5.12. Salt in Your Wounds (1/2)

- …Я ужасно волновалась, но вроде все прошло не так уж и плохо. Твоя мама потрясающая женщина, не представляю, как она не сломалась после всего, что ей довелось пережить, – пылко восхищалась Кэти, сидя на пассажирском сидении автомобиля и повернувшись к Уиллу всем корпусом, чтобы видеть его лицо. –Кстати, та Лили на школьной фотографии - она миленькая, похожа на куколку. Почему именно она? Ты же был суперспортсмен, наверняка все девочки в школе на тебя так и вешались, ты мог выбрать кого угодно.Они мчались по автостраде в направлении Нью-Йорка, спидометр показывал восемьдесят миль в час, по обеим сторонам обочины рос негустой сосновый лесок, мимо них с ревом проносились тяжелые фуры и легковые автомобили.- Что? – рассеянно спросил Уилл, занятый своими мыслями. – Нет, совсем нет. Не знаю, так получилось. Она была новенькая в классе, а у меня был непростой период из-за… – он запнулся, машинально зачесал пальцами назад отросшую челку, – по определенным причинам. И мы сдружились.

- Вы долго были вместе?- Мы были подростками, на первом году колледжа расстались – жизнь порознь оказалась куда сложнее, чем мы рассчитывали. Это имеет какое-то значение?Они проехали ярко подсвеченный рекламный щит и ряд зеленых указателей.

- Просто интересно. Слушай, я ведь нигде не напортачила? Ты какой-то странный.

- Прости, я… просто устал, наверное.

Кэти понимающе кивнула. Из-за переизбытка чувств она и сама ощущала невыносимую усталость. Поэтому когда они приехали, она сразу отправилась в кровать.

- Боже, сегодня был такой насыщенный день, – сказала она, выключая ночник и укладываясь. – Я без сил. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, – Уилл прильнул губами к ее виску и откинулся на подушку.

Кэти повозилась еще пару секунд, умащиваясь, прижалась к нему, положив голову ему на грудь, и почти сразу же уснула – Уилл почувствовал, как расслабились ее мышцы, как выровнялось дыхание. Он полежал еще какое-то время, выжидая, чтобы ее сон стал крепче, а потом осторожно высвободил руку и встал с кровати. Кэти перевернулась на другой бок, совсем не заметив его отсутствия.

Все его внимание сейчас занимала найденная в отцовском кабинете папка. Он взял ее и отправился на крышу, чтобы не мешать Кэти – из-за ее чудовищного графика в больнице она и так слишком мало спит.

В свете луны там открывался вид, по красоте ничем не уступающий дневному, у большинства от этой картинки перехватило бы дух, но сейчас этот вид интересовал Уилла меньше всего. Он присел на один из ящиков, выполнявших роль мебели, включил подвесную лампу, прицепленную к перекладине водонапорной башни, и принялся за содержимое папки.Папка хранила в себе несколько десятков страниц: отчетов, распечаток, рукописных записей. Может быть, ничего необычного в них и не было, может быть, отец оставил здесь лишь какие-то рабочие документы? Но зачем тогда прятать это в тайник, о котором не знала даже мать?

Будучи ребенком, каждый вечер перед сном Уилл задавался вопросом, почему несколько долларов в кассе магазина, которые так отчаянно желал грабитель, стоили его отцу жизни? Что именно побудило Луиса Барреру выстрелить – ненависть к копам, страх за свою свободу? Почему мальчишка просто не подождал, пока полицейский уйдет? Конечно, работа копа такова, что не предугадаешь, когда тебя настигнет пуля, но почему именно тогда и именно его отца?

Первое, на что обратил внимание Уилл, это ламинированная карточка водительских прав. ?Моника Рейес. Рино, Невада?. С маленькой фотографии в углу на него смотрела скуластая смуглая женщина. Уиллу было незнакомо ни ее имя, ни лицо.

Однажды Козловски проговорился, что отец прорабатывал информатора, женщину… Впрочем, если Моника Рейес была официальным информатором, она должна числиться в базе.

Моника Рейес была красивой: большие, с характерным разрезом глаза, четко очерченный чувственный рот, кожа цвета кофе с молоком, иссиня-черные, расчесанные на прямой пробор волосы. А что если эта Рейес была для отца не только информатором? В этой женщине, конечно, было что-то, что даже против воли притягивало взгляд, однако даже при всей этой экзотической красоте ей было далеко до матери.Были еще имена. Напротив некоторых стояли восклицательные и вопросительные знаки, одни подчеркнуты жирной линией, другие вовсе зачеркнуты. Такое распределение не было случайным. Разум подсказывал Уиллу, что здесь есть система, но он ее пока не понимал.

Ему в руки попали наработки, черновик, практически дневник, содержание которого знал только отец. От осознания этого у Уилла начинала кружиться голова. Неужели они с матерью настолько плохо знали отца, а он что-то скрывал?

Помимо всего прочего в папке содержалось множество информации, касающейся криминальной группировки под названием ?Rosa Negra?. Однако к нынешнему времени ?Rosa Negra? из обычной банды превратилась в один из крупнейших синдикатов, занимающейся трафиком и продажей наркотиков, торговлей людьми и оружием.Снизу доносился привычный городской шум - несмотря на ночной час, город не спал.Уилл пролистал еще несколько страниц, добрался до сложенного листа плотной бумаги, достал и развернул. Бумага оказалась картой – такие раньше использовались наркоотделами как часть тактического планирования рейдов, а так же для визуализации результатов по проделанной работе. Районы на таких картах делились на квадраты, каждый квадрат – территория, принадлежащая той или иной банде, организации. Аресты, облавы, перехваты и конфискация товара отмечались на карте, демонстрируя результаты за заданный временной период. Так можно было получать сведенья, по каким бандам и районам проделана самая продуктивная работа. Круги и крестики, нанесенные на карту красным карандашом, наверняка сделаны рукой отца. Напряженно вглядываясь в эту россыпь значков, Уилл отметил, что наибольшее количество зачисток было произведено в соседних с территорией ?Rosa Negra? квадратах. Красные круги и крестики практически заключали территорию ?RN? в кроваво-красное кольцо, в то время как внутри него помещалось всего лишь несколько скудных точек.

Почти год усиленной работы, впечатляющий результат. Однако ?RN? будто оставалась в стороне. С первого взгляда можно было бы подумать, что это самая непроблемная территория, но трудно поверить, что столь огромный участок, подчиненный крупной преступной организации, враз превратился в оплот невинности, не требующий вмешательства блюстителей закона. Малочисленные аресты были либо формальностью, либо вынужденной жертвой.

Данные на найденной карте демонстрировали динамику лишь за десять месяцев. Но если предположить, что данная практика сохранялась на протяжении более долгого периода, становилось очевидно, что успешная ликвидация действующих на тот период банд города, находящихся в соседстве с ?RN?, делало ее практически монополистом в той деятельности, которой она промышляла. Полицейская бюрократическая верхушка, ориентирующаяся на статистику, получает красивые цифры в отчетах, а ?RN?укрепляет позиции и расширяет территории, забирая под крыло ?осиротевших? дилеров. Это так работает - паучья сеть обвивает город, окутывая его плотным коконом.

Уилл отложил карту и взял пластиковый прозрачный файл, в котором находилась вырезка из газеты. ?НЕГЕРОИЧЕСКИЙ ФИНАЛ: СОТРУДНИК НАРКООТДЕЛА ПОЛИЦИИ НЬЮ-ЙОРКА, ПОВИННЫЙ В ПРИСВОЕНИИ ЧАСТИ КОНФИСКОВАННЫХ ДЕНЕГ, ПОКОНЧИЛ С СОБОЙ? – кричал крупными буквами заголовок статьи.Читая эти строки, Уилл вспомнил маленькую заметку в газете, посвященную его отцу: ?Герой полицейский погибает при задержании преступника?.Что ж, здесь героя никто не восхвалял. Наоборот. В статье говорилось, что некий детектив Рикардо Дюран из тридцать шестого участкабыл заподозрен в хищении денег, которые он вместе со своими коллегами конфисковал у крупного барыги при задержании. Сумма была немаленькая, Дюран подозревался не впервые и не только в краже денег, просто в этот раз попался, был взят под арест, но, видимо, не выдержал позора и повесился прямо в камере.

Газета датировалась январем две тысячи пятого года, выходит, что это случилось за девять месяцев до смерти отца. Еще более странно было то, что там же в файле вместе с вырезкой лежала и визитная карточка – картонный белый прямоугольник с эмблемой полицейского департамента, без вензелей и изысков, типичная визитка копа, посередине надпись – ?Детектив Р. Дюран. Отдел по борьбе с наркотиками?, две строчки с телефонами – стационарным и мобильным. И еще один, написанный от руки – скачущие чуть расплывшиеся цифры.

- Тридцать шестой участок, – вслух повторил Уилл, припоминая, откуда эта цифра кажется ему знакомой.

В тридцать шестом участке служил Морис Сорелли. Он частенько говорил Уиллу, навещая их с матерью после смерти отца, что двери его участка будут всегда открыты для Уилла, в ответ на что мама приходила в крайнюю степень возмущения – она хотела, чтобы ее сын стал кем угодно, только не копом.Казалось, время замедлило бег. Очень трудно было сложить картину воедино из этих маленьких кусочков. Одно Уилл знал точно: это вряд ли было рядовым рабочим делом... На бумагу упала капля, затем – вторая. Он поднял голову вверх – ночное небо затянули тучи, начинался дождь. Собрав все обратно в папку, он встал и направился к двери. На мгновение остановился у стены и закрыл глаза, ощущая полную растерянность. А когда в следующее мгновение разомкнул веки, то было уже светло, и кто-то тряс его за плечо.

Проморгавшись, Уилл увидел склонившуюся над ним Кэти, протягивающую дымящуюся кружку.- Эй, мы только съехались, а ты уже сбегаешь от меня на диван? Смотри, а то я приму это на свой счет, – сказала она шутливо и почти без обиды. – Держи. Я не так мастерски готовлю кофе, как ты, но хоть что-то.У него ушло несколько секунд на то, чтобы понять, что происходит: он полулежал-полусидел на софе в своей квартире, и было уже утро. Вероятно, проведя почти всю ночь за отцовскими документами, он так погрузился в размышления, что не только потерял счет времени, но и, не отдавая себе отчета, вернулся с крыши обратно, но, боясь разбудить Кэти, остался на диване и вырубился.

- Мне нужно было кое с чем закончить и я, похоже, не заметил, как уснул, – он покрутил головой, стараясь снять напряжение в затекшей шее. – Который час?- Обычно в это время ты уже возвращаешься с пробежки.- Черт.Восприятие действительности возвращалось к нему медленно, голова шла кругом и никак не получалось понять – все, что он нашел и узнал вчера было всего лишь сном или явью.

- Что это? – Кэти кивком указала на папку.Уилл пошевелился и услышал хруст бумаги под локтем, увидел рассыпавшиеся по полу документы. Нет, все было явью.

- Так, одно дело. Это рабочее, – после секундного колебания ответил он.Не хотелось вмешивать в это Кэти, хоть врать ей было и невыносимо – в его жизни когда-то уже была ложь, и это было ужасно. Но упоминание о работе полностью удовлетворило интерес Кэти, и она не стала настаивать на деталях, от чего Уилл почти испытал облегчение.- Непростое, наверное, дело, если ты занимаешься им вне работы и бросаешь меня одну...- Непростое, – он взял папку и сунул ее под одну из диванных подушек. – Извини.

- На первый раз прощаю, трудяга, – улыбнулась Кэти и чмокнула его в кончик носа. – Но если продолжишь в том же духе, в последующем заставлю отрабатывать штрафной…***Джаред чувствовал дыхание лежащего позади него Дженсена на своей шее, от которого по телу бежали приятные мурашки. Будильник обещал скоро прозвонить, но после насыщенной бессонной ночи можно было позволить себе поваляться в кровати лишних несколько минут. Только Джаред не хотел, его мутило. Во избежание неожиданных неприятностей он осторожно выбрался из объятий спящего супруга и отправился в ванную комнату.

В последнее время все утра начинались одинаково, и хорошего в них было мало – слабость, головокружение и отвратительное ощущение в желудке, будто накануне вечером съел что-то несвежее. В большинстве случаев это заканчивалось так же внезапно, как и начиналось, но Джареда это нервировало.

Он присел на крышку унитаза и опустил голову, чтобы переждать, пока стены и пол перестанут качаться, как палуба корабля. Прислушался к биению собственного сердца - сердце подсказывало, что все очень плохо. Он бы предпочел, чтобы это было что угодно, только не то самое, что первым приходило на ум. Джаред был согласен даже на какую-нибудь малоприятную болезнь – Дженсен бы его вылечил.

Чуть придя в себя, он поднялся на ноги и посмотрел в зеркало.

- Это же не то, что я думаю? – спросил он у своего отражения, пытаясь перебороть свои мрачные предчувствия.

Отражение издевательски скривило припухшие от ночных поцелуев губы.Чтобы узнать ответна свой вопрос и перестать сомневаться, нужно было потратить лишь пару минут и совершить совсем простые действия, но Джаред не мог. Не мог преодолеть собственный барьер, пересилить себя. Как только на планшетке предательски проступила бы вторая полоска, это сделало бы сомнительную причину недомогания реальной, пошатнулозыбкий мир и стабильность, которые он с таким трудом выстраивал после той ночи на дороге. Ночи, которую он так хотел оставить позади.

От таких размышлений ему сделалось совсем неуютно.- Но ты же не трус, да? – вновь обратился он к своему слегка бледному и понурому отражению. – Соберись с силами, нужно просто это сделать. И точка.Коробка с тестами нашлась в одном из ящиков. Он достал ее, проверил срок годности, отогнул картонную крышку и вдруг услышал шаги. Коробка сама выпала из рук.

- Ничего себе новость, ты встал раньше меня, – Дженсен появился на пороге ванной комнаты свежий и совсем не помятый, несмотря на короткий сон.Негнущимися пальцами Джаред спешно задвинул ящик и демонстративно схватился за зубную щетку.- У тебя все хорошо?- Да. А что?- Выглядишь, как Джейрон, когда разрисовал стену в гостиной.

- Просто ты застал меня врасплох, а я решил привести себя в порядок, пока ты спал - не хотел тебя будить.- А зря, – Дженсен многозначительно ему улыбнулся, подошел ближе и потянулся за поцелуем.

- Я еще не почистил зубы, – Джаред изобразил беззаботную улыбку, отстраняясь в сторону.- Джей, мы вместе много лет, это меня не пугает.- Вот так и разваливаются браки, – нервно хихикнул Джаред, пытаясь понять, заметил ли Дженсен, что он держал в руках или нет,– несвежее дыхание и все такое…***Соня открыла дверцу по-старчески хрипящего холодильника, осмотрела полки. Молока в бутылке оставалось совсем чуть, яиц не было вообще, на второй полке в самом углу стоял кетчуп и почти пустая банка с арахисовым маслом. Все.

- Эбби!Эбби зашла в кухню с самым невинным видом. На ней была короткая кожаная юбка, чулки в крупную сеточку и майка с крайне глубоким вырезом, демонстрирующим кружевной бюстгальтер. Соня испытала дежавю: она уже запрещала Эбби так одеваться в школу, но, похоже, у неё было иное мнение на сей счет. Когда-то Соня и сама носила очень похожую одежду, придерживаясь правила: ?стратегически важные части тела должны быть на виду!?, но эти времена давно остались в прошлом. Хорошо хоть Эбби не красит волосы во все цвета радуги, но это все равно не значит, что ей позволено носить такое.

- Вчера я просила тебя купить продукты.- О, - Эбби сделала удивленные глаза. - Я забыла.- А где деньги, что я тебе дала?

Она загадочно повела бровями.- На что ты их потратила?- Ой, прекрати. Ты практически ничего не даешь мне на карманные расходы, – невнятно пробурчала Эбби. –А я, между прочим, девушка, мне нужна косметика, женские принадлежности…- Я слежу, чтобы у тебя всегда в достатке были все необходимые гигиенические средства.- Я не о тампонах и подобной фигне. Нужды ими не ограничиваются.

- У нас нет еды, потому что тебе захотелось новую тушь или помаду?

- Матовую помаду. Последний писк моды, между прочим, – Эбби снисходительно хмыкнула. – Но откуда тебе знать…

- Верно, я ведь сутками на работе. У меня нет времени на моду и на покупку еды, Эбби. Я попросила сделать элементарную вещь, это сложно?- Без еды я проживу, я на диете. А ты вообще когда-нибудь от меня отстанешь?- Да, когда ты повзрослеешь...- Уже! – задиристо выкрикнула Эбби, в ее интонации слышался вызов.- …и будешь совершать поступки, соответствующие своему возрасту, – закончила Соня с нажимом, стараясь не давать волю эмоциям.- Скорее, когда у тебя наконец появится мужик, которыйбудет тебя трахать, и тогда твоя энергия пойдет в другое русло. А пока ты ведешь себя, как неудовлетворенная стерва.Соня глубоко втянула в себя воздух.- Знаешь, Абигайль, мое терпение когда-нибудь кончится, – строго предупредила она.Эбби скорчила гримасу.- И что ты сделаешь? Выгонишь меня, бросишь на произвол судьбы? Не получится. Ты же у нас гребаная мать Тереза! – и вышла из кухни, больше не проявляя к произошедшему ни малейшего интереса.Соня вылила остатки молока в чашку с кофе, наскребла из банки арахисового масла на тост, но поняла, что ей совершенно не хочется есть.

***- Дай мне пару минут, - попросил Уилл у своей напарницы Ингрид Линд после летучки, прежде чем заступить на смену.- Что бы это ни было, резче, Кларк, - кивнула Линд, останавливаясь у доски, увешанной зернистыми фотографиями и рисунками, с которых на окружающих взирали разыскиваемые преступники. – Пойду пока отмечусь и возьму радио, но в следующий раз за ним идешь ты.

Он отодвинул стул и сел за один из столов с компьютерами, ввел номер своего значка, пароль доступа и вошел в систему, настороженно озираясь по сторонам. Несмотря на ранний утренний час, работа в участке кипела во всю – телефонные звонки, голоса, бумажный шелест и крики задержанных. По большей части за компьютерами прозябали детективы, патрульные же выполняли несколько иную работу, но и им частенько приходилось сидеть над ненавистными отчетами. Поэтому офицер, сидящий за компьютером, совершенно никого не смущал.Прежде всего Уилл попробовал найти Монику Рейес, коих оказалось великое множество, поиск нужной занял бы целый день. Похожей на женщину с фото при беглом просмотре не нашлось. А к базе информаторов у него доступа не было.

Уилл постучал пальцами по кромке стола, раздумывая, потом направил курсор на маленький крестик в углу, закрыл окно с результатами поиска и набрал на клавиатуре ?Луис Баррера?.Он впервые это делал. До сего момента он даже не пытался разузнать об убийце своего отца хоть что-то большее, чем было известно с чужих слов – этого хватало, не было причин сомневаться в том, что говорил Козловски и другие коллеги отца. Луис Баррера был лишь неким призрачным образом, инструментом, расколовшим его мир на две части. Теперь от той половины, что была ?до? остались лишь обрывочные воспоминания и легкая грусть.

Искомое досье появилось не сразу. Компьютер будто завис. Уиллу пришлось несколько раз пощелкать кнопкой мыши и клавишей ввода. В конце концов, на экране монитора высветилась вся информация о Луисе Баррера.Он знал, что мальчишке было шестнадцать, но на фото он выглядел еще младше – совсем ребенок, хоть и суровый, но все равно ребенок. Угольно-черные волосы, хмурые брови, жесткая полоска рта и отдаленно знакомые острые скулы.

Полное имя, дата рождения, адрес, цвет глаз, рост… все это Уилл просмотрел бегло, но потом вдруг остановился и вернулся назад. Луис Хосе Баррера был задержан офицерами Сото и Брожеком летом две тысячи пятого года в связи с рядом нарушений, однако по какой-то причине обвинения предъявлены не были, и он был отпущен. Это было странно, потому что офицеры Брожек и Сото первыми приехали на запрос о помощи от напарника отца – Козловски, они встретились с Луисом лицом к лицу в момент преследования, но никогда не говорили, что имели с ним дело прежде...

Материалы дела Луиса Барреры оканчивались строчкой ?убит при попытке оказания сопротивления аресту?. И здесь произошло странное: компьютер издал писклявый звуковой сигнал и известил, что сеанс просмотра завершен, все окна принудительно схлопнулись. Несколько секунд Уилл задумчиво смотрел в экран, словно ожидая, что это временное недоразумение устранится. Однако новая попытка входа в систему выдала надпись ?в доступе отказано?.Пятьдесят второй полицейский участок располагался в административном здании, построенном еще в начале прошлого века,с большими арочными окнами на фасаде и рядом бело-голубых ?Фордов? у центрального входа, по обе стороны которого стояли два зеленых фонаря.Внутри участок, несмотря на старую планировку, давно уже приобрел вид среднестатистического офиса с гладким виниловым полом, низким потолком, расчерченным плитками и люминесцентными лампами, множеством спаренных столов и жалюзи на окнах. Единственным местом, все еще хранившим исконный дух этого места, оставался вестибюль: дубовая ?П?-образная барьерная стойка, две лестницы с чугунными перилами, ведущие на второй этаж, деревянные колонны с флагами. И чуть поодаль камера с толстыми прутьями, для временного содержания задержанных, из которой зачастую доносились не только истошные вопли, но и крепкая брань.- Что ты здесь топчешься, Базз? – спросила Линд, подходя к стойке дежурного сержанта, скучающе опершись на которую стоял офицер Базиль Мерфи и грыз зубочистку. - У тебя внезапно не стало работы? Все правонарушители с улиц засадили сами себя в кутузку?- Жду Шарму, - его зубочистка дергалась вверх-вниз, когда он говорил. - Она за минуту до выезда сказала, что ей нужно в сортир, и теперь торчиттам уже целую вечность. О, ну наконец-то явилась! – он отсалютовал появившейся в его поле зрения напарнице. - У тебя что, месячные?- Придурок! - скривила губы офицер Аша Шарма. – Если бы тебе приходилось писать сидя и перед этим снимать вот это, – она указала на разгрузочный полицейский ремень у себя на поясе, на котором размещалось два футляра с наручниками, кобура для огнестрельного оружия, кобура для тайзера, рация, фонарь, несколько подсумок для запасных патронов, пара карабинов и дубинка, – тогда бы я на тебя посмотрела!- Не можешь носить амуницию, не иди в полицию! Я его не снимаю, когда мне надо отлить, – сказал Базз, сохраняя невозмутимое выражение лица, и перекатил свою зубочистку из одного уголка рта в другой. – Что, хочешь посмотреть, как я это делаю?

Аша презрительно фыркнула, повернулась на каблуках и быстро зашагала к дверям.- Меня тошнит от тебя, Мерфи.

- Знаешь, Базз, когда-нибудь она тебя подстрелит из своего табельного,– погрозила ему ручкой Линд, расписывающаяся в журнале за рацию. –И ее за это никто не осудит, – и вдруг крикнула во весь голос, посматривая в соседний зал: –Кла-а-арк! А ты-то там что за компом застрял? Порнуху смотришь?

Базз выплюнул изгрызенную зубочистку и достал новую.

- Не повезло нам, нянчимся с детками.- Хочешь на время поменяться? Моего ждать долго из сортира не придется, он делает это так же быстро, как и ты.- Не-ет, не дождетесь, девочки! Вас же тогда подгонять некому будет, вы из тубзика вообще не вылезете… будете там с утра до вечера ?пудрить носики?.- Зато у нас мочевой пузырь куда выносливее, чем у вас, вы пару лишних минут потерпеть не можете, бегаете по нужде, как дети малые. У вас объем мочевого пузыря, как у котенка. Или вы и часа прожить не можете, чтобы за свой член не подержаться?- Завидуешь?- С чего бы?- О чем речь? – Уилл наконец подошел к стойке дежурного сержанта.- Выясняем, у кого мочевой пузырь больше, – призналась Линд, с грохотом захлопывая здоровенный журнал в черном переплете.- И почему я не удивлен.***Когда створки лифта открылись, в кабине уже находилась Ванесса, прислонившаяся к стене. Соня шагнула вперед, встала рядом.

Они были только вдвоем, и какое-то время ехали молча, наблюдая за маленьким навигационным табло, на котором отсчитывались этажи.- Еще раз хочу извиниться за то, что было… – тихо, будто обращаясь к самой себе, проговорила Соня. – Ну, после того случая с пациенткой-роженицей.- Соня, то, что было – не нужно этого стесняться. И извиняться тебе передо мной не за что. Все нормально.- Я не привыкла плакать на людях. Я вообще не привыкла быть слабой, это непозволительная роскошь, жизнь, которой я жила, не предусматривала такого.

- Сила - это хорошо, но это не значит, что у нас нет уязвимых мест. Та пациентка и ее дети отразились в тебе чем-то, и это не плохо.

- Возможно. Просто я веду себя странно в последнее время, будто сама себя не понимаю и не узнаю, – она постаралась совладать с голосом. – Иногда мне кажется, что я заперта в своей личной клетке, из которой невозможно выбраться на свободу. И это нервирует. Свалится же такое на голову… за что?Ванесса сокрушенно покачала головой.

- У каждого из нас своя клетка.

- А что насчет вас? Так и не уходили домой? Вы хоть помните, когда у вас был последний выходной?

- Отдых – не мой стиль. Работа в приоритете, не хочу тратить драгоценное время на просиживание впустую – пока оно у меня есть. К тому же, клинике нужны лишние руки.

- Да, но – не хочу лезть не в свое дело – выглядите так, будто не спали ночей пять подряд, у вас красные глаза.Ванесса повернулась к узкой полоске зеркала на стене лифтовой кабины и посмотрела на свое отражение – белки глаз и правда казались розовыми от излишне набухшихсосудов, а под глазами от усталости темнели круги.

- Ерунда, – успокоила она Соню. – Наверное, аллергия на новые глазные капли, бывает.Когда кабина остановилась на одном из этажей и створки мягко разъехались, прямо перед ними в ожидании лифта стоял Дженсен. Он помедлил секунду, но все-таки присоединился, встал у дальней стенки, поздоровался с Соней, в адрес Ванессы ограничился кивком.- Доктор Эклз, – та тоже сдержанно кивнула ему в ответ.- Доктор Адамс.- Доктор Эклз.Казалось, это могло продолжаться все время, пока они спускались вниз. Соня подняла глаза и внимательно посмотрела на обоих врачей - их лица оставались совершенно бесстрастными.- Да что с вами такое? – изумилась она, ощущая, как электризуется воздух. – Что не так? Вы будто постоянно меряетесь членами!- Мы… что? – у Дженсена расширились глаза. – Серьезно?- Ну, в таком случае доктор Эклз однозначно выиграет, – пожала плечами Ванесса и отвернулась.В кабине лифта тотчас воцарилась напряженная тишина.***Мальчик плотно сжал губы и зажмурился, когда Ванесса после наложения на его ожог мази, закрыла рану на руке марлевой повязкой, но ни единого звука не издал.- Это по-настоящему больно, Эммет, и реакция на боль – это нормально. Но ты отлично держишься, – закрепляя повязку, подбодрила она ребенка.Он, как и все будущие мужчины, хотел выглядеть настоящим героем. Глаза его были красные и воспаленные от непролитых слез, а лицо белым, но он все равно держался, стараясь не показать врачу своей слабости.- Так как это произошло, расскажешь мне?Эммет закусил нижнюю губу. Он смотрел на Ванессу некоторое время, словно решая, рассказывать ли.- Я сам виноват, – нерешительно помедлив, все же начал он. –Мы с братом и папой собирались посмотреть фильм, я подумал, что сделать попкорн к его приходу будет хорошей идеей...- К приходу брата?- Нет, папы.

Ванесса закрепила повязку еще одной полоской пластыря и бросила быстрый взгляд на ребенка.- То есть, вы с братом были совсем одни, Эммет?

Ответа не последовало.- Скажи, – вновь обратилась к мальчику Ванесса, ощущая, как ее охватывает щемящее беспокойство, – а папа с вами хорошо обращается?

- Да! Он очень хороший папа! Он нас очень любит, мы живем только втроем, он у нас один…- Эм! – на пороге смотровой палаты возник мальчик чуть постарше, у него были такие же вьющиеся светлые волосы, как у Эммета, голубые глаза и линия подбородка. Он держал пакетик яблочного сока и выглядел очень обеспокоенным.

Эммет поймал на себе взгляд своего старшего брата и тут же замер, отрешенно глядя в пространство – Ванесса поняла, что больше он ничего не скажет.

- Принес брату яблочный сок, Фред?

- Да, я же сказал, что отлучусь на пару минут, а вы этим воспользовались и уже допрашиваете моего брата? – гневно вымолвил парнишка.- Я не допрашивала Эммета, я всего лишь хотела узнать, что случилось. У вас дома чуть не произошел пожар, рука Эммета сильно обожжена, тебе пришлось вызывать скорую…А где был ваш папа в этот момент?- У него были кое-какие дела, – ответил Фред с ледяным спокойствием, но Ванесса уловила в его голосе страх. – Мы не бесхозные, ясно?

- Я этого и не говорила.

- Папа сейчас приедет.***Музыка за дверью под номером 11L грохотала так громко, что ломило в ушах, и вибрировали стены. Помимо всего прочего оттуда раздавались еще и взрывы смеха вперемешку с женскими визгами. Диспетчер сообщил, что по этому адресу со стороны соседей есть жалобы на шум, и теперь было ясно, что их волнения не беспочвенны.- Ну ни фига ж себе у них там гулянка, сто пудов девичник, – поделилась мыслями Линд, поправляя на плече потрескивающую рацию.- Сейчас полдень, – веско заметил Уилл и постучал в дверь, за которой творилось безобразие.- Ты слышал, что я сказала? ?Девичник?. У этого понятия нет логики. Может, они только начали, а может, еще не закончили.

Дверь им открывать никто не спешил. Уилл постучал еще раз, уже сильнее и настойчивее.- Полиция. Открывайте!Прошло еще несколько долгих секунд, прежде чем замок наконец щелкнул.- Приве-ет! – в дверном проеме стояла густо накрошенная брюнетка в очень-очень коротком платье, и так добродушно улыбалась, будто видела своих старых знакомых, для большей уверенности она прислонилась к дверному косяку, потому что штормило ее немилосердно.

- Мисс, ваши соседи жалуются на шум, – громко объяснил Уилл, стараясь перекрыть гул музыки и голосов, доносящихся их квартиры. – Очень громко, сделайте музыку тише.

- Вау, а это было убедительно. Дай угадаю – ты актер. Начинающий или со стажем? Подрабатываешь на досуге, а это типачасть шоу?- Какого шоу?

За спиной у брюнетки появилась еще одна девица – в таком же коротком платье, с тенями-блестками на веках и с бокалом, в котором плескалось что-то синее.- Ну наконец-то! Мы уже заждались, думали, нас развели на деньги… – она уставилась слегка осоловевшими глазами на Уилла. – Ничего себе, а они прислали настоящего красавчика!- Он еще и хороший актер, – сообщила ей брюнетка. – Вот он стоит и играет, а я ему прям верю, – потом протянула руку и похлопала Уилла по груди, в месте рядом со значком. – Вот это мышцы, как стальные! – восхитилась она заплетающимся языком. – А можно ты будешь не только танцевать?

Линд, все это время никак не выдававшая своего присутствия, издала странный смешок. Девицы с долей разочарования воззрились на нее.- Мы не заказывали девушек, мы не по этой части, – обиженно сказала та, что держала в руке бокал.- Ничего не поделаешь, дорогуша. Он мой подопечный, так что куда он, туда и я, – с напускной суровостью уверила ее Линд, очень стараясь не расхохотаться. – Придется терпеть.- Я поняла-а-а, – просияла брюнетка, – ты типа присматриваешь за ним, как этот… ну как его… телохранитель.- А так бывает? – икнув, растерялась ее подруга. – Телохранитель же мужского пола… да?- …Ша! – ткнула в нее пальцем с длиннющим острым ногтем брюнетка. – Телохранитель-ша – женский пол. Бывает. Вот.- Так, хватит, – устав от этой трескотни, прервал их высокоинтеллектуальную беседу Уилл. Иначе эти разговоры обещали затянуться до вечера. – Мисс, что у вас тут происходит? Вы пьяны или под кайфом?- А если и то, и то, ты нас арестуешь, супер-Майк? – девушка с широкой улыбкой протянула руки, демонстрируя тем самым, что совсем не против примерить наручники. – А потом накажешь? Может, уже начнешь танцевать? Кстати, как это снимается? Меня всегда интересовало, как вы сдираете с себя штаны – так – вжух – и все!- Не прекратите - поедете в участок, – пообещал девицам Уилл, игнорируя их плотоядные взгляды.- Опять играешь? Класс! Но в участок нам нельзя, у нас девичник, завтра Майа выходит за Эйба, нам надо успеть оттянуться…- Говорила же, – пихнула своего напарника локтем в бок Линд. – Они в хлам, Кларк, забей. Итак, красавицы, завтра ваша подружка идет под венец с каким-то Эйбом, и вы оттягиваетесь уже с самого утра – я понимаю, но на вас жаловались. Вы мешаете жильцам – здесь маленькие дети и старики, им до вашего веселья дела нет, так что музон тише, косяки в унитаз, а градус алкоголя ниже, сыграйте в монополию для разнообразия. Потому что если на вас снова пожалуются соседи и нам придется приезжать сюда еще раз, браслетики у вас на запястьях будут красоваться отнюдь не от Картье, и ночь вы проведете в обезьяннике, воняющим мочой бомжам и насильникам такая компашка точно придется по вкусу, а свадьба Майи накроется медным тазом. Я доходчиво объяснила?

Девицы от таких перспектив, кажется, вмиг протрезвели, стояли и испуганно хлопали глазами.

- Так ты не стриптизер? – разочаровано спросила у Уилла брюнетка, надувая и без того неестественно пухлые губы. – Но мы заказывали стриптизера...- Сочувствую, дамы, но мы копы. Настоящие.

Когда Уилл и Линд спустились на лифте в главный вестибюль многоквартирного дома, Линд вдруг согнулась пополам и громко расхохоталась, силы ее кончились, она и так долго терпела.- Что не так? – оборачиваясь на нее, спросил Уилл.

- Они приняли тебя за стриптизера в форме копа…- Ничего смешного. Ты их отшила, может быть стоило зайти и хотя бы осмотреться?

- И что бы ты там нашел? Кучку бухих телок, вожделеющих самца. Ты видел, как они на тебя смотрели? Или ты все-таки собирался им танцевать?

- Может, кому-то из них нужна была помощь, а мы ушли?- Ага, помощь вытрезвителя. Брось свои спасительные замашки, Кларк, это всего лишь девичник, там никого не убивали, все совершеннолетние. Ну ?дунули? девицы пару раз, налакались коктейлей. Они просто ушли в отрыв, если бы мы их загребли, целый день бумажной работы нам обеспечен, а еще сорванная свадьба. Никому это не нужно. Не все вызовы требуют героя, не рвись в бой там, где этого не нужно, – Линд посмотрела на свои наручные часы. – Лучше скажи спасибо, что у нас есть время для перерыва.

Уилл обошел сзади припаркованную у тротуара полицейскую машину и открыл дверцу со стороны пассажира.- Я просто делаю свою работу.- Как и я. Да что с тобой сегодня такое, чего ты брюзжишь всю дорогу, как старый дед? Давай заглянем к ?Марио?, перекусим, выпьем кофе – сразу полегчает. Я плачу, так уж и быть, угощу тебя бискотти. Хочешь?

Уилл отрицательно мотнул головой.

- Спасибо, я не голоден. Пожалуй, съезжу в клинику.Линд села за руль, выжала сцепление и дернула рычаг переключения передач, машина тронулась с места.- Заболело что или опять к своей докторице?- Сама же сказала, у нас перерыв, я могу потратить это время на свое усмотрение.- Тогда я с тобой.- Уверена? Может быть, воспользуешься моментом и проведаешь Гуса? Думаю, он будет рад лишний раз повидаться с мамой.- Гус в порядке, он спит - я недавно звонила домой. И еды ему на сегоднядостаточно. Утренний надой прошел продуктивно! А разделяться - идея так себе.

- Ладно. Только давай без вот этих твоих комментариев, которые ты любишь.Линд изобразила жестом, что планирует быть нема как рыба.- Но к ?Марио? все равно заглянем, – согласился Уилл. – Возьму Кэти кофе.Линд хмыкнула.До маленькой кофейни ?У Марио? они ехали молча. Уилл хмуро смотрел вокно, Линд, как и обещала, хранила полное молчание.- Возьми мне пончик с желе и большой американо, – попросила она, когдаУилл вышел из машины.По дороге в святой Антоний Линд умело расправлялась с пончиком и кофепрямо за рулем.- Знаешь, Кларк, я даже не знаю, завидовать тебе или нет, – сказала она,стирая рукавом полицейской рубашки с губ сахарную пудру.- Что? – не понял Уилл, выныривая из своих дум.- Ну, ты ж у нас втюрился, как мальчишка. Не ходишь теперь, а паришь,ангелочки вокруг тебя поют, крылышками машут… Все так сахарно, что аж слипается и зубы сводит.- Серьезно? – Уилл заерзал на сидении. – Это что, так заметно?- Шутишь? Да твои сердечки в глазах за милю рассмотреть можно. О, этосостояние, когда любовь бурлит в венах, глаза горят, в голове пусто и нет силоторваться друг от друга... Кстати, а когда вы все таки отрываетесь друг отдруга, вы чем занимаетесь?Перед ними ехал здоровенный красный мусоровоз, он чадил, как сломанная печь, из выхлопной трубы то и дело вырывались клубы черного дыма. Линд быстро обогнала его.- Да все у нас хорошо, нам не скучно вдвоем.- Ну, вы хоть общаетесь? Ты знаешь, какой она любит кофе, бегаешь к ней вклинику постоянно, как доставщик еды, а она разделяет с тобой твоиинтересы, твоей жизнью интересуется? Знает, что нравится тебе?- Я понятия не имею, что ты хочешь всем этим сказать, но она знает, что мне нравится, уж поверь.

- В смысле, в койке? – без всякого смущения уточнила Линд и прибавила скорости, чтобы оторваться от мусоровоза. – Я не про это. Она в курсе, что ты, например, неправильный коп и терпеть не можешь пончики? – в подтверждение своих слов она сунула ему под нос свой надкусанный пончик, будто угощая.Уилл отпрянул.- Нет, про пончики мы не разговариваем.- А вы вообще разговариваете? – продолжала допытываться Линд.- Про работу – нет. Чего ради весь этот разговор, Линд?- Знаешь, у нас есть определенная работа, которую мы выполняем, и это не доставка цветочных букетиков на дом, Кларк. Здесь важно каждую минуту быть начеку. Просто не хочу, чтобы ты слетел с катушек из-за этих сердечек в глазах, если однажды все пойдет не так, – она сделала ударение на последнем слове. – Кстати, в один прекрасный день Сэм перестал спрашивать меня про работу. Продолжать, или и так знаешь, во что это вылилось? Когда твоему партнеру интересны только избирательные части твоей жизни, ничего хорошего не жди…

Уилл резко повернулся к своей напарнице.- Слушай, а можно не примерять свою жизнь на мою? – в его голосе явственно слышалась напряженность. – Я не собираюсь оценивать твою с Самсоном личную жизнь, может, и ты мою оставишь в покое? Я не стал делать свою работу хуже, и не стану.

Они замолчали. Какое-то время в салоне автомобиля царила тишина. Линд вела машину, барабаня по рулю какую-то мелодию, Уилл неуютно вертелся на сидении.

- Линд, у тебя случался отказ в доступе к системе? – после долгого молчания спросил он.- Чего?- Ну, например, ты входишь в систему, чтобы посмотреть какое-то дело или досье, а тебе отказывают в доступе…Линд задумалась.- Вроде нет. Но знаешь, я особо стараюсь не лезть туда, куда не надо – в чужие жизни, например, – не удержалась она от шпильки, – или чужие дела. Мне и так бумажной волокиты хватает. А что за дело?

- Да так, хотел кое-что в памяти освежить, но система застопорила намертво. Может, какой-то сбой…- Может и сбой, это же машины. Но вообще теоретически такое может быть, если дело засекречено. Например, наркоотдел или организовка любят блокировать доступы к своим делам,они вечно орут, что прочие отделы срывают им планы и поэтому они упускают преступников. Ха-ха! А потом мы берем какого-нибудь козла на разовом проступке, но вдруг вскрывается, что он серийник, и у нас его отжимают крутые мальчики, присваивая все заслуги. Понтующиеся засранцы! А уж свалить все шишки на патруль – для них вообще святое дело. Но у патруля и доступ минимальный, чего лезть зазря?Озадачено нахмурившись, Уилл произнес:

- Но к базе патруля-то у нас доступ есть. Если, положим, какое-то имя засветилось в патрульных отчетах, эта информация должна быть доступна.- Знаешь, когда я была в мотоотряде, я общалась с одним компьютерщиком, – Линд сделала паузу и покосилась на напарника. – Не смотри так, ничего такого! Я ни черта не смыслю в этих компьютерах, а он только о них и болтал, забавный был - и мы по-дружески общались. Так вот, он рассказывал, что ОВР понадобилось промониторить базу транспортного отдела, он писал специальную программу для них… Ну знаешь эту фишку, когда ты коп и все твои друзья, друзья друзей, подружки и соседи просят тебя помочь со штрафами и все такое. – Уилл молча слушал. – Так эта программа отслеживала учетки и логи входа и сообщала в нужную инстанцию. Таким образом можно было поставить на карандаш отделенного человека. Если офицер, что был под подозрением, заходил в систему, прога била тревогу ?Большому Брату?…По спине Уилла пробежал нервный холодок.- Получается, это как трекер на значке.- Да, типа того. Но я не думаю, что это твой вариант, если только ты не рылся в штрафах своей подружки.- Я не рылся в штрафах Кэти, у нее сейчас даже нет машины.

***- Эммет и Фредерик Брюеры. Мне сообщили, что они здесь, в клинике святого Антония. Как я могу их найти? – стоящий у стола справок худой, с непропорционально большими руками мужчина нетерпеливо переминался с ноги на ногу и то и дело поправлял на переносице очки, глаза за стеклами у него слезились и собеседницу свою он видел скверно.

- Когда поступили и с чем? – устало поинтересовалась пожилая медсестра, хмуро глядя на него.

Паломничество к ее столу не иссякало. Толпы посетителей наводняли клинику – ожидающие выписывающихся пациентов родственники, прибывшие для плановых операций пациенты, люди, разыскивающие близких или собирающиеся покинуть это место после лечения. Каждую минуту появлялся новый человек, что-то спрашивал, что-то требовал, кого-то искал, и каждую минуту медсестра выслушивала его, отвечала, повторяя похожие фразы. Лица людей давно уже слились для нее в одно, одинаковое для всех.

- Сегодня! С ожогом! Вернее, у Эммета ожог, а Фред его сопровождал…Медсестра протянула ему картонный планшет с металлическим зажимом вверху, который удерживал разлинованный бланк.- Пожалуйста, сперва заполните бумаги, а потом я попробую вам помочь.- Мэм, – обратился он к медсестре напряженным голосом и оттолкнул от себя планшет, – эти бумаги только отнимут у нас время, все затянется на часы. Пожалуйста, это мои дети, мне нужно к ним, они наверняка напуганы…- Извините, сэр, не я устанавливаю правила. Заполните бумаги, – повторила медсестра с удручающим упрямством.

- Уолтер? – в первое мгновение Дженсен сомневался, не обманывает ли его память и собственное зрение, но когда тот, к кому он обращался, повернулся, сомнения отпали. – Уолтер Брюер.- Доктор Эклз? Дженсен! – Уолтер Брюер отступил на шаг от стола информации и крепко пожал Дженсену руку в знак приветствия.- Надо же, это в самом деле ты. Какими судьбами в святой Антоний?

- Я ищу своих детей.

- Мальчики здесь? С ними все хорошо?- Не знаю! – с горечью покаялся Уолтер, и кадык на его худой шее задергался. – Это я и хочу выяснить. Похоже, с Эмметом случился несчастный случай…- Так, – Дженсен взял его под локоть, уводя от стола справок, у которого помимо них уже толпились и другие люди. – В таком случае они оба должны были проходить через приемное или все еще находятся там, пойдем-ка и выясним это.

Мистер Брюер был встревожен не на шутку, и Дженсен поспешил как можно скорее отвести его в приемное.-Вот так встреча, Уолт. Сколько лет прошло? Семь-восемь, или больше? – пытался он хоть как-то отвлечь разнервничавшегося отца, пока они пересекали центральный холл, направляясь в отделение экстренной помощи. – Я, было, подумал, что ты к нам другими судьбами, и вы с Реджи решили подкинуть мне новую работенку…- Нет, не думаю, что это когда-нибудь повторится, – Уолтер Брюер снял очки и стал тереть глаза.

- Мальчики, наверное, уже взрослые?

- Да, взрослые, и они молодцы, мне с ними очень повезло.Он остановился, с трудом переводя дыхание, будто путь до приемного отделения проделывался им не обычным шагом, а спринтерским бегом.

- Уолт, с тобой все хорошо? – обеспокоился Дженсен.

- Да, я… сейчас, – он закашлялся. – Пройдет.

Сначала изо рта у него вырвался продолжительный стон, а затем хлынула темно-красная кровь, потекла по подбородку, заливая рубашку, капая на пол под ноги.- Уолтер! – Дженсен кинулся к нему, подхватывая оседающего Уолтера Брюера под руки и чувствуя, как обмякает его тело. – Каталку сюда, срочно!***Кэти подалась вперед, перегибаясь через стойку медсестринского поста, заваленную горами бумаг, и очень внимательно посмотрела на Соню.

- Как твои дела на личном фронте?Соня, заполняющая в этот момент форму, подняла голову.

- Ты о чем?- Ты нашла себе кого-нибудь в том приложении?

- Нет, – холодно возразила Соня. – Я его удалила.

- Зачем? – продолжала свои расспросы Кэти, несмотря на явное нежелание Сони развивать эту тему.- Потому что ничего хорошего из этого все равно не получалось. И ты это видела.

- Тогда тебе нужно найти себе кого-то другим путем – пойти в бар или в клуб…

- Серьезно, открыла сводническое агентство? – Соня горестно вздохнула.- Прости, я просто хочу, чтобы у тебя тоже было все хорошо.- Я не хочу ни с кем знакомиться, строить отношения, объяснять, почему сегодня я не могу прийти на свидание или извиняться за то, что ужин не приготовлен вовремя, потому что я задержалась на работе. У меня достаточно проблем и без считающих себя центром земли мужиков.- А я и не призываю так углубляться. Не надо доводить до серьезного, если не хочешь. Можно остановиться просто на отличном сексе.

Соня закрыла глаза, словно нуждалась в передышке, выдохнула, а потом сказала:

- Этого мне тоже не надо. С кем попало.

- Зря ты так, секс полезен для здоровья.- Полезность секса для здоровья переоценивают.- Я тоже так думала - вернее, успокаивала себя, когда у меня его не было. Но теперь, когда он у меня есть, я понимаю всю его прелесть - после появления в моей жизни Уиллая наконец-то почувствовала себя полноценной женщиной. И оргазмы! – Кэти покосилась на подошедшую к противоположному концу стойки Фелицию, помолчала секунду, а затем добавила: – Господи, я ни с кем прежде не получала столько оргазмов… Это как наркотик!Соня бросила быстрый взгляд на Кэти, прежде чем ответить:- Если мне понадобится парочка ни к чему не обязывающих оргазмов, я лучше проведу время с Гектором. И никаких хлопот. Другое дело, что когда я прихожу домой с работы, мне не до секса. Единственный и самый сильный оргазм, который я испытываю – это когда моя голова касается подушки.