1-2 (1/1)
Энди стояла перед большим человеком, который загораживал проход. Суслик был выше её… на три головы. В ушах парня были наушники, он покачивался в такт музыке. Энди быстро вытащила один наушник из его уха и воткнула в своё. То был какой-то рэп про бабки и машины. Суслик все-таки решил повернуть голову, видя перед собой какую-то таракашку с его (подчеркнуть раз сто!) наушником.—?Хей, йоу, ты ещё кто? —?В своей манере прошепелявил он, из-за чего даже брызнули слюни. Фарклей подняла свои красные глаза, пожала плечами, вынула чужую вещь из своего уха и пошла дальше по коридору, натянув на грязную голову капюшон голубой толстовки, явно на размерчик больше, чем надо. На, как она его уже прозвала, Красную Шапку Энди больше не оглядывалась, слыша позади вопли возмущения.Звонки на уроки резали по ушам каждую перемену. Это были какие-то через чур колокольные пуки, только без запаха. Ручка подходила к концу, как и тетрадь чью большую часть занимали грязные скетчи человечески рук и горшков с кактусами. Кактусы, отнюдь безоговорочно, были одними из простейших растений. Так счастливые, но в тоже время грустные. Колючие ежи, колющие других.Всезнайка быстро сделал все номера, и явно начинал писать что-то другое. Как она поняла из разговоров на перемене, то была контроши по языку и химии. Из рюкзака были видны зеленые купюры. Вроде бы, они совсем рядом, надо просто перегнуться через парту и незаметно быстро стараканить денежку, но…Смысл?Да и блондинчик заметит. Палево. Особенно самое жирное палево это училка с очками у доски, преподающая математику. Адские цифры, непонятные графики, функции, доказательства и прочая ерунда, которая не особо была нужна. Объясняла она ещё отвратительнее, чем Коннрад. У того хотя бы что-нибудь да понимали, а тут…Надкусанное печенье, крошки в тетради, стухший чай, воняющий на весь кабинет, и скрежущий по доске мел, выводящий какие-то корявые, даже у Митча на земле лучше получалось, циферки с циферками. Сама женщина была с большим бюстом, странными очками, намалеванным на лице макияжем и пучком на голове, что придавало её ещё больше строгости. Голос у неё был как звонок, отвратительным?— низкий, с хрипотцой, и какой-то старушенский.Энди положила голову на скрещенные руки, прячась за спиной Всезнайки. После второй ночи, проведенной в особняке Лидии, спать хотелось неимоверно. Холод пробивался даже глубже, чем в прошлый раз. И ветки, казалось, выросли ещё на несколько сантиметров, доставая до окна, чтобы поскребеть об стекло. Шелковые простыни никуда не делись, ей пришлось опять спать на махровом ковру под своим тонким, фактически не греющим пледом. А шея от недо-подушки затекла.К блондинке подсел кудрявый поцанчик, забирая из рук какую-то бумажку.—?Спасибо, Ди! —?Всезнайка только хмыкнул, пересчитал шпаргалки и убрал все кроме пенала в рюкзак.—?А сейчас,?— Энди поморщилась от речи учительницы. —?Обещанная самостоятельная. Мисс Фарклей, будьте добры не спать на столь важном уроке. —?Четырехглазая стукнула указкой по столу, привлекая внимание учеников. На перевернутой доске красовалось несколько примеров, уравнений и график. Ручка скрябнула по выданному листу. К чёрту.***Она расслабила руку, предварительно встряхнув кисти. Скрипка на плече немного давила и была большой до такой степени, что хотелось положить её и больше не трогать. Слишком неудобная. Но вместо того чтобы фыркать, Энди приподняла верхнюю губу обнажая клыки и взяла смычок. Из инструмента появились фальшивые ноты, что-то наподобие разминки.На стуле у окна с чашечкой чая сидела Лидия Шваген-Вагенс, поправляя нерадивого ученика. Энди прикрыла глаза, сосредоточилась и, вспоминая ноты для гитары, попыталась что-то выдать. Что-то было сырым, комким, склизким как мокрая глина и ржавым. Ржавого звука, может быть и нету, но трель, скребущая по ушам чем-то напоминает всё то.Шваген-Вагенс оставила чашку в сторону.—?Может сыграешь на флейте? —?Энди застыла, опустив голову вниз. Сыграть на флейте она никак не могла, по крайней мере не сейчас и не перед человеком. Живым. Сидящим напротив. Это попросту невозможно. Так нельзя. И обещание данное когда-то в детстве настойчиво напоминало?— забудь. Все что угодно, но не чертова флейта…—?Извините, матушка, но, боюсь, я не смогу сейчас этого сделать. —?Натянув на лицо улыбку, Энди вежливо попыталась отделаться от женщины. —?Может быть вы покажете мне, как играть на скрипке?—?Хорошо,?— волосы Лидии были слишком знакомыми, как будто перед неё стоял тот самый Ди со своим холодным взглядом. Вроде бы, Кудряшка его так назвал.В руках женщины уверенно зазвучала Партита №2, где Энди узнала Баха. Птицы за окном фактически умолкли, а теплый ветерок наполнил комнату. Слушая Лидию, Энди видела, как легко в руках у неё играет скрипка, как быстро пальцы перебирают по струнам, и… Она опять начала погружаться в свои мысли. Точно музыка богов.Барон, сидящий на стуле за столом, читающий письма с печатями Короля. Пират, пришвартовывающий свой корабль в прекрасную погоду у одного из пирсов захудалого городишки. Художник в мелкий дождь на крыльце рисующий свои картины. И пожар. Пожар поглощающий дом…Энди даже не заметила, как новая мать закончила играть и с недоумением посматривала на неё. Все-таки почувствовав взгляд голубых, скорее даже горящих, глаз, она отдернула себя.—?Это было великолепно!—?Жду от тебя не менее худших результатов. —?Скрипка в руках уже не казалось такой тяжелой, Энди, взлетая по лестнице, открыла свою комнату. Сегодня не помешает немножко проветриться. В любом случае, нужно заглянуть к отряду семьдесят семь на чаек и забрать последние вещи, пока в комнату не поселили ещё кого.…Майки смотрел на то, как солнце окрасило площадку своим теплым светом. В руках он крутил Кубик Рубика, пытаясь собрать в меньшей степени хотя бы три стороны, но это ему никак не давалось, отчего он отчаянно качал головой и тихо скулил воем побитого щенка. Энди сидела на перекладине, свесив вниз ноги. Она молча наблюдала за тем, как Дэни поедает конфеты, украденные с кухни Селестой. В специально взятом рюкзаке валялись несколько футболок и карандаши, которые не поместились вначале.Веснушчатый мальчуган, отложив в сторону с досадным вздохом чертов куб, взял из кулька Дэниеля три леденца. Половина детей ушла в гости к возможным приемным родителям, другая половина шаталась по ?дому?. Немного усмехнувшись, Энди спрыгнула с забора и полезла в трубы, поднимаясь по маленькой пластиковой лестнице. Рюкзак остался валяться на песке, если бы его не подобрал боцман.—?Че, в каюту? —?Майки пихнул кубик в карман шорт, пытаясь забраться не стандартным путем, то есть по горке.—?Да, скучно что-то, может потом наверх заберемся? —?Энди распласталась в шаре, скачиваясь ногами на деревянную поверхность.—?Теперь у тебя фамилия Шваген-Вагенс? —?Тихий Дэн подал голос.—?Может быть, но я лучше свою оставлю, а то она до ужаса стремная… Вообще не думала, что меня так рано заберут. —?Энди вздохнула, очищая свои погрызенные ногти от грязи. —?Неделя так быстро пролетела. Представляешь, какого это спать на полу. Они завели собаку, а не ребенка. Точнее она. Такое чувство, что ночью окно выходит на кладбище, а не на аллею. Это просто ужасно.—?Черт, чувиха, Шваген-Вагенс одни из богатых в этом тухлом городишке, а ты недовольна. —?Майки наконец-то залез к ребятам.—?Они могут сдать меня обратно. Там даже трогать что-либо стремно, вдруг разобью или запачкаю, прикинь мне потом голову открутят! А ещё там дофигища прислуги, ужас.—?Я был рад, если бы меня взяла семья с котом… Они теплые нынче.* А вообще, богачи странные. Зачем им столько денег. —?Дэни выплюнул сладости через бортик горки. Объелся.—?Бизнес, тачки, гм, комфорт и роскошь.—?Вот именно,?— Энди скривилась. —?Много денег хорошо, но не до такой степени… Не знаю, там не хватает тепла. Все холодное, стеклянное, однотонное и богатое. Вот была бы пыль и маленькие заваленные комнаты, уже другое дело! А так… Эх,?— Майки понимающе кивнул, закусив губу. —?А ещё в школе тихо до ужаса, и учителя стремнее наших, вы бы видели.—?О-о-о, как насчет одной истории?..***Коридор кишит людьми разных возрастов. От десяти и до восемнадцати, если не брать в счет учителей, которым уже за тридцать.Энди шла в столовую. Как она вынюхала у какой-то девчонки, сегодня должны были продаваться какие-то вкусные булочки с творогом. Творог она не то чтобы любила, но, согласитесь, всякая вкусняшка вкусна и очаровательна, особенно если на завтрак переваренная, жесткая каша и черный чай без сахара. Разве такое можно скушать? Вот и Энди подумала, что это мерзко.Кое-как найдя обитель еды и бацилл, она подошла к буфету, сжимая в руках карту с остатками денег. На сок и творожное чудо должно хватить.Энди протиснулась между толпы и, издав разочарованный вздох, повернулась обратно, попутно врезаясь в какого-то страуса. Подняв голову, она расстроилась ещё больше. Страусом был Всезнайка. Он тоже был выше её, хорошо хоть на голову, а не три как Суслище. Блондин недоуменно уставился, кинул взгляд вокруг и, цокнув, схватил Энди за руку, буквально врезаясь плечами в прохожих.Они чуть не упали. Пробежавшие ребята вытолкнули их к свободному столику.—?По четвергам тут черти что творится, будь осторожнее. —?Ди заправил за ухо выбившуюся прядь волос.К ним вылетел ещё один человек, чуть не сбив Ди.—?Кажется, тебе везёт на врезания. —?Энди усмехнулась, с улыбкой смотря на такого же рыжего мальчишку, что потирал лоб. На его руке была в точь-точь черная резинка, как и та, что находилась на волосах Ди.—?Хэви, чёрт тебя подери! Смотри куда летишь,?— блондин плюхнулся на табуретку, рядом, прямо на такую же, примостился Хэви.Энди поправила капюшон и рюкзак, ускользая вдоль по стене из столовой. Красная Шапка витала где-то у кассы. Такой же сгорбленный, как и в прошлый раз, в белой кофте и с цепочкой, наверняка поддельной, на шее. А ещё вдруг прометнулась макушка кудрявого. Будто все седьмые классы разом решили пообедать на перемене. Ужас.Рыжая челка налетела на глаза, теперь она точно вышла из этого места, сразу же назвав его не божьим, а адским. И, подумать только, последняя булка была куплена еще на прошлой перемене. К досаде, в этой школе все разбирают настолько быстро, что их можно назвать армадой птиц, слетевшихся на крошки от заплесневелой буханки хлеба.Впрочем, она быстро отвлеклась, так как через несколько минут прозвучал в который раз за день жутко отвратительный звонок. Отрава для ушей, помилуйте, тараканы.Новая ручка с не менее новым пастиком выводила закорючки и плясала в темпе вальса по бумажкам. Если бы их предупредили, что они будут писать под довольно-таки быструю диктовку, то Энди притворилась, что ей не хорошо. Но вместо этого, сейчас, прямиком на задней парте, пока где-то за окном шуршит дворник, она, закусив от усердия губу, пытается не пропустить слова.Ди, казалось бы, даже не напрягался, хотя она заметила, как дрожит у Всезнайки рука, которая тоже пытается записать абсолютно все, тем более красиво. ?Всё-таки, он не человек!??— думает Фарклей. Ей было бы привычнее, ведь нагрузка на руку, когда ты скользишь по струнам по нескольку часов и то проще, но почему-то каждый раз как новый чистый лист.Когда учительница договаривает последнее слово, у многих с плеч слетают камни, и они отряхивают свои пальцы от мини-анемии. Энди даже уфукает, дописывая последнее слово. В строках вроде ничего пропущенного, но через минуту учительница?— слава тараканам! —?проговаривает текст повторно и более медленно, давая ученикам подумать и выявить ошибки.Девчонка больше ни о чем не думает, закрывая глаза, и лишь в памяти сам по себе вскакивает ритм, принадлежащий для скрипки. Джонни специально искал среди своих друзей костяшек этот лист. Музыка в нем должна быть легкой, немного грустной, но в тоже время свежей, как воздух на природе. Глоток свежего воздуха?— une bouffée d'air frais.*А вообще в плейлисте были недавно найдены песни, заставляющие тело покрыться мурашками. Металл и рок, ну, может быть щепотка попсы. Впрочем, Энди реально вздрагивала, когда слышала определенные строчки или голос. Та мелодия, исходившая от электро-гитары и барабанов, тот хрип голоса, или ледяная музыка на синтезаторе… Даже классика не сможет передать эти чувства. Они как будто открывают двери в новый мир, на что Энди расставляет руки в объятиях.—?Ди? —?Всезнайка поворачивается на шепот за спиной. —?А Человек о войне это же металл?—?Ты слушаешь manowar? —?Энди пожимает плечами.