Часть 1 (1/1)

Сингто размеренно, неторопливо направлялся к парковке, вновь глубоко погрузившись в собственные мысли, но еще издали заметил свой авто, одиноко стоявший в самом конце огромной платформы, лишь тускло освещенный светом уличных фонарей. Тень, которую отбрасывала машина, напоминала что-то угрожающее, мрачное, невыносимо пугающее, а сам луч света, исходящий из блеклой, неоновой лампы, словно бы огонек надежды, теплившийся где-то глубоко в душе, манил к себе и давал ощущение эфемерного, столь жизненно необходимого сейчас тепла…Мгновенно отмахнувшись от странных мыслей, старший ускорился, поёжившись от неприятных ощущений. Прохладный ветер, пробравшийся под куртку, холодил влажную кожу, и мужчина хмурился, стараясь двигаться как можно быстрее. Принимать душ перед самым выходом было не самой лучшей идеей, но… Но возвращаться в их с Кристом дом с чужим запахом на теле было бы неправильным. Это казалось кощунством или богохульством, тут уж с какой стороны посмотреть. Забавно: находясь вот уже больше семи лет в браке, около года изменяя некогда любимому человеку, он все еще мог чувствовать вину.И всё же брак для него до сих пор оставался чем-то священным. Впрочем, их с младшим брак трещал по швам не первый день, наверное, потому Сингто и не особо чтил его святость.Сейчас он едва помнил, когда именно случилось так, что то, что прежде казалось нерушимым, самым прочным и настоящим в его жизни, начало рассыпаться. Они оба виноваты в этом? Крист? Или…сам Сингто?Просто в какой-то момент, проснувшись утром в пустой постели, он вдруг открыл глаза, понимая, что всё ушло, что, по сути, их с Кристом ничего рядом больше не держит... Более восьми лет знакомства, совместная работа 24/7, самая солнечная улыбка, задорный смех, вечно искрящиеся лукавой искоркой глаза…В Криста невозможно было не влюбиться, их шипперили все, от мала до велика, но никому и в голову не могло прийти, что на деле сошлись они только после окончательного приезда старшего с учебы. Постепенный переход от Пи-Нонг до близких друзей, любовников, самой надежной опоры друг для друга, а после – лунный свет, дрожащие руки, словно у подростка, впервые увидевшего понравившуюся девчонку, сбитое дыхание, слезы на бледных щеках и такое долгожданное, на тот момент желанное ?да? хриплым шепотом на выдохе, а в следующий момент – задорный смех, теплые объятия и ожидаемое ?долго и счастливо?…Не вышло. Постоянная занятость, карьера, ведь даже несмотря на резонанс и вспыхнувшее мнение общественности на их признание об официальном желании узаконить отношения, полыхнувшее аки адское пламя – каждый раз при воспоминании об этом Прачая ежился, ибо тогда им действительно пришлось пройти через многое – они справились: вместе, рядом, рука об руку и с поддержкой близких людей.Постепенно совместная работа сошла на нет, их стали представлять как отдельных артистов, и даже двухлетнее отсутствие Сингто по приезду нисколько не сказалось на его популярности: фанаты все также поддерживали, пусть многие из них и оставили как его, так и Криста, в связи с открывшейся правдой о подоплеке истинных отношений парней, но всё равно тогда Прачая был счастлив. Был. Но абсолютно упустил из виду момент, когда все вдруг внезапно резко пошло не так.А после, когда он уже и не пытался что-то понять, просто принял как данность, словно из ниоткуда появилась она и её улыбка. И глаза, в которых бушевал океан. И руки, которые казались самыми нежными и ласковыми на свете. Пуймек, начиная со второго Сотуса, всегда стремилась оказаться рядом, поддерживала, помогала, а он совсем не замечал. Да и не приходилось, ведь рядом был Крист – солнечный, яркий, манящий и затмевающий собой все вокруг. Был.Но именно она смогла дать то, чего Перават всегда так усердно избегал. Пуймек не боялась. Она не скрывала своих чувств, всегда смело и прямо говорила о том, чего хочет, что ей нужно. А нужен, как оказалось, всегда был только Сингто. И всё закрутилось, завертелось, как карусель в парке аттракционов, а Сингто затянуло в буйство ярких красок, новых впечатлений и сумасшедших чувств. И старший поймал себя на мысли, что это ни шло ни в какое сравнение с тем, что он испытывал рядом с Кристом – холод, отстранённость, недомолвки и молчание, пустые взгляды, будто они уже чужие друг для друга и…И больше Сингто не хотел к нему, как это было раньше, не рвался в их с младшим общий дом, лишь бы скорее увидеть Криста, обнять его, вдохнуть такой родной, до боли любимый запах, не спешил покончить с делами как можно скорее, только бы снова оказаться рядом, близко-близко, разделяя тепло и воздух на двоих.Прачая готов был дать руку на отсечение – все, абсолютно все их знакомые, в том числе большая часть фанатов, верили в стопроцентный гомосексуализм Сингто. И брак с Пераватом, а также публичное заявление о признании отношений с парнем, только подтвердили умозаключения тех, кто всегда так яро на этом настаивал.Сингто не отрицал. Люди вольны думать все, что хотят. Он никогда не стремился раскрывать свои карты раньше времени, не считал себя обязанным чем-либо кому-то; он любил своих фанатов, уважал друзей, но решать, что и как ему делать по жизни, всегда предпочитал сам.Наверно, именно поэтому их постоянные с Кристом недопонимания, позже перераставшие в ссоры, сводились к одному и тому же – младший привык угождать, для Сингто же подобное было неприемлемо в принципе. Как результат, все это пришло к тому, что есть сейчас.Сингто не подтверждал, но и никогда не отрицал свою тягу к слабому полу. Ему нравились девушки – редко, но это всегда имело место быть. По большей части, он восхищался ими чисто с эстетической точки зрения, как ценитель прекрасного. Прачая не отрицал своей заинтересованности и часто говорил об этом во многих интервью, не делая акцент на ком-то конкретном. В отличии от так рьяно кичившегося своей натуральностью Кита.Возможно, узнай кто-нибудь сейчас об истинном положении вещей – он явно растерялся бы. Ведь все также свято верили в то, что если кто-то из них двоих в будущем и решится на измену, так это однозначно будет Крист. Причем именно с женщиной, бросив несчастного, романтичного и страдающего старшего на растерзание сотням журналистов, упивающегося своим горем и печалью.Сингто знал это наверняка, ведь именно об этом предупреждал его даже Пи'Джейн. Который до последнего не верил в искренность чувств со стороны эмоционального, нестабильного, по его словам, по жизни непостоянного Криста…Прачая старался задушить в себе все эти мысли, отравляющие его сознание раз за разом. Это он изменник. Это он предпочел другую. Это он, будучи в браке и всегда твердивший о том, что никогда не сойдется с человеком, состоящим в отношениях, равно как никогда и не предаст свою половину, будучи занятым, теперь нарушал все свои годами возводившиеся устои.Такое происходит сплошь и рядом, успокаивал себя Сингто. Это нормально, убаюкивал он совесть. Любовь проходит, и нет правых или виновных в том, что подобное случилось, повторял он себе снова и снова. Но несмотря на все старания, уйти совсем – не мог.А надо бы, наверное, просто собрать вещи, рассказать всё Кристу, излить душу и уйти, не терзая больше себя, младшего, дорогую сердцу девушку, и дать, наконец, всем им шанс начать новую жизнь. Надо бы. Потому что Крист не заслуживал такого отношения. Hадо. Потому что не заслуживала и Пуймек – быть страшной, постыдной тайной любимого человека. Надо. Да вот только никак. Страх от одной лишь мысли обо всем этом раскручивался где-то за рёбрами и перекрывал доступ кислорода. Та жизнь, что есть сейчас, тот уклад, к которому Сингто так долго привыкал после всего, через что они с Кристом прошли… Он боялся это потерять, боялся, что всё опять покатится стремительно настолько, что он не сможет это остановить, летя в пропасть, прямиком в объятия своего личного, ледяного ада.Он столько раз уже порывался покончить со ставшей практически невыносимой, за год, двойной жизнью. Однажды даже собрал вещи, написал записку, адресованную Кристу, к которой приложил кольцо… Вот только такого равнодушного, жестокого расставания тот явно не заслужил.Хоть старший иногда и ловил себя на отвратительной мысли, что именно такого отношения Крист и должен удостоиться. Потому что младший не замечал ничего. Не стремился сделать хоть какой-то шаг, чтобы наладить ситуацию, исправить это все, отдалился, остыл и словно забыл о Сингто. Стоило только подумать об этом, и какая-то нехорошая злость расцветала в груди. Почему Кристу плевать? Почему его совершенно не заботит их разваливающаяся на куски семья? А потом Прачая вдруг осознавал, что он и сам не лучше, что и ему тоже, по сути, наплевать. Если бы он так желал сохранить их брак, то не сбегал бы при каждом удобном случае в чужие объятия, целовать чужие губы и греться в чужих руках.И совесть – или то, что от неё осталось – сжимала сердце цепко и сильно, словно опутывала в паутину колючей проволоки. Изменник. Предатель. Лжец. Все это он.В кармане завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении, и старший тряхнул головой, заглушая не вовремя проснувшееся чувство вины: около года оно молчало, так вот пускай молчит и дальше.Пропущенный вызов от Криста около двух часов назад отдался легкой, покалывающей болью в районе груди. Именно в тот момент Сингто был с…Не дав себе возможности снова погрузиться в утопию из собственных, съедающих изнутри мыслей, Прачая быстро сел в авто, убирая телефон в карман, но взгляд перед этим словно бы по привычке мазнул по экрану с фотографией младшего, на которой тот улыбался своей фирменной, ослепительной улыбкой.Будто тисками сжали сердце, и главная мышца в груди резко отозвалась глухой тоской, ведь раньше увидеть живую улыбку Криста Сингто мог практически в любой момент, а не с экранов или снимков в газетах и журналах. Раньше было настолько хорошо, что даже мысли не возникало, что может быть так, как сейчас. Что же пошло не правильно? А главное, когда?Сингто не знал; теперь казалось, что это продолжается вечность, и будто никогда они и не были счастливы, просто не могли быть, иначе бы не допустили творившейся теперь неразберихи. Но старший помнил. Помнил, как от одного взгляда на Криста день становился лучше, все дурные мысли улетучивались, стоило только ему обнять или нежно поцеловать его в макушку... Помнил, как сердце сбивалось с ритма от звонкого смеха и дыхание перехватывало от прикосновений ловких пальцев... Помнил…Так куда это всё подевалось? Каким образом исчезло и… Почему они допустили?Впрочем, Сингто больше не был уверен, что хочет вернуть всё, как было прежде. Не верил, что на пепелище снова может разгореться пламя. И потому всё чаще и чаще в последнее время думал о разводе. И это было правильно. Разумно. Именно так ведь и поступают разумные люди, когда перестают любить друг друга – они расстаются и начинают с самого начала, но уже с другими людьми. И пусть это страшно, зато верно, правильно, справедливо.Сингто завёл автомобиль и аккуратно выехал с парковки, полный уверенности в принятом решении. Он завтра же поговорит с младшим и попросит развод, ведь еще больше тянуть уже просто не имело смысла.