Спасение утопающих (1/1)

—?Где мы?Это было первым, что я спросила, когда Сонрок, повозившись с ключами, открыл дверь и впустил меня в квартиру. С тех самых пор, как он усадил меня в машину и мы уехали, я как будто снова застегнулась на молнию?— меня накрыло облегчение от того, что ни в какой участок я не пойду и ни на чьи вопросы отвечать не буду. И это облегчение принесло с собой внезапную апатию: мне стало всё равно, куда мы едем или что будет дальше. Если Ханбин и Сонрок и говорили между собой, то я ничего не слышала. Если кто-то из них и обращался ко мне, то я опять же не слышала. И пришла в себя только тогда, когда оказалась в прихожей неизвестной мне квартиры.—?У меня дома,?— ответил Сонрок за моей спиной в ожидании, когда я сделаю ещё хотя бы два шага вперёд, чтобы он тоже зашёл.Все чувства и эмоции разом включились.—?У вас дома? —?я резко развернулась к нему, ловя себя на том, что сердце дёрнулось и забилось с новой силой.—?Можно я зайду? —?спросил Сонрок, и я, растерявшись, отошла, позволив ему войти и закрыть за собой дверь.—?Извините,?— промямлила я, застигнутая происходящим врасплох. Он, чёрт возьми, привёл меня к себе домой! Как я должна на это реагировать?—?Мне показалось, что ехать домой вам сейчас небезопасно морально,?— проговорил он, скидывая ботинки. Я наблюдала за ним так, словно никогда не видела, как люди у себя дома располагаются. —?Там куча репортёров, они будут караулить днём и ночью. Отгоним их от ворот, попрячутся по углам и снова нагрянут, как появимся. А вы сейчас не в том состоянии, чтобы ещё и их атаку переживать. Я, конечно, мог бы отвезти вас к подруге,?— Сонрок снял пиджак и повесил его на вешалку, в то время как я стояла рядом и даже обувь не могла снять,?— но заметил одну вещь. Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что вот в такие моменты вам куда проще одной, нежели с друзьями. Вы неосознанно, ну или осознанно, я не могу судить, закрываетесь. И присутствие подруги вам не поможет. И, разумеется, я мог бы отвезти вас в отель,?— вздохнул Сонрок,?— но там так же ненадёжно, как у вас дома. Если вас кто-нибудь узнает, репортёры и там осядут. И… поползут слухи о вас. Нехорошие.Я понимала, о каких слухах он говорит. Большинство и так считало, что я с Сонроком сплю. И если бы мы поехали в отель, это бы только всё усложнило. А здесь… здесь бы нас даже искать не додумались, потому что никто об этом месте не знает. Но теперь о нём знаю я. И ничего не могу сделать с сорвавшимся словно с цепи сердцем.А ещё?— Сонрок впервые за всё это время сказал так много.—?Да, вы правы,?— согласилась я, наконец начав расшнуровывать кроссовки.—?У меня дома из еды ничего нет,?— сказал Сонрок, пройдя вперёд,?— поэтому вам лучше что-нибудь заказать. И… прозвучит, конечно, смешно в сложившейся ситуации, но чувствуйте себя как дома. А я продолжу выполнять свою работу.—?Не нужно,?— сказала я так быстро, что даже не успела подумать и осознать. Сонрок замер и повернулся ко мне, вскинув брови и как бы спрашивая, что именно не нужно. На мгновение стало неловко. А потом я подумала, что уже всё равно, что он подумает. —?Если вы не собираетесь обедать со мной или будете чувствовать себя не в своей тарелке, хотя дом вообще-то ваш, мне будет некомфортно.Сонрок разглядывал меня от силы несколько секунд, но они показались мне вечностью, в течение которой я сто раз успела пожалеть о том, что иногда сначала говорю, а потом думаю. Я была уверена, что он скажет мне, что мы с ним не в тех отношениях, чтобы вместе обедать. Или чтобы мне было с ним комфортно. Я была уверена, но не готова.—?Что хотите поесть? —?спросил он наконец и, мне показалось, заметил, что я выдохнула. Плечи автоматически расслабились. И как-то сразу задышалось легче.—?Если честно, я не то чтобы очень сильно хочу есть… —?начала я, но Сонрок не дал мне договорить.—?Раз дом мой и я в нём хозяин,?— усмехнулся он, напомнив мне мои же слова,?— то все гости в нём?— даже те, кого я прошу чувствовать себя как дома,?— должны есть. Вы можете перехитрить госпожу О и не слушаться её, потому что она ваша домработница. Но сейчас вы на моей территории. И вам надо поесть. У вас лицо осунулось.?Сейчас вы на моей территории?. Я не знаю, что это было, но я ощутила, как моментально покрылась мурашками. Эти слова были сказаны таким тоном, который я у него ещё не слышала. Вернее, не так?— я уже его слышала, и не раз, взять хотя бы сегодняшнее утро, но, наверное, никогда он не действовал на меня вот так?— чтобы аж уши начали гореть.Я запоздало кивнула, зная, что спорить в этой ситуации бесполезно. И, наверное, даже не желая с ним спорить. Наконец сняв кроссовки, я прошла дальше. Квартира была однокомнатная и с немногочисленной мебелью. Но чистая?— скорее всего, в ней стабильно убирался кто-то из клининговой компании, потому что Сонрок двадцать четыре на семь был около меня. Вариант, что он живёт не один, я почему-то не рассматривала. Просто мне казалось дикостью приводить домой работу тире меня, если у него кто-то был.Когда я об этом подумала, то неосознанно начала оглядываться, словно ища подтверждение или же опровержение своих мыслей. Гитара в углу комнаты, широкая двуспальная кровать, заправленная чёрным покрывалом, пара книг на прикроватной тумбочке, спинки стульев голые?— вся одежда, видимо, в шкафах, ни одной фотографии и рисунок на стене.Стоп. Рисунок на стене!Я подошла поближе и увидела целую аппликацию: на жёлтом фоне была изображена коричневая плетёная корзинка, из которой торчали белые цветы, чьи лепестки были сделаны из плотных салфеток. В самом низу мелко-мелко корявым почерком было написано по-шведски: ?Когда Майя хотела со мной подружиться, она подарила мне цветочек, и мы стали лучшими друзьями. Это всего лишь рисунок… но давайте дружить??Я вспомнила, как Сонрок выглядел, когда Ханбин попал на радиостанцию, на которой читали детские сказки, и немедленно отошла. Это показалось мне слишком личным. Чем-то, куда меня как раз таки не звали. Чем-то, что, несмотря ни на что, заинтересовало меня и почему-то отозвалось внутри чем-то тоскливым. Наверное, если бы не реакция Сонрока на сказки тогда, я бы сейчас не испытывала этого.Я была у него дома, но это была вынужденная мера, и я по-прежнему едва ли имела право задавать ему вопросы. Поэтому я предпочла притвориться слепой. А Сонрок в это время стоял у окна и негромко с кем-то разговаривал по телефону?— скорее всего, с людьми, которые работали с ним в команде. Я села за стол и, вытащив телефон, решила заказать что-нибудь. Есть, может, и не хотелось, но надо было, иначе мне грозил голодный обморок.—?Решили? —?Сонрок как раз закончил говорить по телефону и, зашторив окно, повернулся ко мне.—?Хотела лапшу заказать,?— пожала я плечами. —?Вы как?—?Давайте лапшу,?— легко согласился Сонрок,?— хотя вам бы, конечно, что-нибудь здоровее и вкуснее.—?Ну… я не каждый день лапшу ем,?— начала оправдываться я и даже почувствовала себя так, словно меня отчитывают. Этого сто лет никто не делал. Госпожа О не всегда могла отслеживать, чем я питаюсь и питаюсь ли вообще: если у меня гостили Бобби с Джису, то обычно уплетали всё, что было наготовлено. А другим и дела до меня не было. Вернее, всё те же Бобби и Джису возмущались, если вдруг я ела какую-нибудь вредность или не ела вообще, что в какой-то период моей жизни происходило довольно часто. —?И она вкусная!Сонрок не выдержал и рассмеялся, а я застыла, думая о том, что он смеётся. Смеётся со мной. Сердце было уже поздно ловить?— оно полетело вниз со скоростью света.—?Ну раз так, то хорошо, заказывайте.Я так и сделала, а затем начала наблюдать за Сонроком, проверяющим, есть ли у него что-нибудь в кухонных шкафчиках. Со своего места я смогла увидеть, что чай и кофе у него были, но в пакетиках. Я в этом плане была очень вредная: если чай, то листовой, если кофе?— то из кофейни, где мне его сварит опытный бариста. И если тот же чай в пакетиках я ещё могла заставить себя выпить, то кофе?— ни за что. Он напоминал мне те помои, которые обычно продаются на заправках.Телефон на столе завибрировал, привлекая моё внимание. Это было сообщение от Джису. Я едва не хлопнула себя по лбу от негодования: совсем забыла хотя бы написать ей, что я в порядке и не умерла в одном из своих кошмаров.12.45Куда ты там пропала? Не приедешь сегодня?Я торопливо набрала ей ответ?— написала, что всё в порядке и что я не приеду. Рассказала про сообщение от Вонхо, от одного воспоминания о котором всё внутри скручивалось. Рядом с Сонроком мне едва ли стоило его бояться, но старым травмам этого не объяснишь.12.51Папа вообще не удивлён, кстати, что Вонхо и этих подонков выпустили, пусть и под подписку о невыезде. Он говорит, что законным путём тут ничего не добьёшься. Ну, ты его знаешь… к сожалению, в этот раз я с ним согласна. Это всё как-то странно и страшно. У них есть доказательство, есть твои слова. Да даже деньги твоего отца есть! Что не так?12.53Мне самой хотелось бы знать, что не так, Джису. Я ничего не понимаю, но знаю одно?— я очень устала.12.56Надеюсь, ты не читаешь комментарии мерзких людишек, у которых в жизни одна цель?— самоутвердиться за чужой счёт!12.56Из участка больше не звонили? Я уверила Джису в том, что не занимаюсь глупостями, и отложила телефон в сторону. Не знала, как сказать ей о том, что я дома у Сонрока. Сама мысль в голове толком и не укладывалась. Да, он тут практически не бывает, потому что всё время на работе, но это место не перестаёт быть его домом.В дверь коротко позвонили, и Сонрок пошёл открывать. Видимо, ресторан стоит тут где-то неподалёку, раз так быстро привезли. Я рассеянно слушала, как он забирает заказ у курьера, и не переставала думать о том, как это всё странно. И почему мне тут так спокойно. Квартира не казалась уютной?— ни капли. По ней было видно, что тут почти не живут. Наверное, всё дело было в Сонроке. В том, что он был тут со мной.Послышалось, как хлопнула входная дверь, а потом Сонрок вернулся на кухню, держа в руках пластиковые тарелки с лапшой. Он оставил их на столе и вытащил приборы. Затем, помедлив, открыл дверцы шкафа с чаем и кофе и повернулся ко мне.—?Чай или кофе?—?Я бы выпила,?— пробормотала я, говоря далеко не о кофе и уж тем более не о чае. Брови Сонрока удивлённо поползли вверх. —?Не смотрите вы на меня так. Алкоголь помогает выключиться тогда, когда больше ничего уже не спасает.—?Ошибаетесь,?— ответил Сонрок. —?Но как бы то ни было?— от реальности лучше не уходить такими способами. В нетрезвом состоянии можно натворить глупостей?— от мелких до более серьёзных.Мне захотелось сказать ему, что он скучный взрослый, но я быстро передумала, потому что он был прав. И что-то мне подсказывало, что он не понаслышке знал, что алкоголь ни черта не помогает. Во всяком случае, как бы я ни старалась напиться до состояния забытья, у меня никогда не получалось, и каждый раз меня накрывало необъятное одиночество, от которого, казалось, было одно средство: умереть.—?Я не собираюсь напиваться до беспамятства,?— хмыкнула я, снимая плёнку с тарелки с лапшой, а потом, подумав, добавила:?— Давайте тогда чай.Сонрок поставил чайник, достал из шкафа упаковку, на которой крупными золотистыми буквами было написано ?ГРАНАТ?, и начал искать подходящую чашку. Мне даже не пришлось говорить ему, что я люблю большие чашки, по размеру больше напоминающие миски, и что пью с четырьмя ложками сахара как минимум. Он знал это и так. И мне оставалось только думать о том, как же нелепо то, что вот этого в груди разливается такое страшное тепло.Мы ели молча. Я исподтишка наблюдала за Сонроком?— за тем, как сдержанно он ест, практически не поднимая головы от тарелки. Вряд ли он стеснялся меня, скорее, всегда так ел. Я возилась с лапшой куда дольше, во-первых, потому что аппетит так и не появился, а во-вторых, потому что вместо того, чтобы есть, пялилась на Сонрока.Телефон снова коротко завибрировал на столе, и я схватилась за него как за спасательный круг. Сообщение было от Ханбина, на удивление, длинное. Я тут же кликнула по нему.13.17Лиса, я тут кое-что узнал. Сразу скажу?— я ничего не разнюхивал! То есть вы, конечно, обо мне такого и не подумаете, но всё-таки :D Мне кажется, вам стоит об этом знать. Верить или не верить, уже решите сами. В общем, среди людей господина Шина разные ребята бывают?— замкнутые и скрытные, как он, весельчаки вроде меня и любители обсудить работу. Благодаря третьим я и узнал кое-что. Я не подслушивал, но слишком уж громко они говорили?— на них ещё шикнули ребята посерьёзнее. Решение уладить всё законным путём было принято не господином Шином. Ваш отец создал видимость того, что отдаёт вашу судьбу в чужие руки. На самом деле он отдал приказ, а господин Шин, человек подневольный в каком-то смысле, просто ему следовал. До сегодняшнего дня. Уверен, он не настоял на допросе не потому, что таков был приказ, а потому, что он решил так сам. Ему светит выговор, судя по всему. Но он не выглядит человеком, который переживает за себя.Чем ближе я была к финалу сообщения, тем быстрее билось сердце от понимания того, что всё это время Сонрок действительно был для меня козлом отпущения: я злилась на него, не обращая внимания на теорию Джису, говорила ему гадости, мысленно обвиняла во всех смертных грехах. На мгновение я почувствовала себя идиоткой, которая повелась на красивые речи отца о доверии, и выключила здравый смысл. Не то чтобы он у меня хорошо работал во включённом состоянии, но всё же.Я оторвала взгляд от экрана телефона и перевела его на Сонрока напротив, который доел лапшу и теперь пил кофе. Он задумчиво смотрел в сторону зашторенного окна. Я думала о том, что вот этот человек, которого я всё это время считала бесчувственным, запрограммированным на убийства и чужие приказы, на самом деле таковым не являлся. Он умел чувствовать и сопереживать как никто другой. Доказательством этому было не только сегодняшнее утро, но и те бесконечные проявления его заботы, скрытой и не очень.В конечном счёте он во второй раз вытащил меня из-под завалов, правда теперь душевных.Сонрок, наконец вынырнув из своих мыслей и почувствовав на себе мой внимательный, словно препарирующий его взгляд, резко обернулся.—?Почему вы не сказали мне об этом? —?я опередила его, задав вопрос надломленным голосом.—?О чём?—?О том, что мой отец мне соврал,?— горько усмехнулась я. —?О том, что у вас нет власти над решениями касательно моей жизни.—?Во-первых,?— дёрнул он уголком губ, заглядывая мне в глаза и слегка наклоняясь вперёд. Я инстинктивно подалась назад,?— сегодня утром мы выяснили, что власть у меня всё же есть, даже если мне за неё придётся отвечать. А во-вторых, я не мог допустить того, чтобы вы возненавидели отца. Испытывать такие сильные и разрушительные чувства лучше к тому, кто не приходится вам близким человеком. Меня вам ненавидеть проще. И, подозреваю, что не больно, в то время как с вашим отцом было бы наоборот.Он даже не подозревал, насколько больно мне было его ненавидеть.—?Вам всё равно стоило рассказать,?— пробормотала я,?— а не потакать лжецу.—?Это моя работа,?— беззлобно хмыкнул Сонрок.—?Да-да, я помню,?— замахала я руками, не желая ничего слышать о его трудовом договоре. И не желая тыкать его в то, что некоторые его поступки в рамки этого контракта не укладываются. —?Просто не делайте так больше. Если это приказ моего отца, так и говорите. У нас с ним давно не те отношения, в которых меня бы расстроили его поступки. Да, я наивная дурочка, которая скучает по отцу, который когда-то давно её понимал, но я всё же вижу, что он изменился. И изменился не в лучшую сторону. Я удивлена его решению и в то же время не очень. Но его я бы не возненавидела?— он не видел мою боль.Зато вы видели.Сонрок это понял и без моих слов. Он долго смотрел на меня, то ли подбирая слова, то ли думая, стоит ли вообще что-то мне отвечать. А я корила себя за то, что молнию снова заело и теперь я не могу застегнуться обратно: выдаю ему откровение за откровением, как будто так и надо.Я не видела ничего плохого в том, чтобы показывать свои слабости тем, кому доверяешь, но переживала о том, что Сонроку это всё было не нужно. Да, он проявил сочувствие и понимание, он не оттолкнул меня тогда, когда я в нём нуждалась, но ведь это вовсе не значило, что он автоматически подписался на то, чтобы быть моей жилеткой. А я по-идиотски открывала ему свою душу всё дальше и дальше, и такими темпами скоро она будет лежать в его руках.—?И всё же: если бы время можно было повернуть вспять, я поступил бы так же. Из тех соображений, которые озвучил до этого, а также руководствуясь тем, что ваших обидчиков нужно наказать. И чем дальше, тем больше я думаю о том, что решение вашего отца было в корне неправильным: в этой жизни нельзя надеяться ни на закон, ни на карму.—?А как же бог? —?у меня были очень сложные отношения с верой и религией, но я всё равно задала этот вопрос?— а вдруг Сонрок в него верил?—?Если он существует,?— хмыкнул Сонрок,?— то ему стоит сказать мне спасибо за то, что я выполняю грязную работу за него.—?Вы в него не верите? —?спросила я, игнорируя табун мурашек, пробежавших по спине. Стало не по себе от воспоминания, что Сонрок уже убивал.—?Верил когда-то. Примерно в вашем возрасте. Но жизнь?— такая штука,?— вздохнул Сонрок, встав с места и выкинув пластиковую тарелку,?— некоторым она объясняет такие вещи мягко и аккуратно, а кого-то по уши окунает в дерьмо. Как вы уже догадались, мне не очень повезло, но я на неё не в обиде. Мы с ней давно квиты.От его слов внутри всё предательски замерло. На меня тяжёлым грузом навалилось то, что я видела в инстаграме его жены. Жизнь тогда его любила? А он её?Мне хотелось сказать ему какую-нибудь глупость в духе того, что, несмотря ни на что, он сохранил в себе умение сопереживать и сочувствовать и не жил по принципу ?спасение утопающих?— дело рук самих утопающих?. Но я сдержалась, не зная, так ли это ему нужно, и подсознательно понимая, что от моих слов ему легче всё равно не станет.Всего одно слово может спасти. И всё то же одно слово может убить.***До самой ночи мы практически не разговаривали?— я чувствовала себя подавленной из-за нашего с ним разговора и вяло реагировала на мемы, которые Бобби скидывал в общий чат, чтобы развеселить меня. Сонрок всё это время сидел на диване, рассеянно листая книгу и иногда тихо переговариваясь по наушнику. Мне казалось, что он даже при большом желании не смог бы сконцентрироваться на том, что читает. Но я всё равно не решалась что-либо у него спрашивать, хотя очень хотелось: например, как давно он играет на гитаре, что за книгу читает и нравится ли она ему, от кого рисунок на стене.И всё же я много на себя брала.Поэтому решила, что чем быстрее этот день закончится, тем лучше для нас обоих. Я не буду бороться с искушением задавать ему странные вопросы, а ему не придётся напоминать мне, что мы друг другу никто.Сонрок любезно предоставил мне кровать, а сам выбрал диван, лишь кажущийся удобным. Спать он явно не собирался, а я, хоть и очень хотела уснуть, не могла. Второй час лежала в постели, укутавшись одеялом до самых глаз и рассматривая Сонрока. В полумраке комнаты его фигура на диване, держащая в руках всё ту же книгу, казалась ещё выше и грознее, чем была на самом деле. Но мне всё равно было приятно за ним наблюдать.—?Постарайтесь уснуть, Лиса, вам нужны силы,?— подал он голос, очевидно, устав от того, что я так бессовестно на него уставилась.—?Не получается,?— недовольно пробормотала я.—?Попробуйте досчитать до тысячи,?— в голосе Сонрока послышалась улыбка, и от этого открытия меня бросило в жар.—?Я уже и овечек считала. Насчитала около шестисот и сбилась,?— пожаловалась я. —?Не хочу начинать заново.—?Могу дать вам какую-нибудь безумно скучную книжку. Не заметите, как выключитесь на первой странице.—?Это какую? —?оживилась я и перетянула одеяло пониже, к подбородку.Пока Сонрок перебирал томики на книжной полке, я, обмотавшись одеялом, переместилась к нему на диван. Там, в постели, мне казалось, что он очень уж далеко от меня и что в моей части комнаты слишком темно. Возможно, мне просто нужен был повод быть ближе к нему хотя бы физически, и это было не просто нехорошо, а действительно ужасно.—?Вот это, например,?— хмыкнул Сонрок и протянул мне тонкую книжку. —?Не спрашивайте, что у меня делает книга по уходу за волнистыми попугайчиками: никогда их не держал.Я прыснула от смеха, но отказываться не стала. Сонрок чуть улыбнулся мне, едва заметно приподняв уголки губ, но этого определённо хватило для того, чтобы все органы внутри поменялись местами.—?У меня когда-то был,?— протянула я. —?Вернее, у бабушки. Раньше я проводила у неё каждое лето. Потом в один прекрасный день туда переехал мой дядя с семьёй, а у двоюродного брата аллергия на домашнюю птицу. Бабушке пришлось отдать попугая знакомым, но через три недели мы выяснили, что он умер,?— закончила я, вспомнив, как убивалась по этому крохотному созданию. Вот потому я никогда не решилась бы завести собаку или кошку. С ними взаимодействия больше, и если бы я к ним привязалась, то не пережила бы их смерть.—?Вы туда больше не ездите?—?У меня не самые хорошие отношения с дядей и его семьёй в частности. Дядя с папой соперничают с детства. Мне всегда хотелось чаще видеться с двоюродным братом, но, видимо, ненависть дяди к нашей семье передалась ему по наследству,?— хмыкнула я,?— так что я предпочитаю видеться с бабушкой на нейтральной территории. И со временем я потеряла всякое желание наладить контакт с братом. В последнюю нашу встречу мы подрались.—?Любите вы драться,?— заметил Сонрок, напомнив мне о том, что случилось в университете.—?Не то чтобы,?— мотнула головой я, вертя в руках тонкую книжку,?— я предпочитаю решать всё словами, но когда люди переступают грань, пускаю в ход кулаки.—?То есть насилие, которое совершаете вы, оправданно, а чужое?— нет?—?Чужое?— это чьё? И главный вопрос?— какое насилие?—?Убийство в целях защиты,?— он явно намекал на то, что до сих пор считал лучшим выходом из сложившейся ситуации убийство моих обидчиков. Я тяжело вздохнула.—?В целях самозащиты,?— подчеркнула я,?— оно оправданно. Но когда кто-то идёт целенаправленно убивать другого человека, прикрываясь благими намерениями, это страшно. Ведь не нам решать, кому жить, а кому умереть.—?А кому тогда это решать? Богу, чьё существование не доказано? Закону, который представляют такие же люди, как мы, только наделённые правом и властью? Карме, которая редко бьёт в цель? Жизни, чья справедливость под огромным вопросом? Кому, Лиса?У меня не было ответа на его вопрос.—?Я не призываю вас мыслить так же, как это делаю я,?— снова заговорил Сонрок, и его доверительный тон заставил меня наконец взглянуть ему в глаза. —?Но вам всего двадцать лет, и вы ещё не были в той ситуации, в которой вам бы показалось, что простого убийства мало. И я надеюсь, что вы никогда не окажетесь в ней, потому что это, честно говоря, не самое лучшее место на Земле. Вы не понимаете мою точку зрения, потому что, несмотря ни на что, вы всё же пацифистка. А ещё потому, что жизнь ещё не показала вам, насколько она несправедлива.—?Вы думаете, покажет?—?Если я буду вашим телохранителем, то нет.—?Почему? —?прошептала я и почувствовала, как сердце замерло в ожидании его ответа. Сонрок смотрел на меня с… нежностью? заботой? лаской? Я растерялась, но не смогла отвести взгляд?— мне нравилось тёплое выражение его карих глаз, в полумраке комнаты кажущихся чёрными. Мне нравилось, что он смотрел на меня вот так.—?Потому что я приму весь удар на себя.Я с трудом проглотила ком горечи, застрявший в горле. И всё ещё не могла отвести взгляд от Сонрока. Никакой трудовой договор не смог бы объяснить эти его слова, но мне и не нужно было, потому что их могло объяснить его сердце, пусть и застёгнутое на все пуговицы. И я собиралась его расстегнуть.—?Почитайте,?— кивнул он на книгу в моих руках, и момент был безвозвратно утерян,?— может, сможете заснуть.—?А вы? —?спросила я, и он удивлённо вскинул голову.—?Что я?—?Спать не собираетесь?—?Сегодня вряд ли.—?А обычно спите?—?Вам бы за свой сон переживать,?— мягко заметил Сонрок, но на вопрос мой всё же ответил:?— Если не мучаюсь бессонницей, то удаётся поспать пару часиков, пока у вашей двери караулит кое-кто другой. Не волнуйтесь, мой организм к этому привык.Я кивнула, подумав о том, что бессонница мучает его не от хорошей жизни, но промолчала. Моё любопытство было частично утолено. Мне хотелось задать ему бесконечное количество вопросов, но в то же время я понимала, что не стоит злоупотреблять его хорошим расположением духа. Не всем людям нравится, когда в них бесцеремонно копаются.Вместо этого я открыла книгу по уходу за волнистыми попугайчиками и начала читать. Не помню из неё ничегошеньки ровным счётом, потому что уснула буквально на первой странице. И всё же я знала?— не книга была моей колыбельной, а человек, сидящий рядом.***—?Почему ты не пошла вчера в участок? —?спросил отец вместо приветствия, когда позвонил во время перерыва. Мы с Джису сидели в кафе через дорогу и уплетали за обе щеки рис с курицей в кисло-сладком соусе. Такую вкуснятину подавали только здесь, и я всегда с грустью думала о том, что, возможно, устроюсь на работу в другом районе и не смогу прибегать сюда на обед.—?А почему ты обманул меня? —?я пошла в наступление. Я на мгновение поразилась тому, что отец уже всё знает, и задалась вопросом, а кто, собственно, ему всё рассказал. Сонрок? Следователь Ким?—?Обманул тебя? Когда?—?Ты сказал, что это Сонрок принимает решение по поводу ситуации с Вонхо, а в итоге сам со всем разобрался, ещё и перевалил ответственность на другого человека. Знаешь, как я ненавидела его, хотя он не был виноват?—?Лиса,?— со вздохом заговорил отец,?— это сейчас не самое главное.—?Ошибаешься,?— сказала я, с громким стуком опустив стакан с соком на стол. Джису вздрогнула и покосилась на меня,?— ты же взрослый человек! Почему за твои поступки должны отвечать другие?—?Хочешь ненавидеть меня?— пожалуйста, ненавидь,?— ответил отец,?— если тебе так удобно. Но это не отменит того, что тебе следует поговорить со следователем Кимом. Он, как и я, не желает тебе зла,?— господи, вот опять он за своё! —?Вонхо и его подельников отпустили, но это не значит, что они смогут избежать наказания. Не смогут, не переживай. Адвокат Кан прилетел сегодня утром, было бы хорошо, если бы съездила с ним. Так безопаснее.—?Ты даже не представляешь, как мне тяжело дался первый допрос. И этот твой следователь Ким вовсе не стеснялся в выражениях!—?Ну что ты от меня хочешь, Лиса? —?я услышала усталость в его голосе. —?Я заплатил там всем, кому смог. Тебе нужно просто прийти туда с адвокатом Каном и опровергнуть всё то, что успели наговорить эти подонки. Кто бы ни пытался вытащить их, у него не получится, можешь мне поверить.Ничего я от тебя не хочу. Вообще.—?Хорошо,?— согласилась я, зная, что, если продолжу капризничать, Сонроку влетит. А мне этого не хотелось.Мне было по-прежнему плохо от одной мысли, что нужно возвращаться туда и с кем-то разговаривать, что-то кому-то объяснять, доказывать, что я, чёрт возьми, жертва. Но я чётко понимала, что Сонрок не может бесконечно потакать мне в этом. Вернее, это не может постоянно сходить ему с рук. Я не хотела становиться причиной его проблем. Отец обычно не церемонился с теми, кто, по его мнению, плохо выполняет свою работу. Ещё недавно я бы воспользовалась этой ситуацией, чтобы добиться увольнения Сонрока, а сейчас мне не по себе даже от мысли, что он может уйти.—?Ты всё-таки поедешь? —?спросила Джису, когда я рассерженно швырнула телефон на стол.—?Придётся,?— кивнула я.—?Не хочешь, чтобы Сонроку влетело за тебя?—?А ты быстро схватываешь,?— усмехнулась я, и Джису улыбнулась мне.—?Забавно всё сложилось.—?Интересный ты подобрала синоним к слову ?глупо?,?— я вздохнула и покосилась в окно: Сонрок стоял на улице и оглядывал помещение снаружи. Внутри были его люди, которых я удивительным образом узнала, вспомнив, что именно они помогали мне продираться сквозь толпу репортёров и позавчера, и вчера, и сегодня утром. Более того, некоторые из них были знакомы мне ещё и потому, что работали в университете под прикрытием?— уборщиками в основном. Посторонним вход в университет был запрещён, и даже деньги моего отца эту политику изменить не смогли. —?Мне кажется, что я чувствую больше положенного.Ну вот. Я это сказала. Слова обрели силу и больно ударили по рёбрам.—?Я бы удивилась, если бы ты не чувствовала,?— ответила Джису, ни капли не изменившись в лице. —?Ты всегда падаешь в… недоступных, что ли.—?Боже, Джису, а когда это нам крышу срывали нормальные, доступные парни? —?я попыталась обернуть всё в шутку, но всё равно что-то внутри стянуло. Если с Вонхо где-то в глубине моей души жила надежда, то с Сонроком у меня даже шансов не было. Никаких. Поэтому эту лавочку нужно было сворачивать, пока не стало совсем поздно. Да, я упала, как и сказала Джису. Но я умею плавать, значит, могу выплыть.—?И что думаешь по этому поводу?—?Не знаю,?— пожала плечами я. —?Слишком много всего. И даже не могу толком сформулировать, чтобы с тобой всем этим поделиться.—?Иногда надо позволить чувствам и ощущениям немного посидеть внутри,?— проговорила Джису с очень умным видом. —?Слова найдутся сами.Я с усмешкой кивнула. Джису была права, просто вся эта ситуация доставляла внутренний дискомфорт. Моя душа не должна была тянуться к Сонроку. Ни в коем случае. Но тянулась, и мне всё сложнее было это контролировать. Хотелось как-нибудь быстрее разобраться с этим в своей голове, однако не получалось. Я громко вздохнула. Наверное, слишком громко, раз Джису подняла голову.—?Я была права насчёт твоего отца, кстати,?— сказала она победным тоном. —?Не стал бы он такие решения твоему телохранителю доверять. Сильно расстроилась?—?Да не то чтобы. Меня разочаровало не принятое им решение, а то, что он ответственность за него переложил на другого человека. С самим решением я уже почти смирилась.—?Да, ты очень спокойно выглядишь. Подозрительно спокойно.—?Я не принимала ничего, если ты об этом,?— усмехнулась я,?— потому что не планировала никуда сегодня идти. Но, может, выпью пару таблеток успокоительного. Хотя если со мной идёт адвокат Кан, то я в принципе могу не переживать, что меня там опять будут выставлять виноватой.—?Адвокат Кан?— классный,?— поддержала меня Джису. —?По нему видно, что он своего клиента будет защищать до победного.Я согласно кивнула, и на этом тема закрылась.***—?Вы уверены? —?спросил Сонрок, когда мы сели в машину и я попросила Ханбина ехать в участок. Мне показалось, или в его голосе проскочило беспокойство?—?Да, всё в порядке.Ничего не в порядке. Я закинулась чуть ли не целой горстью успокоительных и напрягла всё тело, старательно контролируя дрожь в нём. Сейчас я не хотела и не имела права показывать ему, что мне снова ужасно страшно. Потому что это было эгоистично с моей стороны после всего, что он сделал для меня. Ему светил выговор от отца как минимум, и я не могла втягивать его в ещё большие проблемы.Сонрок долго смотрел на меня в поисках подтверждения моих слов, хотя я и отвернулась к окну. Я заметила, что и Ханбин напряжённо всматривался в меня через зеркало заднего вида. И всё же не выдавала себя, несмотря на то, что хотелось прямо перед ними разныться о том, что лучше бы я тогда умерла. Держать лицо приходилось перед всеми и сразу?— перед однокурсниками, перед преподавателями, перед прессой, перед Ханбином и Сонроком и даже перед Джису.В университете мне мягко намекнули, что в его стенах не стоит устраивать драки, в то время как Ынхэ прилетел целый выговор, так как эту драку начала именно она. Я целенаправленно не читала ничего ни о себе, ни о преступниках, выпущенных на свободу, пусть и под чёртову подписку о невыезде.И всё же мне было плохо. Так плохо, что хотелось плакать. Источник моих сил, к сожалению, был иссякаем.Сонрок то и дело поворачивался в мою сторону, пока мы ехали, но я упорно не реагировала, зная, что если я посмотрю на него, то расплачусь, начну цепляться за его пиджак и умолять отвезти меня к нему домой, потому что там было спокойно, там было чувство, что стены его квартиры неприступны. Там я, проснувшись наутро, не думала о том, что наступил очередной день, который мне надо не прожить, а пережить. Единственным, о чём Сонрок позволил мне там подумать, было?— а буду ли я завтракать и чем.Я качнула головой, словно стряхивая с себя воспоминания. И сделала это очень вовремя, потому что машина плавно притормозила у входа в участок, рядом с которым уже стоял адвокат Кан?— высокий мужчина с седыми, кажущимися серебряными волосами. Он ободряюще улыбнулся мне, едва я двинулась ему навстречу, а затем пожал руку. Немало лет прожив за границей, адвокат Кан постепенно перестал вести себя как кореец.—?Как вы себя чувствуете, Лалиса? —?адвокат Кан был старше меня не на один десяток лет, и я не могла позволить ему обращаться ко мне как к госпоже. Поэтому он называл меня Лалисой, моей нелюбимой версией моего имени. Сам адвокат Кан считал, что не имеет права называть меня просто?— Лисой.—?Если честно, немного нервничаю, но очень рада, что вы здесь,?— призналась я.—?Вот и хорошо. Не переживайте, мы здесь для того, чтобы уладить кое-какие формальности. Вам не придётся рассказывать всё заново ни мне, ни следователю,?— успокоил меня адвокат Кан. У него был мягкий, приятный голос, и я нередко задумывалась о том, как круто было бы, если бы на радиостанции, где читают детские сказки, работал именно он. Наверное, его детям и внукам невероятно повезло.Я попросила Сонрока не идти с нами, потому что мне не хотелось, чтобы он набросился на следователя Кима прямо во время допроса. Нутром чуяла, что он не станет сдерживаться, если Ким поднимет те же темы, о которых говорил в прошлый раз. К тому же сейчас со мной был адвокат Кан, которому я доверяла с раннего детства: они с отцом дружили с университетской скамьи.—?Следователя Кима нет, простите,?— затараторил бледноватый худенький парнишка лет двадцати пяти,?— я его заменяю. Меня зовут Мун Хосок.—?Нет? —?удивился адвокат Кан. —?Я не далее как вчера обсуждал с ним нашу сегодняшнюю встречу.—?Да тут такое дело,?— замялся полицейский. —?Вчера вечером он споткнулся на лестнице, полетел по ней вниз и вылетел с четвёртого этажа через окно. У них там в подъезде вроде как ремонт затеяли, а он, знаете, после тяжёлого дня пропустил пару стаканчиков и, судя по всему, потерял ориентацию в пространстве. Сломал несколько рёбер, заработал сотрясение. Он был не в том состоянии, чтобы звонить и предупреждать.—?Как нехорошо получилось,?— задумчиво пробормотал адвокат Кан. —?Он в сознании?—?Просыпался пару раз, но почти весь день спит. Врачи говорят, что ещё легко отделался,?— ответил полицейский. —?Это, конечно, немного усложнило мне работу, потому что я не смог поговорить со следователем Кимом и, откровенно говоря, слабо понимаю, ради чего он вообще вас повторно вызвал, потому что показания подозреваемых смешны. И это я ещё мягко выразился.—?Вот как,?— проговорил адвокат Кан. —?Но мы-то всё равно здесь, так что, думаю, не помешает кое-что прояснить.—?Конечно-конечно, следуйте за мной.Хосок проводил нас в ту же комнату, в которой меня допрашивали в прошлый раз. Я внутренне содрогнулась, но никак не показала, что у меня с этим местом связаны максимально неприятные воспоминания. Сев на предложенный стул, я думала о том, как произошедшее со следователем Кимом оказалось мне на руку. И о том, что Сонрок был не прав?— карма в этот раз ударила чётко в цель.—?Мне правда жаль, что вам приходится проходить через это, госпожа Манобан,?— заговорил следователь Мун с сочувствием. —?Ваших слов и доказательства вполне достаточно для того, чтобы посадить этих людей как минимум лет на десять. Да даже положительного теста на наркотики хватило бы,?— вздохнул он. —?Но Шин Вонхо тут такое нарассказывал, что просто слов нет: как у людей только наглости хватает?—?Что именно он сказал? —?спросил адвокат Кан, тем самым перебив следователя Муна. Мне определённо импонировало то, что этот человек на моей стороне, но очень хотелось уже перейти к сути.—?Говорит, госпожа Манобан тоже тогда наркотики употребляла. И настаивает на том, что в тот день они вместе шли за новой дозой, но что-то пошло не так?— выставляет себя жертвой. Когда следователь Ким спросил, почему он не позвал на помощь, если ему, по его словам, удалось сбежать, он сказал, что переживал за свою жизнь больше, чем за жизнь госпожи Манобан. Показания сомнительные, но остальные подозреваемые твердили то же самое. Все как один. Ни слова о том, что вас обменяли.—?И их отпустили? —?вырвалось у меня.—?Их отпустили не поэтому. На самом деле,?— снова вздохнул следователь Мун,?— я понятия не имею, кто это сделал и зачем. Мне не стоит вам это говорить, но приказ отдали сверху. Я не могу сказать, кто постарался, но, видимо, кто-то влиятельный. Влиятельнее вашего отца. К сожалению. Но всё же,?— воодушевлённо продолжил он,?— на этом расследование не заканчивается. Маловероятно, чтобы после того, как дело получило широкий общественный резонанс, эти люди остались безнаказанными. Это уму непостижимо.Мне бы хотелось ему верить, но не получалось. Я понимала, что если за этими людьми почему-то стоит кто-то влиятельнее моего отца, то они не просто останутся безнаказанными?— они ещё и отомстят мне, и от их рук пострадает ещё не один человек. В этот раз я содрогнулась всем телом.—?Вам придётся сдать тест на наркотические вещества,?— сказал следователь. —?Причём несколько тестов?— по моче, по волосам и по ногтям. Не переживайте, это будет быстро. Я понимаю, что вас наверняка возмущает вся эта ситуация, но я ничего не могу сделать для вас. Разве что уверить в том, что всё правда закончится хорошо.—?Показания Вонхо?— клевета,?— сказала я. —?Тесты ведь могут это доказать лучше, чем мои слова?—?Ваши слова тоже играют немаловажную роль, но у тестов, конечно, больше веса. Правда, они могут показать наличие или отсутствие наркотических веществ в вашем организме только за период в три месяца. Но это уже что-то. Если вы, как говорит Вонхо, были зависимы тогда, то вряд ли избавились от этого сейчас. Бывших наркоманов не бывает, госпожа Манобан, я в это не верю.—?Хорошо,?— кивнула я и достала из сумки телефон. —?Мне нужно показать вам кое-что ещё. Это сообщение, которое мне отправил Вонхо почти сразу же после того, как его выпустили.Следователь внимательно прочитал сообщение и вернул мне телефон, выглядя на удивление довольным.—?С вашего позволения я пробью номер. Это неплохое доказательство его вины.—?А ещё показатель того, что этот человек беспросветно туп,?— отозвался адвокат Кан. —?Полагаю, тот, кто ему помогает, ещё не в курсе того, как он самовольничает. Нам это только на руку.После этого своеобразного допроса меня проводили сдавать тесты на наркотики. Я не переживала, потому что за всю свою жизнь даже обычной сигаретки не выкурила, что уж говорить о марихуане или героине. Я хотела лишь того, чтобы все эти процедуры скорее закончились и я могла вернуться домой. Слова следователя Муна не казались мне убедительными, но адвокат Кан выглядел невероятно спокойным и уверенным, поэтому тревога, проросшая внутри, словно сорняк, начала отступать.***Наверное, я выглядела гораздо лучше, чем до того, как вошла в участок, потому что ни Ханбин, ни Сонрок не стали задавать мне вопросов. Первый даже ободряюще улыбнулся, словно бы говоря мне, что я смогла. И я улыбнулась ему в ответ, чувствуя, что за всё это время это чуть ли не первый раз, когда я еду домой, понимая, что буду отдыхать, а не переживать об очередном допросе.Сонрок выглядел отстранённо, но почему-то я была уверена, что он переживал. По пути домой я вкратце пересказала им, что случилось.—?Вонхо, конечно, тот ещё кадр,?— процедил сквозь зубы Ханбин. —?Так бы ему все конечности переломать к чертям собачьим. Клянусь, если он каким-то образом уйдёт от ответственности, я скооперируюсь с Бобби, и ему не жить.—?Он уйдёт,?— спокойно ответил Сонрок. —?С делом потянут, пока всё не утихнет и интерес к нему не испарится. А потом всё замнут.—?Адвокат Кан так не думает,?— ответила я. —?И вообще, вы вот ни в карму, ни в бога не верите, но ведь следователю Киму досталось по заслугам. В этот раз вы всё-таки ошиблись.—?Хотелось бы в это верить,?— дёрнул уголком губ Сонрок и отвернулся, всем своим видом показывая, что в беседе больше участвовать не намерен. Правая рука, лежащая на его колене, выглядела так, словно он с кем-то подрался до этого. Я бы, может, и обратила внимание на его тон, если бы Ханбин не отвлёк меня.—?У адвоката Кана безупречная репутация, ему можно верить. Так что, думаю, вам стоит перестать нервничать по этому поводу. Тесты будут отрицательными, это точно. А с вашим новым доказательством шансы на успех увеличились. Нехорошо, конечно, смеяться над умственно отсталыми, но Вонхо?— исключение.Я коротко рассмеялась, согласившись с ним и решив, что на сегодня мне хватит отрицательных эмоций. Мне очень хотелось верить адвокату Кану, и именно это я и делала.Уже лёжа в постели после двухчасового разговора с Джису по телефону, я получила сообщение от Шону, которому удивилась. Мы не списывались со дня юбилея компании, и тут он вдруг написал мне. Сначала я подумала, что он хочет поддержать меня в свете сложившихся обстоятельств. Почти так и обстояли дела.23.10Слышал, что благодаря придурку Вонхо ты снова проходишь едва ли не последний круг ада. Мои слова мало помогут, но я знаю, что ты сильная девочка. И я, конечно, помню, что ты терпеть не можешь навязчивость, но надеюсь, я сейчас таким не кажусь. Может, сходим в кино? Безо всякого подтекста. Посмеяться над какой-нибудь глупой комедией. Обещаю, это будут лучшие два часа твоей жизни за последнее время, если ты согласишься! :)23.12А давай сходим. У меня сегодня надежда, что ли, появилась. Так что думаю, я готова смеяться над глупыми комедиями! Я очень не любила давать людям надежду, если знала, что ничего к ним не испытываю и это вряд ли изменится в обозримом будущем. Но Шону сейчас звал меня не потому, что рассчитывал на что-то. Это была дружеская поддержка, и я хотела её принять. Тем более что мне вдруг стало легко от мысли, что моя жизнь, идущая по схеме?— дом-универ-дом, изредка прерываемой остановкой в полицейском участке, окрасится чем-нибудь светлым.Мне было сложно понять, что именно стало причиной этого состояния: доверие адвокату Кану, поддержка от следователя Муна или странное ощущение внутри, что конец близко. Я решила в этот раз не задумываться о причинах, чтобы такой настрой продержался подольше. Вот только наутро я проснулась с какой-то смутной тревогой внутри. И не смогла толком оформить её в слова.Я редко игнорировала такие вещи, но в первый раз не получилось самой себе объяснить, что это и откуда взялось. Спустившись к завтраку, я почти убедила себя в том, что мой глупый организм подкладывал мне свинью и что на самом деле сегодня ничего не произойдёт.Я спустилась на кухню и попросила госпожу О приготовить мне завтрак, чем несказанно её обрадовала: впервые за долгое время я сказала ей, что хочу что-нибудь съесть. Она тут же запричитала, что это чудесно, ведь я здорово исхудала. Я слабо ей улыбнулась и села за стол. Сонрок остался стоять у двери, и я, повернувшись к госпоже О, шёпотом попросила её и ему подать завтрак. Она сказала, что сделает это с огромным удовольствием.На кухне был включён телевизор?— госпожа О любила готовить под его шум, слушая новости или поглядывая какую-нибудь дораму. Отец бы непременно рассердился, если бы узнал, но его ведь тут не было, а мне это нравилось?— казалось, что если бы мама осталась с нами, то делала бы так же. Мне всегда было тепло на кухне рядом с госпожой О.Но не сегодня.—?Экстренные новости,?— донеслось из телевизора. Госпожа О, увлечённая тем, чем бы нас таким накормить, не слышала этого и потому не стала, как обычно это делала, повышать громкость. Но даже без этого слышно было просто потрясающе. Достаточно для того, чтобы мне сразу же поплохело. —?Сегодня утром в районе Тобонгу рядом с заброшенной стройкой было обнаружено одиннадцать зверски убитых тел. По предварительным данным, преступник не оставил никаких следов, однако убийство было совершено с особой жестокостью: все одиннадцать жертв были кастрированы, а их глаза?— выдавлены. Судмедэксперты заявили, что смерть наступила более суток назад. Личность одной из жертв была только что установлена?— это двадцатилетний Шин Вонхо,?— на экране возникли кадры хаотично разбросанных по земле тел, и я тут же отвернулась, чувствуя, как поднимается изнутри тошнота. Мой вчерашний, съеденный с наслаждением ужин грозил вырваться наружу.Несмотря на то, что я сидела, казалось, что земля уходит из-под ног, и мне было не за что ухватиться. Я вцепилась в стол и, не зная, куда деть взгляд, чтобы не смотреть в телевизор, споткнулась им об Сонрока?— он стоял у дверного проёма и смотрел новости. Вот только его они не удивили ни капли. Его лицо выглядело... довольным? Казалось, будто он всё это уже знал. Будто он был там. Будто…Додумать я не успела, потому что ощутила, как всё изнутри рвётся наружу, и тут же бросилась в ванную, едва не сбив Сонрока по пути.—?Лиса! —?мне вдогонку полетел его возглас.Меня рвало долго и сильно, я вцепилась в унитаз, всем телом ощущая оглушающее и слишком сильное биение моего сердца. Казалось, что из меня пытается вырваться не только вчерашний ужин, но и душа.Крепкие и тёплые руки коснулись меня, пытаясь убрать мешающиеся волосы, разбросанные по плечам, но я, поняв, что они принадлежат Сонроку, дёрнулась как от удара.—?Не трогайте! —?автоматическим движением вытерев рот рукавом пижамы, я попятилась назад и больно ударилась спиной об стенку ванны. —?Стойте там.—?Лиса,?— Сонрок нахмурился, но я не могла слышать его голос. Меня будто окунули в худший из моих кошмаров.—?Это были вы! —?завопила я, задыхаясь от нехватки воздуха. От мысли, что вот этими руками, которыми Сонрок только что хотел меня успокоить, он убил всех тех людей, тошнота снова давала о себе знать. Истерика накрывала с головой. —?Это вы их убили! Поверить не могу…—?Лиса, послушайте, вам нужно успокоиться,?— Сонрок предпринял ещё одну попытку и даже сделал шаг ко мне, но я лишь сильнее вжалась в ванну. Иррациональный, животный ужас охватил всё моё тело. Я не могла мыслить здраво.—?Не подходите! Даже не думайте трогать меня этими руками! —?голос срывался и дрожал от слёз. —?Стойте там!?Если вы верите в карму, то зря. Чтобы она ударила, нужно ею стать?.?Смерть для него?— роскошь, и он должен быть благодарен за неё?.?Госпожа Манобан, я убивал и до вашего Вонхо. Не он первый, не он последний?.?Если он существует, то ему стоит сказать мне спасибо за то, что я выполняю грязную работу за него?.?А кому тогда это решать? Богу, чьё существование не доказано? Закону, который представляют такие же люди, как мы, только наделённые правом и властью? Карме, которая редко бьёт в цель? Жизни, чья справедливость под огромным вопросом? Кому, Лиса???Спать не собираетесь???Сегодня вряд ли?.?Хотелось бы в это верить?.Я даже при большом желании не смогла бы взять себя в руки и подумать о том, что его там не было. Потому что я видела его лицо. Я видела его глаза. Он был доволен.От мысли о том, что в тот день, пока я тихо спала у него дома, он ушёл и убил одиннадцать человек, стало не просто не по себе. Мне хотелось выть. Мне было страшно. Так страшно, как будто передо мной был вовсе не Сонрок.—?Лиса, давайте поговорим, я…—?Вы убийца,?— пробормотала я. Слёзы текли по щекам, а всё тело дрожало так, словно я сидела на улице зимой без одежды. Дышалось с огромным трудом. —?Вы убийца.—?Лиса, вам необходимо успокоиться,?— Сонрок медленно сделал шаг в мою сторону, очевидно, боясь моей реакции. И отнюдь не зря.—?Стойте, вашу мать, там! —?завопила я, еле найдя в себе силы и встав, чтобы отскочить ещё дальше. Лопатки больно уткнулись в холодную плитку, и я скатилась вниз, потому что ноги меня совершенно не держали.—?Лиса, пожалуйста, дайте мне всё объяснить,?— во взгляде Сонрока было сожаление. Такое огромное, что во мне бы непременно что-то дёрнулось, если бы я не тряслась перед ним от страха.—?Вы убили их, больше некому.Когда Сонрок протянул ко мне руку, я заметила, что костяшки пальцев были разбиты. И снова дёрнулась как от удара, хотя дёргаться было уже и некуда. Хотелось рыдать от боли, от разочарования, от того, что всё это правда происходит. Сонрок даже не отрицал, а только повторял, что я должна успокоиться. Возможно, если бы он хоть раз сказал, что это не он, моё наивное существо поверило бы ему. Но он этого не сделал.Воспользовавшись моей заминкой, Сонрок дошёл до меня и опустился рядом со мной на корточки. Я чувствовала себя загнанной в угол, обманутой.—?Это ведь я, Лиса,?— проговорил он, заглядывая мне в глаза и всеми силами пытаясь успокоить. —?Пожалуйста, давайте поговорим.—?Я вас боюсь,?— прошептала я, вжавшись в стену. —?Вы вот этими руками убили людей. А сейчас хотите коснуться ими меня.Голос предательски сорвался, и я начала плакать с новой силой. Пальцы Сонрока, тянущиеся к моему плечу, застыли в воздухе. Он смотрел на меня такими глазами, словно ему больно. Словно я только что сказала ему что-то страшное. Наверное, так оно и было, мне было тяжело судить. И казалось, что тут только я могу испытывать боль.—?В тот день,?— начала я,?— я думала, что с вами я в безопасности, ведь вы сказали, что примете удар на себя.Сонрок слушал очень внимательно. Его губы дрожали, и он даже не пытался это контролировать. Возможно, ему правда было больно.—?Но вы… это ведь вы только что нанесли этот самый удар! —?я снова сорвалась на крик. Казалось, что все жизненно важные органы отказывают один за другим, потому что по тому, как мне было плохо физически, складывалось ощущение, что я сейчас умру. —?Что вы будете делать с этим, господин Шин?Мой вопрос был задан тоном испуганного не на шутку ребёнка.—?Лиса, пожалуйста,?— то, как надрывно он произнёс моё имя, едва ли могло что-то изменить.—?Я боюсь вас,?— повторила я. Слёзы меня душили. Сонрок расплывался перед глазами, но я смаргивала слезинки, чтобы видеть его лицо. Я хотела, чтобы он понял: его присутствие сейчас способно разнести мою психику в щепки. —?Прошу вас, уходите. Мне страшно сейчас рядом с вами. Сонрок, пожалуйста.Я всхлипнула, обнимая себя руками. Даже если бы я вдруг по какой-то причине позволила ему меня успокоить, у него бы всё равно ничего не вышло. Я была придавлена тяжестью того, что он натворил. И едва ли могла мыслить здраво.Сонрок медленно кивнул мне, и, прежде чем он окончательно отвёл от меня взгляд, я поймала в его глазах что-то вроде боли. Или сожаления. Или разочарования. Сказать наверняка было сложно. Но кое-что мне было совершенно ясно. У его сердца появилась ещё одна причина для плача, и в этот раз он был таким громким, что даже после того, как Сонрок вышел и закрыл за собой дверь, этот звук болезненно отдавался в моих ушах, заставляя съёживаться на полу и скулить подобно выброшенной на улицу собаке.