Глава 12. Клятвы (1/1)

The struggle to free myself of restraintsBecomes my very shacklesMeshuggah ?Disenchantment?Мой организм очищался в лихорадочном пламени. Я не жаловалась?— лишь со стиснутыми зубами терпела боль?— острую, словно по спине струился бесконечный кипяток.Раз в полтора часа приходила Ната и, поджимая губы, приносила очередную миску тёплого горького отвара. Я немедленно выпивала его залпом вместе с кусочками грибов. Через три дня мой организм должен был избавиться от глистов, а через неделю?— от заражения крови.Целительница была первой, кто выслушал мой сбивчивый рассказ. Она понимала, что там, на болоте, у меня не было ни малейшей возможности спасти её сына?— и всё же теперь вела себя со мной очень сухо и холодно. Однако лечить она продолжала на совесть?— даже сама делала перевязки в те минуты, когда запредельная боль превращала меня в неподвижный кусок стонущей плоти.Я лежала на кровати Яна. Пришла туда сразу?— и так и не смогла уйти. Его вещи оставались на местах, будто он только что вышел и вот-вот вернётся. Даже куртка висела на спинке стула, словно дожидаясь хозяина. Её приторно-синтетическая вонь от курева почти выветрилась, обнажив запах самого человека?— немного горький, немного пыльный, словно тающий апрельский снег на окраине города. В первую ночь мне всё казалось, что Ян жив, что наши пути лишь ненадолго разминулись?— и в самые тяжёлые часы, когда лихорадка брала своё, я отчаянно вслушивалась в темноту и ждала звука его шагов.И лишь к утру я поняла?— он не вернётся. Я бросила его. Каждый раз, оказываясь в своих мыслях на том проклятом болоте, я спрашивала себя?— был ли другой выход? Был ли хоть малейший шанс уйти оттуда вдвоём? И если нет?— должна ли я была остаться там, сама нажать на курок и затем закончить своё земное существование кровавым месивом в желудках тварей, лишь бы не оставлять Яна одного перед лицом смерти? Снова и снова я вызывала в памяти сцену расставания, снова и снова вешалась на удавке вины?— и никак не могла задохнуться.Я показала себя беспомощной и никчёмной. Все мои бесплодные старания быть кем-то лучшим, чем я являюсь на самом деле, в очередной раз провалились. Настоящий сталкер расправился бы с врагами ещё в самом начале, стоило бы им только показаться на его территории. Если бы это по объективным причинам не удалось?— настоящий сталкер не забивался бы угол в подземной тюрьме, он освободил бы пленников и вернулся героем. И, конечно же, ни один сталкер не бросил бы друга умирать.Стрельба, физическая подготовка… всё это в итоге не имело значения. Ян с трудом мог подняться по лестнице и не признавал огнестрельное оружие?— но он уничтожил всех, кто стоял на его пути ко мне, и отдал за меня жизнь. Именно он был настоящим героем?— тем, кем мне никогда не стать.За этими мыслями проходили часы, и я?— понимая, что именно они не дают жару пойти на спад?— никак не могла остановить эту разрушительную лавину. В какой-то момент за окном послышались голоса, словно собралась целая толпа. Ната в этот момент проверяла мой пульс и задумчиво качала головой?— но, услышав шум, тут же подскочила и схватилась за голову.—?Совсем тут с тобой замоталась! Надобно ж припасы выдать!—?Припасы? —?переспросила я.—?Девочки на болото собирались?— посмотреть, что там осталось. Это Ника всех подняла?— говорит, тебя нужно благодарить: мол, это ты какими-то своими речами её надоумила,?— произнесла целительница, сурово косясь из-под нахмуренных бровей. —?Может, оно и правда так.—?Я пойду с ними…—?Лежи! —?она с силой надавила мне на грудь так, что затрещали рёбра, хотя я даже и не успела попытаться встать,?— Ты и до соседней улицы не дойдёшь!Когда она поспешно отбыла по своим делам, я всё же попробовала подняться?— и тут же свалилась обратно под грузом слабости и тошноты. Перед глазами стояла картина того, что ждало Нику и её людей в разрушенной деревне глистов. Распухшие обглоданные трупы. Тело Яна к этому времени тоже должно было утратить человеческий облик. Вряд ли женщины будут отскребать гнилые полужидие человеческие останки от деревянных дорожек?— я даже понятия не имела, придают ли они какую-то важность погребению. Скорее всего, Ян останется на этом безвестном болоте навсегда, вместе с глистами, пока топь не поглотит без остатка всё, что от них осталось.В груди зародился истошный истерический плач. Он стремительно расширялся, вырываясь наружу?— и у меня не было сил сопротивляться. Именно в этот момент, не раньше и не позже, вернулась Ната.—?Да что ж такое! —?воскликнула она,?— Ещё ведь больше жар нагонишь!—?Простите меня! —?выдыхала я в перерывах между спазмами, сотрясавшими грудную клетку,?— Простите меня, я ничего не могла сделать!Если бы только можно было прекратить дышать, стереть себя со всеми своими неудачами. Пускай даже память о моей трусости останется в этом племени издевательской притчей?— когда меня не станет, для меня исчезнут и они, и всё, что случилось. Притягательная, заманчивая мысль?— я бы поддалась ей, если бы моей смертью можно было бы хоть что-то исправить.—?Так, всё, умучила ты меня,?— проворчала Ната,?— Хочешь-не хочешь, а сонного зелья выпьешь. Пущай телесное всё восстановится, а с душевным после разберёмся.—?Не надо… —?с глубоким вдохом я заставила себя замолчать, а когда заговорила снова, то не узнала собственный голос,?— Слушайте внимательно, и, пока Ника не ушла, передайте ей. Это важно. Это не поможет вернуть Лёда и Яна, но позволит за них отомстить…—?Отомстить,?— вздохнула Ната. —?А толку в той мсте-то?—?Отомстить,?— твёрдо сказала я,?— чтобы подобное никогда не повторялось.—?Не будет этой напасти, так объявится другая,?— махнула рукой женщина,?— Так уж мир устроен…—?Мы нашли реликвию, украденную из вашего храма. Она?— ключ ко всему. Передайте Нике слово в слово…Я подробно рассказала, как найти ?мощи? Марии Шторм; скептицизм на лице Наты сменялся изумлением и любопытством.—?Но это не всё,?— добавила я,?— Ян выяснил, что Мария всё ещё жива там внутри…—?Батюшки-светы! —?запричитала Ната,?— Да никак пророчества сбываются!Эти слова натолкнули меня на мысль. То, что я видела на болоте, было слишком похоже на нашествие Детей Человеческих на жителей города?— только в меньшем масштабе. Имя Корделии не упоминалось в священном предании?— но кто знает, не была ли она одной из тех безымянных синтетических воинов Еретика? Что если несколько?— или хотя бы один?— ускользнул от карающей длани отряда ?Прокси? и затаился в корнях города, выжидая своего часа?—?То, что сделало это с людьми… то, что заставило их надеть эти сетки… должно быть найдено и уничтожено,?— произнесла я. —?Я разбужу Марию Шторм, и она поможет мне. И я?— клянусь, Ната, клянусь жизнью?— не покину Город, пока всё, что за этим стоит, не сгорит дотла.Пока я говорила, моё сердце окончательно окрепло. Я чувствовала это как никогда ясно. Не хватало лишь оружия в руке, что подеркпляло бы уверенность.—?Что ж,?— наконец сказала Ната, и взгляд её стал мягким как прежде,?— коль до клятвы дошло, то пойду кликну отца Севера. Перед ним всё и повторишь, глядишь и выйдет чего. Коли Еретик и впрямь вернулся?— то стоять нам против него насмерть. Но коль ты так и будешь хандрить да канючить?— ни в жисть не поправишься! Так что пока лежи, сил набирайся?— и не кобенься, пей что даю!Она сунула мне в руки чашку с чем-то лавандово-дурманящим и снова выбежала из палаты. Я задержала дыхание и залпом выпила сладковатый отвар. Последний глоток был ещё на пути к желудку, но на сердце уже отлегло, а сознание заволокло полупрозрачной дымкой. Из последних сил я схватила куртку Яна, прижала её к груди и закрыла глаза с твёрдым намерением проснуться здоровой.?— Jag sv?r… —?прошептала я, проваливаясь в целительный сон,?— Jag sv?r…****Подземный поезд?— чёрный, обтекаемый, со зловеще светящейся красной светодиодной полосой в нижней части?— стоял на рельсах спокойно и невозмутимо, всем своим видом давая понять, что смена эпох ему никоим образом не указ. Ян не смог вспомнить название этой модели?— но точно знал, что подобные сверхпрочные, сверхскоростные и защищённые от радиации поезда появились как минимум в шестом десятилетии после Великой Войны, когда человечество с удивлением обнаружило, что жизнь продолжается, и отчаянно попыталось вернуть её в прежнее русло.Серые стены станции покрывал полупрозрачный чёрный налёт вековой пыли; за ним, как за вуалью, скрывалось множество разноцветных рисунков и надписей. Ян с сожалением прошёл мимо и поднялся в вагон. Служащие ?Криошторма? вошли следом.Поезд тронулся и моментально набрал скорость. Тонкие прямоугольные колонны замелькали за окном, слились в единое бесцветное полотно, а затем внезапно оборвались в черноту. Весь свой привычный мир сталкер оставлял на этом конце тоннеля?— возможно, навсегда.Проводники уселись напротив. Наконец-то можно было разглядеть логотипы на их униформе: ярко-голубая надпись ?CRYOSTORM? на синем поле; буквы нарочито полустёртые, словно выветренные столетиями ураганов. Случись всё это чуть больше недели назад, Ян не чувствовал бы ничего, кроме слабо контролируемого восторга. Тогда ему ещё нечего было терять. Но сейчас…На секунду он задержал образ Кьярре перед глазами и машинально провёл рукой по щеке, куда недавно?— и вместе с тем давно, словно в прошлой жизни,?— пришёлся её поцелуй. Под ладонью зашуршал слой краски, и Ян ухмыльнулся, вспомнив, что его лицо до сих пор украшает жуткий трупный грим. Это объясняло, почему проводники таращатся на него во все глаза. Он повернул голову вправо и принялся было следить за ними боковым зрением, но мужчина вдруг заговорил:?Откуда ты???Сверху?,?— уклончиво ответил Ян. Прежде чем мужчина успел задать следующий вопрос, его опередила коллега:?А выглядишь как местный сброд?.?Это маскировка. Хотел проверить, как быстро Корделия найдёт меня,??— он произнёс эту фразу специально, надеясь, что их реакция хоть как-то прояснит сложившееся положение или намекнёт на дальнейшую судьбу.Женщина посмотрела на него пристально, слегка скривив губы, и после короткой паузы прошипела:?Госпожа видит всё. Она не спускала с тебя глаз, ей ведомо каждое твоё слово и движение. Ты принадлежишь ей с того самого момента, как ступил в зону покрытия?.Ян не стал отвечать. Он закрыл глаза и прислушался к движению поезда, пульсации электромотора, трению воздуха снаружи.Шум в голове, исчезнувший ещё в церкви, больше не возвращался. Корделия знала, что недостающее устройство уже в пути, и больше не утруждала себя попытками выйти на связь. Долгая дорога длиной почти в треть жизни наконец-то подходила к логическому завершению?— но в душе сталкера не было ничего, кроме пустоты и необъяснимого разочарования. Кожей он чувствовал холод пистолета, спрятанного под футболкой?— и простое короткое воспоминание об этой вещи в руках любимой женщины до основания разрушало значимость всего остального. Нет, этот путь не заканчивался здесь; он лежал через разрушение и уничтожение, а затем делал крюк и уходил обратно. К Кьярре.—?Ich schw?re... Ich werde hier alles in Stücke rei?en.**?Чего-чего?? -переспросил мужчина.?Ничего,?— ответил Ян,?— Погода, говорю, сегодня хорошая?.Два человека. Чего бы они ни хотели, что бы за ними ни скрывалось?— Ян отказывался относиться к ним всерьёз после слов про ?всеведущую госпожу?.Два патрона. Ян снова закрыл глаза, пытаясь вспомнить, какие манипуляции Кьярре проводила перед выстрелом. Что крутить. Куда нажимать. Чёртов огнестрел, сложный и трудноконтролируемый, а самое мерзкое?— громкий. Нож куда понятнее и надёжнее. Но выбора не было.Стремительное движение, слишком быстрое для нормального человека и естественное для нейрокиборга. Женщина так ничего и не поняла, мужчина же успел сдвинуться с места на полшага.Два выстрела.Два трупа.***Когда приходило время подкрепиться, Мария Шторм всегда спускалась вниз, на площадь. Окна её офиса были обращены к океану; взгляд неизменно скользил по непривлекательной окраинной застройке и упирался в полупрозрачную ячеистую поверхность купола. Движение океанских волн и исполинских грозовых туч лишь смутно угадывалось за мутно-жёлтыми сводами. Этот пейзаж удивительным образом настраивал на рабочий лад, но для отдыха совсем не подходил.Она набрала номер и сделала заказ; шестью ярусами ниже?— там, где безраздельно царил запах углей, свиного жира и пряных трав?— выходец из Чунцина Ван Лин готовил лучшие во всём городе шашлыки из кальмара. Для жены Мария заказала мясо в хрустящем карамельном соусе, и ещё по упаковке соевого молока. Не самый сбалансированный обед?— но достаточно вкусный, чтобы задать настроение ещё на шесть часов напряжённой работы.Аникрион Льюис ожидала супругу в холле, по обыкновению сидя поперёк кресла и перекинув грязные ботинки через подлокотник. Увидев это безобразие, Мария покачала головой?— и где только Крио умудрялась так сильно пачкать обувь? Она задала этот вопрос вслух, но ответа не получила: оказалось, та крепко спала. Немудрено было заснуть, когда на гигантских настенных экранах бьются океанские волны с убаюкивающим шумом прибоя?— зрелище, которое ни одному законопослушному жителю Города никогда не увидеть своими глазами.Мария осторожно села рядом и провела ладонью по голове жены, наслаждаясь мягким бархатом её стриженных под машинку волос. Крио вздрогнула и открыла глаза. Увидев Марию, они поймала её белые, тонкие, покрытые витиеватыми татуировками пальцы и поднесла к губам.—?Пойдём? —?её и без того прокуренный голос спросонья звучал как-то совсем по-мужски.—?Пойдём,?— ответила Мария.В лифте они крепко обняли друг друга, словно перед долгой разлукой. Подобные мимолётные моменты — единственное, что они могли позволить себе в последнее время. Работа над ?Тысячей миров? велась столь интенсивно, что поначалу супруги с трудом приползали домой, а затем и вовсе решили ночевать в офисе.—?У меня плохие новости,?— начала Крио, но продолжить не успела. Лифт замедлился и с мелодичным звоном приземлился на первом этаже. Женщины прошли через широкое мраморно-стеклянное фойе и вышли на шестиугольную площадь. Мария сразу зашагала к любимой скамейке прямо рядом с элегантной абстрактной скульптурой.Она обожала свой город, упивалась чувством свободного полёта, когда громады зданий нависали над головой, а от смертельной пустоты отделяло всего лишь несколько метров бетона. Купол?— обманчиво близкий, только руку протяни?— нависал над ней словно свод древнего храма. Город и был для неё храмом?— святилищем человеческих знаний и культуры. Его стенами и колоннами были устремлённые ввысь здания, священными песнопениями?— мерный звуковой рисунок, сотканный из гудения проводов и неоновых ламп, шума автомобилей и поездов, человеческой речи и писка гаджетов. А бог, которого почитали в этом храме, был незрим, как и положено всем богам; он скрывался везде и повсюду, в каждой стене, в каждом листе органического стекла, в каждом своде эстакад, в сиянии рекламных огней и, конечно же, в мерцающих переливах купола. Был он и там, куда не мог проникнуть взгляд?— в выдерживающих фантастический вес стальных каркасах, в пружинах, рессорах и противовесах, не дающих пульсу города обрушить мосты и раскрошить дома, в искусно замаскированных водопроводных трубах и линиях электропередач.Имя этому богу было Человек.Но пятнадцать лет назад храм был осквернён в кощунственной попытке попрать главенство человечества. И хотя великий город со временем восстановил свои телесные раны, и сейчас уже ничто не напоминало об армии Еретика?— год за годом Мария видела, как жизнь покидает это место. По вечерам всё так же сияли городские огни?— но теперь их стало намного меньше. Улицы уже не были такими людными, и в некоторых районах даже пропали дорожные пробки по утрам и вечерам. Страсти, кипевшие на рынке гаджетов и бытовых приборов и напоминавшие красочную мыльную оперу, теперь поутихли: под железный запрет попадали не только устройства с малейшими намёками на самую примитивную имитацию искусственного интеллекта, но и любая автоматика с нейронными или даже голосовыми командами. Горожане стали угрюмыми, озлобленными?— теперь им предписывалось самостоятельно выполнять всю чёрную неблагодарную работу, которой раньше занимались роботы. Желающих находилось мало, и коммунальные службы, вместе со многими важными (но грязными) производствами, медленно приходили в упадок.Мария не знала, как вылечить эту болезнь, но придумала прекрасный способ облегчить её симптомы. Именно для этого они с женой и основали Cryostorm.—?Что за новости? —?спросила она, когда Крио наконец-то уселась рядом.—?Я закончила расчёты,?— ответила она. —?Отчёт у тебя на ящике. Можешь посмотреть.Мария покачала головой:—?Перерыв есть перерыв. Ни секунды не собираюсь смотреть в экран. В последней линейке сетчаток от Pineal Optics нет ни одной приличной модели?— так что надо беречь собственное зрение. Давай своими словами.—?Как скажешь. Сложность архитектуры и стоимость самого оборудования?— это вторичный вопрос. Главная проблема в том, что эта байда будет потреблять около восьмидесяти мегаватт минимум. Минимум!Марию словно окатили холодной водой. Компания не разорится на поддержке такого прожорливого суперкомпьютера?— до этого попросту не дойдёт, ибо городские власти изначально не допустят столь колоссальной нагрузки на электростанцию. Cryostorm пойдёт ко дну ещё на стадии дачи огромного количества взяток.—?При любом раскладе мы уйдём в минус резко и бесповоротно,?— подтвердила Крио,?— Всё просчитано, все цифры?— в отчёте. Поэтому твоя задача сейчас?— урезать масштаб своей задумки. Сократить требуемое количество операций в секунду…—?Только через мой ходячий труп,?— отрезала Мария.Она подняла глаза к куполу. Многие горожане не обращали на него внимания?— но не все. Столь же многие чувствовали, как эта безопасная капсула, надёжно укрывающая человечество от угроз извне, также и не выпускает их наружу. Это была клетка, гигантская комфортабельная тюрьма, прозрачный каменный мешок, из которого никуда не деться, и который чуть было не стал всеобщей братской могилой. Мария мечтала подарить людям возможность забыть пережитое, отмахнуться от угнетающих мыслей о несвободе, отдохнуть и набраться сил перед новым скачком. Поэтому ни о каких упрощениях её грандиозного проекта не могло быть и речи.Крио знала это. Ей предстояла мерзкая и сложная задача?— разрушить прекрасный воздушный замок, который драгоценная супруга с любовью и упорством выстраивала ещё со школьных лет.—?Что ж… —?наконец произнесла Мария,?— К счастью, мы не успели сделать никаких анонсов. Давай отложим ?Тысячу миров? лет на пять-семь, пока не появятся новые технологии обработки данных.—?Не поможет,?— ответила Крио,?— они не появятся.—?Почему это?—?Технически мы сейчас на пике дозволенного. Любой следующий шаг в развитии неизбежно попадает под мораторий. Люди сделали всё, что могли, дальше?— только возвращение к ИИ…Услышав эти слова, Мария вскрикнула и зажала рот жены рукой. Само упоминание этой аббревиатуры могло принести крупные неприятности.Внезапно по площади расплылся знакомый сладковатый запах. Худой смуглый парень с черными как уголь глазами приближался к женщинам, таща за спиной огромную сумку-холодильник. Женщину кольнуло гадкое чувство вины. Когда-то подобную работу выполняли синтетики?— а Мария имела прямое отношение к их истреблению, а значит и к последующему всеобщему ухудшению качества жизни. Пятнадцать лет назад тотальная аннигиляция противника казалась единственным способом выжить?— но с годами Мария всё чаще задумывалась о том, что силы городской обороны попросту избрали самый простой путь, не думая о будущем. Можно ли было установить с Джеймсом Вишером диалог, убедить его вернуться на правильный путь, избежать всей этой безысходной деградации? Сейчас этого уже никто не узнает.Или же?..?Нет. Я пойду на всё, абсолютно на всё. Клянусь. Я открою двери в Тысячу миров?— или умру пытаясь?.Следующие несколько минут прошли за вкуснейшей трапезой. Наслаждаясь сладким сочным кальмаром Мария подбирала слова, с которыми нужно было обратиться к Крио. Но она ничуть не удивилась, когда супруга, словно читая её мысли, проглотила очередной золотистый кусок свинины, наклонилась вплотную и чуть слышно прошептала:—?Вот если бы мы смогли достать копию ИИ… Ведь казнили не всех разработчиков?Мария ответила ещё тише, едва шевеля губами:—?Одному заменили на пожизненное.***Шум на улице нарастал словно рокот приближающегося наводнения: сначала мелодичный звон женских голосов, затем?— короткие и чёткие вкрапления мужских. Сон как рукой сняло. Всё тело болело так, будто накануне меня пинали толпой несколько часов подряд?— но всё же я смогла выбраться с кровати, добраться до окна и поднять занавеску.По улице шествовали женщины, с ног до головы замотанные в плотные серые тряпки. За процессией, выпуская вонючие газы, медленно катились три допотопных биотопливных пикапа. Два из них были битком набиты больными, ослабевшими, но живыми мужчинами. Несколько мужчин шли пешком чуть поодаль. В одном из них я узнала вождя?— и он, словно почувствовав мой взгляд, вдруг поднял голову и сделал короткий приветственный жест.В кузове третьего пикапа покоилась криокапсула. Я вздохнула с невероятным облегчением и тут же поспешила вернуться в постель: где-то глубоко в ногах, у самых костей, вновь нарастала нестерпимая, но естественная при высокой температуре боль. За дверями палаты раздались голоса, на фоне которых выделялись радостные рыдания Наты, встречающей чудом вернувшегося сына. Как же хотелось, чтобы и ко мне вернулся кое-кто…