Глава 4. Два ночных разговора (1/1)

– Не извиняйтесь, я готовился и к такому результату – это была первая фраза Спока, после выхода из мелдинга. Вы – человек без малейших способностей к телепатии – никто не учил вас работать с образами чужого сознания.– Ты научишь?– Вряд ли это возможно. Нас тренируют с детства, и я никогда не был лучшим на таких занятиях.– Что мне грозит? – Точно не скажу. Но вам стоило бы найти способ избавиться от таких снов. Впрочем, как вы видели, ваша психика пытается самоочиститься. – Значит, если помочь мне ты не можешь, а больше ни к кому обращаться я не стану – остаётся одно: извлечь из всего этого хоть какую-нибудь пользу. Ты видел этого маленького садиста! – Кирк сменил тему, не желая выслушивать прогнозы Спока о скором сумасшествию. А в том, что безжалостный вулканец заговорит о таком, Джим не сомневался.– Но мы не видели ни начала, ни конца сцены – не стоит делать выводов.– Ладно, постараюсь – Джим сжал зубы, чтобы не выругаться, – лучше скажи, что ты обо всём этом думаешь? Спок помолчал какое-то время, потирая лоб, и, наконец, продолжил:– Всё, что мы видели – не галлюцинации и не фантазии. Видения чёткие и плотные – они как будто вплетены в вашу картину мира. Скорее всего, это действительно фрагменты воспоминаний Хана.– Как он смог это сделать?– С вероятностью в 98 и 7 десятых процента, Хан не собирался делиться с вами воспоминаниями. Это – один из побочных эффектов его крови, наряду с повышенной регенерацией. Иначе, зачем ему открывать вам правду о своих манипуляциях с капсулой.– А если это ловушка? – Сегодня ночью Хан уже был заморожен, да и раньше он не смог бы воздействовать на вас на расстоянии. Хан – не телепат, я бы это почувствовал.– Спасибо, успокоил! Хоть чего-то он не умеет.– Что вы теперь намерены предпринять? – вопрос Спока повис в воздухе. Кирк не думал, он уже предпринимал. В его руке сверкнул коммуникатор. – Что вы собираетесь делать? – настойчиво продолжал спрашивать Спок.– Предупредить Отто, конечно!– Он спросит об источнике сведений.– Я не обязан называть свои источники. И Майер сейчас не в том положении, чтобы меня о них расспрашивать!– Да, наверное, это правильно… – Джим отметил, что Спок не указал вероятность, а это было на него не похоже. Но обдумать это он не успел, потому что новоявленный капитан ?Кентавра? ответил на вызов.– Отто, мне срочно нужен разговор с тобой, лучше без свидетелей – проговорил он, – приходи… как это ?не можешь?? Речь о жизни и смерти… Нет, я не драматизирую, о твоей жизни и смерти как минимум… Что значит, ты в космосе? Уже? Но ты же…Чёрт бы тебя побрал с твоей секретностью!...Тогда слушай! Внимательно слушай! У меня есть сведения, что Хан ещё в Лондоне что-то изменил в своей криокапсуле… Да, и не отпирайся, я знаю, что он у тебя, сам догадался… Да, хорошо, я псих. Начинаю к этому привыкать. Да, я напился, да, и крыша поехала от славы, но с сумасшедшими лучше не спорить, поэтому заткнись и запоминай: этот аугмент установил на миникомпьютере своей капсулы голосовой пароль, возможно, настроенный только на его голос. Пароль – ?Рани Кяур?, да – ?Рани Кяур?... Плевать, что это значит. Я не знаю, зачем он это сделал. Хотел бы устроить взрыв на прощание – устроил бы ещё во время казни – Хан любит громкие акции. Скорее, наш диктатор думал о побеге. У меня всё. Да, ещё раз повторяю, я псих, когда вернёшься, скажешь мне ?спасибо?, или отправишь на Эльбу-2. Сам решишь. Конец связи. Кирк с облегчением захлопнул крышку коммуникатора.– Он поверил? – без особой надежды спросил вулканец.– Послал меня подальше! Но, кажется, забеспокоился. Спок! – вспомнил, наконец, о главном Кирк – Они стартовали сегодня вечером! – Да, я понял, поэтому Отто не пил алкоголь на встрече.– Лучше бы он напился! – в сердцах сплюнул капитан. – Что, по-вашему, сейчас предпримет Майер?– Наверное, постарается поскорее выполнить приказ. – Избавиться от капсул?– Я бы на его месте отправил их к ближайшей звезде. Это проще, чем уничтожать каждую капсулу по отдельности. – Вы ненавидите Хана, а остальных?– А что остальные? Я не могу спасти всех! Приходится выбирать между экипажами Хана и Отто. И выбрал ребят с ?Кентавра?. Они мне ближе. Это странно? Мне не нравятся незаконные приказы, но даже я не стану бороться со всей федеративной верхушкой. Попробовал один раз: потерял треть экипажа, ?Энтерпрайз? на бесконечном ремонте, сам я выжил только чудом и твоими стараниями. Больше я в такое не полезу, тем более ради Харрисона! Ты не согласен?Спок помолчал, комкая травинку в пальцах:– Наверное, это благоразумно… – протянул вулканец. Он поднял голову, словно пытаясь увидеть за пролетающими машинами и флаерами хоть кусочек неба. Кирк проследил за его взглядом. – Да, мне тоже хочется подальше отсюда, ты не прав – не земной я человек.Возвращаясь домой, Кирк поднял флаер на максимальную для него высоту. Здесь уже можно было рассмотреть тусклые предутренние звезды. Капитан старался не думать, в короне какой из них встретят свой конец 73 скитальца из прошлого.***Отто затейливо выругался, едва не швырнув коммуникатор об стену. Старпом с удивлением посмотрел на него:– Плохие новости, капитан?– Нет, просто у одного моего знакомого разыгралась паранойя.Старпом понимающе кивнул и повернулся к мониторам. Отто же одолевало беспокойство. С одной стороны, он мог доверять Кирку, хотя бы в память о прежней дружбе, но три года службы в дипломатическом корпусе приучили его проверять и перепроверять любую информацию. А сейчас возможности для проверки он не видел. Оставалось полагаться на логику. Отто попытался успокоиться и рассуждать здраво: Кирк сейчас в зените славы, его руку пожимали чуть ли не все адмиралы Звёздного флота, но вряд ли среди них нашелся маразматик, рискнувший доверить этому выскочке сведения об операции. Особенно, после нелепого посещения Хана в тюрьме. Значит, о капсулах на борту капитан ?Энтерпрайза? мог узнать либо случайно, либо (об этом думать не хотелось) догадаться сам, а потом продолжить раскапывать информацию. Майер вспомнил их последний разговор в баре, да, он тогда наговорил лишнего. Оставалось только надеяться, что у Джима хватит мозгов держать язык за зубами. Ладно, теперь этот дурацкий пароль: ?Рани Кяур? – явно, что-то индийское – имя, скорее всего, учитывая происхождение большинства аугментов – вполне логичный выбор. Но капсулы проверяли лучшие специалисты, не могли же они пропустить такое… Или всё-таки могли? Харрисон за год спроектировал ?Возмездие?, а Отто сам слышал, как капитан Сааринен восторгался чуть ли не каждой заклёпкой этого корабля. Спина Отто покрылась холодным потом. Он повернулся к старпому:– Коммандер Свирский, проинспектируйте медицинский отсек.– На предмет? – Ну… посмотрите, разобрались ли они там с новыми регенераторами.Свирский нахмурился и покинул мостик, следом за ним так же неслышно удалились и все остальные офицеры. На дипломатических кораблях никогда не задавали лишних вопросов.Отто сам сел за пульт связи. Мгновение спустя на главном дисплее возникло огромное изображение адмирала Ли – нового главы звездного флота. Холёное лицо с маленькими глазками и крупным полногубым ртом представляло разительный контраст с костистым профилем его предшественника. Майер подобрался и постарался овладеть собой.– Адмирал, на борту USS ?Кентавр? возникла чрезвычайная ситуация – его голос остался твёрдым, а вот глаза собеседника сразу увеличились раза в полтора.– Капсулы? – только и спросил Ли– К сожалению, да. Приборы на капсуле номер один показывают рост температуры. Прикажете посвятить техников в детали операции? – Только в критической ситуации! Сколько осталось до полной разморозки?– Около трёх часов.– Тогда произведите отбор подопытных как можно быстрее, и избавьтесь от остальных.– Слушаюсь, адмирал! Количество подопытных не изменилось? – Нет, нам по-прежнему нужны четверо: двое мужчин и две женщины. Выберите на свой вкус. Их капсулы поместите в малый отсек, если и они начнут вызывать беспокойство – отправьте следом за остальными. Вы всё поняли?– Так точно! – Выполняйте. Потом доложите мне. Конец связи. Лицо адмирала сменилось прежней картиной космоса, а Отто Майер смог, наконец, перевести дух. В том, что эта ложь сойдёт ему с рук, он не сомневался. Осталось выполнить приказ адмирала, а для этого всё же придётся спуститься в грузовой отсек. ***Главный трюм ?Кентавра? был размером с половину футбольного поля, однако для его обслуживания хватало двух человек. Да и те заходили сюда лишь время от времени – одинаковые опломбированные ящики из толстого пластика не требовали особых забот. Однако слухи, ходившие среди команды об их содержимом, заставляли тревожиться не только техников. Поговаривали и о секретном оружии, и об артефактах погибшей цивилизации, и даже про страшную красную материю. Версии об аугментах тоже высказывались, и голоса при этом становились заметно тише. В целом же, все подобные разговоры заканчивались одной фразой, брошенной в сторону ящиков: ?скорее бы от них избавиться!??Скорее бы от них избавиться?! – вслушиваясь в голоса техников, думал пленник капсулы номер один. Именно так именовался в официальных отчётах капитана Майера саркофаг Хана. Его пробуждение, невольно превратившее ложь Майера в правду, произошло шесть стандартных часов назад, если верить внутреннему хронометру. А чувство времени ещё ни разу не подводило Хана. Он и сейчас мог поминутно воспроизвести все события своего последнего часа в федеральной тюрьме: подъём, завтрак из репликатора от которого он отказался, вежливая, против обыкновения, просьба надзирателя переодеться в форменную водолазку вместо тюремной робы. Затем его долго вели по тюремным коридорам в сопровождении десятка охранников с фазерами в боевом режиме. Хан привычно оценил обстановку и решил, что если этим олухам придётся стрелять, то они все здесь полягут от собственных зарядов. Но он не собирался провоцировать их: его спасение сейчас стоило мало – снова став самым разыскиваемым преступником, он мало чем сможет помочь замороженным. Наконец заключённый со своей ?свитой?, как он успел про себя назвать десяток нервных конвоиров, оказался в просторном помещении без окон. На небольшом возвышении стояла криокапсула. Охрана выстроилась в две шеренги, создав живой коридор. Теперь происходящее и в самом деле стало напоминать коронацию – Хан оценил грустную иронию своих последних минут. Ему оставалось пройти пять шагов к ледяному гробу. Пять шагов и всё закончится, он, наконец, сможет отдохнуть. Если повезёт – отдых будет недолгим. Приговоренный быстро преодолел это расстояние, на миг остановился перед капсулой и повернулся к людям. Фазеры тут же вскинулись и нацелились ему в грудь и голову. Хан неожиданно для всех мягко улыбнулся и обратился к прокурору:– Мистер Когли, у меня к вам небольшая просьба.– Да, мистер Харрисон? – прокурор старался говорить ровно, но нетерпение прорывалось наружу, он больше всех хотел поскорее всё закончить.– В моей камере остался синтезатор. В его памяти я сохранил мелодию – фугу соль-минор, кажется, она понравилась капитану Кирку – будьте добры, передайте ему распечатку с нотами. Разумеется, предварительно убедившись в её безвредности – издёвка в словах Хана выводила прокурора из себя, но он спрятал своё раздражение под профессиональной вежливостью.– Хорошо, мистер Харрисон, ваша просьба будет выполнена.– Тогда приступайте! – с этими словами арестант легко запрыгнул в капсулу и сам опустил крышку.– Рани Кяур! – успел он произнести, прежде чем сладковатый запах газа-криопротектора заполнил лёгкие. Последним видением угасающего сознания стала сама Рани. Прекрасная девушка, в звенящих украшения, склонилась и провела мягкой прохладной ладонью по лицу брата:– Спи, волчонок, ты заслужил отдых. У тебя два дня.А затем всё потонуло в хлопках жёстких крыльев и плеске вод неведомого океана.