никогда не смотрит на себя в зеркала, когда моется. Вся ее кожа исполосована, как карта, метками битв, видимыми и нет. Она чувствовала кровь подростков, которых не сумела спасти, зудящую у нее под кожей каждый раз, стоит ей расслабиться на минуту и не думать ни о чем. Кларк была уверена, что если она все еще это чувствует, то оно должно оставить видимый след. Но были только следы от порезов, ожогов, кровоподтеков. Теперь она понимала, почему земляне уродуют свои спины, отмечая на собственной плоти каждую жизнь, что они забрали. Это снимает зуд.- О чем-то задумалась? – тихо спросил Беллами, мягко выводя ее из состояния, граничащего между задумчивостью и паникой. Она позволила задержаться своим пальцам на руке Беллами, такой теплой под ее собственной, и выровняла дыхание.- Мы здесь как селедка в бочке, - сказала Кларк вместо того, о чем действительно думала, голосом тихим, похожим на шелест листьев. – Это самое безопасное место, куда можно было согнать людей, где их будет легче всего защитить в одном месте. Но если земляне прорвутся через ворота, если доберутся до Ковчега…- Я знаю, - ответил Беллами.Потому что он тоже об этом думал.- Если бы я просто подчинялась приказам… - Кларк остановилась и отвела глаза. - Это не твоя вина, - возразил Беллами в полголоса и склонил голову к плечу, пытаясь поймать ее взгляд. – Тем более, разве это звучит как что-то, что ты бы сделала?Кларк дернула уголками губ и склонила подбородок к груди, что значило, что улыбалась она искренне, Беллами понял для себя. - Вот так лучше, - сказал он довольно. Кларк поджала губы.Ей не нравилось, куда все идет. Одурманенная эфемерным чувством безопасности, которое ей приносил Беллами, с его теплом и неизвестно откуда взявшейся заботой, она расслабилась. Она начала открываться. Она почти пустила его в свою голову, ради всего святого. Это именно то, чего она не могла себе позволить. Спасти его из Полиса – одно дело, но подпускать его так близко к себе было опасно, для них обоих. Уэллс тому доказательство. Финн. Лекса. Она просто не могла больше рисковать. То, что он заставлял ее чувствовать и то, к чему это могло их привести…Сказать честно, это ее ужасало. - Подай пластыри, верхний ящик, - Кларк кивнула в направлении ближайшего столика и отпустила его руку, самостоятельно прижимая бинты к ране. Кровотечение почти остановилось. Однако сколько из нее уже вытекло, она не знала. Судя по этому беспорядку на ее вещах и тому, как топ насквозь пропитался кровью, слишком много. Голова слегка кружилась, и ей все еще периодически приходилось подавлять приступы тошноты, сглатывая желчь, поэтому ей лучше не вставать с места. Беллами отрезал несколько полосок пластыря с ножницами, что нашел в том же ящике, и подал Кларк, которая сразу занялась закреплением бинта. Повязка не идеальная, но на время сойдет.- Теперь продезинфицируй второй бинт и займись раной со спины.- Есть, мэм, - пробормотал он и обошел кушетку со стороны. Он замешкался на пару секунд, явно увидев ожог, расползающийся от правого ее плеча к позвоночнику, едва останавливаясь чуть выше ее штанов. Но он промолчал. Когда он разобрался с ее плечом, она молча подала ему пластыри. - Вы должны это увидеть, - произнесла Октавия на одном дыхании, снова врываясь в лазарет, едва Беллами закончил с перевязкой. Волна жара поднялась к его щекам, словно сестра застала его за чем-то неприличным. Для Кларк же, казалось, все было нормально, она натягивала на себя куртку с непроницаемым лицом и обратила все свое внимание к Октавии.- Что случилось? – спросила она, осторожно вставая на ноги, пытаясь не спровоцировать очередное головокружение.- Они прекратили стрелять.Беллами обменялся недоуменным взглядом с Кларк. Совет нашел мирное решение? Нет, что-то чувствовалось неправильно. Слишком просто, слишком быстро. В этой части Ковчега всего два окна выходили на поляну перед Аркадией – то, что в столовой, и одно в коридоре в пару поворотов от лазарета. Все трое, не сговариваясь, направились к последнему. Беллами предложил помочь, когда в глазах Кларк помутилось, и она схватилась за стену, но она отказалась.- Мне уже лучше, честно, - уверила она его и направилась за Октавией.Если быть честной с собой, то ей не было лучше. В ушах стучала кровь на манер колоколов так громко, что она едва слышала собственное сбитое дыхание и запутанные мысли. Во рту пересохло. Но она могла идти. Опираясь на стены, но могла. Уже оказавшись у окна в опустевшем коридоре, слыша лишь слегка отдаленный гул голосов в столовой, они смогли оценить то, что происходило снаружи. На смотрительных постах не было ни души. Ворота распахнуты. У Кларк ком встал в горле. Не только из-за ее состояния, но и от глубокого, липкого и въедающегося в ее кости ощущения неправильности происходящего. Сначала казалось, что снаружи было пусто. Совершенно. Потом, очевидно приняв распахнутые ворота за знак капитуляции, земляне начали проходить на поляну. Все еще настороже и сбитые с толку от отсутствия людей вокруг, но явно довольные тем, как быстро все закончилось.Кларк не могла сказать, как много их вышло из леса. Слишком много, может из-за того, что у нее двоилось в глазах. Стрелки слезали с деревьев. Меньшинство землян осталось за забором.Слишком поздно, Кларк поняла, что охранники небесных не ушли с постов. Они ждали, пока подавляющее большинство землян не окажется в зоне досягаемости. Пока стрелки землян не потеряют бдительность.И только тогда, все они попали под обстрел. Небесные объявили войну.