Часть 2 (1/1)

Войдя в дом и медленно поднимаясь на лифте, Прачая лихорадочно пытался унять дрожь в пальцах и вместе с тем выровнять дыхание. Так было каждый раз, когда Сингто возвращался. Кожа все ещё будто горела; он эфемерно ощущал на себе фантомные, чужие прикосновения и нет, не страх, но что-то… Что-то хуже, тревожнее давило изнутри, словно размалывая в порошок.Сколько раз старший представлял, как приходит домой, а на пороге смотрит на него зверем Крист – смотрит и готовится вот-вот растерзать на куски. Видел, как наяву, взгляд младшего, полный боли, злости, обиды или смирения, холодного равнодушия. Возможно, даже всего сразу, но каждый раз по-разному. А Сингто в ответ не мог сказать ни слова. И это было чертовски странно, потому что старший знал, что хочет уйти, но в то же время не мог представить, как такое возможно.Короткий звон прибывшего на нужный этаж лифта отвлек, и Сингто быстро вышел, на ходу осматриваясь. Достав ключ-карту, одним лёгким движением открыл дверь и вошел, внимательно прислушиваясь. В помещении было пусто и темно. Тихо. Словно никого не было вообще. Но он знал, что Крист дома и, конечно, уже спит. По пути скидывая вещи, Сингто поймал себя на мысли, что ужасно голоден. Сбросив куртку и смирившись, что не уснет на голодный желудок – пусть он и не одобрял ночные перекусы, – он добрался до кухни и, на ощупь найдя выключатель и включив свет, мгновенно замер. Стол, обычно пустой, был накрыт светлой скатертью; на противоположных концах стояли тарелки и фужеры; на салфетках рядом с ними лежали приборы. В самом центре стола, в аккуратных подсвечниках, высились свечи – точнее то, что от них осталось: сплавленные огарки. Между ними Сингто разглядел керамические горшочки, противень, укрытый фольгой, и бутылку вина. Открытую. Полупустую.Крист не готовил вот уже несколько месяцев, потому как большую часть времени они оба проводили на работе и питались в местных кафе, ресторанах, а дома иногда баловали себя полуфабрикатами или заказной едой. На деле же Сингто даже вспомнить не мог, когда они в последний раз ели с Кристом вместе, сидя за одним столом, но сейчас… Кит его ждал. И долго, судя по тому, что свечи успели сгореть дотла. Эта мысль билась в голове снова и снова, не давая всполошившемуся сердцу прийти в себя. Кит его ждал. Ждал. Готовил, сервировал стол, до последнего надеясь, что его муж придёт или…хотя бы ответит на звонок. Но Сингто знал: они точно ничего не планировали. А до годовщины было ещё чуть больше месяца, и…Их первое свидание. Именно в этот день было их первое свидание. То, что они отмечали каждый год. Довольно странная традиция, но… У них никогда ничего не было нормальным и обычным. И первое свидание исключением не стало. Его пришлось переносить семь раз. Мероприятия, фанаты, незапланированные лайвы, эфиры, ивенты, интервью, рекламы… В итоге Кристу просто надоело, и он, наплевав на все, похитил Сингто прямо со съемок рекламного проекта для очередной косметической компании. Разумеется, похищением это не было, потому что Сингто не сопротивлялся, но… Стафф, как и менеджеры, орали знатно. Пи’Та даже заплатил неустойку. Благо вмешался Пи’Джейн, благодаря связям которого все разрешилось довольно мирно; вот только тогда обоим парням было на это откровенно наплевать. Они долго гуляли у знаменитого моста Рамы VIII*, и Сингто никак не мог отделаться от дежавю после съёмок Сотуса, подсознательно сравнивая эти дни. Крист же только смеялся и лез обниматься. А после они весь оставшийся день катались на Тук-туках**, ели холодную пиццу и Пад Тай*, много фотографировались, и на каждом темном углу младший упорно прижимался разгоряченным телом к ошалевшему от переизбытка эмоций Сингто, целовал пухлые, яркие губы и шептал глупые, но невероятно страстные вещи, от которых Прачая разве что не бился головой о стену, ибо младший в буквальном смысле сводил с ума, и держать себя в руках становилось все сложнее...Это было лучшее свидание в жизни Сингто. Да и вообще лучший день в его жизни. Сколько бы ни прошло времени, воспоминание о том дне всегда приносило радость и заставляло губы растянуться в лёгкой улыбке. Даже сейчас.Но он забыл. Он не ответил на звонок. А Крист не дождался. Вполне возможно, этот вечер смог бы что-то изменить. Возможно, они бы поговорили, обсудили проблемы, уладили их и попытались всё наладить. Возможно… Но Сингто забыл об этом дне и не ответил на звонок.Кончики пальцев ощутимо закололо, а в груди начал разгораться пожар; дышать становилось сложнее и перед глазами стояла картина того, как младший в одиночестве сидит за накрытым столом и постоянно смотрит на часы, на телефон, на входную дверь... Сидит и ждёт, не притрагивается к еде, веря, что Сингто вот-вот придёт. Снова и снова бросает взгляд на часы, заламывает пальцы и тянется позвонить. Час-второй-третий. И, когда, наконец, надежда крошится в пыль, уходит, не утруждая себя уборкой, специально оставляя стол накрытым, дабы Сингто обратил внимание.Пожар добрался до сердца, а спазм сдавил горло. Что-то глубоко внутри рвалось сейчас к Кристу: подойти, тихонько, чтобы не разбудить, обвести щёки, лоб, губы, нежно и аккуратно, видеть, как мерно вздымается мощная грудь и подрагивают ресницы, а после, как можно тише, забраться к нему под одеяло, обнимая крепко, прижимая к себе изо всех сил, дабы впитать такое родное, знакомое тепло...Сингто, как ни старался, не мог вспомнить, когда они просто спали вместе, всего лишь прижимаясь друг к другу… Не мог вспомнить ни объятий, ни поцелуев, ни прикосновений. Они ведь уже больше даже не спали в одной комнате, не то что на одной кровати. Потому что старший просто не мог заставить себя идти туда, в их комнату, предпочитая спать в соседней. Не потому, что близость Криста стала ему неприятна или чужда – хотя именно это и твердил себе Прачая каждый вечер, – а потому что было чертовски стыдно. До ужаса стыдно находиться там и делить ночи с Пераватом, когда только несколькими часами ранее он был в объятиях другой...Есть моментально расхотелось. Быстрым шагом, словно позорно сбегая, Сингто вышел из кухни, скрываясь за дверью своей комнаты. Он твердо для себя решил: что бы ни случилось сегодня, решения своего он не изменит и уже завтра поговорит с Кристом о разводе. А вина…что ж, все рано или поздно проходит, пройдет и это, он обязательно справится…Утро для Сингто началось довольно поздно. Он редко позволял себе томиться в постели до полудня, разве что во времена их бурной молодости, когда они на пару с Кристом могли хоть до утра рубиться в RoV**, притом что обоим нужно было рано вставать, не без ощутимых пинков со стороны менеджеров, но… Воспоминания вызвали грустную улыбку на хмуром лице задумавшегося мужчины, а вчерашнее решение в очередной раз подверглось ощутимым сомнениям: правильно ли он поступает..?Тряхнув головой, Прачая быстро поднялся с кровати и, отогнав сбивающие с толку мысли, решил придерживаться четко поставленного для себя плана. Их семьи и родители давно были в курсе того, что у самой завидной, всеми любимой и нашумевшей пары не все так радужно и гладко, как представлялось на деле большинству, а потому решение, наконец, разойтись и дать друг другу шанс начать новую жизнь явно не станет шоком для их близких.Приняв прохладный душ и скинув с себя одолевающую организм усталость, ведь уснул он только под утро, снедаемый волнениями и вполне объяснимой тревогой, Сингто спокойно вошел на кухню, заварил свой любимый зеленый чай и прислушался к звукам в соседней комнате.В квартире стояла оглушающая тишина; стало неуютно и немного страшно. Сингто вновь усмехнулся собственным мыслям – кажется, еще немного, и он начнет сходить с ума. Со всем этим однозначно нужно было что-то делать.– Крист! - громкий окрик разнесся по квартире, но ответа так и не последовало. Спать младший не мог: Сингто видел пустую заправленную кровать, поскольку дверь в спальню мужа была открыта, и, стало быть, там его не было. Оставалась ванная, однако шума воды также слышно не было; либо же младший снова заперся в своей студии, что было более чем вероятно.При покупке квартиры они изначально решили, что выберут тот вариант, который устроит обоих. Кристу были важны размеры и количество комнат; уже тогда он объявил о намерении обзавестись личной студией, дабы спокойно заниматься музыкой, не отвлекаясь на внешние раздражители и не мешая при этом самому Сингто, ведь от регулярного драммерства младшего, который от всей души лупасил по любимым барабанам, у старшего периодически болела голова. Сам же Сингто делал акцент на спальном районе, дабы жить в тихом и спокойном квартале, но при этом как можно ближе к центру, чтобы спокойно добираться до работы и близлежащих продовольственных магазинов. Помимо всего прочего, наличие рядом с их новым кондо KFC все-таки стало решающим в пользу конкретно этой квартиры.Воспоминания вновь окатили теплой, приятной волной ощутимых мурашек, быстро пробежавших по позвоночнику: их переезд; ремонт; уютные вечера пусть и перед имитированным, но вполне натурально потрескивающим камином, от которого младший был просто в диком восторге; жаркие ночи все перед тем же камином, прямо на полу, и громкие возмущения Криста после – ведь им теперь обязательно нужно было приобрести самый мягкий ковер, ибо его спина не железная; выбор этого самого ковра и смех самого Сингто, когда он категорично заявил младшему, что на полу они больше не экспериментируют, на что уже через пару дней Крист махнул рукой, и…ковер они все же обновили.Каждая мелочь, каждая деталь интерьера в их доме напоминала о младшем. Сингто никогда не был сторонником излишеств в быту: есть свет, интернет, есть где спать и на чем готовить – и хорошо. Примитивно, но ему хватало. Однако Перават не разделял столь категоричных настроений старшего, и потому, наверно, каждый, кто приходил в их дом, всегда восторженно озирался по сторонам, а уходить однозначно не спешил. Уют, тепло, спокойствие и умиротворение – именно это олицетворяла собой для Сингто их с младшим совместная квартира. Тот самый дом, которого у Прачаи после ухода из жизни матери уже больше не было. Не было, пока...в его жизни не появился яркий, солнечный и такой невозможный Крист Перават...С громким стуком поставив на стол кружку, Сингто тряхнул головой, стараясь избавиться от нахлынувших воспоминаний, и, подойдя к студии младшего, аккуратно постучал в дверь. Иногда Крист не играл, а просто сидел в тишине и писал очередную композицию. Хотя, даже если бы младший и стучал, Сингто все равно не расслышал бы, ибо звукоизоляция была достаточно мощной, а уж сколько они потратились на нее в свое время…страшно было даже вспоминать.Когда он в последний раз стоял вот так, возле этой двери? Когда в последний раз говорил с младшим и звал его по имени? Кажется, около месяца назад они столкнулись при выходе из квартиры: Крист спешил на очередную запись своего сольника, а Сингто возвращался со съёмок… Пересечение взглядов, кивок головы и...ничего. Крист молча прошел мимо, а Прачая не стал его задерживать. Да, теперь такого рода поведение в их семье казалось вполне нормальным: живя под одной крышей, видеться пару раз в неделю, а то и реже, молча приветствовать друг друга и расходиться по своим делам. Это было неправильно, больно, обидно, а потом стало как будто все равно, и исправлять это никто из них не спешил, а значит, продолжать все это явно было бессмысленно.Громко постучав, но не получив ответа, старший приоткрыл дверь и заглянул внутрь: комната была пуста, а творческий беспорядок, который предстал взгляду Сингто, невольно вызвал улыбку на лице. Студия была олицетворением младшего: тут все словно бы дышало Кристом и, наверно, поэтому Сингто невольно начал задыхаться, моментально захлопнув дверь и быстро набрав номер своего менеджера.– Сингто?– Привет, Пи’, - Прачая слабо улыбнулся: слышать родной голос старшего было приятно, они не виделись уже несколько недель, и Сингто поймал себя на мысли, что ужасно скучает. Пи’Джейн всегда был для него не просто другом – порой он заменял ему отца, с ним всегда можно было поговорить и поделиться абсолютно всем, вот только Сингто в последнее время совершенно об этом забыл, предпочитая тонуть в собственных переживаниях в одиночку.– Что-то случилось, Син? - голос менеджера казался обеспокоенным, и Прачая невольно качнул головой, вовремя спохватившись.– Нет-нет, все хорошо, я звоню узнать о Нонге’. Ты не знаешь, где он сегодня? Может, что-то запланировано агентством и…– А разве об этом не должен знать ты? - голос старшего звучал как-то печально и будто бы обреченно. Сингто не знал, насколько Пи’ был в курсе всего происходящего относительно их с Кристом совместной жизни, но старший никогда не вмешивался, за что Прачая был искренне ему благодарен.– Я потому и звоню, Пи’. Я не знаю, где он, когда вернется, но мне необходимо с ним поговорить, и это не терпит отлагательств.?Куда уж дольше?, – невольно пронеслось в голове, и парень прикрыл глаза: усталость снова навалилась неподъёмной ношей.– У него на сегодня, насколько мне известно, не было каких-то конкретных планов. Но Банк, наконец, нашел нового солиста для группы Гая, и они выехали в Чиангмай, чтобы снять тизер к клипу, который Крист планирует выпустить через пару недель. Ты ведь знаешь, Кит занялся раскруткой их группы, пусть сам уже и не участвует, но…– Нет. Не знаю, - горло запершило. Ком, упрямо вставший поперек глотки, не давал дышать, а неконтролируемый приступ раздражения нахлынул так быстро, что совладать с обуревавшими сознание эмоциями стало невероятно тяжело.Как они докатились до всего этого? Как допустили? Он стоит и слушает от своего менеджера слова о том, что не знает о собственном муже таких элементарных вещей, как то, над чем тот работает. С кем и как, когда вернется и вернется ли вообще… Сингто глубоко вдохнул и аккуратно разжал руку, мертвой хваткой сжавшую несчастный мобильный.– Ничего удивительного — я ведь с недавних пор, можно сказать, ваш общий менеджер, так что... - Сингто отчетливо слышал, как старший старается сгладить неловкость после затянувшейся паузы с его стороны; настроение, и так порядком испорченное, резко опустилось до нулевой отметки, и, вежливо попрощавшись, парень быстро сбросил вызов.На смену захлестнувшей его злости и раздражения пришло сожаление и чувство вины. Пи’ явно был не виноват в том, что происходило между ними, и что в итоге сложилось так, как сложилось. Не виноват был никто, разве что только они оба... Но какого чёрта младший не сообщил ему лично? Неужели это так сложно – предупредить, что уезжаешь? Они ведь не чужие друг другу люди. Да и вообще, это как минимум невежливо…Но в свете нынешних событий – вполне нормально для них. Стало нормальным в какой-то момент. А потому обвинять в чём-то Криста и злиться – значит, лицемерить и врать самому себе, ведь и Сингто уже давно не предупреждал мужа о своих делах. Но разве это правильно? Разве так обращаются друг с другом люди, связавшие себя узами брака? Люди, которые любят друг друга?Если до этого Сингто ещё терзали сомнения, нерешительность, то теперь он знал, что развод – это единственный выход и верное решение для них обоих. Они уже давно перегорели. КристСингто кончились – теперь есть только Сингто и только Крист, вместе они более не существуют. А значит, нет больше смысла пытаться что-то собрать и склеить, нет больше смысла стараться ради того, чего уже, по сути, давно нет.Не давая себе более загоняться и размышлять на этот счет, Прачая глубоко вздохнул, а после резко сорвался с места, уверенным шагом вновь направляясь в их с Кристом общую спальню. Он знал, что где-то в шкафу должны лежать документы, которые пригодятся для развода. Сингто решил, что лучше их найти сейчас, дабы как можно скорее разрешить все бумажные дела. Детей у них нет, а претендовать на имущество Криста, как и на то, что они нажили совместно, Сингто не собирался, так что, если сам младший не начнёт упрямиться, как он иногда делал, адвокаты смогут развести их без нервотрёпки и лишней волокиты. Шуму в прессе будет много – без этого никуда, но старшему уже было наплевать. Он хотел как можно скорее покончить со всем и начать новую жизнь, в которой его уже ждала прекрасная женщина.В комнате, в отличии от студии, царил идеальный порядок, так свойственный Кристу. На кровати, аккурат поверх покрывала, небрежно лежали две подушки, и Сингто пораженно моргнул. Он и подумать не мог, что Крист до сих пор спит сразу с двумя, ведь тот всегда говорил, что не любит наличие лишних вещей во время сна, и обходился лишь одной... В воздухе до сих пор пахло цитрусовым одеколоном младшего, а домашняя одежда аккуратно висела на спинке любимого ортопедического стула Перавата, который Сингто подарил ему на их двухлетнюю годовщину свадьбы, ибо проблемы со спиной неугомонного младшего заботили Прачаю, казалось, куда больше, нежели самого Кита.На мгновение Сингто застыл, словно не решаясь ступить внутрь. Сердце сбилось и гулко ударилось о рёбра, но почти сразу же восстановило свой обычный ритм. Пальцы немного подрагивали, и старший несколько раз сжал руки в кулаки, успокаиваясь, а после вошел в комнату. Быстро пройдя к шкафу и открыв его, он моментально уперся взглядом в небольшую коробку на одной из верхних полок, где обычно хранились все важные документы. Руки потянулись, чтобы снять её, на секунду зависнув в паре сантиметров, будто от страха, что ударит током. Сингто дёрнулся, притянув ладони к себе. В ушах бухала кровь, и дышать снова стало трудно, но он качнул головой и, достав ящик, опустился на пол, медленно открывая крышку. Все ведь уже давно решено, а значит, не стоит сейчас подвергать свои действия сомнениям.Сингто начал внимательно просматривать документы, откладывая ненужные в сторону, пролистывал папки, рассматривал какие-то бумаги, связанные с их агентством, в которых, откровенно говоря, не понимал ничего. Даже несколько прочитанных строчек, написанных юридическим языком, сводили с ума. В очередной раз посочувствовав своему менеджеру, который занимался всей бумажной работой, парень потер переносицу и усмехнулся. Неужели во всем этом и правда можно разобраться?Когда большая часть документов была просмотрена, Сингто вдруг наткнулся на довольно увесистую папку, без каких-либо опознавательных знаков. Папка казалась словно чужеродной, будто жгла руки, а взгляд почему-то иррационально хотелось отвести и вообще убрать эти бумаги как можно дальше. Прачая отмахнулся от странного предчувствия и, открыв файл, принялся изучать содержимое лежащих в нем документов. Бумаги, которых там оказалась целая пачка, насторожили, и, придвинувшись ближе, буквально упершись носом в написанный текст, он полностью сосредоточился на написанном.Везде, на каждом листе, мелькали имя и фамилия Криста, его данные, дата рождения, а также рост, вес и всё то, что редко можно встретить в деловых бумагах. Скорее, в медицинских. И старший начал читать внимательнее.?Лихорадка, интоксикация, резкий упадок сил, слабость, боли в мышцах, костях. Бледность кожных покровов, усталость, головокружение, ускоренное сердцебиение, носовые кровотечения?. Анализы, анализы, несколько снимков, похожих на рентгеновские, на которых старший мог отчетливо разглядеть очертания сердца и рёбер. Большую часть из написанного он не понимал, иногда даже слово с первого раза прочесть не мог, но упорно пытался разобраться во всем, а сердце бухало, и голова уже ощутимо кружилась.Это не было похоже на обычное обследование, да и Крист был не из тех, кто добровольно раз в полгода будет терпеть врачей, лишь бы только проверить здоровье. Он даже во время серьезных травм или сложных ОРВИ как можно дольше откладывал поход в больницу. А здесь… Здесь, судя по датам, он чуть ли не каждые пару дней посещал докторов… Взгляд Сингто внезапно застыл, зацепившись за пару написанных в конце слов, и он словно оглох, пытаясь выровнять разом сбившееся дыхание.?Результат анализа на выявление наличия острого лейкоза – ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ.??Клинический диагноз – ОСТРЫЙ ПРОМИЕЛОЦИТАРНЫЙ ЛЕЙКОЗ.?На мгновение мозг словно завис. Сингто тупо смотрел перед собой, чувствуя, как что-то внутри с треском оборвалось, словно в предсмертной лихорадке. Он не понаслышке знал, что это за болезнь, одно конкретное – ?лейкоз? – четко говорило само за себя. Нет. Нет, нет, нет… Этого ведь просто не может быть. Не могло быть. Только не с ними… Только не с Кристом.