5.09. Burn the Witch (1/2)

Кэти разбудил дивный аромат кофе, заставляющий пробудиться от глубокого сна. Она лениво потянулась в постели, не открывая глаз, перекатилась на другой бок и уткнулась лицом в мягкую подушку. Будильник молчал. Может быть, сегодня у нее выходной и она выспится от души?Стоп.В сознании медленно всплыло вчерашнее, весь ужас пережитого: Адам Гудридж, шприц с хлоридом калия, Ванесса, отключающая сигнал на аппаратах, безвольная рука с холодными пальцами, вытянутая вдоль тела, старый дребезжащий лифт с чугунной решеткой... Дальше следовал провал. Подушка пахла не ею...

Она спешно открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света, бьющего прямо в лицо. Солнечные лучи, сквозь широкие окна, заливали комнату, которая тоже была чужой, не её.

О боже! – она приподнялась на руке, смутно припоминая, где находится. Конечно, это не её квартира и не её кровать.

На ней были джинсы, футболка, разве что отсутствовала обувь. Внешний вид и наличие на ней одежды явно свидетельствовали о том, что вчера она – в полусознательном состоянии, будучи уязвимой и безрассудной - не сделаланичего такого, о чем могла бы пожалеть сегодня. И она испытала облегчение, а потом горькое разочарование.

Довольно широкая для одного человека кровать стояла за перегородкой. Кэти встала и огляделась по сторонам. Квартира, в которой жил Уилл, представляла собой большое просторное помещение с высокими потолками и громадными окнами с широкими рамами. Стены из обожженного кирпича, деревянный пол и массивные балки над головой добавляли суровости в это довольно аскетическое жилище, никаких безделушек, любовно добавленных девчачьей рукой, типа цветов в кадушках, статуэток и милых картиночек. Зато вдоль противоположной стены красовался целый ряд наборных гантелей, пара мячей, а к одной из потолочных балок крепилась цепь с боксерской грушей. Однако вместе с тем все это производило впечатление уюта и обжитости.

Кэти переключила внимание на другие детали. На софе лежала подушка и сложенный плед- видимо, хозяину квартиры пришлось провести ночь здесь.

Кухня была отделена от жилого помещения большой высокой стойкой. Уилл стоял у кофеварки и осторожно помешивал содержимое кружки.

Кэти невольно залюбовалась широким разворотом плеч, обтянутых футболкой, а через секунду поймала себя на мысли, что смотрит уже не на плечи. Устыдившись, она сделала шаг назад и, наступив ногой на что-то жесткое, испуганно ахнула.Уилл обернулся на шум.- Ты проснулась? Доброе утро.В косых лучах солнца, падавших из окна, глаза его приобретали серо-зеленый оттенок.- Привет, - поздоровалась в ответ Кэти, стараясь выглядеть как можно беззаботнее.

- Я тебя разбудил? Слишком шумно?

- Совсем нет. Я спала как убитая, - то, что попало ей под ногу, оказалось контроллером от игровой консоли. Она подняла его и повертела в руках. – Прости, я чуть не раздавила это. Было бы неудобно – так отплатить за гостеприимство, ломая твои вещи.- Все нормально, это я виноват, забыл вчера убрать. Не привык, что мои вещи могутпомешать кому-то, кроме меня. Извини.Он улыбнулся своей привычной улыбкой, и Кэти невольно ощутила внутри легкость и радость, ту радость, которая возникает от наступления нового сияющего дня, пришедшего на смену сырой хмурой ночи.- Кофе? – Уилл протянул ей кружку. - Пришлось внести небольшие поправки в твой рецепт, у меня не было миндального молока, я пью с обычным… поэтому я добежал до ближайшего магазина, но, к сожалению, у них тоже не оказалось миндального молока, - он, извиняясь, вздернул брови. -Пришлось взять кокосовое. Подойдет?Кэти покрутила кружку в ладонях, пытаясь привести в порядок мысли. Она была искренне тронута.- Это так мило с твоей стороны, но не стоило беспокоиться.

- Мне не трудно приготовить тебе кофе.Она сделала короткий глоток - внутриразлилось тепло.

- Бьюсь об заклад, ты еще и завтрак потрясающе готовишь.- А вот чтобы это узнать, тебе придется остаться у меня еще на одну ночь, - это явно была шутка, но Кэти захлопала глазами, рот у нее приоткрылся. Почувствовав возникшую между ними неловкость, Уилл опустил взгляд и сменил тему. - Ну а вообще, я живу один и обычно готовлю яичницу или что-нибудь такое, ничего особенного, для чего требовались бы выдающиеся кулинарные способности.Кэти снова бросила на него безмолвный взгляд.- Вчера ты выглядела очень подавленной. Ты в порядке?- Да. Теперь – да.

- Когда я был маленьким, моя мама любила повторять, что утром даже самое темное становится светлее.- Твоя мама права. Спасибо, что присмотрел за мной и был рядом, это много для меня значит.Извини, если помешала планам.- Ты о чем?

Кэти откинула назад прядь волос, упавших на лицо, и многозначительно обвела глазами помещение.

- Только не говори, что не устраиваешь в этом уютно-холостяцком местечке свиданий.- Ну, если колотить её, - Уилл кивнул в сторону висящей груши, - можно счесть за романтические планы, то этим планам ты точно помешала, да. Но мы с ней наверстаем как-нибудь потом.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками с улицы. Окна выходили на проезжую часть, с которой доносился несмолкаемый гул и сигналы машин.

- Очень уютное место, на самом деле. Мне здесь нравится.- Да, мне тоже, и цена подъемная. Мне повезло.На книжной полке стояла фоторамка, кажется, единственная во всей квартире. Кэти подошла ближе, наклонилась, чтобы рассмотреть.

На потерявшей былую четкость и приобретшей желтовато-мутный оттенок фотокарточке был запечатлен мальчик и мужчина, сидящие на крыльце дома, в лицах обоих смутно угадывались знакомые черты.- Это ведь ты, да? – спросила она, разглядывая улыбающегося ребенка. - А кто рядом?- Мой отец, - пояснил Уилл.- Вы очень похожи, у тебя его глаза и подбородок.- Все так говорят.- Он тоже полицейский?- Был.- Был? Он больше не работает в полиции? И чем он теперь занимается?

- Ничем. Он погиб при исполнении, когда мне было двенадцать. Это наша последняя совместная фотография.Кэти неловко поежилась.

- Прости, мне жаль.

Уилл чуть заметно пожал плечами.- Ничего. Это было давно, тринадцать лет прошло.

- И после этого ты захотел стать полицейским, как папа?- Нет, я всегда хотел быть полицейским, даже когда отец был жив. Я просто знал, что буду копом, когда вырасту, и никем другим. Иногда мы сидели с ним на крыльце – как на этой фотографии, и он рассказывал мне, что мечтает о том дне, когда мы будем работать вместе, он научит меня тому, что знает и умеет только он, а я… я буду стараться изо всех сил, чтобы хоть немного походить на него.- Как трогательно. Похоже, вы были очень близки.- Да, это так. Отец - он мой герой, мой кумир, всегда им был. Поэтому когда мама сказала, что она против моего поступления в полицейскую Академию, я всё равно туда поступил. Я понимал, что она не желает мне зла, а лишь хочет защитить, но я не мог иначе. Я мог бы стать кем-то еще, но это была бы не моя жизнь, - Уилл вдруг запнулся. - Вот черт, ты, наверное, в ужасе от моей болтовни. Никому не интересно такое слушать.

- Нет. Вовсе нет! Наоборот, - быстро проговорила Кэти, будто стараясь оправдаться. - Знаешь, многие парни, с которыми мне доводилось встречаться и беседовать, мнили себя неимоверно крутыми, хвастали, что сняли котенка с дерева или помогли старушке донести сумку, и постоянно об этом твердили, будто они совершили чудо. А ты наверняка поймал кучу плохих парней и мог бы упоминать об этом без конца, но не делаешь этого.- А надо? Это моя работа. Я просто делаю, что должен, и не делаю ничего, чего бы не сделал и не одобрил мой отец, - он облизнул губы. - Так что ты хочешь на завтрак? Заказывай, попробую исполнить.Кэти взглянула на часы.

- Звучит очень заманчиво, я бы с радостью, но мне уже нужно в клинику, иначе я опоздаю, а для студента-медика это непозволительно.- Я понял. Тогда я тебя отвезу, - Уилл охотно потянулся к ключам от машины, лежащим на стойке рядом с вазой для фруктов.- Не надо, не хочу, чтобы ты тоже опоздал на работу. Я сама доберусь, на метро. Так даже быстрее, я привыкла. После того как моя машина стала жертвой наезда на нее мусоровоза… - заметив на его лице обеспокоенность, Кэти поспешила пояснить: - Все закончилось хорошо, никто не пострадал, ну кроме моей машины, но я сама виновата, не в том месте её припарковала. В общем, у меня нет времени и желания возиться с ремонтом и страховкой, и я пересела на общественный транспорт, отвыкла от пробок.

- Ладно, но если вдруг передумаешь, только скажи.Он подошел ближе и взял ее за руку, сжал в ладони, и их пальцы крепко переплелись. Кэти покачнулась, чувствуя, как от этого легкого прикосновения в голове опять путаются все мысли.***Дженсен не помнил толком, во сколько именно они легли, но домой они с Джаредом вернулись за полночь. Потом еще какое-то время Джаред бесцельно бродил по спальне, не спеша снимать свой костюм, рылся в бумагах, сидел на кровати, уставившись в одну точку.

Должно быть, они уснули только перед рассветом. Однако проснулся Дженсен раньше, чем успел затрещать будильник. Он несколько раз моргнул и окончательно открыл глаза - Джареда на соседней половине кровати не было.- Джей?- Привет, - Джаред вышел из ванной комнаты, вытирая волосы полотенцем. – Я думал, ты проспишь минимум до полудня, несмотря на работу и будильник.- Ты сам-то спал?

Джаред присел на край кровати, положив влажное полотенце себе на колени.

- Пытался, но… сон не шел.

- Тебе, как никому, следовало бы отдохнуть.- Ничего, сейчас выпью кофе и буду как новенький. Знаешь, я все думал о клинике, об ОМА…Некоторое время они молча смотрели друг на друга.- Джаред, я хочу спасти клинику и ОМА, но варианты закончились, давай это признаем. Если выбирать между работой и твоим душевным спокойствием – ты для меня важнее. Я не хочу, чтобы ты потерял сон и аппетит из-за этого, и как следствие – заболел. Приемное пока функционирует, святой Антоний стоит на своем месте – конец света откладывается.

- Надолго ли? Я знаю, что варианты закончились, - согласился Джаред, но опустошенность в его глазах вдруг начала отступать. – Однако, у нас еще осталась карта, которую мы не разыграли.Дженсен склонил голову на бок.- И что за карта?- Ты.

- Я? – удивился Дженсен и почесал подбородок. – Не понимаю. Ты не смог, а я и подавно не смогу чем-то помочь ОМА.- Твой отец, - пояснил Джаред. – Ты не рассматривал этот вариант? С его-то связями и репутацией, он наверняка знает людей в верхушке. Хватило бы одного его слова, его взгляда или звонка – поужинать с этим, сыграть в гольф с тем…Дженсен откинул одеяло и спустил ноги на пол.

- Джей…- Да, я знаю, для тебя просить о чем-либо своего отца – последнее, что ты хочешь делать, - Джаред нетерпеливо тряхнул головой в порыве отчаянной надежды. -Но скажи честно, как ты думаешь, твой отец мог бы помочь святому Антонию, помочь ОМА?- Возможно. Не знаю. Зависит от его желания.- Ну а что надо сделать, чтобы это желание появилось?- Продать душу?Джаред медленно наклонил голову и ничего не ответил. Он понимал, что предложенный им вариант выглядит варварским.

- Я знаю, о чем ты думаешь. Если бы я с самого начала обратился к отцу, вероятно, все бы разрешилось и тебе не пришлось бы выносить все те унижения…- Это не унижения, это часть моей работы. Мне не пять лет, и я знаю, как это бывает. Но было гадко, врать не буду.

- Скажи, Джей, ты хочешь, чтобы я попросил отца об услуге?- Я не хочу, - признался Джаред. – Я просто спрашиваю, можешь ли ты обратиться к нему с этой просьбой? Думал ли ты об этом сам? Готов ли пойти на это? Но, судя по твоей реакции, ты не думал.

- Не думал, потому что давно отвык бежать за помощью к маме с папой. Ты же понимаешь, просить отца об услуге значит привязать себя к нему ответной услугой, за которой он обратится в будущем. Мы не просто так видимся пару раз в год, не больше. Я долго пытался вырваться, освободиться. Я знаю, как работают подобные вещи в моей семье. У нас обоих вполне сносные отношения с моими родителями, они любят мальчиков, но это не отменяет всего, что когда-то было. По правде говоря, я бы не стал ничего просить у своего отца – особенно использовать свое положение, даже если бы стоял на пороге смерти.

- Но это не конкретно для тебя.- Зачем ты делаешь это, Джаред? Почему ты не можешь просто отступить?

Джаред нахмурил брови. Совсем так же, как делал Джейк, когда упрямился.- Может быть, потому что дело уже не в моей победе? Черт с тем, что я облажался, да, я не выиграл, но на кону сейчас не мое эго, а жизни отцов и детей. Это ради них. Мне не важно, кто по-настоящему им поможет – ты, я или кто-то еще. Но я понимаю, ты имеешь право ничего не делать. У тебя есть свои причины.Джаред говорил искренне. К собственному удивлению, его не захлестывало злое раздражение, даже горечи особенной он не чувствовал. Он просто хотел продолжать борьбу.Дженсен хранил молчание и смотрел себе под ноги.- Ладно, забудь, - Джаред встал. – Пойду посмотрю, проснулись ли мальчишки. Надо приготовить завтрак, если миссис Би еще не пришла.Дженсен остался сидеть, проигрывая в голове ситуации и варианты, с которыми ему, вероятно, придется столкнуться, обратись он за помощью к отцу.***Едва сойдя с автобуса, Тара заметила странное оживление у центрального входа в клинику. Многолюдно здесь было всегда, но сейчас творилось нечтонеобычное. Люди толпились группками, что-то выкрикивали и размахивали плакатами, все это действо напоминало школьную постановку, только очень сердитую и мрачную.

Тара обошла здание и остановилась со стороны приемного, там тоже были люди. По ее спине пробежал неприятный холодок. Толпа ее пугала, ей не хотелось пробираться сквозь нее.?Нет медицинской помощи убийцам!? гласила надпись на большом, растянутом двумя людьми полотнище. Буквы были выведены черной краской – крупно и четко.?Мы не хотим лечиться рядом с преступниками!? - было написано наплакате, который держал в руках щуплый мужчина с бледным лицом.- А ты, куколка, хочешь, чтобы с тобой на соседней койке лежал убийца или насильник, а? – вдруг обратилась к Таре одна из пикетирующих. Она выглядела настолько разъяренной и взвинченной, что ее раскрасневшееся от жары лицо с каждым словом становилось еще краснее, как помидор. – Я – нет! И мои дети – нет! А что если эти сволочи тронут моих детей? Как я вообще могу теперь приводить сюда своих детей лечиться?- Почему их тащат сюда и не лечат в тюремных больницах? – к раскрасневшейся женщине присоединилась еще одна, она держала в руках древко, к которому был прикреплен вырезанный из картона неприличный жест и написано ?Пошли на…? дальше Тара читать не стала. – Пусть их лечат в тюрьме. Или вообще не лечат! Мир ничего не потеряет.- Не ходите в клинику! – выкрикнул кто-то еще зычным голосом. – Присоединяйтесь к нам! Давайте заставим уважать нас, законопослушных граждан!

- Эй, куколка, – краснолицая женщина больно вцепилась Таре в руку. – Не ходи в эту помойную яму! Давай отстоим свои права!

Тара вскрикнула и в испуге отпрянула назад, зацепилась мыском кроссовки за собственную штанину и наверняка упала бы, приложившись головой об асфальт, если бы сзади ее кто-то не подхватил.- Аккуратнее, - услышала она знакомый голос, спешно обернулась и увидела Кэти.

- Спасибо!Таре не хотелось признаваться, но она была рада появлению Кэти. Хоть они обе и являлись интернами, но почти не общались, обычно Тара избегала свою коллегу, ей казалось, что более опытная и умудренная больничными буднями доктор Кессиди, а в прошлом медсестра, просто ее засмеет. Но сейчас встреча с ней была настоящей удачей.

- Они устроили пикет прямо перед входом, как нам попасть в клинику? – спросила у нее Тара, понимая, что еще немного, и она расплачется.Однако у Кэти на лице даже не отразилось замешательства.- Как? Очень просто, - ответила она. – Держись меня, уж кого-кого, а кричащих и недовольных людей в бытность медсестрой я повидала предостаточно, - и, заработав локтями, двинулась прокладывать им обеим путь в людской толчее.

Протестующие вопили, ругались, размахивали плакатами и табличками, пытались не позволить им пройти и затянуть в толпу. - Нет-нет, ребята, - прикрикивала на них Кэти типичным тоном медсестры на сортировке, где каждый пытается пролезть без очереди. – Хотите пикетов, демонстраций, шествий? Идите в другое место, к мэрии, к Белому дому, куда угодно! Но только не у больничных дверей, здесь лечат, больным нужен покой, вам ясно или нет?Под эти переругивания и гомон Тара и Кэти наконец добрались до дверей и оказались внутри спасительного приемного отделения.

- Вы живы? – с тревогой поинтересовалась у них Соня.- Едва, - скидывая с плеч рюкзак, выдохнула Тара. - Что происходит? Почему там все эти люди?- Как, вы не знаете эту историю? О ней уже все говорят. У нас лежит пациентка, заключенная из Райкерс. Ее доставили к нам с острым вирусным гепатитом, потому что медблок в тюрьме закрыли на карантин из-за участившихся нозокомиальных инфекций. Она убила своего мужа и ребенка.

Тара плотно сжала губы и посмотрела на Соню широко раскрытыми от ужаса глазами.- Серьезно? Убила?

- Сожгла в доме заживо, закрыла двери и наблюдала с улицы, как они там задыхаются во сне, - уточнила Соня. – Журналисты как-то об этом прознали, раструбили во всех газетах, и теперь толпы недовольных и разъяренных горожан взяли клинику в кольцо. Они говорят, мол, мы тоже совершаем преступление, спасая преступников. И пока они просто там стоят и не делают ничего противозаконного, их нельзя разогнать.- Боже, я думала, они сумасшедшие, но… теперь я думаю, их можно понять.

- Нет! – не согласилась с Тарой Соня. – Это не элитная клиника, мы лечим всех, нельзя, чтобы чья-то жизнь ставилась выше другой жизни. Можно подумать, к нам никогда не привозили лихачей, сбивших на дороге семью, или убийц копов, - на последнем слове Кэти заметно вздрогнула, и Соня признала, что этот пример был неудачным, - извини! Но мы их спасаем, потому что это наша работа, а осуждать – работа суда и присяжных. Если бы не журналюги, наплетшие всякой всячины, такойсуматохи не было бы.

Тара слушала с хмурым лицом, потом безрадостно спросила:- Ты переживаешь за заключенную?- Нет, у нее есть охранники. Я переживаю за других пациентов и наших врачей. Эти ?борцы? мешают подъезду скорых. Если где-то случится ЧП, и вереницей пойдут экстренные, на разгрузке начнется ад! Я только порадовалась, что мы разобрались с одной проблемой, как появилась другая.

Когда Тара ушла переодеваться, Соня с интересом осмотрела Кэти и прищелкнула языком. Надо было отвлечься.- Вы только посмотрите на это! Ты во вчерашней одежде. Красавчик коп или кто-то другой?- Уилл, - не стала скрывать Кэти. – Я провела эту ночь у него. Но ничего такого не было, - поспешила добавить она, видя, как меняется лицо Сони. – Мне очень была нужна поддержка вчерашним вечером, и я пошла к нему.- За поддержкой? Хочешь сказать, ты пошла к нему, осталась на ночь, но секса не было?Разочарование Сони можно было ощутить физически.

- Он вел себя как джентльмен, был очень добр ко мне, я не помню, как вырубилась, но он отнес меня на свою кровать, а сам спал на софе. И знаешь что? Это по-своему очаровательно, ведь он бы мог воспользоваться ситуацией, я была в жутком раздрае. Но он не стал. Сварил мне утром кофе, мы мило поболтали…Соня закрыла глаза и издала звук, похожий на храп.- Что опять не так? – возмутилась Кэти.

- Это самый скучный рассказ про ночь, проведенную с таким парнем, как Уилл. Полный провал. Знаешь, я вообще начинаю сомневаться: либо тебя не интересуют мужчины, либо его – женщины.

- Нет! Он же сам ко мне подкатил, проявил настойчивость.- Да, это было бы не логично – столько усилий впустую. Ну, значит, с тобой что-то не так.- Со мной все так! – обиделась Кэти. – Я просто не хочу спешить и казаться легкомысленной.

- Кстати, слышала новость? – сменила тему Соня.Последовала небольшая пауза. Кэти замерла, чувствуя, как сжимается в груди сердце.- Какую?

- Дарлин Хеллман отстранили. Она наконец-то убила пациента. Ужасный повод для радости, но… ура!Кэти выдохнула. Она тоже была рада. Наверное.***Когда Тара встретила доктора Дэй в коридоре и та сказала, что у нее есть для Тары пациент, она и не предполагала, кто именно им окажется.

- Вы хотите, чтобы я что? – Тара хотела верить, что ослышалась.

- Понаблюдала за Полой Доджер. Ее сегодня выписывают, но нужно удостовериться, что все хорошо. И практика лишней не бывает. Общение с пациентами не менее важно лечения пациентов.- Но это же она… та самая… которая…Фелиция укоризненно взглянула на Тару.- Которая что?

- Которая убила свою семью. Это из-за нее у нас под окнами орут возмущенные пикетёры.

- Мне плевать на пикетёров. Пусть орут, что хотят, пока они здоровы и не являются нашими пациентами. А вот когда им понадобится помощь, мы им ее окажем, как и любым другим больным.- Не представляю, как вы все это выдерживаете. Лично я не хочу иметь ничего общего с женщиной, которая сделала… такое, - запротестовала Тара с влажным блеском в глазах. -Пожалуйста, доктор Дэй, не заставляйте меня к ней приближаться. И если вы опять за что-то меня наказываете…- Флоренс. Тара, – прервала ее Фелиция. - В первую очередь она наш пациент, а во вторую уже кто-то еще. И если хочешь стать врачом, предлагаю это хорошенько усвоить. Я не заставляю тебя ее любить, ей сочувствовать или оправдывать. Я сказала, что твоя задача понаблюдать ее до выписки. Можешь даже с ней не разговаривать, если этого не потребует ситуация, но все медицинские манипуляции ты сделать обязана. Так что, твоя охота на ведьм совершенно неуместна.

Тара с несчастным видом смотрела в пол.- Простите, я…- Я не наказываю тебя, я хочу тебя подготовить. Работа есть работа. Учись справляться со своими эмоциями. Пациенты бывают разными. Помнишь, мы договорились, что я буду тебя учить, а ты будешь учиться, прикладывая все силы? Так вот, чтобы стать хорошим врачом, мало просто выучить анатомию. Когда я пришла сюда, я тоже была похожа на забитого зверька, но то, с чем я сталкивалась здесь каждый день, сделало меня такой, какой я сейчас являюсь. Этот путь никогда не бывает простым, но ты либо идешь дальше, либо сворачиваешь на другую дорогу, пока не поздно.Тара кивнула, но не подняла глаз.***У клиники творился сущий кошмар. С трудом прорвавшись сквозь человеческий заслон, Дженсен и Джаред решили, что сегодня выходить из клиники на ланч они не будут, лучше уж перекусят чем-нибудь в больничном кафетерии.

Тео Саттер и его новорожденный малыш все еще числились в пациентах клиники. Видимо Кортез, упивающаяся своим вчерашним триумфом, пока до них не добралась.

- Ну, как дела? – Дженсен первым делом пришел проверить своего пациента, и нашел в его палате посетителя.

Это был молодой длинноволосый парень в джинсах и флисовой рубашке. Он сидел на стуле рядом с кроватью Тео и осторожно покачивал маленький сверток, из которого выглядывал конус шапочки.

- ?Хорошо! Но кормят здесь не очень?.- Это точно, - улыбнулся Дженсен.

- ?А это Айк, я вам про него рассказывал?.Айк чуть привстал со стула, хотел было протянуть Дженсену руку в знак приветствия, но у него на руках заворочался малыш и он сел обратно, просто кивнул. Приглядевшись к нему, Дженсен заметил, что он совсем еще мальчишка – лет двадцать с небольшим.- Я рад, что ваша семья в сборе. Шов не болит? – он склонился над кроватью, убрал повязку и осмотрел свежезашитый разрез на животе Тео.

- ?Если честно, болит, - признался Тео. - Очень?.- Я разберусь с обезболивающими. Но болеть первое время будет, это нормально, придется немного потерпеть. Однако шов выглядит хорошо, не мокнет. А еще тебе надо начинать двигаться, вставать с кровати.Дженсена похлопали по руке. Он всем корпусом повернулся в эту сторону. Айк к этому времени уже положил ребенка обратно в кроватку и пытался привлечь к себе внимание.

- ?Спасибо вам за Тео и Мэтти?, - растроганно проговорил он жестами.

- Я рад за вас.- ?Нам хочется поскорее отсюда уйти. Можно??.- Тео перенес операцию, ему придется побыть в клинике еще пару дней.

- ?Здесь мои родители, - вклинился в разговор Тео. - Они не любят Айка. Я не хочу скандалов. Особенно из-за отца?.

- Понимаю, - Дженсен вздохнул. – Тео, я не знаю всего, что между вами произошло, и я не могу никого судить, но скажи, ты пытался дать родителям еще один шанс?Айк сел обратно на стул и насупился. Тео тоже помрачнел.

- ?Вы считаете, я должен??- Я не могу тебе указывать, что ты должен, а что нет. Но я могу поделиться с тобой личным опытом. Поверь мне, я могу представить, что вы оба сейчас чувствуете.

Айк привстал и чуть передвинул стул, чтобы лучше видеть лицо Дженсена.

- Я тоже был для своей семьи ?не таким?, на это были разные причины. Я жил с чувством вины, потом вина трансформировалась в обиду, потом я пошел учиться и понял, что могу больше от них не зависеть, быть тем, кем хочу и жить так, как хочу. К сожалению, путь был непростым. Всякий раз, когда мы встречались, я ощущал себя беспомощным ребенком с обидой внутри. Потом я и вовсе переехал в другой город, стал работать в этой клинике, я предпочел от них отдалиться и не замечать наших сложностей, но это не решало всех проблем. У меня тоже есть человек, которого я люблю больше жизни, он изменил всё, и рядом с ним я понял: я не ?не такой?, я такой, какой есть. И когда у нас появились дети, мы решили дать шанс своим родителям. Не буду врать, идеально не стало, но мы больше не враги. Подумай, Тео, когда Мэтти вырастет и если у вас вдруг что-то не заладится, ты бы хотел иметь шанс все поправить? Может твой отец и не лучший родитель, но для начала просто покажи ему внука, покажи, что он мог потерять...

***У двери в палату Полы Доджер стояла кучерявая мулатка в черной униформе. На широком поясе у нее висела кобура с оружием и дубинка, а именная табличка, приколотая к груди, сообщала, что звали ее ?Эм.Джей Гиш?. И судя по всему, она была тюремным надзирателем, приставленным к пациентке.Тара потянулась к стальной дверной ручке, и мулатка, все это время скучающе рассматривающая пустую противоположную стену, сделала шаг вперед, преграждая ей путь.- Я доктор Флоренс, - горло стиснуло волнение. – Я должна осмотреть миссис Доджер.

- Заключенную.- Что? – растерялась Тара.- Заключенную Доджер, - повторила офицер Гиш. – Никаких миссис и мисс, даже если она здесь, она остается заключенной.

- Хорошо. Мне нужно осмотреть заключенную Доджер и взять у нее анализы.

Мулатка потребовала показать ей пропускную карточку с именем и фото, и только потом одобрительно кивнула.- Мне с вами зайти, доктор Флоренс? – предложила она. – От таких дамочеквсякого можно ожидать.Тара задумалась.

- Не надо. Я сама справлюсь.

- Ладно, - офицер Гиш вернулась обратно к стене. – Только смотрите, чтобы ничего колющего и режущего рядом с ней не лежало. А то был случай, одна заключенная наглоталась какой-то моющей дряни, начала плеваться кровью, орать, что умирает, ее отвезли в клинику, а она воткнула доктору скальпель в глаз и попыталась сбежать.

Тара ошарашено кивнула, вошла в палату и закрыла за собой дверь.

Палата у Полы Доджер была одноместная, но довольно обычная, как и у большинства пациентов в клинике: небольшая, с окном, занавешенным жалюзи, кровать, прикроватный столик, куда обычно ставят цветы, игрушки или открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления – сейчас он пустовал, пара шкафчиков, кресло у стены, телевизор под потолком на кронштейне.Сама Пола Доджер оказалась миниатюрной блондинкой с довольно миловидным скуластым лицом. Если бы в ее карте не был указан возраст – тридцать два года, ее можно было бы счесть за подростка.

Она подняла голову с подушки, уставилась на Тару пронзительными холодными глазами. Глазами женщины, в которой не было ничего, кроме пустоты.

- Здравствуйте. Я доктор Флоренс. Как ваше самочувствие?Тара только сейчас заметила, что ее правая рука прикована наручниками к поручню кровати.

Пола Доджер не ответила и откинулась обратно на подушку.

Ощущение острого дискомфорта от нахождения в одной палате с чем-то очень опасным и неизведанным сильно отвлекало. Воображение тут же преподнесло Таре неприятный сюрприз, она представила, сколько еще таких случаев ей доведется повидать за свою врачебную практику, со сколькими монстрами и чудовищами пересечься и скольким оказать помощь. А стоит ли оно того?

Покусывая губу и пытаясь скрыть свое волнение, Тара перешла к главному:- Результаты ваших анализов показывают, что болезнь отступила. Аммиак и билирубин в норме. Но мы сделаем еще пару тестов, чтобы убедиться, что у вас все хорошо...

- Как считаешь, Бэмби, я похожа на ту, у которой все хорошо? – вдруг заговорила Пола Доджер.- Я не Бэмби, меня зовут Тара. А для вас – доктор Флоренс.Пола усмехнулась.

- Для меня ты Бэмби.

- Мы сделаем пару тестов, - повторила Тара. – А потом вас выпишем.- Лучше скажи, наконец-то выкинете вон, как бешеную лисицу, для вас ведь я как проклятие, - ее голос зазвучал как зловещий шепот. -Забавно, что одна половина персонала смотрит на меня с жалостью, а другая с отвращением, и все они пытаются это скрывать и мило улыбаться. А вот ты – нет, ты в ужасе, малышка Бэмби.

- Я не… - Тара запнулась.

Она не должна ни перед кем оправдываться, тем более перед этой женщиной, - подумала Тара для собственного ободрения. И подействовало. Она подошлак кровати, на которой лежала больная, осмотрела кожные покровы и проверила белки глаз, убедилась, что нет желтушности, пульс и давление тоже оказались в пределах нормы.

- Вам бы следовало проявить чуточку уважения и благодарности к людям, что вам помогли, спасли жизнь, - последнее, что Тара должна была проделать на данный момент, это забор крови.- А я не просила помощи, им не следовало меня спасать. Так всем было бы лучше, правда?Забор крови был самым ужасным. Острые иглы и проколы, требующие точности и сноровки – совершая эти нехитрые манипуляции не так-то просто скрыть тот факт, что ты малоопытный новичок. Пару дней назад Таре пришлось брать кровь у одной старушки, вены у которой были сущим наказанием. Исколов беднягу, Тара случайно призналась, что она студентка, и началось! Старушка принялась визжать и требовать настоящего доктора, а не ?неразумное дитя?. Это было ужасно.

К счастью вены Полы отчетливо просматривались через кожу, нужно было только правильно ввести иглу и не совершить какую-нибудь глупую оплошность. Тара затянула жгут у нее на руке, натянула кожу и решительно вонзила иглу, с первого же раза попав в вену – присоединенная к держателю вакуумная пробирка окрасилась красным.Наступила продолжительная напряженная пауза.

Закончив с забором крови, Тара закрыла пробирку крышкой, убрала еев пакет и повернулась, чтобы выйти, но остановилась, словно передумав.

- Скажите, зачем? – внезапно обратилась она к Поле, чувствуя легкое головокружение. - Не то, чтобы я очень хотела знать, но… зачем? Вашей дочке было всего шесть лет. Что может толкнуть на такое жену и мать?

Пола Доджер лежала, уставившись в потолок.- Я так и думала, что ответа не будет.

***Когда Дженсен зашел в мужскую уборную, Джаред мыл руки, сосредоточенно рассматривая свое отражение в зеркале.

- Ну наконец-то, - вместо приветствия буркнул он, не оборачиваясь. – Я прислал тебе СМС пятнадцать минут назад, за это время я уже дважды избавился от утреннего кофе, минералки, выпитой по дороге на работу, и огуречного смузи, который купил в больничном кафетерии.- Огуречный смузи?- Знаю, гадость, но мне та-ак захотелось! Так, где ты пропадал?- У меня был пациент, нужно было закончить осмотр. Мы теперь что, встречаемся в туалете?- Я, кажется, перебрал с жидкостью, поэтому подумал, вдруг тебе тоже надо отлить? А поскольку на ленч мы сегодня не выходим, логично будет поговорить, совмещая приятное с полезным.

Дженсен прислонился бедром к краю раковины, скрещивая руки на груди.

- Даже если бы было нужно, твой загадочный вид отбил бы все желание. Что у тебя, рассказывай?Джаред закрутил кран, стряхнул остатки воды с ладоней и оторвал лист бумажного полотенца.

- Знаешь, есть еще один вариант спасения ОМА, который мы не рассмотрели.- Какой?- Дождаться, когда председатель Совета директоров – тот седой напыщенный хрен отойдет в мир иной… тогда будет шанс, что на его место придет кто-то, кто будет на стороне отцов, и…- Так, - остановил его Дженсен, неодобрительно качая головой. – Скажу честно – вариант кошмарный. В стиле детских мечтаний, что нелюбимая учительница упадет и сломает ногу. К тому же, ?напыщенный хрен?, как ты его назвал, по-моему, в отличной форме и не собирается на тот свет...- Ну, всякое бывает.- Хватит, Джей!- Это была шутка, если ты не понял.- Я понял, к чему ты ведешь.

Джаред покаянно склонил голову.

- Я просто хотел узнать, что ты решил? Спросить лично, по телефону было бы странно.

- Джаред, я обещаю, я дам тебе ответ очень скоро, мне просто нужно немного подумать, касаемо просьбы к отцу. Все, что я прошу – еще немного времени.

Дженсен подошел к нему и положил руки на плечи, притягивая к себе. За спиной у него хлопнула дверь, в уборную зашел какой-то доктор с редкими зализанными ото лба к затылку волосами и в белом халате, накинутом прямо на твидовый пиджак. Джаред передернул плечами, сбрасывая ладони Дженсена, и сделал шаг назад.

***Кэти задернула штору одного из боксов, в котором осматривала мальчика со вшами, и вздохнула. Сложно поверить, что вши продолжают одолевать человечество, несмотря на весь прогресс и современные технологии. Однако этим паразитам плевать на мировой прогресс и все современные технологии, вшивые пациенты попадают на койки приемного отделения примерно с той же частотой, что и пациенты с гельминтозами.Она положила карту вшивого ребенка в лоток и покрутила головой в разные стороны – размять шею и заодно осмотреться. И это было плохой идеей. У дверей, ведущих в коридор, она заметила Фелицию, ее ярко-рыжая шевелюрабросалась в глаза. Фелиция беседовала с какой-то блондинкой в больничной тошнотворно-розовой униформе – нежный загар, волосы затянуты в тугой хвост на затылке, а правое ухо проколото минимум в десяти местах и увешано мелкими сережками-колечками. Кэти никогда не встречала её прежде.

Они так мило о чем-то разговаривали, что сахар в крови тут же подскакивал до опасной отметки.