selection. ( costia / roan, ?the 100? ) (1/2)

У Костии в глазах ни грамма страха, лишь сквозящая боль толчками по позвоночнику.Она связана по рукам и ногам в прямом смысле, и толстая нить веревки впивается в вычурные синие узоры на тонких запястьях. Его засохшая кровь на бледных пальцах отдает чернотой мерзких мотивов, и Роан хмурится, когда встречается с ней взглядом.

Ему не хочется ее трогать — девочка Лексы с треклятым безумием на выжженой радужке пугает его до спазмов своей неудержимой силой, что выплескивается из самой души. Ему нельзя ее освобождать — метка изгоя преследует его из клана в клан, а собственные братья брезгливо фыркают и без лишних слов готовят копья.

У Костии в глазах молнии, подобные тем, что зигзагами вычерчиваются на чернильном небе, сопровождаемые оглушительным громом. Она прижата лопатками к неровной каменной поверхности, что врезается остриями бугров в хрупкие плечи, она порывисто дышит ртом через грязный кляп, которым Принц Азгеды заткнул ее речь, состоящую наполовину из ругательств и оскорблений, наполовину из угроз его смерти. Вот только Роан совсем не боится: смерть грозит вовсе не ему.

Он не жалеет о принятом решении — желание вернуться в родной край вспарывает сердце, затянутое шрамами сомнений. Он, не обращая внимания на притаившуюся девчонку, которая внимательно следила за каждым движением его тела, остановился на краю пещеры, где они прятались от бури, и обвел проницательным взглядом противоположный склон холма, выдыхая.

Грозовая молния снова осветила волнительно-черное небо, разрезая его затянутую пелену.

— Я просто хочу вернуться домой, — едва слышно бормочет Роан, словно оправдывая себя за то, что связал ни в чем неповинную девушку, тем самым делая ее разменной монетой.

Она — его путь домой.

Она — цена, которую ему придется заплатить за то, чтобы почувствовать холод родных стен.

Она — его спасение. Костия, кажется, расслышав, вгрызлась зубами в изодранный кляп и прошипела что-то неразборчивое, изо всех сил напрягаясь, чтобы расслабить сильные путы веревок. Ее нежная кожа, чудилось, изорвется, но землянку это совершенно не волновало судя по тому, как яростно она стирала пальцы в кровь в попытке освободиться.

Роан преодолел разделяющее их расстояние моментально, порывисто; его темная фигура задвигалась в приглушенной тьме северным ветром Азгеды, и в глазах Костии промелькнула целая жизнь вперед. Образ Лексы, до идеала отточенный в фильтрованных мыслях, проспиртовывает ей солнечное сплетение и вызывает грозный хрип, когда перед девушкой оказывается вовсе не новоявленная Командующая.

Принц, чуть усмехаясь (вскользь, привычно), тянет за край кляпа, чтобы дать ей возможность заговорить, когда отчаянная Костия клацает зубами в попытке укусить его пальцы.