Глава 13. Допустимый уровень жестокости (1/1)

?You are insane!How can you let there be such cruelty?You are insane!Now it's time for you to see!?Meshuggah ?Cadaverous Mastication?Лишь на одно мгновение, пока срабатывал стоп-кран, Ян почувствовал отчётливое желание скрыться в противоположном направлении, выбраться к знакомым местам, к Кьярре. Избежать участи, к которой сам же и пришёл. Он задушил и растоптал эту мысль с показательным остервенением, словно в назидание всем последующим моментам слабости.Убитые лежали друг на друге, навсегда соединившись в объятиях смерти. В свои последние мгновения мужчина не попытался броситься прочь после первого выстрела; наоборот, он потянулся к женщине?— страх за её жизнь и стремление спасти проявились на рефлекторном уровне. Даже доля секунды боли от осознания утраты близкого человека должна была сделать его смерть страшной и мучительной. Ян мысленно констатировал этот факт и обшарил окровавленные карманы обоих. Ничего полезного?— только бейджи с магнитными полосами и именами. Он прочёл их?— и забыл в следующую же секунду. Светодиодный фонарь на поясе у женщины оказался более практичной находкой.В подобных поездах машинист был не нужен: они управлялись дистанционно. При срабатывании стоп-крана сигнал об остановке состава моментально доходил до диспетчера, и Ян подозревал, что навстречу уже отправили новую группу?— скорее всего, многочисленную, может быть вооружённую. С двух попыток он высадил стекло вагона, спрыгнул на рельсы и тихим быстрым шагом направился вперёд, навстречу зияющей неизвестности.Несмотря на остановку, поезд не погас. Ещё долго он продолжал мягко освещать путь, пока туннель не сделал плавный, почти незаметный поворот влево. Ян включил фонарь; скальпель света вскрыл и выпотрошил темноту как рыбку, обнажив сочащиеся конденсатом рёбра тюбингов. Несколько секунд беглец в деталях запоминал открывшийся вид, затем снова нажал на кнопку и продолжил путь вслепую, тщательно прислушиваясь к каждому звуку. Жидкость капала со свода, стекала по стенам, насыщала воздух вонючей удушливой влагой. Сквозняк стелился вдоль рельсов и что-то тихонько насвистывал, словно пел издевательскую песню о глупом человеке, упрямо бредущем в поисках света в конце туннеля. Очень скоро Ян продрог до костей; на каждом шагу приходилось бороться с ледяным сонным оцепенением, каждый редкий выдох уносил с собой остатки тепла.Когда далеко впереди послышался шум, сталкер метнулся к краю туннеля, прижался спиной к отсыревшему бетону и замер так, словно столетиями был частью этого подземелья. Мерный рокот вовсе не походил на звук приближающегося поезда, более того?— его источник стоял на месте. Через следующую сотню осторожных шагов стало ясно?— шум принадлежал толпе людей. Где-то впереди, совсем рядом, служащие ?Криошторма? столпились на платформе, ожидая прибытия пленника. Ориентируясь на звук, Ян продвигался увереннее, а вскоре и зрение пригодилось вновь?— в туннеле стало намного светлее. Его ребристые очертания стали выступать чёрными штрихами на сереющем фоне. В этой, казалось бы, чисто утилитарной геометрии чувствовалась гармоничная красота, спрятанная на самом видном месте, нечто гигеровское, неуловимо близкое сердцу. Увы, эта часть пути быстро заканчивалась: далеко впереди в стене туннеля виднелся белый провал станции.?Wenn ich herausfinde, woher sie Strom beziehen, wird das Problem der Zerst?rung dieser Sekte auf einen Schlag gel?st!? *Но эта мысль отчего-то не принесла ни воодушевления, ни облегчения?— напротив, холод навалился всей своей апатичной массой.Ян остановился у самого края туннеля, не выходя на свет и не выглядывая наружу. Было ясно и на слух: на платформе яблоку негде упасть. Постояв немного и привыкнув к звучанию английской речи, он даже сумел различить обрывки фраз:?Почему так долго?? ?Может быть, что-то случилось?? ?Нам бы сообщили!? ?Мы тут уже час стоим!? ?Я жрать хочу!?От последнего Ян и сам не отказался бы. Очевидно, по какой-то причине сигнал о сработке стоп-крана не поступил на станцию. Это давало время на поиски еды и воды перед тем, как отправляться дальше. Знать бы только, куда…Парой метров позади осталась металлическая лестница, которая поднималась к неприметной железной двери без опознавательных знаков. Ян забрался наверх, прислушался, вытащил один из трофейных бейджей и провёл магнитной полосой по электронному замку. Тот пискнул так оглушительно, что, казалось, это слышала вся подземка; дверь свободно открылась.Теперь стало ясно, почему никто не знал об остановившемся поезде: дежурный по станции, развалившись в кресле и закинув ноги прямо на пульт управления, храпел так, словно готовился проспать Судный день.Грех было не воспользоваться такой удачей. Ян снял футболку, скрутил её в плотный жгут, глубоко вдохнул, накинул импровизированную петлю на шею спящего и затянул как можно крепче. Тот проснулся, когда уже было слишком поздно?— успел лишь схватиться за удавку слабеющими пальцами и пару раз всхрипнуть?— а затем обмяк и замолк навсегда.Ян принялся стягивать с него униформу, молясь, чтобы в противоположную дверь в дальнем конце комнаты никто не зашёл.Комбинезон пришёлся почти по размеру?— дежурный тоже не отличался мощным телосложением?— нужно было лишь подкатать штанины и рукава. Переодевшись, сталкер выволок убитого наружу и сбросил вниз на рельсы. Глухой звук упавшего тела утонул в нарастающих возгласах возмущённой толпы; совсем скоро у них кончится терпение и они пойдут разбираться. Счёт шёл на минуты.В ящике стола Ян обнаружил начатую бутылку воды?— этого хватило, чтобы напиться и отмыть лицо от остатков краски?— и металлическую коробку с медикаментами. Из найденных в ней бинтов и пластырей получилось соорудить повязку на правый глаз: не самая адекватная маскировка, но лучше чем ничего. Напоследок Ян безуспешно обшарил все ящики и шкафчики в поисках чего-нибудь съедобного,?затем осторожно приоткрыл вторую дверь и выглянул наружу.За дверью протянулся полутёмный узкий коридор; слева он заканчивался поворотом в сторону платформы, справа?— дверьми лифта. Судя по табло, кто-то спускался сюда?— возможно, сменщик дежурного. Ян с тоской вспомнил свой нож, оставшийся лежать на далёкой заброшенной станции, и поспешно принялся вытаскивать шнурок из ботинка. Он успел подняться на ноги в тот самый момент, когда на табло высветилось ?-2?, и стальные дверцы разъехались в стороны. Полная приземистая чернокожая женщина шагнула вперёд и уставилась на Яна с жалостливым изумлением.—?Shit, man, what happened to your face?! **—?Tried to fix an automatic hammer, and the bloody thing just shoot a nail right into my…***?— у Яна не было проблем ни с подбором лексики, ни со скоростью речи. Но он чувствовал, как немецкий акцент неудержимо прёт наружу, и ничего не мог с этим поделать. Ни одному человеку, изучающему мёртвые языки, никогда бы и в голову не пришло поработать над правильным произношением.К счастью, женщина не стала слушать дальше?— она зажмурилась, замахала руками и воскликнула:—?Okay, okay, I get it, say no more! That's horrible! Take care, man! ****Едва она сделала несколько шагов вперёд, как тяжёлая рукоять пистолета прилетела ей прямо в затылок. Задушить оглушённую женщину шнурком не составило никакого труда, но в этот раз Ян сам почувствовал слабое фантомное удушье, а за ним?— резкий приступ физической слабости. Что-то внутри начинало давать трещину; следующее убийство могло даться намного тяжелее.Отправив это тело вслед за предыдущим, он наскоро зашнуровался снова и наконец зашёл в лифт. Судя по кнопкам, самым нижним этажом был минус девятый. Ян потянулся было к панели?— но в следующий момент бессильно уронил руку и прислонился к полупрозрачной стенке кабины.Тупик?— это не всегда отсутствие пути. Иногда бесконечная вариативность дальнейших событий обескураживает не хуже кирпичной стены перед носом. На своей ?дневной? работе Ян проектировал, собирал и отлаживал роботов различного назначения. Самые примитивные представители мехатронного народа никогда не испытывали кризисов принятия решений: столкнувшись с незнакомыми условиями или непреодолимыми препятствиями, они тупо продолжали выполнять заложенную в них программу, что чаще всего заканчивалось поломкой. Но с более сложными устройствами, которые?— пусть неуклюже и топорно?— имитировали высшую нервную деятельность, порой возникали интересные проблемы. К примеру, ни Ян, ни весь его отдел так и не придумали, как заставить секс-куклу самовольно передвигаться на ровной открытой местности. Не получая отклика от датчиков ориентирования, робот просто застывал на месте и отказывался предпринимать дальнейшие шаги без программных указаний?— хотя, казалось бы, нужно было всего лишь самостоятельно выработать решение двигаться наугад в надежде, что рано или поздно на пути возникнет изгородь, дорога или стена здания, которые можно просканировать и выстроить дальнейший маршрут. Научить робота самостоятельно надеяться, как и многое другое, оказалось невозможно?— и задачу пришлось решить банальными программными методами.Теперь Ян сам чувствовал себя подобной куклой. Девять этажей… Оставалось лишь сделать то, чего он безуспешно добивался от своих подопечных?— сделать следующий шаг, не основывая его ни на чём; ударить по первой попавшейся кнопке, даже не посмотрев на её номер.Лифт с гудением рухнул вниз; стальные стены шахты вскоре сменились оргстеклянными, и перед беглецом предстала база ?Криошторма? во всей красе. Огромный подземный город представлял собой древообразную систему туннелей, проделанных в толще земли. Самый главный туннель, ?ствол?, достигал в диаметре около километра. По его ярко освещенным стенам то и дело сновали многочисленные прозрачные кабины лифтов, а поперек тянулись застеклённые переходы и стальные тросы фуникулёров. Наследники Города, все как один в одинаковой тёмно-синей униформе, ежеминутно спешили по своим делам, создавая впечатление не то гигантского муравейника, не то броуновского движения разгоряченных молекул.?В воздухе, смешиваясь с рокотом лифтов и гудением многочисленных служебных коммуникаций, висел монотонный гул.Главный ствол разделялся на несколько ярусов. Здесь начинались ?ветви? боковых туннелей. Как только лифт остановился на огороженной площадке, отмеченной яркой светодиодной вывеской ?-5 Floor?, Ян опустил голову и, быстро шагая сквозь беспокойную толпу, поспешил в один из них.Перед ним открылась поражающая безукоризненной чистотой подземная дорога с зеркально блестящей металлической отделкой. По её краям тянулись широкие пешеходные тротуары, а в центральной части носились компактные электромобили. Прохожие и проезжающие изредка оглядывались на странного перевязанного типа, но в их глазах было лишь любопытство с лёгкой примесью отвращения?— нормальная реакция нормального человека при виде чужих травм. Ни у кого не возникало подозрений, никто не собирался поднимать тревогу. Казалось, местные никогда и не задумывались, что в их подземный мир может вторгнуться некто с враждебными намерениями. Но даже такое преимущество при столь огромном поле возможных действий не играло никакой роли. Ян завидовал своим роботам, принимавшим отсутствие директив как данность, без страха и сомнений.Но как там постоянно повторял отец? В детстве, когда когда контур начинал глючить, когда Ян полностью терял контроль над своим телом и восприятием реальности, и ни один кибермедик не мог избавить его от многодневных непрекращающихся трипов, герр Розенберг привязывал сына к кровати, садился рядом, и снова и снова повторял одни и те же слова, пока не пропадал голос.Иди шаг за шагом, проживай секунду за секундой. Если не можешь повлиять на события?— позволь им закончиться без твоего участия, неважно?— успехом или поражением. Но никогда не мучай себя и не сходи с ума, не позволяй себе закрыться в коконе страха и безумия и застыть во времени. Хаос не вечен. Иррациональность?— иллюзия. Рано или поздно всё вновь окажется в области твоего понимания, и ты должен быть готов принять контроль.Кажется, этот совет мог бы сработать и здесь.Ян продолжал путь вглубь туннеля, ненадолго задерживаясь около выходивших в него дверей и ответвлений, но не чувствуя никаких интуитивных желаний войти или свернуть. Внезапно позади раздался истошный крик:—?Sam! Sam, stop!!! *****Он обернулся. Мальчик лет четырёх со всех ног нёсся прямо навстречу, преследуя собачку-робота. Его мама бежала далеко позади. Один из прохожих попытался поймать игрушку, но та шарахнулась от человека и выскочила прямо на дорогу. Сэм, не сбавляя скорости и не обращая внимания на леденящий вой матери, рванулся следом.Ян моментально бросился на проезжую часть, схватил малыша и откатился в сторону; через долю секунды далёкий край его сознания хладнокровно отметил свист пронёсшегося в паре сантиметров электромобиля. Происходящее воспринималось как в замедленной съёмке, поэтому отскочить от следующего несущегося на них транспорта тоже не составило труда. Яну хватило одного взгляда на окружающий поток машин, чтобы предсказать их дальнейшее движение и выстроить безопасную траекторию до тротуара?— один из случаев, когда внезапный всплеск адреналина всего на мгновение раскрывает в человеческом теле резервные сверхспособности. Однако учесть человеческий фактор оказалось невозможно: электромобиль, перед которым сталкер рассчитывал проскочить, резко затормозил, и следующая следом машина с истошным сигналом вырулила на крайнюю полосу. До столкновения оставалось всего ничего; Ян поймал обезумевший от ужаса взгляд женщины и из последних сил швырнул ребёнка в её сторону, прежде чем всем телом принять удар тонны металла.***Забавно, но именно промывка мозгов спасла жизнь мужчинам Дома Светлячка. Когда твари пробрались в тюрьму, смена Лёда ещё продолжалась. Вождь быстро оценил угрозу; он отдал приказ разрезать трупы на куски и осторожно подбрасывать их к решётке. Все людоеды столпились на запах мяса, и ни один из них не прошёл дальше, к камерам. Переключившись на кровавую жратву, они словно забыли о присутствии живых. Затем внезапно, как по команде, они снялись с места и ушли. Как только всё стихло, те светлячки, кто более-менее держался на ногах, выломали решётку и отправились за остальными товарищами.Как и говорил Лёд, большинству из них хватило сил только на дорогу до выхода из подземелья. Он лично перетаскал большинство своих подданных в опустевшую башню Аббатисы. После короткого отдыха он собирался вернуться в своё племя за помощью и транспортом?— но тут как раз подоспели женщины во главе с Никой.Рассказывая эту историю, мужчина и девушка крепко держались за руки, и красавица то и дело бросала на вождя нежные влюблённые взгляды.Вечером того же дня Лёд навестил меня вновь?— уже в компании отца Севера, священника из старинной церкви. Я повторила всё, о чём говорила Нате: об обречённых людях, о поработившей их нечеловеческой жестокости, о зле, что живёт в глубинах Города и о том, что его необходимо искоренить. Сказала и том, что миссия отряда ?Прокси?, возможно, не была завершена, и Марии Шторм придётся пробудиться, чтобы продолжить дело отца. На этих словах мужчины удивлённо переглянулись.—?Немыслимо! —?воскликнул Север,?— Мощи Марии?— великое сокровище нашего племени, я не могу позволить никому проводить над ними эксперименты!—?Знаете, что на самом деле немыслимо? —?сказала я,?— То, как эти твари рвали людей на части и жрали, будто дикие звери. Вы хотите быть следующими?—?Они уничтожили всех глистов до единого,?— поддержал меня Лёд,?— Я сам видел: на всём болоте не осталось никого. Не знаю, придут ли они за нами, но проверять не хочется. Если есть способ остановить их, мы должны его узнать. Священник покачал головой:—?За все долгие годы своей жизни я никогда не сталкивался с этими ?тварями в сетках?…—?Скорее всего потому, что не оставалось в живых никого, чтобы о них рассказать,?— ответила я,?— У вас когда-нибудь пропадали люди? Оба мужчины промолчали, но ответ был написан у них на лицах.—?Я верю Кьярре,?— наконец-то сказал Лёд,?— Мы должны сделать всё, что в наших силах, чтобы не отправиться вслед за глистами. Отец Север, я даю ей полную свободу действий.—?Что ж,?— вздохнул тот, отводя взгляд,?— Я не согласен, но раз таков твой приказ… Дитя, завтра утром я буду ждать тебя в церкви. Тебе что-нибудь понадобится?—?Благодарю, ничего не нужно,?— ответила я,?— разве что моральная поддержка.Они ушли, а я осталась сидеть на своей койке, гипнотизируя взглядом рюкзак Яна. С моего возвращения прошла неделя; давно пришло время отпустить его, прекратить ждать, отнестись к его смерти как к ужасному происшествию, но не личной трагедии. Однако его последний взгляд никак не шёл у меня из головы.Jag ?lskar dig. Этих слов я не говорила довольно давно; в юности я несколько раз бросила их по пустячному поводу и с тех пор зареклась говорить о чувствах вслух. Что же было в этот раз? Произнесла ли я их искренне, или же сказала только потому, что он так попросил? Ещё один взгляд, одно прикосновение?— и я смогла бы ответить на этот вопрос. Но ответ ускользнул от меня навсегда.Прошло около четверти часа, и решимость наконец пришла: я схватила рюкзак, пооткрывала все отделы и карманы и высыпала содержимое на кровать. Большую часть всей поклажи составляли компьютерные детали, вынесенные из офиса ?Криошторма?. Встретился также и набор разнокалиберных отвёрток, зажимов, щупов и зондов?— всё что угодно, чтобы разобрать всё что угодно. В потайном кармане за подкладкой лежал бумажный блокнот, мелко исписанный по-немецки настолько корявым почерком, что невозможно было разобрать ни слова. Записи не прерывались ни рисунками, ни датами; я пролистала их и отложила в сторону. Следом обнаружилась и цель моих поисков?— мощный павербанк в матовом тёмно-синем корпусе. Я положила его на столик, пристроила сверху свой давно почивший телефон и запустила зарядку. Через несколько секунд экран радостно вспыхнул.Я намеревалась взять рюкзак с собой, отыскать в соцсетях Влада и послать всё ему. Запихать эту гору вещей обратно оказалось намного труднее; среди плат и проводов мне под руку попалась маленькая серебристая катушка. Я поднесла её к глазам и попыталась рассмотреть в тусклом свете.Платиновая проволока. Та самая. Я вспомнила его последние мгновения рядом со мной, в безопасности?— за несколько минут до того, как жернова судьбы сдвинулись с места, чтобы перемолоть его в прах. Я снова притянула к себе его куртку; вспомнила, как прислушивалась к его дыханию на бесконечной лестнице, как боялась, что оно прекратится. Всё, что происходит в этом мире, человек вплетает в свою картину мира?— за исключением человеческой смерти. Гибель целых видов живых существ, угасание звёзд в далёких небесах, даже концепцию конечности существования Вселенной?— мы принимаем это как должное. Но вот принять смерть друга, только что бывшего рядом, зачастую оказывается усилием за гранью реальности.Нужно было чем-то занять время, оставшееся до утра. Я быстро оделась и спустилась вниз, надеясь, что строгая Ната в этот момент не решит отойти от больных в карантине.Спина снова заныла, но я продолжала идти по улице в сторону реки, постепенно наращивая скорость. Закостеневшие без движения мышцы постепенно разогревались и растягивались, дискомфорт уходил, и вскоре я смогла пуститься в бег.По бокам замелькали знакомые дома, колонны, скульптуры, увитые сверкающим плющом чугунные столбы. Лишь когда впереди замаячила серебристая река, я остановилась?— тяжело и с удовольствием дыша, чувствуя, как сердце разгоняет кровь по телу. Выше по течению всё так же белел мост. Я столь увлечённо вновь залюбовалась его архитектурой, что не сразу заметила приближающуюся серую тень?— и лишь когда между нами оставалось несколько шагов, звон сетки вывел меня из оцепенения.Тварь была одна. Подобно своим собратьям на болоте, она не рискнула подходить вплотную и остановилась поодаль. На этот раз я не почувствовала ни удивления, ни страха: сил хватало только на ненависть.—?Что ещё нужно?! —?прошипела я сквозь зубы,?— Забрали его, теперь за мной пришли?!Тварь не двигалась. Даже не раскачивалась. Просто стояла, словно увидела что-то важное?— а затем шагнула в мою сторону и протянула руку.Я отбежала в сторону и, не спуская глаз с непрошенного гостя, подняла с земли камень?— благо, на набережной их было предостаточно. Тварь осталась на месте и подняла вторую руку. В этом жесте не чувствовалось ни злобы, ни враждебности. Казалось, она хочет обнять меня, но не смеет сделать шаг.Внезапная мысль чуть не свела меня с ума.—?Ян?! —?дыхание перехватило так, что приходилось буквально заставлять себя глотать воздух?— Это ты?Конечно же, это был не он. Ростом Ян был немного ниже меня?— а человек, скрывавшийся под сеткой, возвышался на полголовы. На перевязанных ремнями руках не было никаких татуировок. Секундная безумная надежда сменилась отчаянным разочарованием; утихшая было ненависть разгорелась брошенным коктейлем Молотова. Тварь продолжала тянуться ко мне, но я прицельно метнула камень прямо ей в голову и, не оборачиваясь, побежала обратно к лазарету.***Cryostorm заключила с Future Breed Cryonics выгодную для ?морозильщиков? сделку. Аникрион Льюис временно переходила в их технический отдел и возглавляла команду, которой предстояло работать над созданием игрового оборудования для ?Тысячи миров?. Прибыль от новой ветви производства по всем прогнозам обещала быть впечатляющей.Застопорившаяся было разработка со временем преодолела первые трудности, и в обеих компаниях закипело строительство будущего убежища для измученных человеческих душ. В совещаниях с глазу на глаз не было никакой необходимости?— все вопросы прекрасно решались онлайн. Однако Маркус Херрингтон?— главный инженер Future Breed Cryonics?— в последние несколько дней так сильно настаивал на личной встрече, что Марии пришлось ненадолго оторваться от работы над демоверсией игры и уделить ему время.Он приехал вместе с Крио. Супруги не виделись почти месяц?— каждая дневала и ночевала в своём офисе, и Мария с трудом узнала жену. Та была бледная как мел, отросшие волосы беспорядочно свисали на глаза, взгляд словно молил о сне или смерти.—?Вы слишком торопитесь,?— сказала Шторм,?— время ещё есть. Берегите силы и здоровье сотрудников.Херрингтон?— несмотря на аккуратно зачёсанные волосы и дорогой костюм, видок у него был не лучше?— нетерпеливо кивнул и щёлкнул пультом проектора. Посреди конференц-зала возникла трёхмерная модель будущей игровой капсулы в разрезе. Это Мария уже видела ранее в присланной документации.—?Мы немного поработали над системой жизнеобеспечения,?— подала голос Крио,?— Старый вариант не одобрил ни один из экспертов. Теперь игрок так же сможет находиться внутри до полугода, но температура будет выше. Обмен веществ сохранится и будет поддерживаться через гемодиализ и внутривенное питание. При малейшей неполадке запустится программа автоматической реабилитации?— над ней мы ещё работаем. Жди отчёт в конце недели.—?С повышением температуры проблемы с передатчиком отпадают сами собой,?— подхватил инженер,?— часть данных игры будет обрабатываться внутренней памятью самого шлема и непосредственно мозгом игрока. Пока всё это лишь теоретические расчёты, но мне не терпится лично принять участие в испытаниях. Разработчик обязан отвечать головой за своё творение. Есть в этом своя романтика, знаете ли.Мария посмотрела на него с вежливой вопросительной улыбкой.—?Мистер Херрингтон, виртуальной реальности с таким уровнем погружения ранее не существовало. Вы должны понимать, что подобные испытания сопряжены с определёнными рисками даже при безупречной работе оборудования…Тот махнул рукой:—?Вы наверняка уже приготовили соответствующие бумаги для будущих тестеров. Тащите их сюда, я подпишу. Да, прямо сейчас?— чего тянуть? Скольких вы уже наняли?—?Вы будете первым,?— ответила Мария, попутно набирая сообщение секретарю,?— Мы планируем набрать команду людей разных возрастов, гендеров, уровней аугментации…—?А вот с этим у нас проблема,?— сказала Крио,?— Передатчик не сработает на нейрокиборгах. Люди с искусственной нервной системой будут видеть лишь набор картинок.Мария прикусила губу и уставилась в окно. ?Тысяча миров? задумывалась идеальным раем для каждого жителя города, независимо от любых внутренних и внешних различий. Дискриминация была недопустима ни при каких условиях.—?Поэтому,?— вновь продолжил Херрингтон,?— я взял на себя смелость выдвинуть довольно провокационное конструкторское решение. Как известно, мозг нейрокиборга устойчив к любому внешнему психотропному воздействию, включая излучение, лежащее в основе работы наших устройств. Но вот малейшие внутренние неполадки могут вызывать стойкие галлюцинации. Я нашёл способ намеренно проектировать эти отклонения и управлять ими. Вот как это будет выглядеть.Он снова щёлкнул пультом; появилась новая голограмма?— голова, накрытая сеткой, сплетённой из тысяч тонких металлических колец. Затем фигура разделилась напополам и раскрылась, демонстрируя десятки тонких игл, пронзающих кору мозга и уходящих глубоко в белое вещество.Мария почувствовала, как стремительно холодеют руки. Данные финальной операции отряда ?Прокси? оставались строго засекречены; устройство любого компонента машины Еретика не должно было быть известно ни одной живой душе. Даже беспринципные торговцы информацией с Нульчана получили неофициальное, но веское предупреждение. Херрингтон не мог знать о передатчике Вишера. Просто не мог. Он сам пришёл к похожему решению?— это было единственным разумным объяснением.—?Выглядит жёстко,?— сказала Крио, увидев ужас во взгляде жены,?— И действует жёстко. Поэтому мы не будем широко рекламировать эту вещь. Каждый нейрокиборг, который захочет подключиться, будет обращаться к нам с вопросом и получать предложение. Каждый шлем будет проектироваться индивидуально. Автоматика капсулы обеспечит безопасное извлечение. Риски при правильном использовании будут минимальны. Пусть клиент решает сам, допустим ли для него подобный уровень жестокости.Мария не могла оторвать глаз от схемы. Вот уже вторая идея безумного Джеймса Вишера боролась за право на существование. Подобно живым видам в природной среде, человеческие идеи в ноосфере тоже подчиняются законам эволюции и естественного отбора. Опасные идеи убивают своих носителей, слабые и бессмысленные?— отвергаются; и те и другие не получают дальнейшего распространения. Сильные и жизнеспособные концепции, напротив, преодолевают время, общественные законы, моральные устои, саму человеческую жизнь; в крайнем случае, после мнимого истребления, они изобретаются вновь. Бороться с этим процессом, как и с любым другим законом мироздания, не было смысла.—?Изготовьте один опытный образец,?— произнесла наконец глава Cryostorm,?— добровольца найдите через Нульчан.*** Поток света беспощадно хлестнул по сетчатке, и Ян судорожно вдохнул, разрывая оцепенение. Тело не слушалось?— он вообще его не чувствовал. Не получилось даже повернуть голову, чтобы осмотреться. Но окружающий запах нельзя было спутать ни с чем: непередаваемо тошнотворный букет антисептика, медикаментов и резиновых трубок был первым воспоминанием в жизни Яна; проходили годы, менялись больницы, но всегда и везде этот аромат боли и тревоги оставался прежним.Вокруг царила тишина, изредка прерываемая пищанием какого-то прибора. Затем раздались шаги. Один человек подошёл совсем близко, ещё двое остались стоять позади. Тихий вкрадчивый мужской голос произнёс:—?We reloaded your motor functions, so you cannot move for a while. Welcome home, Jan.******