2. (1/1)

***Конечно же, Кэрри пришла.И, конечно же, на нее тут же уставились все посетители кантины. Сразу.Которые были ее одноклассниками — или чуть младше.– Эй, ты зачем сюда пришла? Здесь не молельня!– А она не знает, небось перепутала!Кэрри мялась на пороге, не решаясь войти. Она искала меня взглядом по залу и не находила — я сидела чуть в стороне, за раскидистой пальмой, привычно потягивая лум. Наблюдала за девчонкой: войдет, не войдет? А проклятая школота только пуще расходилась насмешками и издевками.Наконец она решилась. Шагнула вперед, продолжая неуверенно оглядываться, и я позволила себе вмешаться. По залу словно пронесся ледяной, вымораживающий ветер — не материальный, не колыхнувший ни занавеси, ни салфетки, - но подростки разом умолкли от приступа беспричинного страха.А вот теперь Кэрри моментально нашла меня. Подошла, остановилась у моего столика, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.– Садись, – кивнула я на свободное место, одновременно усиливая ментальное давление на окружающих. Школота потянулась к выходу, втянув головы в плечи и не оглядываясь. Прекрасно.А мой будущий аппрентис осторожно присела напротив, будто опасаясь, что под ней развалится стул. Помялась, словно не решаясь что-то сказать. – Это ведь… вы делаете… да? – наконец выдавила она.Мне оставалось лишь кивнуть, продолжая потягивать лум из стакана:– Великая Сила одним телекинезом не ограничивается. Итак, что надумала?– Я буду учиться у Вас, – выпалила она на одном дыхании.И ведь почти не мялась. Однако девочка все же делает успехи.– Вот и ладушки, – усмехнулась я. И встала из стола, бросив кредитки на стол: – Пошли.– К-куда? – искренне изумилась мой новоиспеченный аппрентис.– Я тебя посреди кантины учить не собираюсь.***Конечно, я должна была предвидеть дальнейшее и не обольщаться талантами Кэрри.Рождение форсъюзера – событие редкое. Недаром в Галактике численность одаренных никогда не превышала нескольких десятков тысяч. И это на десятки триллионов разумных существ.Но еще более редкое событие – это успешные форсъюзеры-самоучки. Сколько их было, за всю историю обоих Орденов? Разве что двоюродные брат и сестра Кето, Сатал и Алима. Но и они в своих штудиях руководствовались информацией о Темных джедаях времен Второго раскола. Или не менее знаменитые близнецы – Гэв и Джори Дарагоны. Про тех доподлинно известно, что они нигде не учились использованию Силы до встречи с истинными ситхами; но их умения сводились лишь к интуитивному нахождению в космосе новых безопасных гиперпутей. По сути, это характерная черта самоучек: одно гипертрофированное форсъюзерское умение – и абсолютный ноль в остальном.В случае Кэрри таким гипертрофированным оказался телекинез. Нет, ничего не скажешь, навык очень удобный, разносторонний и практичный, но увы… Впрочем, обо всем по порядку.Во-первых, как выяснилось в первые же полчаса тренировки, это только с виду Кэрри хорошо двигала вещи. На деле же она дико перенапрягалась – повышение артериального давления, бешеный пульс, и так далее. Удивительно, что от таких перегрузок у нее еще по лицу и телу не пошла порча, как у многих ситхов, слишком далеко заходящих в глубины искусств Темной Стороны.Во-вторых, ее аккуратность и точность манипуляций была чуть похуже, чем у военного шагохода, и чуть получше, чем у левиафанов. Видели бы ее сейчас наши мастера телекинеза, вроде леди Джессерайн, умевшей рвать отдельные, мельчайшие сосуды в сердце разумного…А в-третьих, как оказалось, она совершенно не чувствовала потоки Силы. Что и было главной причиной двух первых проблем. Когда я заговорила о них, Кэрри уставилась на меня абсолютно изумленными глазами:– Как это, направлять поток?Я глубоко вздохнула. Да, начинать придется с ауребеша. – Забудь, – я кивнула на тройку пустых бутылок, которые Кэрри должна была поднять одну за другой и выстроить в воздухе пирамидкой. И как раз вторая часть задания для нее оказалась невыполнимой.Ученица послушно опустила их, причем с видимым облегчением.– Сядь и отдышись. Прежде всего, тебе надо научиться воспринимать Великую Силу…– Зачем? – тут же сорвалось у девчонки с языка. Я подавила желание двинуть ее молнией за то, что она перебила меня: у лорда Деннара я получала за меньшее. Однако сейчас, когда доверие между нами только-только начало зарождаться, наказание было бы неуместно.– Это необходимо! – воскликнула я. И потом постаралась сформулировать то, что для меня было абсолютно очевидным: – Чем четче и яснее будешь ощущать потоки Силы, тем легче их направлять и заставлять повиноваться своей воле. И тем точнее и эффективнее будут твои действия. Мастера телекинеза могут остановить космический корабль на взлете, но подлинным искусством считается соткать гобелен, не прикасаясь к нитям. Или разорвать отдельную артерию в теле конкретного живого существа в угаре боя. Понимаешь?Кэрри неуверенно кивнула:– А я так смогу? Насчет сосудов?А у девчонки – задатки Темной! Хорошо!– Должна, если правильно подойдешь к делу. Действия одаренного могут быть подобны ударам тарана по крепостной стене или резцу ювелира, подковывающего блоху, а у тебя пока что… гм… молоток, которым себя же по пальцам бьешь.– Не бью! – возмутилась Кэрри, невольно заставив меня усмехнуться. Нет, все-таки есть в ней некий стержень, есть. А значит, и толк из нее будет.Если только я, как наставница, не наделаю ошибок.– Если не бьешь, чего тогда пыхтишь так, словно пять километров пробежала? – усмехнулась я, одновременно без единого движения заставив бутылки за моей спиной всплыть в воздух и без единого звяканья стать пирамидкой. Потом одновременно я смяла одну по вертикали, другую – по горизонтали, а третью скрутила в дугу. Кэрри наблюдала чуть не квадратными глазами. – Так, все, хватит разговоров. Садись на койку – удобно садись! – и закрой глаза.Девчонка послушно устроилась на койке, малость ссутулившись – вторая полка оказалась слишком низкой даже для нее. Да, вернусь домой – надо будет заняться кораблем, как следует. Я-то еще повыше Кэрри, просто до сих пор не обжила толком кают-компанию собственного нового корабля. Но сейчас – все внимание ученице.– Сосредоточься. Прислушайся к себе. К своему разуму. Вспомни, что ты чувствуешь, когда двигаешь предметы. Сосредоточься на этом. На своих ощущениях…С этими словами я подхватила телекинезом небольшой нож и толкнула его к ученице, ощутимо кольнув ее в плечо.– Ай! Больно! – вскинулась Кэрри, потирая уколотое место. – Зачем вы так?! – она уставилась на меня полным обиды взглядом.– Да, больно, – кивнула я. – А теперь закрой глаза – снова. Сосредоточься. И когда я поднесу к тебе нож, ты должна почувствовать его и оттолкнуть от себя. Поняла?– Это невозможно! Я ж не увижу…– Невозможного нет, Кэрри! В этом весь смысл! – воскликнула я. – Ты слишком полагаешься на зрение. А должна использовать Силу. Закрой глаза и постарайся понять, где будет находиться нож только с помощью Силы. Давай. – И, видя колебания Кэрри, добавила: – я подскажу, что делать. Вперед!Она наконец зажмурилась. Я заставила нож всплыть над полом и медленно повела вокруг ее тела.– Вспомни свои ощущения при телекинезе, – повторила я. – Сосредоточься на них. А теперь потянись вовне. Представь себе каюту. Перед тобой висит нож. Потянись к нему. Ощути, где он находится. Покажи на него…Ресницы Кэрри чуть затрепетали.– Не открывай глаза! – я позволила прорваться в голос раздражению. А затем в голову пришла куда лучшая идея, и я просто щелкнула выключателем, погружаю всю каюту в кромешный мрак. Теперь ученица точно не сможет лукавить. – Укажи, где нож.Сейчас я и сама привычно скользнула в зрение Силы, незаменимое в темноте. Кэрри сидела, тяжело дыша. По лицу ее скатывался пот. Опять она перенапрягается… – Я не могу, – почти простонала Кэрри.– Можешь, – отрезала я. – Ты по-прежнему в плену бытовых представлений о своих возможностях. Вспомни, как первый раз использовала телекинез в школе. Вспомни свои чувства. Ярость, гнев. Сосредоточься на них. – я ощутила, как плеснуло болью и горечью в Силе. – Твоя злость – ключ к действиям. Ключ к Силе. Сосредоточься на ней…Несколько секунд ничего не происходило, только Сила кипела вокруг Кэрри водоворотом эмоций. Нормальных таких ситхских эмоций: горечь, злость, ярость. А потом она медленно и неуверенно подняла руку, указывая практически точно на нож.Да, джедайкой ей не быть.– Верно! Можешь глянуть, – я вновь включила свет. Кэрри широко распахнутыми глазами уставилась на нож, потом – на свою руку. Чистая, незамутненная радость охватила ее:– У меня получилось! Я ощутила… ощутила, как из меня что-то тянется, выходит наружу… а потом я поняла, где нож!– Ты молодчина, – улыбнулась я. – Далеко не всем начинающим форсъюзерам удается сразу подобное упражнение. Передохни, потом продолжим.***Дело пошло на лад. Следующую неделю Кэрри прибегала в космопорт каждый день после школы. Я ждала ее на корабле – там намного легче было закрывать нас обеих в Силе (у меня не было ни малейшего желания привлечь внимание джедаев). Мы занимались по два-три часа – чтобы Кэрри успела вернуться домой раньше матери.В восприятии Силы она делала успехи, да и в телекинезе тоже. Пора было начинать осваивать другие техники, но я тянула время. В конце концов, мне нужен нормальный аппрентис, который будет сопровождать меня на заданиях, как много лет я сопровождала своего учителя. Но как заставить Кэрри бросить эту планету? Нет, у нее здесь не было друзей, отношения с ровесниками варьировались от вражды до равнодушного сосуществования, но в рассказах Кэрри не раз проскальзывали упоминания о матери, причем я не до конца понимала их отношения. – Скажи, Ке-Нин, а сколько тебе лет?Мы называли друг друга по именам. О субординации ?учитель-аппрентис? и речи не было: я все еще не знала, как объяснить Кэрри свое намерение забрать ее в Империю. – Восемнадцать неделю назад исполнилось, – ответила я, потягивая лум.– Ух ты! И ты столько планет облетала!Как оказалось, Кэрри больше всего не хватало подруг. Приятелей, с которыми она могла бы свободно общаться, не опасаясь издевок или насмешек. Весьма удачно, что я это вовремя поняла. Теперь мы иногда даже не упражнялись в Силе, а просто сидели и болтали обо всем подряд. Вряд ли я смогла бы объяснить, почему именно так поступаю с Кэрри – ее сверстников рекомендуют обучать куда интенсивней, чем малолеток. Но интуитивно я ощущала правильность своих действий. Хотя это не заменяло изучение литературы по психологии подростков человеческой расы, над которой я сейчас корпела половину свободного времени.– А мне семнадцать, и я еще даже в космосе ни разу не была, – тихо пожаловалась Кэрри. – Только однажды ездила в летний религиозный лагерь, но и там…Она запнулась, не договорив. Впрочем, ее воспоминания были для меня открыты даже без Силы: ?и там? означало попытки заполучить хоть толику уважения сверстников и прекратить насмешки. Абсолютно безуспешные.– Мама говорит, это грех. А грешники после смерти будут мучиться в аду.– Что именно? Поездки? – уточнила я.– Да. И купание с раздетыми девочками. В смысле, в купальниках.– А как еще купаться? – удивилась я. – Нет, можно, конечно, и в скафандре, – и я рассказала, как мне однажды пришлось нырять в озеро, наполненное кислотой, за затопленным кораблем – необходимо было достать бортжурнал. Не стала, впрочем, уточнять, что корабль был джедайский, моим учителем и сбитый.Рассказывать я умела, как и многие из дарксайдеров: почти все мы любители прихвастнуть своими подвигами. Легко, с легкой иронией над собой и обстоятельствами: ?ну подумаешь, такой дрянной скафандр оказался, кислота за полчаса кое-где проела, пришлось щиты Силы держать!? К концу рассказа Кэрри смотрела на меня, как на божество. – Ты столько умеешь. И не боишься мучиться в аду… – протянула Кэрри наконец.– Ну какой там ад, Кэрри? Мы, одаренные, абсолютно точно знаем, что сознания практически всех существ после смерти растворяются в Силе. Понимаешь? Они вообще ничего не ощущают. Не мучаются, не наслаждаются. Вообще ничего.– Я слышала о таком, – кивнула Кэрри. – Но у нас все считают это ересью, не только мама. В такое нельзя верить, Ке-Нин.– Я не верю, Кэрри, я знаю. Когда наблюдаешь за смертью разумного через Силу, это просто видно. Ну вот как растворение капли чернил в стакане воды. Ты сама поймешь рано или поздно.– И что, вообще не бывает иначе?– Почему же, бывает. Наиболее могучие лорды ситхов, – тут Кэрри охнула, – умеют сохранить свое сознание даже после смерти. С ними даже можно общаться, как с живыми – если, конечно, они не захотят тебя убить.– Это призраки Коррибана? – потрясенным шепотом спросила девчонка.Я кивнула.– А ты их видела сама?– Было дело. Но давай не будем о них. Это не самые приятные мои воспоминания…***В очередной приход Кэрри я очень четко ощутила: она что-то скрывает, но в то же время очень хочет похвалиться. Я не стала настаивать пока что. Вместо разговоров сыпанула мешок самой меленькой гальки на столешницу. – Начнем с простого – собери ее в круг.Кэрри, удивленно глянув на меня, задвигала камушки один за другим.– Так ты провозишься до выгорания местного солнца, – заметила я. – Двигай все одновременно.– Как?– Представь себе желаемый результат. Сосредоточься на нем. А затем приведи действительность в соответствие ему. Одним рывком.На рывок у Кэрри ушло полтора часа. Все это время я стояла у ученицы над душой и пресекала попытки двигать камушки по одному.– Расскажи, как тебе это удалось, – сразу сказала я. Именно так в свое время поступал и мой учитель: добился результата – объясняй! Словами и доходчиво. А за попытки повторить его собственные инструкции мог и молнией влепить. Мне поначалу объяснить манипуляции с Силой было нередко куда сложнее, чем выполнить. А потом оказалось, что с помощью слов все куда понятнее и лучше запоминается.У Кэрри со словесными описаниями действий было получше, чем у меня в свое время.– Я сетку такую представила большую представила, как у рыбаков. В ней вся галька поместилась. А потом я начала ее затягивать…– Сетка, говоришь? – я смахнула гальку со стола и насыпала песок. – Вперед!Теперь она справилась куда быстрее и похвасталась: – Я сетку сделала мелкую-мелкую…– Отдохни, – кивнула я одобрительно. – Потом перейдем к следующему этапу.Кэрри устроилась на койке рядом со мной, но молча просидела недолго:– Представляешь, Ке-Нин, меня Томми Росс на выпускной бал пригласил!– По окончанию школы? Или нет? – поинтересовалась я.– Ты не знаешь, что такое выпускной бал?! – искреннее изумление.– Я же не ходила в школу, Кэрри. Училась заочно… – в кают-компании корабля мастера, пока мы летели в гиперпространстве на очередное задание. – И мне незнакомы многие традиции наших с тобой ровесников. Не говоря о том, что на каждой планете традиции эти свои.– Это большой праздник для тех, кто заканчивает школу, – принялась объяснять Кэрри. – Я думала, что меня никто не пригласит, и я не смогу пойти, но меня пригласили! Хотя, вряд ли это идея Томми – скорее, это Сью Снелл придумала…– Подожди, не поняла. Томми Росс – твой одноклассник, верно? А кто этот бал устраивает?– Администрация. Ну и ученики там есть, которые помогают…– Так почему от приглашению одноклассника зависит, идешь ли ты на бал? – теперь я уже недоумевала вполне искренне. – Если это праздник для всех выпускников, значит, туда идут все выпускники. Или этот Росс – один из тех, кто устраивает бал, и он решает, кого туда пустить, а кого – нет?– Да нет же! – воскликнула Кэрри. И наморщила лоб в попытке объяснить: – Просто по традиции все на бал приходят парами: юноша и девушка. Юноша приглашает девушку, с которой он гуляет, – тут Кэрри покраснела, – или не гуляет,.. в общем, приглашает. Она же соглашается или отказывает. А если девушку никто не пригласил, то ей идти не с кем. Или юноше может быть не с кем идти, если ему все отказали.– Это глупая и странная традиция, – заметила я. – Как быть, если девушек-выпускниц больше, чем парней? Или наоборот? А как быть с представителями таких рас, как хатты, у которых гермафродитизм – норма? Или инсектоидные расы: джеонозианцы, неймодианцы или тойдарианцы, у которых одна самка-королева на сотни трутней? Или даже я? Я – цереанка, у нашей расы на одного мальчика рождается сорок девочек. Ах да, на вашей планете почти нету нелюдей… – тут я остановилась.Кэрри потрясенно смотрела на меня. Похоже, мысли о ниспровержении традиций для нее были совершенно внове. Ничего, пусть привыкает.– Впрочем, меня куда больше интересует другое. Чем думаешь заняться после школы?– Ну,.. – не сразу среагировала Кэрри, видимо, все еще представляя себе хатта на выпускном, – я шла по курсу делопроизводства, так что попытаюсь устроиться к кому-то секретарем… Но, скорее всего, мама не разрешит. Скажет, это грех – сидеть целый день под кабинетом мужчины-начальника и выполнять его приказы. А женщин-директоров мало, и мне, наверно, придется пойти к ней на фабрику гладильщицей. Или зарабатывать шитьем на дому…– И это все твои стремления? – теперь пришел черед изумляться мне. – Кэрри, ты – взрослая девушка. Какое тебе дело, считает ли твоя мать грехом работу секретаря или нет? Тебе пора самой решать свою судьбу, не оглядываясь на других. Неужели ты сама ни о чем не мечтаешь?Не понимаю я этих республиканских заморочек, хоть тресни, а не понимаю. Что значит, мать считает грехом?! Вот у нас, ситхов, все четко и ясно: пока ты учишься, должен абсолютно беспрекословно подчиняться своим родителям и наставникам. Выучился, титул лорда или леди получил – иди на все шесть направлений, будь кем захочешь и пробивайся сам как знаешь. Да, семья и мастер помогут – если, конечно, не поцапался с ними прежде, что у юных дарксайдеров – не редкость. Но указывать молодому ситху, кем служить, как жить и с кем общаться?! Себе дороже выйдет – слишком уж мы не любим таких вот… многомудрых советчиков. И убиваем их при первой же возможности. А глядя на нас, те же нравы переняли и наши неодаренные подданные.– Мечтаю, – тихо кивнула Кэрри. – Я мечтаю вырваться с этой планеты и больше сюда не возвращаться. И научиться тому, что умеют джедаи. Как думаешь, Ке-Нин, они примут меня в Храм?– Нет, – отрезала я. – Тебе семнадцать, ты слишком стара для Храма Джедаев. Они предпочитают детей, чей разум – чистый лист, готовый к письму. Ты ведь уже умеешь ненавидеть, верно? А джедаи не признают ни ненависти, ни любви, ни иных сильных эмоций. – Зачем же, – глаза Кэрри наполнились слезами. – Зачем же тогда ты учишь меня? Но нет! Не может быть так, чтобы принимали только детей! Я попробую связаться с Храмом через Галанет, напишу им и все объясню! Я же неплохо владею телекинезом, ты говорила.– Тебя не возьмут в Храм, Кэрри. Они просто применят Стену Света – есть такой прием, он навсегда отсекает разумного от восприятия Силы. И тебе придется вернуться к обычной жизни, которую ведут все обитатели твоей планеты.– Но почему?!– Чтобы ты не представляла опасности для окружающих. Чтобы не могла придушить обидчика. Так, отрезая от Силы, джедаи обходятся с неугодными, которых не получится убить в бою.– А ты, Ке-Нин? Ты сама сказала, что не состоишь в Храме…Вот он, решающий момент. Точка невозврата. Сейчас будет ясно, насколько личное впечатление от общения со мной у Кэрри сильнее республиканской пропаганды.– Да, потому что я – ситх, Кэрри.– ЧТО?!!!– Я – Леди-ситх. Подданная Империи Ситхов.– Но ситхи – злодеи! А ты… ты не такая! Ты добрая и понимающая… Скажи, что ты пошутила, Ке-Нин!Нет, вы слышали?! Я — добрая?! Я, которая в восемь с половиной лет зверски растерзала республиканского сенатора, разбросав куски его тела по всей каюте. А причина была в том, что он наведался в орбитальный дом удовольствий, где пожелал купить себе ночь с двумя маленькими девочками-экзотками. И выбрал – зелтронку и цереанку. Зелтроны ведь – прирожденные эмпаты. Обычно, занимаясь любовью, они стремятся доставить максимум удовольствия партнеру – просто оттого, что и их наслаждение при этом возрастает многократно. Вот только среди разумных бывают такие выродки, которые получают наибольшее наслаждение от истязаний малолетних девочек. Для таких есть специальные дома удовольствий, где за хорошую плату можно не только переспать, но и убить проститутку. Эта мразь смаковала предстоящую забаву, рассказывая нам, что именно и как он с нами сделает. Он начал с зелтронки – принялся медленно резать ей кожу на спине и руках. Она билась и рыдала, одновременно вскрикивая от наслаждения – бедная эмпатка. А я не выдержала – и бросилась на убийцу. Я рвала его плоть на части – руками и Силой, пила кровь и наслаждалась его ужасом и болью, хлеставшими через край. Когда на вопли сбежались надсмотрщики, я ударила Силой. Развернулась, словно цветок – жалящий и смертоносный. Силой мысли я убила всех, кто был на корабле, за исключением зелтронки и еще двух наших сестер по несчастью в соседней каюте, таких же юных тви'лечки и миралуки.Вот это и есть самое настоящее падение во Тьму. Я впервые тогда использовала Силу – и выжила. Что большая редкость – девять из десяти одаренных при таком неконтролируемом падении сходят с ума или погибают от перенапряжения. Впрочем, обо всем этом я узнала позже. Как и о том, что тви'лечка с миралукой сообразили пробраться в рубку и отправить корабль в слепой гиперпрыжок, подальше от любых населенных планетных систем. Миралука тоже была одаренной. Корабль вышел посреди межзвездной пустоты. Там нас и нашел лорд Деннар. Вытащил четырех полудохлых от жажды и голода девчонок, а то запасов воды и пищи на этом летучем борделе почти не было. Взял в ученицы меня с миралукой. А потом, уже в Империи, устроил в хороший детдом зелтронку и тви'лечку. Но, возвращаясь на Коррибан из заданий, никогда не забывал их проведать. Воспитал нас – всех четверых, выучил сам или дал возможность учиться. Вывел в жизнь. И не нас одних – со своей женой, леди Синтой, они опекали почти два десятка таких вот беспризорных детей. – … вот так я стала ситхом, Кэрри, – добавила, обрывая ментальный контакт.Девчонка мотала головой, глядя на меня глазами, полными ужаса. – Неужели… такое… грех… и ад… А я расхохоталась – хрипло и зло. Ну конечно, домашненькая девочка с благополучной планетки… Им, всем таким чистеньким и правильным, даже в головы даже прийти не может, что где-то там таких же, как они, детей продают в рабство – с голодухи или просто потому что надоели. Продают – Обмену, хаттам и джедаи знают кому еще – для издевательств и побоев, каторжного труда и надругательств. А эти, эти правильные и культурные, они просто живут так, будто ничего этого нет. Будто все в порядке, и все везде хорошо. У них самое страшное – десяток яблок, украденных на ферме, да девчонки, подравшиеся в раздевалке! В душе поднималась тяжелая, мутная волна, как всегда при воспоминаниях детства. Сожгла бы всех этих мразей – за то, что не видят – не хотят видеть – Татуин и Нар-Шаддаа, где хатты продают и покупают тысячами рабов, Рилот – республиканскую (!) планету, где родители продают Обмену своих детей, потому что жить не на что… Этот сытый, самовлюбленный до тошноты мирок, всех этих сью снелл, билли ноланов, крис харгенсен, маргарет уайт и прочих – истребила бы и выжгла. Как худшую заразу. Сытых и самодовольных, правильных таких. Им же плевать, на все плевать, что их собственных шкур не касается. Уничтожить. Вместе с Альдерааном и Чандриллой, Каамасом и Тетой. И другими мирами Внутренного Кольца, зажравшимися, замкнувшимися в своей ограниченном самодовольстве и самоизбранности… И в какой-то мгновенной вспышке предвидения я четко и ясно ощутила: так и случится. Наступит время, когда выходцы из самых дальних и безнадежных уголков Внешних Регионов, сполна хлебнувшие горя своих родных миров, будут наблюдать с орбиты за агонией Каамаса и Альдераана. Пусть через тысячу лет, но мое видение станет сбывшейся истиной. Да будет так!– Я в аду уже побывала, Кэрри. И мне не до шуток сейчас. Разве ты прежде знала хотя бы одного ситха, чтобы судить о нем? Нет, не отвечай. – Я резко встала, жестом указывая ей молчать. Прошлась по каюте. Усилием воли загнала в глубину души тяжелую ярость воспоминаний. Сейчас они не к месту.Остановилась, ласково приподняв лицо Кэрри и заставив взглянуть на себя:– Помнишь, ты завидовала моим странствиям по мирам? Перед тобой могут открыться такие же пути и возможности. Ты сможешь побывать на всех мирах этой Галактики, сможешь сама выбрать, какому делу посвятить свою жизнь. Сможешь решать сама, с кем тебе дружить и с кем враждовать, что благо, а что грех.– Как? – еле слышный шепот.– Стань моей ученицей, Кэрри.– Нет, – прошептала она. Я хмыкнула. Да, похоже, прочищать мозги от республиканской пропаганды – дело безблагодатное… – Я даю тебе выбор. Останься здесь – и до конца своих дней сиди в клетке из предрассудков местных глупцов и их религии. Или иди со мной – пройдешь через сотни миров и выберешь сама свою судьбу, – я развернулась, подошла к иллюминатору в проходе. Стала перед ним, глядя на унылый пейзаж городских окраин. Кэрри позади меня топталась на месте, не решаясь ни убежать, ни подойти. – Я улечу на следующий день после вашего выпускного бала – с тобой или без тебя. Свобода полета или прозябание в этой дыре; Сила или ничтожество – решать тебе.– Ке-Нин… – едва слышное сзади.Я резко вскинула руку в предостерегающем жесте.– Я все сказала. Сейчас уходи.